***
После отъезда Мадары и Тобирамы Изуна погрузился в себя. Столько чувств накопилось внутри него, что и не передать словами. Он до сих пор корил себя за то, что позволил Хашираме уйти. «Мне тебя не хватает…» — пронеслась глупая мысль, которая только мешала работать. Теперь он обязан был дать Хашираме знать. Знать, что они живы и готовы действовать, как только время настанет. «Нужно больше информации» — Изуна прикусил палец, осознавая, что его связи не настолько обширны, как того хотелось. — Какие-то проблемы? — он и не заметил, как Конан вошла в кабинет. — Да-а, — протянул мужчина. — У меня нет ресурсов, чтобы дотянуться до Джирайи в другом городе. — Я скоро хочу съездить туда с командировкой, для расширения бизнеса, — она хитро посмотрела на Учиху. — И могу удлинить себе руки, а заодно и тебе. Ведь теперь ты мой… — Ты права, но ты же не подразумеваешь… — Боже упаси, нет, конечно же, нет! Изуна, о чём ты вообще думаешь? Меня интересует исключительно женский пол. Грубо говоря, мне нужны твои мозги, а не ты сам. — Ну, спасибо. — Не переживай, достанем мы твоего мальчишку.***
Мадара был доволен проведённым спаррингом. Он наконец-то может спокойно выпустить накопившееся напряжение, при этом никому не причиняя вреда. Ну, по крайней мере мужчина постарается. Иногда он может увлечься. Забытая страсть. Разогретые мышцы приятно покалывали. Настроение сразу улучшилось. Учиха с большим удовольствием отправился готовить. Азарт всё ещё бурлил в крови, и мужчина продолжал отрываться, с энтузиазмом разделывая мясо. Тобирама наблюдал за ним, и это было приятно. Здесь было тихо и спокойно. Свежий воздух и никого в округе. Мадара наслаждался внезапно приобретённой свободой, и его будто не волновали никакие больше проблемы. Остальной мир не существовал. — Пожалуйста, — улыбнулся мужчина, расставляя тарелки с горячим рагу. — Приятного аппетита. Мужчина присел напротив и приступил к еде. Сенджу будто морили голодом, и он с большим удовольствием накинулся на свою порцию. Едва не обжигая язык от нетерпения. — Фсе офень фкуфно! — с набитым ртом восхвалял стряпню парень. — Я думаю о том, чтобы поработать над твоим прицелом, — произнёс Мадара, насаживая мясо на вилку. — Рукопашные бои, это конечно хорошо, но лучше всё же дальняя дистанция. Стрельба или то же метание холодного оружия. Надеюсь, ты ещё не сдулся? Учиха хмыкнул, взглянув на парня и хитро прищурился. Его тёмные глаза лихорадочно блестели от бурлящего в крови адреналина. Он только разогрелся, и ему было маловато. — Теперь я с тебя не слезу. Ты же этого хотел, так ведь? Доедая остатки, Тобирама внимательно слушал своего учителя. Перед глазами проносились картины, как он дважды промазал по своей главной мишени. — Да ты прав, иначе тогда у ресторана, он был бы уже мёртв, — мечтательно произнёс Сенджу. Прихватив оружие и накинув на себя куртки, они пошли за дом, где располагался полигон для стрельбы. На разном расстоянии на бочках стояли пустые банки и бутылки. Ещё дальше, стояли мишени. Мадара предложил выстрелить по ближайшей банке. Так сказать, посмотреть, насколько прицел «сбит». Тобирама поднял оружие, вытягивая правую руку вперёд и прицелился. Выстрел. Пуля коснулась края банки, слегка пошатнув её. — Чёрт, — расстроился парень, недовольно вглядываясь вдаль. — Один раз у меня получилось попасть в цель, но я стрелял, лишь бы выстрелить… Чувства переполняли, даже после неудачной попытки, он чувствовал себя просто великолепно. То ли от того, что становился сильнее, даже не начав тренироваться, то ли от присутствия Мадары и его непосредственного участия во всём этом. — Ты знаешь, я правда рад, что остался с тобой. — Взаимно. Ты всему ещё научишься, — произнёс Мадара и потрепал по волосам Тобираму. — А пока, позволь мне немного вспомнить прошлое… Мужчина перехватил у парня оружие и прицелился. Ему хватило секунды, и он сделал выстрел. Пуля сбила банку. Ещё два выстрела и соседние полегли тоже. Учиха был доволен собой. Сердце бешено стучало, и он, усмехаясь, посмотрел на Тобираму. Хотелось показаться крутым и вырастить нос от гордости, а ещё… Хотелось сделать Сенджу таким же сильным, чтобы больше не переживать