Терапия

      Хаширама закашлялся и поднялся на дрожащих руках. Он с жалостью взглянул на Тобираму и тяжко вздохнул.       «Что же делать?» — Сенджу младший был абсолютно не согласен с условиями обмена. Если бы не эти чёртовы наркотики, он мог бы мыслить ясно.       Тобирама скатился на пол к старшему брату, обнимая его. — Хаширама, ты как? Прости меня, я вечно веду себя, как ребёнок… Прости меня, я должен был быть внимательнее… Если бы я отказал тому придурку с помощью в проекте, нас бы здесь не было! — Я сделаю всё, чтобы тебя освободили, — уверенно произнёс Хаширама. — Если надо, то и свою задницу подставлю. Лишь бы ты был жив и здоров. Мне уже плевать на свою жизнь, а ты должен жить дальше. Пусть… И тяжко будет. Ты же не хочешь кинуть Мадару? Он любит тебя всем сердцем и я… Тоже. Я был плохим старшим братом, что уж греха таить…       Слова Сенджу доставляли одну боль, поэтому младший брат приложил свою руку к губам старшего. — Тш-ш, нет, не говори так, — он старался говорить мягко, желая вселить уверенность, хотя бы в Хашираму. — Мы выберемся вдвоём и никак иначе. Ты думаешь, я тебя здесь оставлю?       Губы растянулись в дрожащую улыбку, и Хаширама впился взглядом в пол. Медленно поднялся и присел на кровать. Младший брат присел рядом. Он гладил старшего по руке, хотя и сам нуждался в этом, может даже больше него.       «Надо повзрослеть… В кои-то веки…»       Спустя короткое время вернулся Джирайя с подносом и двумя подчинёнными. В их руках были верёвки и наручники. — Этого, — он махнул рукой на Тобираму. — Привязать к кровати. А потом вколоть ему эту дрянь. — Что это? — тихо спросил Хаширама, нервно кусая губы. — Это для поднятия возбуждения. Раз по-хорошему не хотите, то придётся немного вам помочь. Я не хочу сорвать такое интересное зрелище.       Тобирама напрягся. Ему совсем не нравилась идея подвергнуться воздействию нового вещества, но решил подыграть и продолжать «сопротивление».       Его руки закрепили у изголовья кровати и только хотели вколоть вещество, как пленный попросил остановиться. — Ты думаешь, я импотент? — с неким раздражением в голосе спросил парень, — Мы обойдёмся без этой херни!       Подчинённые внимательно смотрели на босса, ожидая его приказа.       Джирайя кивнул подчинённым, и те оставили их втроём, забрав наркотики с собой. Ничего лишнего здесь не должно оставаться. Мужчина присел обратно и бросил ключи Хашираме. — Вот, стоило с этого начинать, мальчики. А то заставляете применять силу, а так бы давно разошлись по своим делам, — мафиози ни на миг не выпускал из рук пистолет, готовый в любой момент пустить пулю в лоб. — Ведите себя хорошо.       Хаширама поднял ключи и немедленно отстегнул наручники. Тут же обнял младшего брата, нежно сжимая в объятиях. — А теперь ты мне доверишься, Тобирама? — парень улыбнулся, взглянув в любимые глаза. — Ни о чём не думай. Сейчас есть только ты и я.       Сложно было послушать брата, но разве выбор велик? — Всё хорошо, — судорожно выдохнув, сказал Тобирама. — Возьми меня.       Джирайя усмехнулся, но ничего не сказал. Не хотел портить такой прекрасный момент воссоединения братьев. Аж в глазах защипало от таких соплей, но расслабляться не позволительно.       Хаширама судорожно выдохнул и несмело поцеловал брата в губы. Чертовски нежно и трепетно, что аж щемило в груди. Пальцы коснулись белых волос, вплетаясь в копну.       Парень прикрыл глаза, отдаваясь чувствам. Влажно целовал, касался своим языком чужого и норовил перенять первенство в этом глупом соревновании.       Тобирама старался максимально расслабиться. Он же сам однажды фантазировал, что за ними подглядывали. Так почему бы не насладиться моментом, раз этот чёртов извращенец так того хочет?       Хаширама был достаточно настойчив, а парень отвечал ему так же страстно и самозабвенно.       Он слишком любил Тобираму и уже начинал возбуждаться. Мысли об окружающем отошли на второй план, и на первом месте был только младший брат и его удовольствие.       Жар покалывал кожу, а близость вскружила голову. Дыхание становилось учащённым и возбуждённым. Медовые глаза покрывались похотливой пеленой и темнели.       Поцелуи перешли ниже — на бледную шею и оставляли красные засосы. Пальцы медленно вырисовывали линии на шёлке халата, касаясь тела. — Я люблю тебя, Тобирама… — зашептал Хаширама, с каждой секундой погружаясь в некое безумие.       Внутри всё сводило от нарастающего желания, но парень не спешил. Не хотел пугать любимого брата и не делал поспешных действий, чтобы не напугать. Ведь… Это пока что единственный способ выбраться живыми.       Поцелуи мало-помалу начали возбуждать, мелкой дрожью разнося волны удовольствия, достигая низа живота. Тобирама глубоко дышал, тело снова начало расслабляться, а боль — отступать.       Он цеплялся пальцами за спину своего нового любовника, с которым сам себе обещал больше не спать. — Я тоже… Люблю тебя, — Тобирама заставил себя сказать эти слова. Неподходящая и чересчур давящая обстановка, но он не позволит Хашираме страдать. Он уже находится под остаточным действием препаратов — терять нечего. — Действительно, люблю тебя…       Тобирама сам распахнул халат, предоставляя взору старшего брата своё тело. Тот ничуть не испугался, а наоборот возбудился ещё больше — чего и следовало ожидать.       