Himitsu ga mou owatta

Долгая дорога подходила к концу. За это время Фейтан успел озвучить свои условия, по большей части довольно странные, вроде «не рассказывай «Паукам» о том, что мы встречаемся» или «не разводи нежностей в людных местах». А когда он выдал, что если у них отношения, то это ещё не значит, что Асами дозволено пялиться сколько душе угодно, она горестно вздохнула. Ох, хоть бы его задвиги поуменьшились со временем! — Помнишь, когда-то давно я обещал рассказать простую историю, чтоб голову не забивать? Ты ещё хотела, чтобы она обязательно была правдивая, — он усмехнулся, будто в желании правды было что-то забавное. Асами испуганно посмотрела в сторону Фейтана. С ним точно что-то не так. После каждого мало-мальски длинного предложения вдох становился громче и дольше, после чего он предпочитал молчать какое-то время. Фейтан, кажется, тоже заметил это и теперь старался говорить медленнее. — Я и сейчас хочу. — Когда-то давно у Шалнарка был любовник, — начал он после недолгой паузы. — Всё по-серьезному, по ночам мы такую гамму различных звуков слышали… Ты понимаешь, о чем я. Но не подумай, я был очень рад за них. Всё-таки это делало Шалнарка счастливым. Однажды нам пришлось уехать по делам. Ненадолго, дня на три. Шалнарк уехал с нами, а Уво остался. Они всё утро ласкались, и это здорово замедляло отправление… И тогда я пошел поторопить его. Вышло грубее, чем я хотел, но сработало… Но знаешь, пусть бы хоть до конца дня сюсюкались… Никто бы из нас слова не сказал. Если б мы только знали, что по возвращении найдем труп Уво… Вот что произошло с тем парнем с холодильника. Умер от руки Курапики и Джульетты. И убили они не какого-то безликого незнакомца, а Уво: смуглокожего гиганта с широкой улыбкой и растрепанными серыми волосами. Уво, который ласково поддерживал Шалнарка за колени, чтобы тот не грохнулся с плеча. Человека со своими целями, мыслями и чувствами. Раньше их преступление казалось почти незначительным, а сейчас от одной мысли об этом гнев захлестывал Асами с головой. Сейчас это касалось её, пускай и не напрямую. Да скольким же людям эти двое испортили жизни, прикидываясь хорошенькими? — А знаешь, что ещё хуже? Так уж вышло, что я сказал Мисаки… Или как там её? Джульетте, когда нас не будет дома. Знаю, что ты скажешь. «Ты же не знал, что она за человек». А как по мне, это не снимает с меня вины. Я предал Шалнарка. Предал Уво и всех, кто остался вместе с ним. Асами потупила взгляд и принялась разглядывать собственные колени. В голосе Фейтана оказалось столько горечи. Сколько у него еще таких историй? Насколько велик груз из тяжелых воспоминаний, который он несёт? И, что самое главное, как ему только сил хватает? Потому что если бы Асами довелось стать свидетельницей подобного, она бы точно сломалась. — Ты не предатель, — твёрдо произнесла она. Фейтан следил за дорогой, не отвлекаясь даже на секунду, хотя ни машин, ни людей им не встретилось. — Много ты знаешь, — он постучал ногтями по рулю, извлекая из обивки тихий и глухой звук. — Пока нет, но вопрос-то не в этом. Лучше скажи, Шалнарк в курсе? — Что, хочешь заставить меня рассказать ему всё это? — Фейтан усмехнулся. — Если да, то это не имеет смысла. Шалнарк неглупый и уже догадался обо всём. А после того, как Мисаки раскрыла себя, нужно быть умственно отсталым, чтобы не понять, кто тут виноват… — Я имею ввиду твои эмоции, — воскликнула Асами. В голосе невольно появился учительский тон. — Расскажи о них и станет легче, как тогда, в Нагое. — Ах да, твои психологические заморочки, — устало вздохнул он. — Я собираюсь сказать Шалнарку, что отомстил за Уво… И искупил свою вину… Этого будет более чем достаточно… И для меня, и для него… Видишь, как всё просто?.. Ему пришлось остановиться, чтобы восстановить дыхание, и это пугало не на шутку. Фейтан