и быть гордым за него. Мадара улыбнулся и подошёл к парню. Взял за подбородок, коротко поцеловал в лоб. Посмотрел в горящие глаза и коснулся тёплых покрасневших губ. Целовал слишком бережно и даже с каким-то… Уважением? — Давай я тебе помогу. Начнём с самого простого… Учиха начал кратко рассказывать и показывать стойку для стрельбы. Помогал Тобираме правильно встать и прицелиться. Сейчас он был максимально сосредоточенным и серьёзным. Спустя некоторое время у Сенджу начало получаться гораздо лучше, чем прежде. Тобирама рвался к знаниям и практике. У него был потенциал, и Мадара видел это. Желал развить в парне силу и укрепить стержень.***
Засидевшись допоздна, Изуна положил голову на стол и болезненно замычал. Он устал. Просто устал решать все эти проблемы, жить в напряжении и беспокоиться о Хашираме. Тёплые большие руки коснулись его плеч. Изуна даже не заметил, как кто-то вошёл в кабинет. — Изуна-сан, вам не стоит спать на рабочем месте. К тому же у босса завтра с утра встреча. — А, это ты, Яхико, — мужчина даже не удивился появлению личного охранника Конан. — Да, я сейчас… Поднявшись с кресла, ноги подкосились и он бы упал, не будь рыжего мужчины рядом. — Осторожнее, вам действительно не стоит перетруждать себя. Изуна даже не сопротивлялся, спокойно принял помощь. — Пойдёмте, вам надо отдохнуть, — слегка придерживая Учиху за талию, охранник отвёл его к себе. — Что? Это не моя комната… — Да, но это приказ. — Какой ещё приказ? — возмутился Учиха. Но дальше Яхико не стал разъяснять о своих дальнейших действиях. Он толкнул мужчину на кровать, ослабляя узел галстука и расстёгивая верхние пуговицы рубашки. Он начал стягивать с Изуны верх, а затем расстегнул брюки. Припал мягкими губами к его губам. Сначала Изуна сопротивлялся, но после странная слабость в теле не оставила ему и шанса, и он отдался во власть этому рыжему мужчине, что просто хорошо выполнял свою работу. Учиха тихо зарычал, отпечатывая на шее красный укус.***
Остаток дня они провели на улице, пока совсем не замёрзли и не стемнело. Домой они возвращались до чёртиков воодушевлённые. Особенно Тобирама. Мадара сразу же отправился делать горячительные напитки. Дома оказались красное вино и необходимые специи для приготовления глинтвейна. Тобирама отправился разжигать камин. Учиха вернулся спустя некоторое время, держа в руках алкогольные напитки. — Держи, — Мадара протянул бокал и отхлебнул от своего. — Тобирама, ты сейчас сильно переживаешь за брата? Тобирама сделал небольшой глоток. Напиток приятно согревал и мягко разносил алкоголь по телу. Вопрос ничуть не потревожил его, а наоборот подтвердил внутреннюю уверенность. — Нет, сейчас я уверен, что он так просто не умрёт. Меня больше беспокоит, каким он выйдет из всей этой ситуации, — парень внимательно вглядывался в глубь кружки, стараясь разглядеть дно и любуясь бликами на поверхности. — Всё это придаёт мне сил. Я знаю, что всё, что я делал и продолжаю делать — не впустую. Кружка приятно грела руки, и на душе было так легко. Алкоголь успел лёгким румянцем осесть на щеках, придавая внешности манящего магнетизма. Тобирама снял толстовку, оставаясь в чёрной обтягивающей футболке. — Задам встречный вопрос: ты беспокоишься за Изуну? В последнее время он сам на себя не похож. Вспоминая о втором Учихе, невольно взгрустнулось. Они были друзьями, но он никак его не поддержал. Не оказался рядом в трудную минуту, а сейчас Изуна борется с собственными демонами в одиночку. — Мы можем что-нибудь для него сделать? — Мой Изу в более лучших условиях, чем твой Хаширама, — усмехнулся Мадара, делая глоток и довольно прикрывая глаза на несколько секунд, горло обожгло приятное тепло. — Сейчас мы ему ничем не поможем, только поддержкой. Да и то… Изу может отмахнуться и сказать, что всё в порядке. Он же сильный, куда нам до него… На слова об Изуне, парень качнул головой соглашаясь. Он и вправду был сильным, даже и без их помощи. А потому стоило лишь подождать и в нужный момент подставить своё плечо. Мужчина расслаблялся. Смотрел на огонь и чувствовал небывалое спокойствие и счастье. Голова не была забита всякой дрянью, и было действительно хорошо. А