Хаширама осторожно коснулся пальцами проколотых сосков. Несмело лизнул шершавым влажным языком твёрдую бусину и холодный металл. Горячо выдохнул, возбуждаясь ещё больше.       Парень взял руку старшего брата и начал посасывать и облизывать его пальцы.       Тобирама был прекрасен. Он чертовски соблазнительно облизывал пальцы и, заставлял нервно глотать накопившуюся слюну, от болезненного ощущения внизу и зрелища.       «Я дам тебе то, чего ты хочешь… Старый извращенец» — чувства злости и страсти смешались внутри младшего брата. Раз ему не дадут умереть, он будет до последнего играть свою роль, пока не выберется и сам не придушит этого мафиози. — Ну же, Хаширама, трахни меня! — простонал младший брат, подмахивая бёдрами к верху.       Вместо ответа парень влажно и уже страстно поцеловал младшего, не в силах оторваться от нежных покрасневших губ. Они так самозабвенно ласкались, что Хаширама не сразу почувствовал чужое присутствие за спиной. — Нет-нет, — ухмыльнулся Джирайя и перехватил Хашираму за пояс, прижимая к себе спиной. — Малыш Хаширама же согласился побыть снизу или ты любишь позу наездника? — Да, — почти прошипел старший брат и улыбнулся Тобираме. — Вот и славно. Тебе помочь или ты сам? — Сам… — Прекрасно, а ты… — мужчина направил дуло на Тобираму и склонил голову на бок. — Будешь возражать — пристрелю.       Тобирама лишь помотал головой, выражая согласие и оружие тут же было отставлено в сторону, чтобы не смущать.       Мафиози отошёл на несколько шагов назад и продолжил наблюдать. Здесь правила устанавливает он. — Всё хорошо, — одними губами прошептал младший, поглаживая старшего брата по ноге.       Для него, это же не было проблемой, правда?       Хаширама постарался расслабиться. Однако стоило ему взглянуть на младшего брата, как тревоги сами отступили. Он обнял Тобираму и смачно поцеловал, разжигая огонь возбуждения из угасающих углей. — Ложись, — промурлыкал Хаширама. — Я всё сделаю сам, а ты получай удовольствие.       Такой сладкий и манящий поцелуй совершенно не хотелось прерывать, но брат послушал Хашираму и покорно лёг на спину.       Хаширама начал медленно раздеваться. Старался это делать, как можно эротичнее. Щёки загорались от пристального взора Тобирамы, а позади спину прожигал взгляд Джирайи.       Тобирама невольно залюбовался родственником, облизывая свои губы. Все тревоги и правда отошли на задний план. — Ты такой красивый… — сорвалось вместе с выдохом. Тобирама, было хотел подняться, чтобы получить вторую дозу поцелуя, но Хаширама игриво толкнул его в грудь, заставляя вернуться в прежнее положение.       Хаширама скинул одежду на пол и потянулся за смазкой. Мягко толкнул в грудь младшего брата и устроился на его бёдрах, приподнимаясь на коленях. Прохладная смазка щекотала кожу.       Он прикрыл глаза, склоняясь над Тобирамой. Поначалу тело не хотело поддаваться собственным пальцам, но стоило брату дотронуться до старшего, как жар разлился с новой силой.       С тихим стоном внутрь проник первый палец. Юноша прикусил губу, медленно растягивая себя. Прислушивался и добавлял ещё больше пальцев. Дискомфорт отступил, и на его место пришло желание.       Склонившийся старший брат был просто бесподобен. Его лицо, когда собственные пальцы проникали внутрь, возбуждало не по-детски. Тонкие пальцы Тобирамы прошлись по щеке, спускаясь вниз к шее, ключицам, груди.       Было приятно просто ощущать Хашираму рядом, любить просто так, на расстоянии, без всякого секса, к которому их принудили. Правда, сейчас, парень не был против.       Старший брат налил смазку на член Тобирамы, активно размазывая и лаская твёрдую плоть. Теперь Хаширама готов.       Придерживая чужой член, старший брат медленно насаживался на орган. С губ слетали мычания и стоны, спина выгибалась, а волосы прилипали к коже. — Мхн-м, я хочу тебя, Хаширама, — нежные плавные движения лишь дразнили, заставляя сильнее твердеть эрегированную плоть. — А-ах, какой ты узкий…       Тобирама думал, что задохнётся от нахлынувших ощущений. Мышцы плотно обхватывали его член, словно не давая продвигаться глубже. Его собственные пальцы касаются покрасневших от укусов губ. Невозможно сдержаться при виде такого.       Ещё немного лубриканта на собственную плоть и пальцы медленно двигаются по покрасневшей головке. Возбуждение наливается тяжёлым свинцом, и Хаширама не может оторвать развратный взгляд от лица младшего брата.       Руки Тобирамы медленно легли на бёдра, как бы поддерживая, поглаживая и стараясь расслабить.       Думал ли он когда-нибудь о том, что это может произойти с ними — нет. Даже в кошмарном сне такое не приснится.       Хаширама начал самостоятельно двигаться, пусть это было и трудно в таком неудобном положении. Он покусывал губы, затуманенным взором и со всем обожанием смотрел на младшего брата. Был совсем не против, чтобы Тобирама имел его. Пусть и при таких обстоятельствах.       