***
Настал день выписки. Младшего брата потряхивало от нервного напряжения, но он старался держать себя в руках. Изуна расправлялся со всеми бумагами. Он просил не беспокоиться, и ждать его снаружи. Сигареты летели одна за одной. Тяжёлая рука опустилась на плечо в дружеском жесте. — Мадара-сан, правильно ли это, что я настолько его боюсь? Смогу ли я скрыть свою слабость? — парень вертел в руках очередную сигарету. — Сейчас я сильнее его, но всё же, меня не перестаёт пронизывать мелкая дрожь. — Ты справишься, — заговорил Мадара, наклонившись к парню. — Если что, то Изуна будет рядом и я всегда приду на помощь. Ничего не бойся. Через полчаса на выходе показались Изуна с Хаширамой. Последний передвигался на костылях — гипс ему уже сняли, поскольку перелом был в виде небольшой трещины, что так быстро затянулась. Однако, даже в таком состоянии руки парня были достаточно сильными, чтобы управлять своим телом и держать его навесу. — Ну что, поехали? — весело спросил Изуна. Кажется, мужчина был воодушевлён ближайшими неделями работы, что ему придётся провести. В отличие от всех остальных, он был самым позитивно настроенным.***
Поездка выдалась спокойная и, кажется, всё держалось на хорошем настроении Изуны. Хаширама вёл себя тихо и мирно, рассматривая пейзажи живописной дороги. Мадара всё ещё не мог сбросить напряжение и поглядывал то за Тобирамой, то за его старшим братом. Внутреннее чутьё не давало покоя и мерзко царапало. Старший Сенджу не прекращал свои раскопки в голове. Опять куча бесполезного мусора и ничего стоящего. Вдобавок к этому — кошмары действовали ещё больше. Из-за проклятых снотворных стало всё только хуже, но Тобирама не виноват в этом. Он лишь заботился. Врачи выписали и в домашний список таблеток средство от бессонницы, но принимать его Хаширама не собирался. Тобирама же не будет волком стоять, и смотреть, как послушный мальчик глотает пилюли и запивает водой. Так ведь? Восстановление будет не из лёгких — рассудил парень. Его руки уже дрожали от перенапряжения, и вены набухшими линиями украшали ладони. Попадёт и слепой. А впереди трудный путь и явно не одно падение. Старший Сенджу был в подавленном состоянии — от чрезмерной мозговой активности вновь болела голова. Потому, он не так ярко выражал радость освобождения из больницы. Мадара, как заботливый человек помогал подняться Хашираме в его комнату. Хотя очень сильно хотелось скинуть с лестницы и дать пинка вдогонку. — Мадара-сан, спасибо за помощь, — невинно по-детски ответил юноша, с интересом взглянув на мужчину. — Что ты, Хаширама, — Учиха пытался улыбаться и выглядеть максимально дружелюбным. — Не всё же твоему брату о тебе заботиться. Я тоже хочу оказать поддержку. — Ну да. Вы ведь друг семьи. Так ведь, Мадара-сан? — лёгкая ухмылка озарила лицо Хаширамы на короткий момент, что только мужчина и увидел это. Сенджу с облегчённым вздохом приземлился на кровать и с блаженной улыбкой прикрыл глаза. Руки тряслись, но это было даже приятно. Очередная вспышка кошмара в голове… Хаширама резко распахивает глаза и обеспокоенным взглядом ищет младшего брата, что держится поодаль от него. — Тобирама, иди ко мне, — губы дрожат, и улыбка не выходит, он протягивает дрожащие ладони, чтобы брат подошёл и обнял его. — Мы так мало проводили с тобой времени. Надеюсь, мы наверстаем упущенное. Да, мой маленький брат? Карие глаза полны преданности и искренности. Старший брат так отчаянно цепляется за Тобираму. Цепляется за единственного человека, которому хоть как-то доверяет. Все же… Тобирама любит его. Ведь так же? Тобираме понадобилось всего лишь пару секунд, чтобы побороть внутреннее сопротивление и резко нахлынувшие напряжение и скованность. В два шага парень преодолел расстояние, присев рядом на кровати и прижав брата к себе как можно ближе. Казалось, его тоже трясло. Но что ему переживать? Разве он не дал ему всё необходимое, чтобы чувствовать себя в безопасности? — Всё хорошо, Хаширама, — младший брат гладил родственника по спине в успокаивающем жесте, стараясь унять и собственную дрожь. — Я буду рядом, как и всегда был до этого. Слова, отчасти лживые, резали самого Тобираму по уху, но ничего другого он сказать не мог. Да, и не было это стопроцентной ложью, ведь он действительно всегда был рядом, не считая отъезда в Америку, и даже после этого, старался помочь и просил рассказать ему о том, что случилось.***
Внизу Изуна накрывал на стол, готовясь позвать всех к обеду. Конечно, то была не домашняя стряпня, но ресторанные блюда, которые он частенько заказывал, не уступали его собственным. Хотя мужчина и не любил готовить. — Мадара! Спустись, пожалуйста! — крикнул младший брат позвав на помощь. — Мне нужна подмога!***
Когда раздался громогласный голос Изуны, Тобирама слегка дёрнулся. Чуть не подпрыгнул на месте и не утащил с собой старшего брата. — Иди. Мы позже спустимся, — как-то через силу улыбнулся психологу младший Сенджу. Мадара внимательно наблюдал за братьями и всё больше что-то понимал. Ему огромных усилий стоило оставить их вдвоём, бросив на Тобираму странный взгляд. Как только Учиха их покинул, то Тобирама решил спросить о самочувствии, но ответ был одним — хорошо. Тогда, парень взял чужие холодные руки в свои ладони. — Эй, Хаширама, ты можешь нам доверять. Особенно мне, ведь я твой брат, как ни как, — теперь и Сенджу поверил в свои слова, улыбаясь от сердца. — Тобирама, — улыбка расцветала на лице парня. — Я действительно тебе доверяю и… Всё сильнее люблю тебя, как ты… И хотел… Хаширама судорожно выдохнул, посмотрев в глаза младшего брата. Он выдернул ладонь из чужой хватки и погладил пальцами светлые волосы. Медленно перебирал, спускаясь по виску, щеке и коснувшись