хватал ртом воздух, как после долгой изматывающей пробежки, только вот последние полчаса он даже не сдвинулся с места. — Ты в порядке? — встревоженно произнесла Асами. Она отбросила прочь мысли о том, как возразить Фейтану, не до этого сейчас. С каждой минутой он выглядел всё хуже и хуже. — Господи, да, — ответил тот с раздражением. — Я просто устал. К тому же, здесь холодно как за полярным кругом… С тех пор, как они сели в машину, обогрев в которой всё ещё был включен на максимум, Асами изнывала от жары. Но теперь по всему телу будто пробежали ледяные пальцы. Сколько же крови потерял Фейтан, если он мёрзнет здесь? — У тебя лицо такое… Будто призрака увидела, — усмехнулся он. — Не волнуйся так сильно… Всё будет нормально. К счастью, следующий поворот вывел их на улочку с малоэтажными домиками в европейском стиле. Буквально в нескольких метрах показался коттедж со светло-зелеными стенами и двускатной крышей. Одно из окон на первом этаже кто-то разбил. У них и правда что-то стряслось! Ладонь, изрядно увлажнившаяся, сжалась в кулак. Стоило микроавтобусу припарковаться напротив, Асами выскочила наружу. Фейтан такого рвения совсем не разделял. Его движения были медленными и неловкими, казалось, будто он пьян или спит на ходу. — Можно я всё-таки за тебя схвачусь? Голова кружится, — Фейтан кивнул, и Асами взяла его под руку. Ничего у неё не кружилось. Просто если он начнет падать, будет проще подхватить его. Дверь оказалась не заперта. Они ввалились в освещенную прихожую, полностью обессилевшие и вымотанные. Наконец-то дома! Теперь можно вызвать скорую, чтобы увезли Фейтана, а затем лечь спать. — Ну нако… Еб твою мать! — в дверях гостиной показалась Мачи. Вид у неё был тот ещё. На ней красовался одноразовый хирургический халат, из-под которого просвечивало белье. Волосы, обычно собранные в аккуратный хвост, теперь торчали во все стороны, веки слипались от недосыпа, а на левой руке (почему-то только на левой) была надета латексная перчатка. Теперь вся её сонливость испарилась. — Пришли? Мы вас уже задолбались ждать, — раздался голос Финкса, а затем и он сам появился в проходе вслед за Мачи. Асами ахнула. Финкс был одет в простую майку и летние шорты. И этому была причина. На обеих ногах и на плече белели бинты. Что бы с ним не случилось, Финкс ужасно хромал, и, кажется, раны доставляли ему немалую боль. — Сядь на место, придурок, — рыкнула Мачи, посмотрев на Финкса крайне недобро. — Ещё мне не хватало, чтобы твои раны открылись. — Нужно срочно вызвать скорую! Фейтан… — воскликнула Асами, чувствуя, что готова разрыдаться. «Пауки» могли отреагировать любым способом: впасть в панику, разозлиться, начать действовать быстро и слаженно или развязать спор. Но Финкс громко хохотнул, а за спиной послышалось тихое скрежетание. — Прости, но зачем звонить в больницу, если у нас есть куда более способный хирург? — Финкс перевёл взгляд на Мачи. Та восприняла похвалу с явным безразличием. — Но… — Она знает своё дело, — протянул Фейтан, перестав смеяться. — Так что успокойся, наконец. — Хватит уже болтать! Разувайтесь и проходите, — проворчала Мачи, буравя взглядом и Асами, и Фейтана. Её взгляд требовал беспрекословного подчинения. Что бы ни произошло за сегодняшний вечер, она вымоталась психологически да и просто устала. Решив не создавать ей проблем, Асами осторожно присела и принялась развязывать шнурки на обуви. — А чего одной рукой-то? Сломала? — спросил Финкс с некой обеспокоенностью в голосе. — Сам увидишь, как только я вылезу из куртки, — пообещала она. Если снять обувь одной рукой не так уж и сложно, то вот для того чтобы избавиться от анорака нужно быть гением изворотливости. Ну или просто иметь здоровые руки. К счастью, её цикл из шипений от боли и нелепых барахтаний прервал Финкс. Он взял куртку за капюшон и потянул