Сложно было удержаться от постепенно нарастающего темпа. Старший брат закинул голову назад, выдавая гортанный стон. Ему хотелось быстрее и глубже. Он вошёл во вкус и хищно смотрел на младшего брата.       Одной рукой встряхнул длинные волосы, что тут же прилипли к липкой коже, а другой ускорил ласки собственного члена. Сенджу уже и забыл о существование других людей. Он влюблённо смотрел на Тобираму.       Хаширама всё яростнее погружал в себя член Тобирамы, что невозможно было удержаться от стонов и остальных неконтролируемых звуков, что вырывались из горла.       Юноша склонился и жадно поцеловал в губы, задыхаясь от ощущений и жары. Младший брат просил его быть помедленнее, но Хаширама покачал головой. Хотелось целовать губы старшего брата вечность. Неужели, это последний раз, когда Тобирама его видит?  — Ах, Хаширама, слишком быстро… — ритм стал более рваным и быстрым. — Я скоро… Кончу… — Не сдерживайся, — прошептал парень, улыбаясь.       Но Хаширама и не думал останавливаться, насаживаясь на разгорячённый член. Тобирама уже не мог сдержать стонов, помогая брату бёдрами и старался сохранить темп, чтобы не выбиться из ритма.       Хаширама чувствовал, как подходит к завершению. Как напрягается внутри него твёрдая плоть, и через несколько глубоких влажных горячих толчков выплёскивает семя, что наполняет изнутри. Рука активно ласкает член и Хаширама протяжно стонет, кончая. Младший брат жмурит глаза, наслаждаясь ощущениями.       Белые брызги окропляют тело Тобирамы и несколько капель попадают на лицо младшего брата. Старший брат наклоняется и послушно слизывает пятна. После, целует в губы долго, страстно и с любовью. — Хаширама… — выдохнул младший и начал гладить старшего брата по голове.       Не верится, что всё закончилось так быстро. Тобирама не успел насладиться близостью с братом, теплотой его рук и таким мягким поведением по отношению к нему.       Джирайя, что всё это время наблюдал за братьями, чуть не присвистнул. Это было стоящее зрелище. В какой-то момент мужчина пожалел, что здесь нету камеры. Очень хотелось запечатлеть эту прекрасную братскую любовь.       Мафиози облизнул пересохшие губы и покачал рукой, что затекла немного от тяжести оружия. Он, как хищник подошёл к Хашираме и дёрнул его за руку. Осознание с головой накрыло парня и он испуганно посмотрел на младшего брата. Не готов был с ним сейчас разлучаться. — Прощайся и пойдём, — строго произнёс Джирайя, завладев вниманием Хаширамы. — Нас уже машина ждёт. — Я его одного не отпущу! — вскрикнул младший Сенджу, на что мужчина наставил на него пушку, как бы показывая, что никуда он с ними не пойдёт. — Нет… — А Тобирама? Отпустите его? — осторожно спросил Сенджу, слезая с брата. — Конечно. Я могу ему даже это здание подарить. — Что? — Что слышал. Он останется здесь, пока мы будем покидать моё очередное убежище, — ответил мужчина и добавил: — Я могу лично позвонить Мадаре и сообщить, где находится его любовник. Тобирама мне больше не нужен. У меня есть ты, Хаширама. Поэтому будь хорошим мальчиком и побыстрей заканчивай сопли, одевайся и пойдём.       Хаширама смиренно кивнул. Он обернулся к Тобираме и слабо улыбнулся, губы предательски дрожали. Парень крепко, будто цепляясь за спасательный круг, обнял младшего брата и… По щекам покатились слёзы. Не хотел он прощаться при таких обстоятельствах. — Прости меня, малыш, и… Прощай, — он взглянул в глаза Тобирамы, что тоже заплакал и не хотел отпускать родственника. Только не сейчас. — Не реви. Ты чего… Ты у меня такой сильный. Ты со всем справишься…       Хаширама прижался губами к взмокшему лбу и на миг прикрыл глаза, улыбаясь. Опустился ниже и протяжно поцеловал в мягкие губы. В последний раз…       Красные глаза вгрызались в образ брата, в каждую его клеточку. Хотелось обнять и оградить от всего мира, по крайней мере, от этого человека. — Нет! Нет! Я не отпущу тебя… Я обещаю… Обещаю, что вернусь, — слёзы сами катились по щекам, окропляя их влагой. — Не смей сдаваться… Не смей умирать!       Пальцы железной хваткой вцепились в Хашираму, до такой степени он не хотел его отпускать, снова терять… — Живее! — Джирайя терял терпение, и он швырнул в парня его одежду. — А то меня сейчас стошнит.       Старший Сенджу отпрянул от брата и начал поспешно одеваться. Мужчина стоял и внимательно следил за каждым движением парней. Хаширама отошёл к двери, открывая, и вышел в коридор, последний раз взглянув на брата. Его тут же под руки схватили и повели на улицу. — Возвращаю, — мужчина бросил на кровать телефон Тобирамы. — Можешь хоть обзвониться Мадаре, но о брате больше не мечтай. — Джирайя?! Прошу, отпусти его… Я-я… Сделаю всё, что угодно… — но мужчина лишь хмыкнул и захлопнул за собой дверь.       Тобирама схватился за голову, по комнате раздался оглушительный вопль. Он кричал имя брата, рыдал, словно маленький ребёнок. Внутри всё выжигало огнём, доставляя невероятные мучения. — Хаширама-а!