подбородка. — Я… — горячее дыхание и волнение, будоражащее сознание. — Люблю тебя, мой маленький Тобирама… Сердце учащённо бьётся и трепет, распространяется волной, заглушая стук в висках. Хаширама склонился к Тобираме и коротко поцеловал в губы, продолжая растягивать мягкую улыбку. Не давая опомниться старший брат обнял младшего, крепко сжимая в объятиях. И воодушевлённо прошептал на ухо: — Я обязательно тебя вспомню. Ты ведь любишь меня, Тобирама? Так ведь? Я ведь хороший старший брат, — лукавая улыбка, скрытая от чужих глаз и хитрый прищур. Хаширама тянулся к младшему брату, не желая отпускать. Не желая слушать здравый рассудок. Не желая принимать установки общества. Не желая никого слушать. Тобирама хотел было отстраниться, как только пальцы брата коснулись его волос, по спине пробежал холодок. Эти странные речи и поведение, словно Хаширама вовсе и не потерял память, а лишь дурачил всех своим незнанием. Глаза расширились от удивления и поглощающего его страха. Прикосновение губ было отнюдь не неприятным, а сладким, приторно-сладким. Казалось, его собственное сердце скажет «сайонара» и выпрыгнет из грудной клетки. Хаширама словно наслаждался его растерянностью, но парень упорно гнал эти мысли прочь, стараясь сыграть свою роль правильно. Новые объятия принесли лишь новый табун мурашек, что волосы встали дыбом, а пальцы похолодели пуще прежнего. Всё же, Тобирама обнял брата в ответ. Он причислил этот поцелуй к тому, что Хаширама просто расчувствовался и не знал, как лучше выразить свои эмоции. — Конечно, я люблю тебя, Хаширама, ха-ха, — младший брат не смог сдержать истерический смешок. — Ты мне всё же родной, но не думай, что нас связывает только это. У тебя есть догадки, почему твой мозг заблокировал эти воспоминания или почему тебе снятся кошмары? Отстранившись от старшего Сенджу, Тобирама продолжил свой маленький допрос, стараясь сделать это как можно деликатнее. Хаширама не мог успокоиться, и его рука крепко вцепились в ладонь брата. Поглаживая кожу, сплетая свои пальцы с чужими. Казалось, он волновался. — Если честно, то я действительно растерян. Хотя… Может воспоминания слишком болезненные? — предположил старший брат и вдруг замер, посмотрев на младшего. — С чего ты взял, что мне снятся кошмары? Я ничего о них не говорил. Брат поджал губы, бросив недоверчивый взгляд, но тут же расслабился. Как бы он не доверял Тобираме, то предпочитал что-то утаивать и самостоятельно с этим разобраться. Поэтому… Лучше лишний раз не подавать признак того, что не доверяешь или что-то подозреваешь. — Не бери в голову. Это всё на фоне травмы. Я не до конца восстановился, вот всякий бред и снится, — Хаширама протянул руку к волосам Тобирамы, но тот вдруг отшатнулся, уворачиваясь от чужой ладони. — Ты чего? Старший брат склонил голову на бок в непонимающем жесте. Но тут же поспешно решил замять ситуацию: — Я думаю, нам стоит спуститься, а то еда остынет. Тобирама и сам не знал, что делает. Тело двигалось само. Он перехватил руки Хаширамы, прижимая к кровати. Сам парень уселся на бёдра старшего брата, сжимая его руки крепко над головой. — Откуда я знаю о твоих кошмарах? — с какой-то злобной ухмылкой начал младший брат. — Когда я приходил к тебе в больницу, ты просыпался рывками в холодном поту, вскрикивал. Твои тёмные круги под глазами и бессонница, как способы избежать сна. Тебе явно снилось что-то не очень хорошее… «И я предполагаю, что это могло быть…» Хаширама оторопел от такого. Смотрел с широко открытыми глазами, впитывая тёмные эмоции каждой клеточкой своего тела. Злая ухмылка. Дерзкий тон. Непонятный взгляд красных глаз и спадающие на лицо светлые волосы. Это так… Мурашки электрическим импульсом пробежались по коже, заставляя вздрагивать. Этот человек… Нет, Хаширама его не боялся. Это чертовски завораживало и ещё больше привлекало. Хаширама теперь готов был на многое, чтобы вспомнить Тобираму и изучить его, пока не вернулась память. Ведь сейчас, он может делать всё, что угодно, ссылаясь на свою амнезию. Он подавил в себе желание ответить внезапно, из ниоткуда взявшейся дерзостью. Не хотел отталкивать от себя Тобираму раньше времени. Пока что, он ему очень нужен. — Прошу, не скрывай от меня этого… — выпустив агрессию, младший Сенджу отпустил руки и слез с брата, усаживаясь рядом. Было страшно получить ответную реакцию, а потому, он тоже решил воспользоваться этим же приёмом перевода темы. — Давай помогу. Ты прав, нам стоит поторопиться, — Тобирама протянул руку старшему брату, помогая встать.***
Мадара чувствовал, что Изуна что-то хотел сказать, но тактично молчал. Благоразумно не лез, иначе бы старший брат точно бы вспылил. Вниз наконец-то спустились Сенджу. Мужчина был настолько насторожен по поводу Хаширамы, что подозревал его во всех смертных грехах и не выпускал из поля зрения. Он понимал, что слишком себя накручивает и это простое волнение за Тобираму, но… Было что-то подозрительное в поведении этого больного… На всю голову. Учиха старался изо всех сил так откровенно не пялиться, но, кажется, выходило не очень удачно. В какой-то момент, он поймал на себе ответный взгляд парня. — Мадара-сан, у меня что-то на лице? — спокойно спросил Хаширама, сложив руки на столе и прервав приём пищи. — О чём это ты? — Вы пялитесь на меня, будто я враг народа, — поджав губы, изрёк Сенджу. — Я понимаю, что возможно я вам и насолил до потери памяти, но так скажите честно! Не ходите вокруг да около. Давайте сразу разойдёмся, и не будем выстраивать конфликт. — Глупости, — фыркнул Мадара, глотнув напитка из бокала. Он смог взять себя в руки. — Не уходите от ответа, пожалуйста. — Я не обязан отвечать. Я не цепляюсь к тебе, ты не цепляешься ко