ещё рядом Тобирама. Учиха взглянул на Сенджу. Внимательно и долго, даже изучающе. Не мог оторвать взгляд и не отметить, что парень стал только лучше. Взрослее, красивее и дело далеко не в крашеных волосах. Хотя это тоже был своего рода шарм. Глинтвейн ударил в голову. Становилось ещё жарче, что хотелось стянуть всю оставшуюся одежду. Было так хорошо и спокойно на душе, даже пристальный взгляд Учихи не напрягал. В свою очередь, Тобирама тоже его разглядывал. Сложно было сказать, что в нём изменилось, но было такое ощущение, что перед ним сидит совершенно другой человек. Мадара судорожно выдохнул, ощущая лёгкую дрожь. Он взял из рук Тобирамы бокал и поставил на столик. Парень вопросительно на него взглянул, но мужчина не отвечал. Он просто молча поцеловал. Так, как давно хотел. До мурашек. До покалывания в губах. До бешеного стука в груди. До красного горящего румянца. До дрожи. Увлечённо, влажно, страстно, со всей любовью и отдачей. Парень сначала не понял, но после поддался такому поцелую, что оседал на губах сладким послевкусием и отзывался волнами возбуждения по всему телу. В порыве страсти Сенджу слегка покусывал губы любимого. Мадара вжал Тобираму в диван. С влажных припухших губ сорвалось возбуждённое мычание, а тёмные глаза покрылись похотливой пеленой. В ответ парень издал тихий стон. Джинсы давили на постепенно твердеющий член и мужчина нетерпеливо заёрзал. Дёрнулся от того, что ширинка надавила на чувствительную головку. По спине пробежались мурашки. — Тобирама, — будто в бреду прошептал Мадара, едва отрываясь от манящих губ и вновь властно целуя. Тёплые руки уже тянулись к ремню Тобирамы. Учиха был в предвкушении и ждать он долго не мог. Каждой клеточкой своего тела страстно желал парня. Здесь и сейчас. Как оказалось давняя разлука сказалась и на моральном, и на физическом состоянии, а внезапная близость отключила все возможные блокировки. — Мадара, — сорвалось с губ, когда Учиха расстегнул штаны, высвобождая из тесных оков. — Пойдём в спальню, — хрипло прошептал Мадара на ухо, горячо выдыхая. Тобирама сразу согласился. Однако добраться до комнаты было не так просто. Учиха не мог остановиться и жадно целовал парня. Прижимал к стене, безостановочно лаская. Проворливые руки лезли под одежду, касались горячей кожи, возбуждённой плоти. Дразнили и заставляли стонать, двигаться навстречу. Мадара будто издевался, распаляя нешуточную страсть и желание. Парень выгибался и стонал под напором агрессивных ласк, да и сам не терялся, кусал в ответ, оставляя багровые засосы. Горячие руки обжигали и без того пылающее тело. Тобирама не выдержал и сам стянул с себя футболку, охлаждая кожу. Коснулся голой спиной прохладной стены. Мужчина учащённо задышал и в очередной раз он прижал Сенджу. Сразу же опустился на колени, сдёргивая одежду. Член налился кровью и выделял маленькие капли смазки. Мадара жадно облизнул собственные губы и нетерпеливо поцеловал покрасневшую головку, тут же вбирая в горячий рот. — А-ах, Мадара, — застонал Сенджу, выгибаясь, запуская пальцы в густую копну волос, придерживая их. Учиха видел, как дрожит Тобирама. Едва стоит на ногах, пока Мадара отсасывает и наслаждается. Наслаждается стонами и налитой плотью во рту, наслаждается бурной страстью и одурманивающим возбуждением. Наслаждается, погружая член до основания, утыкаясь носом в короткие волоски. Бёдра Сенджу двигались сами по себе, задавая определённый ритм. От долгого воздержания совсем не было сил себя контролировать. Парень полностью отдался власти желания, глубоко дыша и изредка издавая короткие страстные стоны, медленно сползая по стеночке. Ноги подкашивались от нахлынувших приятных ощущений. Таких дурманящих, затмевающих пеленой разум. Слюна тягучей полоской стекала по подбородку. Он судорожно сглатывал и стирал ладонью влагу с кожи. — Не так быстро, — хитро улыбаясь, произнёс Мадара с характерным звукам оторвавшись от посасывания. — Ты хочешь так легко кончить? Тобирама не мог не любоваться выражением лица любовника. Такое спокойное и одновременно возбуждённое. Хитрые глаза смотрят насквозь, пробирают до дрожи. С губ сорвался разочарованный выдох. — И что же мне