***

      Хашираму затолкали внутрь спальни и сдёрнули повязку с глаз. Джирайя обнял за шею и жарко прошептал: — Теперь это твой дом.       Взгляд покрасневших и опухших глаз упал на широкую кровать. По спине прошёлся холодок, и парень сразу понял, что к чему. Хотя… Ему же плевать на себя. Главное, чтобы Тобирама был в безопасности.       Хашираму приняли, как родного. Джирайя оказался… Радушным хозяином. Это очень настораживало. Сенджу не пытался сбежать или навредить себе. Он спокойно сходил помыться, переоделся в свежую одежду и ему принесли лёгкий ужин, состоящий из салата и чая.       Джирайя всё это время с хитрой улыбкой наблюдал за Хаширамой и попутно занимался своими делами. Однако почти не выпускал из своего поля зрения. Парень тоже не расслаблялся.       От ужина он отказался, поскольку кусок в горло не лез. Мужчина пожал плечами, сообщив, что пусть Хаширама делает всё, что хочет. — Прямо-таки всё? — осторожно спросил парень и Джирайя поднял на него изучающий взгляд тёмных глаз. — В пределах разумного. Я устанавливаю здесь правила, и ты им должен следовать… — А иначе? — О-о-о, иначе ты на себе испробуешь мою фантазию, — ухмыльнулся мужчина и кивнул в сторону стеллажа с книгами. — Всё о пытках? — фыркнул Хаширама и почему-то расслабился, присев на кровать. — Как интересно. — Я вижу, что ты начинаешь проявлять свой характер. А то рядом с Тобирамой вёл себя, как девственница. Весь из себя робкий, любящий и заботливый брат. Зато как скакал на его члене — загляденье, — довольно произнёс Джирайя.       Хаширама резко умолк, поджав губы. Упоминание о младшем брате сразу вызвало тревогу в груди. Парень отвернулся, не желая ничего больше слушать. Нужно просто вырезать это из сердца. Ведь, всё хорошо теперь и ничего не угрожает жизни Тобирамы. Наверное. — Я советую тебе подготовиться, — захлопнув книгу и вставая с кресла, произнёс Джирайя. Он поймал на себе удивлённый взгляд и пояснил: — У меня для тебя имеется развлекательная программа. Ты же не думал, что я привёз тебя чисто, как девку для башни или чтобы трахать тебя. Не-е-ет. Есть более интересные занятия, малыш.