мне. Всё. Вопросов больше нет. Хаширама нахмурился, впиваясь взглядом карих глаз в мужчину. Аппетит резко подорвался, да и ответить нечем было. — Тобирама, я хочу отправиться в комнату, — резко переменившись в настроении, пожаловался старший брат, жалостливо взглянув на младшего. — У меня начинает голова болеть. Хочу прилечь. Быстро запихав себе остатки еды в рот, Тобирама встал, подавая сперва один костыль, на который бы старший брат мог опереться свободной рукой, а потом подставил своё плечо. Чтобы было удобнее идти, он позволил взвалить большую часть веса на себя. — Спасибо за прекрасный обед, Изуна-сан, — вежливо бросил парень, взглядом извиняясь за поведение брата. — Да, не за что, малыш Тобирама, — как-то ласково в этот раз ответил мужчина. Воцарилась недолгая тишина. Напряжение будто спало в один миг и стало легче дышать. — Что будем делать, Мада? — сложив руки в замок, спросил Изуна. — Сопляк явно пользуется своим выгодным положением. Может, он действительно ничего не помнит, однако быстро смекнул, что к чему. Всё ещё сидя за столом, хозяин дома начал пододвигать к себе грязные тарелки, складывая их стопочкой. — С его физическим состоянием я справлюсь, но вот… — Изуна замолчал, ожидая, что его начатую фразу закончит старший брат. — Психическим состоянием я сам займусь. Уж большого он о себе мнения, — недовольно фыркнул Мадара. — Я едва сдерживаюсь, чтобы не придушить этого сосунка. Будет ещё на нервах играть. Учиха зачесал пальцами волосы назад и усмехнулся. Он отыграется на Хашираме по своим правилам, что тот аж взвоет и больше не приблизится к Тобираме. Для блага младшего Сенджу. — Ха-а, мне уже страшно. Узнаю твои методы, братишка, — наигранно поёжившись, Изуна стащил всю посуду в раковину и, включив воду, начал намывать тарелки. — Когда планируешь начать заниматься с ним? Я сегодня ещё дам отдохнуть, а вот завтра мы начнём с зарядки. — Я приеду послезавтра. У меня есть небольшая идея, и потребуется время для её осуществления, — ответил Мадара. — А сейчас мне придётся отлучиться — скоро встреча с клиентом и ещё нужно добраться до города. Этих братьев я сейчас трогать не буду.***
Добравшись до комнаты, Тобирама не выдержал. — Да что это на тебя нашло? Что такого сделал Мадара? — возмущался он, упирая руки в бока и недовольно глядя на Хашираму. — Почему ты на меня ругаешься? — тихо спросил Хаширама. — Ты разве не видел, как он на меня смотрит? Мне кажется, что стоит тебе отвернуться, как он меня съест! Голос задрожал, и брат отвернулся, зажмурив глаза. Голова действительно начала болеть. Острая, как кинжал боль впивалась под черепушку, разрывая мозг. Чтобы хоть как-то отвлечь себя — Хаширама закусил губу. На словах о Мадаре младший брат расхохотался. — Да-а, словно серый волк. Безжалостный Учиха хочет полакомиться твоим сочным кусочком. — От меня уже отвернулись родители, — пробормотал Хаширама, всё ещё не смотря на брата. — Добей меня и ты. Я готов. Ну? Он пытался удержать рядом с собой Тобираму даже грязными способами. Старший брат терзал больные точки, заставляя кровоточить. — Не говори так… Слова Хаширамы были подобраны правильно. Тобирама подорвался с места, обхватывая его руками с головой. Чувство вины вскипело, нещадно жаля. Младший брат обхватил обеими руками лицо близкого человека. — Никогда больше так не говори, — взгляд Тобирамы был серьёзным, но холода в нём не было, лишь теплота. — Родители относятся ко мне даже хуже, чем к тебе сейчас. Люби и цени их, какими бы они ни были. Хорошо? Хаширама ничего не ответил, упрямо замолчав. Давать повод отчитывать себя дальше — он не собирался. Просто ответ старшего брата вряд ли бы понравился Тобираме.***
Как и обещал Мадара — он приехал через день. Он не стал долго болтать с младшим братом, а сразу отправился к Хашираме. Сенджу сидел на кровати, потупив взгляд. Мадара предположил, что тот опять копается в собственных воспоминаниях и пытается хоть что-то дельное вспомнить. — Ну, привет, Хаширама, — с каким-то довольным видом произнёс Учиха, присаживаясь напротив парня. — Как твои дела? — А? Здравствуйте, Мадара-сан, — невпопад кивнул Хаширама, постепенно возвращаясь в реальность. — И сколько вы будете меня мучить? — Столько — сколько потребуется. Я здесь для того, чтобы ты всё вспомнил. Особенно… Тобираму. Ты так жаждешь хоть что-то узнать о нём? — Он мой младший брат. Странно было бы, если я не захотел вспомнить свою семью. — Действительно, — прищурившись, протянул Мадара. — Я тут кое-что привёз для тебя. Учиха встал с места и открыл дверь, затаскивая внутрь чемодан и оставляя около кровати. Хаширама замер, внимательно впившись взглядом в предмет. — Это… — Сенджу прикрыл глаза, судорожно выдохнув. Аэропорт. Солнечная погода. Возвращение. Хаширама невольно потянулся к голове, где в тот день были солнечные очки. Воспоминание обрывалось на посадке в такси. — Что ты вспомнил? — поинтересовался мужчина, вновь усевшись. — Аэропорт, — пробормотал Хаширама, мутным взглядом уставившись на чемодан. — Я… Тогда прилетел из заграницы домой. Тобирама говорил, что… — Не опирайся на Тобираму, — строго отрезал Учиха. — Не опирайся ни на чьи разговоры. Есть только ты и твои воспоминания, которые надо собрать по осколкам. Ты можешь отличить ложь от правды в своей голове? — Да. Правда, очень яркая, даже если смазана картинка. — Верно. На чемодане кодовый замок — можешь открыть его? Помнишь код? — Нет… Но… Я постараюсь. Не сегодня, но попробую. Мадара кивнул. Пока что, всё идёт достаточно неплохо. Хаширама продвигался намного лучше, чем он предполагал. Может сегодня они многое и не вытрясут из заблокированного мозга, но что-то уже имеется. — Я ещё кое-что хочу тебе дать, — Учиха