тогда сделать? — следуя примеру Учихи, парень соблазнительно облизал свои губы. Горячий поцелуй в живот и выше, выше. Мадара постепенно поднимался, осыпая кожу влажными прикосновениями. Учиха целовал, пока не смог достигнуть чужих губ, жадно впиваясь. Кусая и облизывая. Сплетаясь языками. Тобирама отвечал не менее страстно. Его руки блуждали по спине, забираясь под ткань одежды. Дыхание сбивалось и становилось нечем дышать. Парень нехотя разрывал поцелуй, хватая ртом воздух, кусая оголённую шею. Сенджу невзначай коснулся чужого члена, точно так же поддразнивая. Видел, как от прикосновений возбуждённая плоть становится ещё твёрже. Щёки нереально краснели от прилива крови, и было чертовски жарко. Учиха стал стягивать с себя одежду, бросая прямо на пол в коридоре. Он облегчённо выдохнул, когда возбуждённый член освободился от тесной ткани. Сейчас Мадара стоял абсолютно обнажённый перед Тобирамой. Его глаза похотливо блестели. Он жадно осматривал парня, впитывая образ и красоту Сенджу. — Ты прекрасен, — пробормотал мужчина. — Ты тоже. Ни один художник мира не сможет изобразить тебя таким, каким я вижу тебя сейчас, — воодушевлённо ответил Тобирама. Они наконец-то попали в спальню и Мадара сразу же переменился, вновь приставая с ласками. Завалил на кровать, прижался разгорячённой кожей к не менее огненной. Теперь можно было расслабить дрожащие от возбуждения мышцы. Руки парня скользили по мягкому шёлку, что тут же нагревался от жарких тел. Внизу живота нещадно скручивало от долгого воздержания и дикого желания. Учиха двинулся навстречу бёдрами, и влажная от смазки головка коснулась чужого живота. — Сейчас я готов исполнить твоё любое желание, — прошептал Мадара. Красные глаза блеснули задорными огоньками. — Прям любое? — Тобирама с хитрой улыбкой смотрел на мужчину. Он приподнялся на локтях к самому уху и прошептал: — Оседлай меня, Учиха Мадара. От этого сексуального голоса по спине пробежались мурашки, и Мадара чуть не взвыл. Насколько эти слова будоражили его и лишь больше добавляли огня. Он готов был хоть прямо сейчас оседлать Тобираму, но без смазки никуда. Учиха прикусил губу, возбуждённо выдыхая. Эта идея действительно была ему по нраву. Эксперименты он любил, а с Сенджу перепробовал многое. Даже то, чего не мог позволить с Изуной. — С большим удовольствием, — развратно прошептал Мадара. Мужчина потянулся за тюбиком смазки. Лубрикант тягучей струйкой тянулся между горячих пальцев. Мадара уже предвкушал и хотел приступить к самому интересному. Внутри всё свербило от желания. Учиха в один миг переменился от одних лишь слов Тобирамы. Сейчас, он так жадно и вожделенно смотрел на Сенджу. Томно постанывал, стоя на коленях и касаясь себя пальцами, измазанными прозрачной смазкой. Тугие горячие мышцы плохо поддавались, но Мадара слишком хотел насадиться на твёрдую плоть. Наслаждаться стонами Тобирамы лучшее удовольствие и неважно кто сверху. — Не хочешь поучаствовать? — простонал Мадара, выгибаясь в спине проталкивая второй палец внутрь. Тобирама с вожделением наблюдал за похотливым выражением лица своего любовника. Никак не мог оторвать взгляда, чтобы присоединиться. Уж слишком хорошо сам справлялся. Мадара дрожал и взмок. Волосы прилипли к спине. Было жарко от возбуждения и внезапно поднявшейся температуры в комнате. Мужчина приоткрыл рот, тяжело дыша и чуть ли не прижимаясь к Тобираме. Прикрыл глаза, томно застонав. От собственного голоса прохладные мурашки по коже. — Да-а, — парень улыбнулся и лёг головой между ног Мадары, лаская снизу мошонку, проводя рукой по всей длине члена, уделяя особое внимание головке. — Не той помощи ты ожидал, — ехидно заметил он. Было чертовски приятно слышать его горячие стоны. Даже одолела волна радости. Тобирама никогда не видел его таким, изнемогающим от желания. Его собственный член был готов взорваться от возбуждения. Хотелось уже поскорее оказаться внутри Учихи, ощущая, как мышцы обхватывают и сжимают его. Мадара кусал губы, толкался бёдрами навстречу и весь дрожал. Сгорал изнутри от раздирающего желания. — Ч… Что ты делаешь…? — сладко простонал Учиха. Учиха задыхался от собственного мычания, стонов, ласк Тобирамы