***

      Там так легко и спокойно. Нет боли и страданий. Лишь безмерная пустота, наполняющая пространство и проникающая внутрь.       Тобирама очнулся в машине. Его голова лежала на чьих-то коленях, он поднял голову и увидел родное лицо. — Мадара! — вскрикнул он. — Остановите машину! Хаширама! Он забрал Хашираму! Изуна, чёрт возьми, останови машину! Надо… Надо забрать его! — слёзы самопроизвольно полились по щекам. — Мадара… Мадара прошу… — Тобирама, успокойся, пожалуйста… — строго сказал младший Учиха. — Нет, вы не понимаете, что он может с ним сделать… Не понимаете, — парень обессиленно упал на колени мужчины. — Боже… Тобирама, я работаю над этим, ты можешь взять себя в руки? — Изуна был сильно раздражён поведением Сенджу. Он сам переживал не меньше его, но конечно, только Тобираме позволено понимать, в какой ситуации оказался его старший брат.       Мадара обнял Тобираму, прижимая к себе. Они спасли его, но какой ценой? Да, и спасением это трудно назвать… Получили одно, потеряли другое.       Сенджу теперь места себе не найдёт, пока старший брат не будет под боком. Какой бы он не был. Хороший, плохой, но родной человек.       Мужчина сухо поцеловал парня в макушку и успокаивающе погладил по голове. — Потерпи, малыш. Мы обязательно выручим Хашираму, — прошептал Учиха и выдохнул, ощущая тяжесть на сердце. — Я обещаю. Только дай нам время…       Мадара, с одной стороны, радовался, что Тобирама рядом, а Хаширама нет, но… Оно того не стоило. Не стоило слёз и нервов младшего Сенджу. Какое счастье можно построить на чужом горе?       За окном давно стемнело и сутки сменяли другие. Через несколько дней тридцать первое декабря и наступит следующий год. Кому-нибудь станет от этого легче? Кажется, Мадара начал находить у себя в копне волос серебристые полоски седины или показалось?