покопался в своём кармане и протянул парню новый телефон. — Твой старый был вдребезги разбит. Пришлось восстанавливать сим-карту. Первое — хочу, чтобы ты был на связи. Второе — если кто-то позвонит, то может, ты что-то вспомнишь. — Я вас понял, — кивнул Хаширама. Пока дело не касалось самого Тобирамы — Сенджу и Учиха сохраняли нейтралитет. Для этого прихода Мадара специально себя вогнал в состояние холодного спокойствия. Может, он и грозился душу вытрясти из Хаширамы — но сейчас не готов был. В комнату вошёл Изуна. Он хотел забрать парня к себе на два часа, чтобы выполнить свою часть терапии. — Давай помогу, — Изуна помог подняться, подставив себя для опоры. — После обеда снова продолжите, а сейчас я его у тебя заберу, — нагло заявил младший брат. Зал внизу был просторным и тёплым. Здесь стояло несколько тренажёров. Одна стена была оборудована зеркалами, а другая, спортивной стенкой. — Сейчас ты не можешь держаться на двух ногах. Будем учиться заново ходить, а пока поработаем с тем, что есть, — уложив парня на гимнастический коврик, мужчина одел на здоровую ногу манжет и установил самый приемлемый груз. — А теперь подтягивай ногу к себе, сгибая в колене. Упражнение давалось с трудом. Грузики двигались туда-обратно с каждым натяжением и выпрямлением ноги. Хаширама старался выполнять всё по инструкции. Изуна следил, чтобы парень не перетруждал себя. Когда они закончили и с комплексом на руки, то мужчина помог перебраться на массажную кушетку. Он разминал и восстанавливал разогретые мышцы, предупреждая о болезненных нажимах, если чувствовал застой, и о необходимости прогнать лимфоток. Как ни странно, но массаж Хашираме понравился больше, чем физические нагрузки. В зале появился Тобирама. На его шее висело полотенце, а волосы были влажными. Из одежды, на нём были только удлинённые шорты. Хоть парень и не качался, но у него было весьма подтянутое тело из-за любви к бассейну, посещение которого он недавно возобновил. Как "некстати" у младшего Учихи было даже это. — Изуна-сан, будете моим инструктором? — почёсывая затылок, обратился парень. — Конечно, — Изуна лучезарно улыбнулся и направил его на один из тренажёров, дав указания. Было тяжко начинать заниматься спортом, но вид занимающегося Хаширамы придавал стимул. Тобирама понимал, что ему нужна эта сила и как можно быстрее. Он сожалел о том, что не занимался своим телом раньше. Время пролетело незаметно, и Мадара уже звал всех снова за стол. На этот раз Учиха сам кашеварил. — Это просто изумительно! — подтирая слюни, воскликнул младший Сенджу. — Я бы вечно наслаждался вашей готовкой, Мадара-сан! — Я не Изуна, чтобы питаться всякой дрянью из ресторана, — хитро улыбнувшись, ответил Мадара и тихо рассмеялся. — Ну-ну, Изу, не смотри на меня так. Я же шучу. В этот раз всё прошло мирно и тихо. Больше не всплывали конфликты наружу и казалось бы — что всё наладилось. Так ли это?***
Хаширама попросил, чтобы его какое-то время не беспокоили. Нужно было немного отдохнуть и разложить по полкам происходящее. Взгляд периодически возвращался к закодированному чемодану и телефону в руке. Контакты были стёрты и ничего не сохранилось. Все номера, видимо, остались на телефоне. Если бы старый телефон уцелел — было бы больше шансов что-то узнать. Сенджу с минуту гипнотизировал мобильник, пока он резко не завибрировал, и мерзкая музыка не разнеслась по комнате. От неожиданности сердце подскочило, и страх мелкими порциями проникал под кожу. Сознание вдруг закричало об опасности, но звук был настолько тихий, что парень даже не обратил на то внимание. — Да? — справляясь с дрожащим голосом, ответил Хаширама, приняв вызов от незнакомого номера. — Ты, где пропадаешь, сопляк?! — прошипел чужой мужской голос. — Ты в курсе, что твои люди хотели меня кинуть? Я так и знал, что не стоит сотрудничать с этими иностранцами. — Что? Я не понимаю… — растеряно пробормотал юноша, внимательно прислушиваясь к уже более знакомым ноткам собеседника. — Не перебивай меня, когда я говорю. Слушай меня внимательно. Я проявил великодушие, когда пошёл на твои условия и даже одолжил своих людей. А как ты в ответ поступил? Мало того, что ты повесил трупы на моих людей — причём не абы кого. Так ещё и твои шавки пытаются тявкать на меня. Их достать я пока не могу, но тебя выкурить, я сумею. Если ты не исправишь свои ошибки в ближайшее время — я к чертям спалю твой дом. Это будет только малая кровь. Потом, я примусь и за твоего брата. Надеюсь, ты меня понял. Поражённый Хаширама ничего и сказать не успел, как звонок прервался. Телефон выпал из рук и Сенджу учащённо задышал. Паника медленно нарастала и накрывала с головой. В висках стучал бешеный пульс, и сердце заходилось в кошмарном ритме. — Хаширама, ты закончил? — открывая дверь, спросил Мадара и, увидев состояние парня — тут же к нему подлетел. — Ты чего? Хаширама? Он ничего не отвечал, отрицательно качая головой. Новые осколки воспоминаний впивались в кожу, оставляя невидимые раны. Ночь. Расчленённые тела. Пожухлая листва под ногами. — Хаширама, дыши глубже, — Учиха крепко обхватил ладонями лицо парня, заставляя смотреть на него. — Смотри мне в глаза. Слышишь? Хаширама посмотрел внимательно на Мадару, и вновь перед глазами поплыло, вставляя очередную картинку. Яркий свет в глаза. Связанные руки. Знакомый голос из недавнего звонка. Чем дольше смотрел Сенджу в тёмные глаза Учихи, тем быстрее сменялись картинки, перемешиваясь. Голова нещадно разрывалась от переизбытка информации. Он вспомнил Мадару. Вспомнил, как ждал его, покуривая сигарету и попивая крепкий алкоголь. Вспомнил, как… Обрыв. Лента воспоминания обрывается на интересном месте. — Вы… — зашептал Хаширама, жмуря глаза от ярких вспышек. — Оставьте меня в покое… Прошу… — Ты что-то вспомнил? Хаширама, не молчи! Отвечай на мой вопрос, — требовал Учиха, приходя в лёгкое бешенство. Он медленно злился от того, что этот парень отказывается отвечать. Хотелось вытрясти из него информацию, но это невозможно, пока сам Хаширама не захочет… — Хорошо, — вздохнул мужчина, понимая, что сегодня Сенджу ничего не расскажет. — Я приеду в другой день, а ты, будь готов мне всё рассказать. Мадара захлопнул за собой дверь и быстро спустился вниз, едва касаясь ступенек. Он тяжёлой походкой приближался к Тобираме, что помогал сейчас Изуне. — Тобирама, у меня к тебе серьёзный разговор, — строго произнёс Учиха.***