и собственных пальцев внутри. Он продолжал себя растягивать, уже желая покончить с этой мукой. Голова кружилась от наслаждения, и в какой-то момент Мадара не выдержал, бурно кончив. Облегчения это не принесло. Он всё ещё желал оседлать Сенджу. — Я хочу тебя, — только и сорвалось с покрасневших губ Тобирамы. Облизав пересохшие губы, Мадара затуманенным взором посмотрел на любовника. Он уже готов. Пора. — А я хочу тебя, — прошептал в ответ мужчина. Сердце колотилось, как бешеное. Даже после оргазма тело покалывало волнами возбуждения, и член продолжал оставаться твёрдым. Мадара чувствовал себя, как под наркотиком — уж слишком изнемогал от желания и долгого отсутствия секса. Необходимо было, куда-то выпустить накопившееся напряжение. — Ложись, — поцеловав в губы, произнёс Учиха. Сенджу послушно лёг, давая волю для Мадары. Тот не заставил себя ждать. Придерживая член, мужчина медленно опускался. Мычал, всем телом ощущая до невозможности горячую плоть. В глазах будто звёзды заплясали. Было чертовски хорошо, и Учиха продолжил. Не успокоился, пока не принял твёрдую плоть до самого основания. По позвоночнику прошла электрическая дрожь, и Мадара протяжно застонал, откидывая голову назад. — Чёрт… Как узко, — возбуждённо произнёс Мадара, учащённо дыша носом. Он прикрыл глаза, привыкая к наполненности. Внизу живота уже вновь сводило судорогой от прилитой к члену крови. — Ты слишком горячий… Не могу… Мужчина не торопился, кусая губы. Когда он открыл глаза, то посмотрел на парня. Желанно, страстно и до чёртиков возбуждённо. Тобирама впился пальцами в простынь и выгнулся, запрокидывая голову назад и толкаясь чуть глубже. Мышцы плотно обхватили его член. До дрожи, до потери сознания. Он прикусил губу, чтобы не взвыть от удовольствия и не кончить, чувствуя влажное и горячее нутро Мадары. Тобирама еле переводил дыхание от нахлынувших ощущений. — Нет… Ох, какой же ты… — парень плавно положил свою ладонь на пульсирующий член партнёра. — Мадара… Ах, Боже, я уже готов кончить. Сенджу нравилось дразнить любовника, слегка касаясь головки и с силой обхватывая твёрдую плоть, проводя до основания. Юноша медленно начал двигать бёдрами. Плавно входя, он чувствовал, как растягивает внутри Мадару. — Невероятно… Ах, — стоны непроизвольно срывались, заполняя пространство. — Я… мн-х, тоже хочу ощутить тебя внутри… Мадара наклонился и вцепился ладонями в плечи Тобирамы. От наслаждения кружилась голова, возбуждённым током прошибало тело. Мужчина замычал, подавляя вырывающиеся наружу звуки. Член плавно растягивал мышцы и Учиха начал глубоко дышать, всё больше и больше получая удовольствия от проникновения. Он вздрагивал при каждом толчке. Мурашки щекотали кожу, вызывая приятные ощущения. Мадара выпрямился и начал сам двигаться. Медленно приподнимался, вставая на колени. Ждал, пока выскользнет наружу головка, и вновь насаживался на пульсирующую плоть. С трудом и до упора. Он взвыл от нахлынувших чувств, выгибаясь и заглушая себя собственным голосом. Ногтями царапал кожу Тобирамы и кусал собственные губы. Ещё самостоятельный толчок. Влажный, горячий и невероятно приятный. — Ты действительно сводишь меня с ума, — пробормотал Мадара, демонстративно опускаясь на член, срывая с губ хриплый стон. С каждым толчком внутри становилось всё горячее и горячее. Тобирама всё меньше контролировал процесс, бездумно двигая бёдрами. Мадара был гордым и грациозным. Язык не повернулся бы назвать его дешёвой потаскухой, скорее дикий зверь, что позволил к себе прикоснуться, и это сводило с ума. Мужчина похотливо смотрел на Тобираму. Облизывал припухшие губы и хрипло стонал при каждом движении. Он не сдерживал парня, целиком отдаваясь безумной страсти. Дрожал от особо сильных и глубоких толчков. Цеплялся пальцами от наплывающих чувств. Растворялся в этой близости и словно задыхался. Член пульсировал под пальцами, и любое прикосновение казалось чувствительным до невозможности. Сдерживаться было всё труднее и Мадара просто отдался желанию. — Мадара, я уже скоро, — выкрикнул Тобирама, предупреждая о приближающейся разрядке. Ещё пара интенсивных толчков и парень выгнулся дугой, бурно кончая внутрь. Тягучая