вверх, позволяя Асами выскользнуть. — Ух, хорошо тебе досталось! — воскликнул он, увидев рану на голове и пальцы: отечные, фиолетовые и изогнутые под неестественными углами. Тем временем за спиной послышалась возня. Финкс тут же перевел взгляд, а Асами обернулась, желая и опасаясь увидеть происходящее. У входа стояла Мачи с искривленным от раздражения лицом. Она держала Фейтана за капюшон, не давая упасть, когда тот практически подметал волосами пол. — Фейтан, вот скажи мне, какого хуя? — закричала Мачи. — Надо бы и голову включать иногда, а не бегать не пойми где, истекая кровью! Тонкие брови сдвинулись, образовывая одну линию, губы задрожали и искривились, но в уголках глаз начали собираться слезы, и это выдало её истинные чувства. Прежде всего Мачи боялась. И если даже ей страшно, то ситуация, должно быть, очень серьезная. — Спасибо, доктор, — Фейтан оттопырил большой палец и показал его Мачи. — В таком положении я чувствую себя просто прекрасно. А дальше Мачи сделала то, что никак не вязалось с врачебной этикой: отпустила капюшон, и Фейтан с тихим шлепком встретился с паркетом. Асами сморщилась, представляя, как сильно заболела рана на животе. — Ты иногда тот ещё говнюк! — продолжила она, присаживаясь перед Фейтаном и перекидывая через плечо его руку. — Получаешь раны в живот — сваливай. В тебе же крови едва в кастрюлю наберется, выйдет вся и сдохнешь! — Ты слишком меня недооцениваешь, — Мачи обхватила его другой рукой за талию и потащила в гостиную. Он даже не пытался сопротивляться. — Да ты себя видел? Краше в гроб кладут! В гостиной царил легкий беспорядок. Кухонный стол в спешке отодвинули подальше, к стене, а на его место вернулся невысокий журнальный столик. На нем красовалась целая гора из окровавленных салфеток и лоток с грязными инструментами. Пахло кровью и больницей. Она сбросила оттуда всё ненужное и уложила Фейтана. — Вымой вот это, раз всё равно ходишь. И сам вымойся. Мачи сунула Финксу в руки лоток и принялась искать что-то в объемистой сумке. Этим предметом оказались ножницы: старые и довольно пугающие. Ухватив Фейтана за штанину, она принялась разрезать джинсы прямо на нем. — Ты что творишь? — голос Фейтана был бы возмущенным, не будь он таким слабым и уставшим. — Слушай, у меня нет времени тебя раздевать, — бросила она, принимаясь за следующую. — Так что будь добр, полежи хоть немного с закрытым ртом. — Толстовку я и сам снять могу, — пробормотал он, приподнимаясь и стягивая её через голову. Мачи бросила Фейтана на стол движением очень далеким от нежности и чуткости. — Я же сказала, — процедила она сквозь зубы, — лежи смирно и молчи. Началась суета подготовки к операции. Мачи встала посреди комнаты, а Финкс принялся бегать вокруг, выполняя её указания. Асами села в кресло, подальше от журнального столика, чтобы не путаться у них под ногами. Однако это не помешало видеть происходящее. Следующие несколько минут, а может и часов, слились в одно бесконечное пятно смутных воспоминаний. Саму операцию она изо всех сил пыталась забыть. Кожа Фейтана, неественно серая в желтом свете лампы, его обнаженное тело, обмякшее под простыней. Лезвие скальпеля, исчезающее в коже, нечто светло-розовое показывающееся из разреза. И кровь. Множество окровавленных салфеток, горкой лежащих на полу. Мачи много материлась, а Финкс наоборот подавленно молчал, протягивая ей нужный инструмент или ведерко для отходов. Её ругань изредка прерывал Фейтан: он что-то бормотал себе под нос, настолько тихо, что не разобрать, и снова замолкал. Смотреть на это не было сил, но что-то внутри не позволяло Асами отвести взгляд. Наконец, Мачи вытащила иглу и завязала последний узел. Градус напряжения резко спал, раздался неуверенный смешок Финкса. Мачи сбросила с рук перчатки и устало облокотилась на стоящую неподалеку тумбочку. Её синие