Тобирама не хотел бросать хозяина дома одного наедине с грязными тарелками, а потому вызвался помочь. Их беседа была лёгкой и непринуждённой, но появление второго Учихи омрачило всю картину. — Ась? Мадара-сан, что-то случилось? — улыбка с лица парня пропала, при виде грозного мужчины. Изуна наклонился к уху парня и прошептал: — Беги, Тора, беги, — затем отстранился, как ни в чём не бывало, и продолжил насвистывать себе под нос мелодию, вытирая тарелку полотенцем. Настроение сразу ухнуло куда-то вниз. Когда они поднялись в комнату к Тобираме, то парень пригласил Мадару присесть на кровать. Он продолжил изучать его поведение и реакцию. — О чём вы хотели поговорить, Мадара-сан? — Тут даже гадать не надо, — фыркнул Мадара и тут же сказал: — Естественно, что речь пойдёт о твоём брате. Какие у нас ещё есть поводы для разговоров. Учиха тянул, создавая ещё большее напряжение и, скорее всего, нервируя Тобираму. — Он что-то вспомнил, но не хочет мне рассказывать. Естественно, что не доверяет. Думаю, он даже напуган своими же воспоминаниями, — кратко рассказал мужчина и добавил ясности: — Я попрошу тебя его расспросить. Любыми способами вывести разговор. Ты, Тобирама — единственный, кому он доверяет хоть на какой-то процент. Я понимаю, что Хаширама и от тебя что-то утаивает, но это облегчит работу. Будь с ним ласков — резкие слова тоже могут его замкнуть. Думаю, мне тебя учить не надо, как со старшим братом обращаться. Мадара усмехнулся собственным мыслям, что попутно проскользнули вместе с последней фразой. И непонятно, как реагировать: ужасаться или посмеяться с этого. — Ты же так отчаянно хочешь вернуть ему память, — лёгкая ухмылка скользнула по губам. — Сильно не надрывайся. Просто я поставил тебя в известность. Тобирама пожал плечами, мало ли какие у них могут быть темы для разговора, учитывая нынешние отношения между ними. — Ну-у, — протянул парень. — Я вас понял. Учиха вдруг переменился в настроении. Он разлёгся на кровати и хитро прищурил тёмные глаза, облизывая губы. Смотрел на Тобираму, будто хищник на добычу. Плотоядно и с ярким желанием съесть. Поведение мужчины настраивало на игривый лад. Поэтому некий огонёк разжёгся и в красных глазах, что изучали соблазнительного Мадару. Сенджу подошёл и залез на постель. Устроился сверху над лежащим человеком, упирая руки по обе стороны от головы. — Вы же старший брат, Мадара-сан. Может, научите меня, как обращаться со старшими братьями? — на губах играла хитрая ухмылка. Парню нравились такие игры: без прямых фраз, лишь намёками делать то, о чём оба знали. События предыдущих дней давно не тревожили ни ум, ни сердце, оставляя лишь место для решимости. — Хочешь, я могу стать твоим старшим братиком? — соблазнительным голосом произнёс Мадара, касаясь пальцами подбородка парня. — Я очень ласковый и любящий… Учиха обнял руками Сенджу, притягивая к себе, и поцеловал в губы. Чертовски нежно. Так, что у самого мужчины пробежались приятные мурашки. Он целовал тягуче медленно, игриво покусывая чужие губы. Пальцы коснулись чужого затылка, поглаживая светлые пряди волос. — А могу… Просто стать твоим, — прошептал Мадара и продолжил: — Буду готовить тебе вкусные завтраки, тереть спинку в ванной и верно ждать дома твоего возвращения… Я буду послушным мальчиком, Тобирама-сан… Учиха кайфовал от такой незатейливой игры. Его не столько волновала реакция партнёра, как то, что делает сам Мадара. Мужчина вдруг резко обвил ногами талию Тобирамы, заставляя насильно прижаться к своему телу. Теперь, Сенджу был в его плену. Мадара вновь поцеловал. Уже с большим напором. Переходя от нежности к страстным ноткам, подключая влажный язык. Тобираме нравился такой ход событий. Не спеша и даже как-то лениво отвечал на поцелуй, но стоило мужчине перейти к более уверенным действиям, то отстаивать штурм своей выдержки было всё сложней. В череде безумных дней хотелось просто расслабиться. Отдаться во власть обстоятельств и внезапных смен настроений. — Конечно, я хочу обладать тобой, Мадара, — оторвавшись от поцелуя, прошептал парень. — Но хочешь ли ты стать моим? Сможешь ли? На губах играла хитрая улыбка, которая так и говорила «докажи». — Что ты готов сделать ради меня? — он видел в глазах мужчины бездонное озеро, в котором отражался сам и тонул. Вместе с ним тонули ощущения времени и пространства. — Я хочу стать твоим… Я смогу… — игриво улыбнулся Мадара, поглаживая большим пальцем нижнюю губу. — Я готов на многое, Тобирама… сан… Только скажи, что ты хочешь. Учиха учащённо задышал, взглянув в глаза партнёру. В нём взыграл некий адреналин и сейчас, он действительно готов на многое, чтобы заполучить сердце Тобирамы, но… И он желает получить что-то взамен. — А ты станешь моим, Тобирама? — шептал в самые губы, выдыхая горячий воздух и почти задыхаясь от наплывающих чувств. Мадара сам не заметил, как начал нуждаться в этом парне. Ему было необходимо просто хотя бы видеть… — Ради тебя, я готов и человека убить, — усмехнулся Учиха, целуя в губы. Жарко. Страстно. Властно. Он