горячая струя наполнила изнутри неожиданно и у мужчины в глазах на секунду потемнело от ощущений. Он напрягся, сжимая Тобираму и вслед за ним кончил, обрызгивая семенем себя и партнёра. Сердце бешено колотилось, и Мадара со стоном опустился на Сенджу. Припал к влажной от испарины коже, пытаясь отдышаться. Тобирама вновь запустил свои пальцы в длинные волосы любовника, что ему самому до жути нравились. Он притянул его к себе за подбородок, целуя в губы. — Ты был просто бесподобен… Вместо ответа Учиха поцеловал. Жадно и требовательно, будто полный сил. Оторвался от влажных губ и секунду подумав, поцеловал ещё. И ещё. Он не мог насладиться этой близостью. Всё больше погружался в беспросветные чувства. Добровольно и без сожалений. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. Тобирама первым пошёл в душ и смыл с себя грязь и пот. Когда Мадара пошёл в ванную, то парень решил устроить ему сюрприз. Человек, который подготавливал для них дом, будто знал о возможных предпочтениях гостей. В тумбочке лежал дополнительный тюбик со смазкой, наручники, массажная свеча и анальные шарики с пушистым хвостиком на конце. У Сенджу загорелись глаза от такого арсенала. Поудобнее расположившись на кровати, Тобирама обильно смазал пальцы вязкой жидкостью. Первый палец вошёл легко, так что пришлось прикусить губу, чтобы не застонать и не испортить сюрприз. Второй пальчик проник с лёгким давлением. Надо было продолжать растягивать себя и лучше бы ему поторопиться. Чувство, что Мадара может вот-вот выйти из душа подстёгивало. Юноша и не заметил, как снова возбудился и тёрся членом о простыню. Наконец очередь дошла до шариков. Обильно смазав каждый из них, прикусив палец, Тобирама начал медленно проталкивать их внутрь. Один за другим. Ноги дрожали и подкашивались, всё тело сотрясало в ожидании желанных чужих прикосновений. Расправившись с хвостом, Тобирама зажёг свечку, аккуратно поставил на тумбочку и только после этого защёлкнул наручники на руках. Он лёг на спину, широко раздвинув ноги, и стал ждать своего любимого. Сейчас все мысли оккупировал только Учиха. Тобирама услышал, как отключилась вода в душе. Парень наполнился тягучим ожиданием, что ещё больше подстёгивало. «О боже… Мадара, прошу… Быстрее!» — мысленно молился, не в силах больше сдерживаться. Мадара очень удивился открывшейся картине. Было слишком… Соблазнительно и чертовски сексуально. От этого внизу живота начало покалывать. От недавней близости будто и не осталось следа. Вновь приливала кровь и энергия. — Развратник, — облизывая губы, ухмыльнулся Учиха. Реакция явно понравилась парню. Он нервно облизнул губы в ожидании. — Извращенец, — парировал Тобирама, ухмыляясь в ответ. — Ох-х, Мадара… Он недолго думая скинул с бёдер полотенце и лёг на кровать, устроившись между разведённых ног парня. Тёмные глаза блестели от похоти, мужчина горячо выдохнул, касаясь губами внутренней стороны бедра. Поглядывая на Тобираму начал медленно проводить дорожку поцелуев. Всё ближе и ближе, пока не коснулся влажным языком налитого кровью члена. Действовал он играющее, будто издевался. Сенджу шумно выдохнул и выгнулся в пояснице, наслаждаясь такими дразнящими прикосновениями. Пальцы впились в простыню. Теперь не было необходимости сдерживать свои стоны. И теперь, он не сдерживался, сладко и страстно демонстрируя своё желание. — Ты решился на второй заход? — усмехнулся Мадара и взглянул на свечу, прищурив глаза. — Романтик ты мой… — Просто мне тебя мало, — сквозь трудно-контролируемые вздохи вымолвил Тобирама. — Всегда будет мало… Он внимательно наблюдал, как Мадара изучает массажную свечу — это завораживало. Учиха взял свечу. Воск уже расплавился, распространяя по комнате приятный возбуждающий аромат. Учиха коснулся пальцами талой свечи — не горячо. Он предположил, что эта свеча специально предназначена для любовных игр — об этом говорил аккуратный керамический носик. Мадара лукаво посмотрел на извивающегося от нетерпения Сенджу. Он погасил огонь одним дуновением и нарочито медленно начал выливать растаявший воск на тёплую кожу. Тонкая прозрачная струйка текла на грудь, линиями спускалась к животу и по