глаза взглянули на Асами, а ладонь похлопала по полу рядом. — Как он? — прошептала Асами, усаживаясь рядом. Финкс, как и остальные «Пауки», всё равно узнает, а вот ей никто не расскажет. Если она не спросит. — Каким-то чудом в сознании, но очень заторможенный, — Мачи говорила тихо и быстро, склонившись над её ухом. — Раз у тебя ничего срочного, я не могу взяться за тебя сейчас. Этот придурок потерял слишком много крови. Что значит — слишком много крови, хотелось выпалить ей, но Мачи уже вскочила на ноги, подошла к Финксу и зашептала. Он что-то ответил, на что она покачала головой. — Если заблудишься, Фейтан может умереть, — прошипел Финкс громче, чем следовало. — Ты в этом городе неделю, думаешь, сможешь отыскать всё быстро и с первого раза? Не смеши! А продолжишь выкобениваться — я тебе вмажу. Он схватил ветровку, висевшую на спинке кресла, и набросил себе на плечи. Мачи стянула с головы медицинскую шапочку, позволяя волосам рассыпаться по спине, и потянулась к джинсам. — Орёл или решка? — спросила она, вытаскивая из кармана монету. — Решка. Монетка описала ровную линию в воздухе и приземлилась к Мачи на ладонь. Та посмотрела на результат и глубоко вздохнула. — Собирайся, — её голос прозвучал угрожающе. Да и в том, как она сбросила халат, было до ужаса много раздражения и злости. — Если будешь медлить, уеду без тебя! Финкс, победно улыбаясь и кряхтя, направился к лестнице, а Мачи, хмыкнув, вернула монетку в карман. Что это вообще было? Жаль, у Мачи не спросишь, она сегодня явно не в духе. Финкс ушел, а Шалнарк… — Кстати, а где Шалнарк? — Асами из всех сил постаралась, чтобы её голос прозвучал невинно. Всё же не хотелось получить от Мачи. — Отдыхает, — пробурчала она, не поворачиваясь. — Сейчас его лучше не беспокоить. Вот как. Значит, все живы. Хотя, наверняка Шалу хорошо досталось, раз Мачи говорит не беспокоить его. В их последнюю встречу Асами вела себя очень холодно и отчасти грубо. Нужно будет извиниться, когда он придет в норму. — Мачи, Шалнарк живой? — внезапно заговорил Фейтан. Голос звучал сухо и безжизненно. Он сделался до ужаса монотонным и прерывался после каждого слова тяжелыми вдохами и выдохами. От такого по телу пробежали мурашки. — У меня нет времени на разговоры, — отрезала она, заплетая волосы в хвост и хватая с пола сумку. — Асами-сан, я скоро вернусь и займусь твоими ранами, а пока последи, чтобы этот придурок ничего не натворил, хорошо? Мачи выскочила из гостиной и наспех намотала на шею шарф. Кто-то затопал по лестнице, и в прихожей появился Финкс, явно не собирающийся оставаться дома. Что бы они не делали, о боги, пускай у них выйдет! Асами помахала им на прощание и вернулась в комнату, осторожно усаживаясь возле Фейтана. Он раскинулся на столе, будто кукла, набитая ватой. Из обеих рук торчали иглы, присоединенные к капельницам, живот, всё ещё обмотанный окровавленными простынями, приобрел серый оттенок, а веки опустились, хотя сквозь ресницы можно было разглядеть радужки. — Почему ты спросил, жив ли Шалнарк? Ничего. Во время операции Фейтан несколько раз проваливался в забытье, через пару минут он обычно начинал шевелить глазами и снова приходил в себя. Однако на этот раз в груди заворочалась иррациональная тревога. — Фейтан? — Асами схватила его за плечо и осторожно потрясла. Кожа холодная, как у змеи. Асами снова потрясла его, но это оказалось бесполезным. Не помогли и легкие похлопывания по лицу, и щипки, и крики. Нет, пожалуйста, пусть это будет не то, о чем она думает! Пускай он просто спит! В поисках пульса Асами сжала его запястье. Сейчас она почувствует его сердцебиение, пусть редкое и едва уловимое, и успокоится. Подумаешь, заснул, ничего в этом страшного нет. Главное найти… Только вот как бы Асами не надавливала и не перемещала руку, под пальцами ничего не пульсировало.