желал обладать этим мальчишкой и готов сделать всё, что для этого потребуется. А остальное… Зависит только от самого Тобирамы. Бурный прилив страсти захлестнул с головой. Парень резко прижался к мужчине, целуя и кусая губы, начиная рычать. — Я уже ваш… — сквозь поцелуй процедил юноша. Он упивался запахом этого человека, состоянием, когда он находится рядом с ним — состоянием слабости и одновременно силы. От нахлынувших чувств и желаний, в штанах становилось всё теснее. Мужчина сделал рывок и Тобирама оказался под ним, соблазнительно облизывая губы. — Так мне нравится больше, — приподнимая футболку и оголяя упругий живот, проговорил Сенджу. — Я ведь заслужил награду. Правда, ведь, Мадара-сан? — Да, мой малыш Тобирама, — прошептал Мадара, склонившись. — Ты многое заслужил… Губы коснулись живота, осыпая мелкими приятными поцелуями. Зубы царапали кожу, вызывая мурашки. Учиха сдерживался, чтобы не вылизать каждый сантиметр одурманивающего тела. Ещё немного и он пустит слюни, как на самое желанное блюдо на свете. Хочется впиться зубами в соблазнительную плоть до выступающих капель крови и… — Маленький чертёнок, — простонал Мадара. — Я то? Чертёнок? — дерзко спросил Тобирама. — Люблю вас… Мадара спустился ниже, оттягивая штаны и оголяя выступающую косточку, которую тут же поцеловал, прижимаясь носом к светлой коже. Он зарычал, вдыхая запах, принадлежащий только Тобираме. От этого, он и сходил с ума. Парень выгнулся, сдерживая рвущийся стон, хоть это и было бесполезно. Всё же, не хотелось, чтобы другие обитатели дома услышали, как им весело сейчас. — Хочу тебя… Целиком и полностью… — снимая одежду с Тобирамы, забормотал Учиха. Он облизнул губы при виде твёрдого члена мальчишки. Сглотнул и тёплыми пальцами обхватил плоть. Игриво коснулся языком головки, довольно улыбаясь. Сначала невинно, а потом сильнее прижимаясь и лаская орган. — А на многое ли ты готов, Тобирама? Ради… Меня? Волна возбуждения дрожью прошлась по телу. Дыхание в разы участилось. Похотливый взгляд тёмных глаз будоражил, дурманил, не отпускал. — Разве слова что-то решат? Я лучше докажу делом, чем буду разглагольствовать… Усиленные ласки заставляли стонать всё громче. — Мадара, мхн… Сбавь обороты… Ты же не хочешь, чтобы меня… Ах-х… Мадара не собирался щадить парня. При каждом громком стоне он улыбался, ощущая разливающуюся волну удовольствия. Ведь не обязательно, чтобы кто-то ласкал тебя, чтобы ощутить приятные мурашки? — Ты боишься, что тебя услышат? Это… — Мадара демонстративно погрузил в рот член, усиленно посасывая и вызывая очередной стон наслаждения, а после с причмокиванием поднял голову, взглянув на любовника. -… Твои проблемы. Я люблю твои стоны, что мне с этим делать? Я хочу их слышать… — Мадара, ты такой эгоист, — сквозь силу выговорил парень, извиваясь от напористых и страстных ласк. Стараясь сделать свой голос немного тише или хоть как-то приглушить издаваемые звуки, Тобирама прикрыл ладонью рот, продолжая мычать, вдыхая жадно кислород через нос. Мужчина увлечённо ласкал Тобираму, покачивая бёдрами. Было забавно наблюдать за тем, как Сенджу пытался прикрыть очередной стон, снижая его силу. Учиха лишь усмехался на это и специально гладил пальцами влажную головку, заставляя вздрагивать и выгибаться в спине. Глаза скользнули по силуэту Учихи, невольно вызывая мурашки. «Кто я для тебя?» — мысли были смутными и путались, но одна из них проходила красной нитью. Её невозможно было отбросить в уголки подсознания даже на время. Мадара приподнялся и приблизился к парню, запечатлев короткий поцелуй с лёгкой солоноватостью. На губах играла хитрая улыбка. Мужчина прикусил ушко Тобирамы, выдыхая. — Представь, — соблазнительно зашептал Мадара. — Если бы нас могли в любой момент спалить и надо… Как можно быстрее снять напряжение. Движение ладонью вверх-вниз и укус в шею. Самого Учиху привлекала подобная идея. Быть на грани. Думать о том, что тебе так приятно и, что сейчас тебя могут застукать. Ах, как же это всё будоражит. Навязчивая идея, что их могут застукать, очень сильно возбуждала. Парень устремил свой взгляд полный страха и желания на мужчину. — Это не справедливо… ах-х… вы так спокойно об этом говорите, Мадара-сан! Юноша был на пределе, муки становились всё более невыносимыми, о чём Учиха мог догадаться. — Тогда, я думаю ты будешь не против, если я немного отлучусь, — лукаво улыбнулся Мадара. Он ненадолго покинул Тобираму, но не выходил за пределы комнаты. Просто взял и открыл дверь, оставляя приличную щель. Учиху это заводило ещё больше. — Куда ты? — хитро прищурился мужчина, прижимая мальчишку к постели, что так хотел сбежать. — Мы ещё не закончили. — Нет-нет-нет! Что ты? Открытая дверь позволяла звуку проходить без каких-либо помех, а потому любой оказавшийся в зоне слышимости имел риск стать невольным слушателем громких стонов Сенджу. — Я думал, что ты бы не хотел меня ни с кем делить? — вырываясь и кряхтя от тяжести тела Учихи, процедил любовник. — Когда мы успели перейти в раздел морального БДСМ? Мадара хищно облизнулся и коснулся языком твёрдой плоти, заглатывая. Он впился пальцами в бёдра, не давая и шанса на спасение. Учиха заставит его кончить и никуда Тобираме от этого не деться. Мадара поднялся и жадно впился страстным поцелуем в чужие губы. Он положил ладонь на возбуждённый орган, усиленно лаская. Тобирама уткнулся мужчине в шею, продолжая стонать, стараясь делать это, как можно тише. Уже не в силах держаться, он стал помогать себе бёдрами, поднимая вверх. Это малое, что хотелось сделать, чтобы побыстрее разрядиться. Мадара целовал светлую макушку и довольно улыбался. Он ускорил ритм, плотнее обхватив плоть, поглаживая изредка чувствительную