***

      Хаширама не знал, к чему готовиться. Он спокойно исследовал свою комнату и приводил себя в порядок, заплетая волосы в косу. Это успокаивало.       На окнах решётки — примерно второй этаж. За окном темнота, но уличные фонари освещают хорошо ухоженный сад. Сложилось впечатление, что Хаширама действительно походил на принцессу из сказок. Тут даже своё чудовище было и добровольное заточение.       Какая ирония.       Спустя полчаса за парнем пришёл один из слуг. Выглядел он не как из приближённой свиты Джирайи. Молчаливый, худощавый молодой слуга. Чуть ли не одного возраста с Сенджу.       Складывалось двоякое ощущение и парень понял, что ни черта не понимает, что здесь происходит. Будто в другую Вселенную попал. Так всё вычурно и аристократично, что тянет блевать.       Отвратительный триллерный сериал.       Вели в подвальную часть — Хаширама не смел даже свернуть не туда. Жизнь была дороже побега, тем более… Пристрелят при удобном случае. А Сенджу было интересно, что же будет дальше. Вот такое странное любопытство. — Ты умеешь драться? — хитро прищурившись, спросил Джирайя, когда привели пленника. — Бои без правил? — предположил Хаширама и мужчина медленно кивнул. — Не кажется ли это слишком банальным? — Дорогой мой, награда то интересная будет, — ухмыльнулся главарь, тихо рассмеявшись своим мыслям. — В твоих же интересах победить, если… Хочешь остаться в живых. — А что за награда? — Сюрприз. — И права отказаться у меня нет? — Ты знаешь всё лучше меня. Вперёд. Народ тебя ждёт.       Хаширама поджал губы, но ничего не оставалось делать. Народу здесь было немного, но они жаждали зрелища. Полем битвы был огороженный прутьями ринг, в некоторых местах расшитый острой проволокой. Для более… Горячих ощущений.       Сенджу волновался, но был серьёзно настроен. Если он хочет выжить, то надо идти по головам и плевать на остальных. Сейчас первая задача — быть в целости и сохранности… Если позволит Джирайя. — Начинаем, — громко крикнул Джирайя, растягивая губы в оскале.       Противником Хаширамы был достаточно крупный мужчина с ножиком в руке. Такого победить будет крайне непросто, если… Не отнять оружие и не напасть первым.       Завязалась битва. Враг был туповатым и неповоротливым. С такими ловкостью и телосложением — Хаширама был более манёвренным. Уходил от атак и при возможности блокировал. Пока что не нападал, решив завладеть оружием.       Хаширама выдыхался. От этого пострадала его реакция, и руки уже были изрезаны. Ужасно саднил бок от удара ногой. Джирайя с увлечением смотрел за битвой и всё больше понимал, на что способен этот малец. Он понравился ему с первой встречи, пусть и был слишком наглым.       Сенджу улучил момент и смог дотянуться до противника, когда тот попытался его схватить. Он ударил ногой по челюсти и, не теряя ни секунды, пусть и агрессивно дышал, добиваемый бешеным стуком в висках, схватил выпавший из рук нож. Взмахнул, куда глаза глядят, и разрезал кожу на лице мужчины. — Хаширама, добей его! Если хочешь выйти победителем!       Хаширама услышал голос Джирайи и вспомнил о том, что… Выживают сильнейшие. Ему было не впервой убивать. Одним меньше — одним больше. Кровь с рук уже не смыть.       Не раздумывая, пока противник не оправился от удара, парень толкнул мужчину на пол и резко всадил нож в глотку, дёрнув лезвие в сторону. Кровь хлынула во все стороны, забрызгивая и Хашираму. Чудо, что не попало в глаза и рот.       Противник захлёбывался, пытаясь зажать руками рану. Сенджу встал, стирая алые капли. Он холодно взглянул на Джирайю, поднимая нож. Главарь победно улыбнулся, похлопал в ладони, выражая восхищение. — Схватите его, — ухмыльнулся мужчина и стоящие по бокам люди тут же двинулись в открытую дверь на ринг.       Сенджу опасливо взглянул на приближающихся людей. Он хотел отбиваться, но сзади к нему тоже подобрались через второй выход. Хашираму повалили на пол, выбивая оружие и сковывая руки за спиной металлическими наручниками.       Джирайя спустился, держа в руках связанных в пучок тонких прутьев веток. Розги. Интересно, для кого? — И где же моя награда? — затравленно усмехнулся парень. — Скоро узнаешь. Проигравший умирает, а победитель платит за потерю хорошего бойца, — ответил Джирайя и кивнул.       Хашираму крепко держали. С него приспустили штаны, оголяя ягодицы. Задрали пропитанную кровью футболку и стянули с ног обувь. Парень яростно дёрнулся, но его голову вжали в пол.       Мужчина замахнулся, и тонкие прутья хлыстнули по оголённым ягодицам, вырывая с уст Хаширамы резкий неконтролируемый вскрик. Казалось, что кожа лопнула от боли под мощным ударом.       В глазах заплясали звёзды от хлыста по спине. Джирайя бил сильно, крепко и точно. Чередовал удары по ягодицам, спине и стопам. Успокоился лишь тогда, когда отсчитал тридцать ударов. По десять на каждое место.       Кожа превратилась в горящую огнём невыносимую пульсирующую боль. Во рту скопилась слюна вперемешку с кровью от прокушенной щеки, губ и языка. Перед глазами всё плыло и парень тяжко дышал. — Умойте и в спальню. Смажьте его мазью, — хмыкнул мужчина и удалился с ринга.       Хашираму чуть ли не волоком потащили в большую ванную. Ходить он не мог по нескольким причинам. Боль во всём теле, дрожь и стопы почти в кровь от розг.       Сенджу привели в порядок. Умыли, смазали свежие раны заживляющей мазью, но наручники не снимали. Оставили на тёплой расстеленной кровати, как подарок или шлюху. Выбирайте сами.       Джирайя вернулся спустя пять минут. Хаширама от накатившей усталости даже успел задремать, но мужчина быстро его разбудил, затягивая жгут на руке. — Не дёргайся, малыш, — ухмыльнулся Джирайя.       Парень рассеянно моргнул и успел только дёрнуться от резко введённой под кожу иглы. Синие полосы вен торчали и без всякого жгута. Отвратительно жарко стало. Мужчина закончил инъекцию и прилепил кусок пластыря, чтобы не полилась кровь. — Какая забота, — ядовито прошипел Хаширама. — Ты мне ещё живым и… Здоровым нужен. Не хочу, чтобы испачкал мою постель.       Джирайя схватил за волосы Хашираму и толкнул на живот, дёргая за бёдра и ставя раком. Мужчина долго не церемонился. Он обильно смазал Сенджу, пусть тот и сопротивлялся, как мог. Жертвуя несколькими пучками волос и ударами по меткам от розг.       Наркотики действовали моментально и против воли, член наливался кровью. Становилось дурно и невыносимо душно. Мужчина резко вошёл в податливое тело Хаширамы и с губ парня сорвался стон. И непонятно от чего: от боли или искусственного возбуждения.       Джирайя от души трахал Сенджу. Сжимал в руке его длинные волосы и заставлял поднимать голову. По комнате разносились мерзкие влажные хлюпанья и стоны. Тошнило.       Действие вещества распространялось дальше, и Хаширама не знал, в какой момент он отключился. Только помнил, как горячий твёрдый член изливал внутрь вязкое семя.