бокам. Учиха отставил в сторону свечку и прошёлся ладонями по груди Тобирамы. Невзначай задевал соски и пощипывал, заставляя твердеть. Пальцами разминал кожу, спускаясь ниже и ниже… Начал массировать бёдра, умело обходя пах. Касался внутренней стороны, хорошо проминая и надавливая. С губ мужчины не сходила хитрая улыбка. Воск приятно капал на тело, растекаясь приятной блестящей жидкостью. Парень прикусывал губу, стонал, наслаждаясь такими новыми ощущениями. Учиха приятно распространял воск-масло по телу, от чего оно соблазнительно блестело. Мучительная пытка, в виде таких нежных прикосновений, заставляла желать большего. — Мадара, мх-н, — Тобирама устал изнемогать от наплывающей жажды. — Прекращай меня мучить… Сенджу стал подмахивать бёдрами, сигнализируя о том, что он уже давно на пределе. Мадара и не думал так просто исполнить желание Тобирамы. Он начал медленно покусывать бедро, слегка касаясь зубами и немного сжимая челюсти. Свободной ладонью провёл по твёрдой плоти парня, надавливая на головку. Как оказалось, эти ласки вызывали ещё большее желание, от чего Тобирама взвыл, цепляя простынь. Он уже пожалел о том, что они пошли на второй раунд, и хотел быстрее покончить с этим. Пальцы спускались ниже нарочито медленно, щекоча чувствительную кожу, пока не достигли своеобразного хвоста. Учиха усмехнулся и, обхватывая пушистый конец, дёрнул на себя. Первый шарик с хлюпаньем выскочил. Тобирама нервно выдохнул, еле сдерживая себя, чтобы не выругаться. — Любишь же ты сюрпризы, — не удержался от комментария Учиха. — Да-а, сюрпризы-ы, — протянул парень, сжав с силой челюсти. — Вытащи их уже… Мужчина видел, как изнемогает от желания Тобирама и специально растягивал время. Хотел, чтобы Сенджу его умолял. Мадара невольно прикусил собственные губы, не сдерживая хитрой улыбки. Ещё пара шариков легко выскользнули, от чего парень начал извиваться. Мужчина радовался такой реакции и, взявшись за хвост, резко извлёк всю череду влажных шариков. Он тут же проник пальцами внутрь, лаская горячие растянутые мышцы. Несколько долгих секунд ожидания, но шарики всё же были изъяты. Грубые и одновременно приятные движения пальцев будоражили, размазывали приятными мазками удовольствие по всему телу. — Издеваться над тобой одно удовольствие, — промурлыкал Мадара, целуя бедро Тобирамы и больно впиваясь зубами в нежную кожу. — Я сам едва сдерживаюсь… Мужчина судорожно выдохнул, извлекая пальцы. Он обхватил собственный член и тут же нашёл открытую смазку, выдавливая немного на разгорячённую плоть. Провёл рукой и прикрыл глаза, выдавая жаркий стон. Мурашки пробежались по позвоночнику. Мадара тихо зарычал и провёл открытой покрасневшей головкой по кольцу мышц. Не входил. Дразнил и с хитрой ухмылкой смотрел на Тобираму. — Мадара… Ах-х, мать твою, трахни меня уже, — Тобирама начал тереться о головку члена, так и норовясь самостоятельно насадиться. — Ругаться… — Мадара облизнул губы, неотрывно смотря на Тобираму. — Нехорошо… Учиха жёстко впился в бёдра пальцами, сжимая до красных отметин от ногтей и мелких синяков. Он закинул ноги на свои плечи, впиваясь зубами в кожу, получая тихий вскрик. Некий возглас радости вперемешку с жарким стоном. Придерживая Сенджу за ягодицы Мадара начал плавно входить, затем резко толкнулся вперёд. Он вошёл по самые яйца с диким хлопком. Зарычал, упиваясь бурной реакцией Тобирамы. Он и сам застонал от чужого жара тела и влаги. — Плохой мальчик, — ухмыльнулся мужчина и сразу же вышел. Он продолжал издеваться. Нарочито медленно полностью выходил и входил. Двигался, переходя под конец на агрессивные толчки. Выбивал из Тобирамы жаркие стоны, мычания, подливая и свой голос в эту страстную симфонию. Дразнящие движения и такие приятные возбуждающие звуки доводили до одурения. Мозг совсем отключился, не контролируя процесс, а лишь поддаваясь этим страстным движениям. — Да-а, — стонал Тобирама. — Я плохой мальчик. Мадара действовал грубовато и жёстко. Он прислушивался к Тобираме, откровенно наслаждаясь. Ему нравился такой Сенджу. До безумия. До громких хлопков по коже. До сводящей судорогой возбуждения. До ярких укусов и страстных поцелуев. Учиха отдавался целиком