головку. Учиха зашипел, когда Тобирама вцепился зубами в его плечо, в попытках заглушить громкий завершающий стон. Вязкое семя окропило руку, растекаясь тягучей массой по ладони. — Зря ты так волновался, — беззаботно произнёс мужчина. — Никто нас и не застукал. Но как же ты стонал… м-м-м… Просто прелесть! Он не мог не издеваться над Тобирамой. Мальчишка слишком забавно реагировал на происходящее. Мадара нежно поцеловал в губы парня, поглаживая по волосам и судорожно вдыхая запах Сенджу. Он хотел быть ближе, укусить, съесть, поглотить… — Я никому тебя не отдам, — усмехнулся Учиха. Вдыхая такой сладкий и свободный воздух, парень ударил Мадару по плечу. — А если бы заметили? Ты хоть, головой-то думаешь? Тем более, если бы это был, Хаширама? — высказав все недовольства, парень спокойно выдохнул. — В любом случае, хорошо, что пронесло. После горячей тирады Тобирама перевернулся на бок и обнял такого большого и тёплого Учиху. — Я начинаю привыкать к тебе, — не без улыбки заметил Тобирама. — К твоему запаху и голосу… Начинаю любить всё больше и больше. Мадара согласно закивал головой, чуть ли не мурлыкая от такого спокойствия и расслабления. Он готов был окунуться в эту пучину счастья, но реальность была всё же жёстче и не вовремя о себе напомнила. — Всё же… Прислушайся ко мне и сходи к Хашираме поговорить. Думаю, ближе к вечеру, а пока… — вновь хитрая улыбка и Учиха поцеловал в губы Тобираму. — Хочу быть с тобой.***
Домыв посуду, Изуна решил проверить, как дела обстоят у Хаширамы и поднялся на второй этаж. Было тихо. В комнатах была хорошая звукоизоляция. Подойдя к спальне, мужчина постучал два раза в дверь и услышав что-то невнятное вошёл. — И как себя чувствует наш герой? — Учиха по-дружески потрепал парня по голове и сел рядом на стул. — Тебе что-нибудь нужно? Попить? Что-нибудь принести? Если твоего брата не будет рядом, то ты смело можешь обращаться ко мне. В движениях Изуны прослеживалась сила и стойкость. Та самая выдержка, которой иногда не доставало Мадаре. Решив для себя, что это его священный долг позаботиться о парне, пока он не встанет на ноги, мужчина с интересом изучал старшего Сенджу. — Ну же, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Чего тебе хочется? Хаширама был не в настроении общаться с Изуной, потому он отрицательно качал головой на все заданные вопросы. — Я ни в чём не нуждаюсь. Спасибо, — как-то невесело ответил парень. Руки дрожали, и он судорожно выдохнул, пытаясь унять нарастающую трясучку. Складывалось ощущение, будто в комнате резко стало прохладно, и мерзкий ледяной сквозняк проникал под кожу тонкими иглами. — Всё… Всё хорошо, — Сенджу запоздало ответил и попытался улыбнуться, но губы не желали складываться в эту эмоцию. Мужчина недоверчиво оглядел парня. Он не хотел навязываться, но видел, что что-то не так. Хотел помочь, но боялся навредить и сделать только хуже. — Тебе надо успокоиться, Хаширама. Чтобы не случилось — ты сейчас в безопасности, — Изуна пересел на кровать, придвинувшись к нему. — Слушай, не хочешь выпить? У меня там стоит хороший дорогой виски. Тебе должно помочь. — Выпить? — вздохнул Хаширама и кивнул. — Давайте. Может хотя бы это поможет расслабиться. Тёплая рука легла на плечо юноши. Как младший брат, Изуна знал, что старшим тоже нужна поддержка и мог её оказать, если человек шёл ему навстречу. — Если у тебя какие-то проблемы, не связанные с реабилитацией, только попроси. Не обещаю, что они тут же разрешатся, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебе стало легче, — Учиха поглаживал холодные пальцы Хаширамы, стараясь их согреть. Парень прикрыл глаза, впиваясь пальцами в длинную копну волос. Голова нещадно начинала болеть, и уже было как-то на всё наплевать. — Хотелось бы вновь стереть себе память, — горько усмехнулся Сенджу. Он не знал, что было бы лучше. Будь он вообще беспамятным, вплоть до возможности говорить, как годовалый ребёнок или быть при всей своей памяти. Видимо там таилась страшная правда, которую уже и не так сильно хотелось знать. — Ладно. Тогда я схожу вниз и принесу сюда, — мужчина ушёл, прикрывая за собой дверь. В коридоре было тихо. Было любопытно, о чём таком интересном можно так долго разговаривать, но внутри заклокотала ревность. Пришлось откинуть эти мысли как можно быстрее. Виски был новым. Мужчина вскрыл бутылку на кухне, взял два бокала и вернулся наверх. На обратном пути, дверь в комнату Тобирамы была приоткрыта, но ничего подозрительного Учиха не услышал. «Проветривают что ли?» — качнув головой и решив для себя, что готов поделиться виски только с Хаширамой, поспешно вернулся в комнату. Парень всё так же скучающе сидел на кровати. Разлив алкоголь, Изуна подал один бокал парню. Другой взял себе и сделал два глотка, расслабленно растекаясь по стулу. — Если хочешь чем-нибудь поделиться, — он смотрел взглядом, полным сочувствия. — Я прямо здесь и сейчас готов тебя выслушать. Хаширама пустым взглядом смотрел на переливающуюся в стакане жидкость. Он бездумно сделал большой глоток алкоголя и, не давая привкусу осесть на языке — проглотил, после жадно вдохнув воздух. Первый стакан. Он молчал, глуша напитком слова. Он мог многое рассказать, но не хотел. Парень протянул пустой бокал, и алкоголь коснулся стеклянного дна. — Пожалуй, возник один вопрос, — всё же нарушил свою тишину Сенджу и посмотрел на Учиху. — Почему вы мне помогаете? Изуна нахмурился. Внутри был серьёзный личностный конфликт. Стоило ли укрывать правду? Было сложно остановиться на чём-то одном, поэтому, пришлось выбрать наиболее подходящий вариант. — Ты же знаешь, что мы друзья твоей семьи. Когда твой младший брат попросил о помощи, то мы просто не смогли отказать. Тем