~~~
У Чана было несколько моментов в жизни, когда он проживал те же самые чувства, что и сейчас. Моменты остались всего лишь моментами, на которые он в будущем будет оглядываться и ценить, но сегодня наступит ночь, когда он сможет полностью прочувствовать это. Обещание снова увидеть Феликса вынуждает Чана покинуть студию в настолько рекордно короткие сроки, чтобы осталось достаточно времени на душ, укладывание волос в причёску, серьги и любимые цепочки. При виде прихорошившегося Чана Чанбин, шевеля бровями, звонко присвистывает. — Заткнись, — смущенно, но радостно говорит Чан. Он должен признать, что чувствует себя хорошо. Обычно Чан немного беспокоится, когда добавляет кого-то нового в чат группы, но он чувствует, что Феликс поладит со всеми. Кроме того, Феликс не знаком только с Сынмином и Чонином. В то время, когда Сынмин может быть колючим и ершистым, пока не позволит пройти сквозь свои барьеры, Чонин может быть крайне застенчивым, но Феликс настолько доброжелательный и солнечный, что Чан уверен, что они все станут верными друзьями. Тем более, Феликс уже всем нравится. Кроме того, раньше Хёнджин и Чанбин дрались, как кошка с собакой, а теперь посмотрите-ка на них ещё раз! Лучше нынешней ситуации быть не может. Чувствуя нехарактерный для себя оптимизм, Чан идёт, буквально подпрыгивая на ходу, и добрые поддразнивания Чанбина ни капельки не омрачают его настроение. Кроме того, все, что надо сделать Чану, — это хотя бы вскользь упомянуть Хёнджина, и на лице друга сразу появляется рассеянное мечтательное выражение, а он сам теряет смысл и нить разговора. — Все это было просто большим недоразумением, — рассказывает Чанбин, когда они направляются в общежитие Джисона и Минхо. — Он не планировал так много пить, но хотел признаться мне, поэтому перенервничал и перестарался. А потом он подумал, что противен мне или что-то в этом роде, и, увидев меня, запаниковал? Он сказал, что не хотел хлопать дверью перед моим носом. — Вы оба — маленькие катастрофы, — с любовью говорит Чан и уклоняется от удара Чанбина, нацеленного в плечо. — Хён!!! — приветствует Джисон, когда они встречают его и Минхо возле общежития. Хан бросается на Чанбина и с энтузиазмом трясёт его. — У тебя появился парень! Я так горжусь тобой! Теперь мы можем ходить на двойные свидания! — Он не мой парень! — вскрикивает Чанбин. — Я имею в виду, пока что нет, но надеюсь? Джисон пищит, как чайник на плите, и глаза его сверкают. — Привет, — гораздо скромнее здоровается Минхо. Он осматривает Чана с головы до ног, приподнимает бровь и тянет: — Вау. Я думал, что только Чанбин-хён может кого-либо впечатлить. На этих словах и Чан, и Чанбин краснеют, а Джисон, замерев, перестает нападать на Чанбина и окидывает Чана радостным взглядом. — У Чанни-хёна появился кра-а-а-аш, — счастливо поёт он. Ох, проехали. Чан забыл, что его друзья все же немного черти. Сегодня вечером будет катастрофа.~~~
Оказывается, Чан прав в обоих случаях. Эта ночь одна из худших и лучших в его жизни. Феликс окружает вниманием всех, и создаётся впечатление, будто он с ними уже очень давно дружит. Феликс дружелюбный и сияющий, его не беспокоит отстранённость Сынмина, и он ласково заботлив с Чонином. Достаточно получаса, чтобы Сынмин и Чонин почувствовали себя комфортно и с широко раскрытыми глазами слушали рассказы нового друга. Феликс сидит рядом с Чаном за столиком в зоне барбекю и, несмотря на то, что всех их очень много, прижимается всем боком к Чану, начиная от плеча и заканчивая лодыжкой, и сам Чан интенсивно ощущает это каждой клеточкой тела. Он почти задохнулся, когда впервые увидел перед рестораном стоявшего Феликса, чья фигура сияла в угасающем закате. Красивее всех Хёнджин, и это такой же факт, что, например, небо голубое или трава зелёная, но Чан даже не замечает его, когда рядом находится Феликс. Феликс, который уложил светлые волосы назад, тем самым открыв лоб, и добавил мерцающие тени, придающие неземной вид. Откинутые назад волосы и висячие золотистые серьги подчёркивают острую линию челюсти, а чёрная кожаная куртка и подобранные брюки завершают стильный образ. Чану хочется его съесть. — У тебя хороший вкус, — не совсем тихо мурлычет Минхо и хмыкает, когда с обеих сторон Чан и Джисон пихают его под локти по двум совершенно разным причинам. Хёнджин протягивает руку Чанбину, который воспринимает все это мило и застенчиво, поскольку все остальные реагируют совершенно бесстыдно. Затем возвращаются Чонин и Сынмин, закончившие с барбекю в зоне на верхнем уровне, какой может позволить себе студенческий бюджет. Парни наедаются до отвала, и Чан наблюдает, как Феликс легко и беспрепятственно расслабляется. Ранее Чан предполагал, что с Феликсом достаточно просто разговаривать, и оказалось, что он прав. Энергия Феликс соответствует энергии Джисона; Феликс спрашивает о кошках Минхо, хотя и забывает, что их не две, а три (выражение