и полностью, поглощённый одним лишь Тобирамой. Его слабостью и его силой. Страстью и нежностью. Светом и непроглядной тьмой. Пальцы на ногах сжались в поисках опоры. От долгого воздержания у Тобирамы срывало крышу. От каждого толчка с губ срывался не то стон, не то удовлетворённый крик. — Н-накажи меня… Ах-х, если сможешь, — парень ухмыльнулся на этих словах. — Давай же, папочка, или сил не хватит? Сенджу травил словами, старался задеть самолюбие и упивался реакцией. Словно того и ждал, он начинал стонать громче от жёстких толчков, которые Мадара ему дарил. По виску скатывались капли пота, этот мужчина буквально выжигал его изнутри своим членом. Дыхание вырвалось из груди рвано и прерывисто, сопровождаемое сладкими звуками — различными писками и выкриками, о том, как ему сейчас хорошо. — Прошу, не останавливайся! Мадара почувствовал себя задетым, но он решил не обижаться, а перенаправить свои чувства в другое русло. Мужчина агрессивно зарычал и вышел под разочарованный стон. — Хочешь проверить меня, мальчишка? — усмехнулся мужчина, взять Тобираму за подбородок. — Тогда переворачивайся, малыш. Сенджу смотрел на него затуманенным взглядом, и Мадара подавил в себе желание поцеловать припухшие и искушённые от страсти губы. Он же хотел, чтобы его наказали? Тогда минимум нежности и максимум жёсткости вперемешку со страстью. Губы изогнулись в усмешке, и парень покорно перевернулся на живот, выставляя зад кверху. — А сил-то хватит? — продолжал дразнить Тобирама. Парень соблазнительно поманил ягодицами. Учиха прикусил губу, смачно шлёпнув по коже. Звон стоял в ушах, смешиваясь со стоном. Грубый шлепок разнёс боль вперемешку с возбуждением по всему телу. Внутри всё сильнее и требовательнее сжимался комок похоти. Большие пальцы натягивали покрасневшую кожу. Мадара упивался соблазнительным видом. Он не удержался от того, чтобы не пройтись влажным языком по кольцу мышц. Зубами он коснулся ягодицы, оставляя исчезающий след. Сенджу позволял себе колкости на словах, за что и получал физические муки. Горячий и влажный язык вгонял в предоргазменное состояние, заставляя всё тело дрожать, вырывая сладкие стоны из глотки. Мужчина облизнул губы и, сжимая пальцы, резко вошёл. Он наваливался на Тобираму и слишком бешено, агрессивно двигался внутри. Комната наполнялась влажными звуками и хлопками. Ответом ему послужили громкие всхлипы и вскрики удовольствия. Он не касался члена своего любовника, целиком отдавшись тому, чтобы только заполнять его изнутри. Вгонять твёрдый горячий член во влажное и огненное нутро. Мадаре чертовски нравилось наслаждаться стонущим под ним Тобирамой, что так подмахивал бёдрами и почти сам насаживался на плоть. — Ты так сильно скучал по моему члену? — усмехнулся Учиха. Мадара стал двигаться жёстче, а Сенджу того и надо. Внутри всё ликовало, что ему удалось вывести любимого на эмоции и получить то, чего сам так хотел. Голова кружилась от непередаваемых ощущений. По лицу неконтролируемо текли слёзы и тонкие дорожки слюней. Было безумно приятно ощущать внутри его твёрдый горячий член. — М-м-м, — протяжно застонал Тобирама. — Да-а… Парень чувствовал, что ещё немного, и он кончит от члена в его заднице и без всяких прикосновений к его собственной горящей плоти. — О-обо-ожа-аю-ю те-еб-я-я, — надрывающимся голосом пытался произнести мальчишка. Мадара хрипло усмехнулся. Он зарычал, кусая за плечо, покрытое испариной. Тобирама сводил с ума. Учиха с огромной радостью окунался в это безумие. Несколько глубоких яростных толчков и мужчина задрожал. Ноги подкашивались. Он прижал парня к постели своим телом, заполняя его горячим семенем. Дыхание сбилось к чертям. Учиха выпрямился и с тяжким вздохом привстал. С победной улыбкой смотрел на Тобираму, что от удовольствия разомлел, содрогаясь от бурного оргазма. Под ним растекалось вязкое пятно белёсой спермы. — Маленький чертёнок, — прошептал Мадара и наклонился, покрывая кожу любовника лёгкими поцелуями. Мадара нежился с Тобирамой. Кое-как они угомонились и, приняв душ во второй раз, всё же отправились спать. Завтра ждал тяжёлый день тренировок и приятное послевкусие боли после сегодняшней активности.