более, такому замечательному парню, как ты, Хаширама. Как всегда, младший Учиха говорил от сердца. Он не привык юлить и утаивать, но кое-что всё же пришлось прикрыть. Этот факт не сильно искажал правду, но значительно играл на струнах совести мужчины. — Друзья семьи? — хмыкнул Сенджу, пробуя на вкус алкоголь, что до этого глотал без разбора. — Мне слабо в это верится. Уж простите. Хаширама чувствовал, что, кажется, он слишком быстро употреблял напиток, а ещё организм, ослабленный после больницы с лекарствами. Может, это дало свой эффект и лёгкое опьянение взыграло странной лёгкостью в теле и неким головокружением. Пустота заполнялась, и тяжёлые мысли отходили на второй план. Парень чувствовал себя уже увереннее, и было жуткое желание язвить. Идти наперекор. Ах да. Он как-то нагрубил многоуважаемому отцу. Какая жалость. — Я могу подпускать к себе только Тобираму, — как-то высокомерно заявил Сенджу, с вызовом посмотрев на Учиху. — Я вам ни на грамм не доверяю. Остаюсь здесь чисто из-за младшего брата. Терпению Изуны тоже иногда наступал конец и сейчас он был, как никогда близок к нему. — Лично мне плевать: доверяешь ты мне или нет, но хоть бы о брате подумал. То, что мы с вашей семьёй не настолько близки, это не исключает того факта, что мы друзья и пришли к тебе на помощь безвозмездно. Младший Учиха подошёл к парню и схватился за подбородок, поднимая лицо вверх, так чтобы Хаширама смотрел ему в глаза. — Ты ещё молод и глуп. Не умеешь ценить то, что досталось даром, лишь трудом и потом отработанное бережёшь, как самую высшую драгоценность. А если ты будешь полнейшим дураком, то потеряешь и это. Изуна отступил и уселся на своё место, подливая в пустые бокалы тёмной жидкости. «Упрямый мальчишка. Дайте мне волю, и я выпущу на тебя своих псов» Дело близилось к вечеру. Комнату заполнил приятный оранжевый цвет заката, заполняя всё бликами, играя светом на стенах. Отражаясь в чёрных глазах мужчины. — Хочу повторить: я тебе не враг, но и не друг. Куда упадёт чаша весов, зависит только от тебя и даже в такой ситуации, ты можешь мне доверять. Хаширама испытывал смешанные чувства. Если в обычной ситуации он бы промолчал и не вывел бы этот разговор хоть и на след конфликта, то сейчас… Ему очень хотелось кого-то задеть и причинить боль наравне с той, что испытывает сам сейчас. — Что за нравоучения? — поморщился Сенджу, залпом глотая жидкость. — Строите из себя всезнающего человека. Такой взрослый. Ответственный. Ни разу не совершал ошибок и шёл исключительно по правильному пути. Что-то здесь нечисто. — Моя жизнь и мои ошибки тебя не касаются, — сказал, как отрезал Изуна. — А вот то, что я на них научился — является ценнее всего. Чего и тебе советую. Парень ухмыльнулся, прикрывая глаза. Он глубоко вдохнул. Интересовал его ещё один вопрос… — Вы не в курсе, почему Мадара-сан смотрит на меня волком? С… Того самого момента, как я увидел его в больнице — он смотрит недоверчиво. Будто ждёт от меня какой-то подлости. Никто не будет смотреть просто так, верно? Чем я так не угодил ему? Он пытался в своей голове выудить тот осколок с воспоминанием, где мелькал Мадара. Все они обманывают его, водят вокруг пальца и оставляют дурачком. Учиха тяжело вздохнул, прокручивая бокал в руке, цепляясь пальцами за тонкие грани. — Да ты прав. Но, я не в курсе того, что между вами случилось, — развёл руками мужчина. — Это лучше у него самого об этом спросить. Хотя, я уверен, он, скорее всего тебе не ответит. — Я просто так это не оставлю, — беззвучно прошептал Хаширама, взглянув на Изуну тяжёлым взглядом. Мужчина тихо усмехнулся, прочитав всё по губам. Его позабавили такие дерзкие слова парня, который самостоятельно и шагу сделать не может. Причём не только физически. — Хаширама, твоя стабильность зависит от твоих воспоминаний. Сейчас мы — твой спасательный круг и опереться больше не на кого. И ещё, советую сотрудничать с нами, если хочешь поскорее всё вспомнить. Сенджу прикусил губу. Сказать чего-нибудь ещё он не мог. Вывести из себя Изуну тоже не мог, и это раздражало больше всего. Алкоголь плохо на него действовал, и парень понемногу начал жалеть, что вообще согласился заглушить боль напитком. Она только усилилась в разы. — Я не хочу ничего вспоминать, — вдруг честно признался Хаширама. — Чем больше я вспоминаю, тем больше погружаюсь в болото. В этих воспоминаниях ничего хорошего. Прошлое есть прошлое и даже сейчас оно не оставляет меня. Он взял в руки телефон, взглянув на незнакомый номер, что не так давно ему угрожал. — А с другой стороны… Лучше всё вспомнить и… Поскорее решить свои проблемы. Чувствую, дел у меня скопилось много, пока я устроил себе каникулы. И чем дольше я тяну, тем хуже будет потом. Но… Это же мозг. Как его заставить вспомнить всё по щелчку? Я помню всё по отрывкам, и не все куски складываются в картинку. Изуна потёр подбородок, думая, что сказать. — Может, мы с братом ничего не знаем, но твой-то точно сможет помочь тебе. Он больше и лучше нас знает, кто ты такой и, что с тобой случилось. Изуна подорвался с места, забирая бутылку виски с собой. А то споит малолетку. Он махнул парню рукой. — Сейчас пойду и пну твоего братца. Жди Хозяин дома не стучался и прошёл на середину комнаты вальяжным шагом. Мадара с Тобирамой мирно дремали на кровати в объятиях друг друга. Учиха запретил себе гневаться, ибо не хотел рушить счастье старшего брата. — Рота, подъём! — прокричал мужчина, отчего Сенджу сильно дёрнулся, потащив за собой Мадару, что крепко его обнимал. Изуна присел на край кровати и вкратце изложил суть дела всё ещё сонным Тобираме c Мадарой. — Пора, малыш. Твоя очередь выступить на сцену, — театрально заявил младший Учиха и улыбнулся.