***

      Снег мягко опускался на крыши домов, застилая всё вокруг белоснежной пеленой. Огромное здание посреди Токио, освещаемое множеством огней, выделяясь на общем фоне.       Красивые женские ноготки постукивали по крышке стола в нетерпении, словно их хозяйка ждала чего-то очень важного.       В кабинете раздался громкий звук звонка, и женщина тут же подняла трубку, растягивая губы в широкой улыбке. — Наконец-то перезвонил, мой дорогой, — голос был жёстким, но по-женски мягким. — Некрасиво заставлять девушку ждать. — Прости-прости, я хотел договориться о встрече. Ты же не против принять меня? — Смотря, что ты хочешь мне рассказать, — нотки в голосе стали более деловитыми. — И что я за это получу. — О цене договоримся, а пока… — Хорошо, мой дорогой. Завтра, в полдень. Адрес ты знаешь, и не опаздывай, — мадам, с выкрашенными в фиолетовый цвет волосами, положила трубку и снова хитро улыбнулась своим мыслям. — До встречи, Учиха Изуна.

***

      Мадара с трудом смог успокоить Тобираму. Он отдавал себя целиком и без остатка. Парень временно переходил в спокойствие, но любая мысль выводила из равновесия. Сенджу в какой-то момент сам уговорил Учиху оставить его в покое. С мыслями в одиночестве.       Мужчина, скрипя сердцем, оставил Тобираму, слабо прикрывая дверь. Он отправился на кухню приготовить согревающий глинтвейн. Расслабиться и хоть на немного забыть о тревожных делах. В доме было прохладно или… Так казалось?       Учиха закончил с готовкой и разлил горячий приятно пахнущий напиток по прозрачным стаканам. Расставил на подносе и отправился к младшему брату. Знал, что тот тоже не находит себе места. Успел привязаться к Хашираме. К сожалению.

***

      Весь вечер Изуна был на взводе, задумчиво смотрел в окно и перебирал вереницу мыслей.       Мадара был занят Тобирамой, восстанавливая его душевное здоровье и поддерживая его всем, чем только мог. Его же задача заключалась в том, чтобы начать решать проблему.       «Я знаю, что ты потребуешь взамен Конан, другой вопрос как этого избежать?» — Учиха опустился на стул, упирая локти в стол, запустил пальцы в волосы, взъерошив их. Такие короткие, так непривычно.       Со злости хозяин ударил кулаком по столу. Ярость кипела, он был так зол на себя и на мальчишку, что не уберёг его. Сказал, что проследит и упустил прямо под носом. А может, он просто позволил ему это сделать?       В любом случае — это его ошибка, ему и расхлёбывать последствия. — Чертов Сенджу! — выкрикнул Изуна и снова ударил по столу.       Ничего не помогало, ни сигареты, ни алкоголь. Всё летело к чертям, как только он начинал думать о том, какие ужасы сейчас творит Джирайя.       Тихий стук в дверь вывел Учиху из собственных мыслей. Это был его старший брат с подносом, на котором стояла дымящаяся кружка с глинтвейном. Ароматный запах корицы и вина разнёсся по комнате. — Почему не спишь? — сухо спросил Изуна.       Мадара обнял Изуну и поцеловал в макушку. Сейчас близкий ему человек тоже был неспокоен и Учиха брал на себя всю ответственность в качестве утешителя. У него к Хашираме меньше всего чувств, а потому намного проще. — Я решил проведать тебя, — слабо улыбнулся мужчина, касаясь кончиком холодного носа щеки брата. — Не злись…       Он подавил в себе вздох и крепче сжал объятия. Хотел передать тепло, что специально хранил для Изуны. Хотел успокоить все тревоги мира. Хотел… Но мог ли помочь? — Да, я в норме, — как-то безучастно ответил Изуна. — Спасибо.       Он взял горячий напиток и сделал пару глотков, вдыхая приятный аромат. — Мне придётся поговорить с ней. Уже завтра, — младший Учиха словил настороженный взгляд брата, который явно не одобрял его действий. — Да брось, есть другие варианты?