преувеличенного оскорбления на лице Минхо заставляет их всех практически хрипеть от смеха) и рассказывает, что его корявые знания в корейском стали значительно лучше. Также Феликс упоминает, что все три недели, когда Хёнджин рассказывал о своём-будущем-парне, то постоянно упоминал Бан Чана в роли актёра второго плана. За столиком возникает вторая волна бурного смеха, и Феликс с широкой улыбкой чуть-чуть наклоняется к Чану. Когда они направляются в караоке, Чан слышит рэп Феликса намного раньше, чем ожидал. Бросаясь к установке, Чонин начинает петь первым, как обычно с ним бывает в подвыпившем состоянии, и с неохотой уступает место. После него Чанбин читает рэп так, будто ему вообще не нужен воздух, а затем Чан напевает «Sweater Weather» и все время легкомысленно смотрит на Феликса, чьи глаза постепенно темнеют. Это вызывает восторг у Чана, который обычно любит выступать, но особенно при такой реакции. Однако он сожалеет об этом. О Боже, нет, он не жалеет об этом. Потому что Феликс явно воспринимает выступление Чана как вызов и выбирает «Bullshit» G-Dragon и вибрация его голоса вызывает дрожь в теле Бан Чана. А потом он… Все бурно подбадривают его и качают головами в такт песне, а Хёнджин кричит: «Сделай это, давай!» На один крохотный кристально чистый момент Чан осознаёт, что все, что произойдёт дальше, разрушит его. С дьявольской улыбкой во время припева Феликс откидывается назад, хватает край футболки и, приподняв ее к груди, делает волну телом таким плавным и грешным движением, что у Чана на мгновение открывается рот. У него пресс. Пресс. Сынмин наклоняется и закрывает Чану рот, потому что все остальные абсолютно не обращают на него внимание, кричат и аплодируют так громко, что срывают голоса. Феликс отпускает футболку, выпрямляется и заканчивает песню, при этом сияя как ангел, как будто это не он минутой ранее растопил Чана. Если бы они не были окружены людьми, Чан бы затащил Феликса в ближайший тёмный угол, как только тот сошёл бы со сцены и передал микрофон Сынмину, и зацеловал бы его до потери пульса и сильного головокружения. Чтобы тот понял, что именно почувствовал сам Чан. И он знает, что Феликс отдавал отчёт своим действиям, потому что, когда Сынмин вкладывает душу в «Not Mine» Day6, Феликс падает на сидение рядом с Чаном и прижимается к его плечу. — Как дела, мистер продюсер? — грудным голосом спрашивает он. — Как тебе мой флоу? Чану не хватает дара речи. Он просто обнимает его за плечи и ленивым движением покачивает длинную сережку в ухе, наблюдая, как Феликс прикрывает глаза и запрокидывает голову назад, обнажая длинное бледное горло. — Ты замечательно выступил, — наконец, отвечает Чан и зачарованно наблюдает, как кончик розового языка скользит по нижней губе. То, что он делает, чтобы получить шанс поцеловать его, сродни преступлению, которое он совершит ради этого чертовски красивого парня, не задумываясь. — Ага! — кричит Джисон в микрофон, и Феликс с Чаном вздрагивают и дёргаются. Они даже не заметили, как Сынмин, закончив петь песню, торгуется с Джисоном, который с фальшивой сердитостью смотрит на парней. — Никаких раздеваний глазами, — говорит Минхо в другой микрофон. — Это приличное заведение. Чан хотел бы, чтобы сейчас его поглотила земля. Единственное его утешение в том, что Феликс выглядит таким же смущённым и, смеясь, прикрывает лицо руками. После того, как Джисон и Минхо поют «Mommae» Джея Пака в сопровождении сексуальных танцев, потому что они ещё та парочка лицемеров, все заканчивают вечер с песней «On» BTS, после чего Чан с гордостью говорит, что они все абсолютно трезвые. Парни идут обратно в кампус, слишком много шумя и смеясь, чем, вероятно, раздражают прохожих, но Чану на это все равно. Каким-то образом путь заканчивается гонкой. Чонин подхватывает Чана на спину, а Феликс Сынмина (из-за чего Чан немного надулся, хотя, честно говоря, если бы он подхватил Феликса, то прирос бы к земле, явно не пожелав куда-либо бежать), и Минхо прыгает на спину Джисона, потому что иногда ему нравится, когда его балуют. Хёнджин и Чанбин воздерживаются от гонки, очевидно являясь слишком крутыми для участия, но когда Сынмин и Феликс выигрывают, потому что мухлюют по-грязному, и все поворачиваются, чтобы потребовать решить гонку и определить победивших, то обнаруживают, что Чанбин целует Хёнджина, прижав его к дереву. Так что в целом ночь проходит с оглушительным успехом, и Чан падает в кровать с кружащейся от счастья головой, и совершенно точно не мечтает о Феликсе с крохотными ладошками и нереальным голосом. Он не просыпается часом позже, настолько взвинченный и возбуждённый, что необходимо успокоиться с помощью одного проверенного способа, одновременно с этим глупо думая о Феликсе и его идеальном восхитительном прессе, который банально хочется облизать. Он не испытывает таких трудностей, как когда-либо раньше в жизни. Нет. Совсем нет.