***

      Джирайя удовлетворённо кивнул, получив отчёт о том, что фотографии отосланы на нужный номер. Мужчина не хотел рисковать и отсылать со своего телефона, полагая, что его могут вычислить. Осторожничал до невозможности.       Он выехал на ночную прогулку, чтобы подышать свежим воздухом. Распахнул пальто, всматриваясь в тёмную водную гладь моря. Выдохнул облако пара и сделал звонок с кнопочного телефона. — Привет-привет, малыш, — ухмыльнулся мужчина и тут же добавил: — Получил фотографии? Прекрасен, да? Я решил всё же отправлять отчёт о том, как хорошо живётся твоему брату. Условия у него намного лучше, чем были у тебя и Изуны. Надо ещё Мадару в гости пригласить. Ну, всё. Мне некогда с тобой болтать. Спокойной ночи, Тобирама!       Джирайя рассмеялся и выбросил мобильник в море, разворачиваясь на месте. Он возвращался домой — хватит с него прогулок.

***

      Тобирама сидел на кровати и вглядывался в темноту. Глаза уже привыкли, он смотрел в окно на снег, что падал хлопьями, оседая на заднем дворе.       На душе было погано. Не мог себе простить, что ничего не сделал, что отпустил их просто так.       Внезапно телефон, что лежал на кровати засветился, показывая одно новое уведомление. Сенджу безразлично разблокировал телефон и нажал. Он чуть не выронил мобильный из рук. Девять вложений, а них обнажённый, исполосованный Хаширама, лежит залитый в сперме.       Раздаётся звонок. Неизвестный абонент. Парень нажимает на зелёную трубку. — Джирайя! Сволочь! — взревел Тобирама.- Заткнись! Я найду тебя, а когда я это сделаю, то вырву зубами сердце из твоей груди! Ты меня слышишь?! Джирайя!       Мужчина лишь сбросил трубку. Обречённость. Беспомощность. Всё давило тяжким бременем. Собственная никчёмность и неспособность хоть как-то повлиять на ситуацию.       Тобирама закричал, что есть мочи, стараясь выдернуть из своей груди это чувство отвращения к самому себе. — Че-е-е-ерт! — он упал на простынь, хватая крепко пальцами ткань.       Мадара услышал резкий крик и чертыхнувшись — вскочил с места. Не сложно было догадаться, где источник. — Малыш, что случилось? — Учиха упал на колени рядом с Сенджу и поднял с пола телефон.       С неизвестного номера прислали фотографии. На лбу аж выступил пот от такого ужаса, и мужчина порывисто обнял, отложив телефон. На угасающем экране красовался оттраханный Хаширама.       Сердце разрывалось при виде такого Тобирамы. Он только успокоился, а тут вновь началось всё по новой. Мадара почувствовал свою беспомощность. Далеко не в том, чтобы поскорее вызволить Хашираму. Нет. Он не мог никак помочь любимому человеку. Не мог облегчить его страдания и перетянуть на себя боль. — Тш-ш-ш, — мужчина сжал Сенджу в объятиях и прижал к себе.       Парень всё ещё вырывался и чуть ли не выл. Это пугало, и Учиха боялся за мальчишку. Сейчас любое действие или слово могло вывести из равновесия, а эти фотографии… Ударили в самое сердце по рукоять. — Изуна! — Мадара посмотрел на младшего брата, что стоял в дверном проходе. — Неси успокоительное. Малышу совсем плохо…       Мужчина целовал Тобираму, куда дотягивался. Сенджу будто не слышал и не видел ничего. Пребывал в своём мире и состоянии. Не хотел прислушиваться к окружающим — настолько впал в состояние шока.       Даже если бы они сейчас привели Хашираму… Это не помогло бы моментально. Нужно время.       Изуна вернулся быстро и вколол успокоительное, пока Мадара крепко держал сопротивляющегося Тобираму. Парень всё ещё порывался, но вскоре уснул.       Учиха устало посмотрел на младшего брата и выдавил из себя жалкую улыбку. Он покачал головой и тяжко вздохнул, вплетая пальцы в волосы. — Это будет очень тяжёлое время… — хрипло произнёс Мадара и горько усмехнулся.