***
Ближе к вечеру в комнату омеги тихонько постучались. — Да? — Тао оторвался от чтения книги и посмотрел на дверь, в которой появилась Ифэй. — Господин Хуан, как Вы? Омега улыбнулся. — Я в порядке, Ифэй. Не беспокойся. Девушка отчего-то засияла. — А Вам... Господин Ву передал Вам письмо, — она протянула Тао закрытый конверт без подписи. — Правда? — Хуан удивленно вскинул брови, принимая конверт. — Признайся, там билет до дома? — Да будет Вам известно, господин Хуан, — улыбнулась Ифэй, — что господин Ву никогда не решает серьезные вопросы письмами. Так что... Я думаю, что там что-то интересное, — подмигнув, она быстро сбежала из комнаты, помня про наставление хозяина о том, чтобы письмо было прочитано омегой без лишних глаз. Тао лишь улыбнулся девушке вслед — все же, она замечательная. Хоть и никак не привыкнет к тому, что его можно называть на «ты». Но дружба дружбой, а теперь пришло время узнать, что в конверте. Омега осторожно открыл его и, вопреки его опасениям, там оказалось именно письмо, написанное от руки: «Господин Хуан, Возможно, вчера я был несколько груб в своих словах по отношению к Вам. Я связан со службой уже на протяжении многих лет. Армия научила меня строгости, дисциплине, выдержке, она сделала из меня защитника, солдата, генерала. Но именно она же заставила забыть о том, что среди всей этой жестокости есть такие нежные создания, как омеги. Мой отец учил меня, что я должен быть опорой и главой семьи. Я не привык, чтобы те, кто по определению слабее, вставали передо мной. Может, мое воспитание слишком старое и уже не актуально в наше время, но омеги в моем понимании — это хранители очага и те, кого нужно оберегать. Это и есть причины моей вчерашней строгости. В знак извинений буду ждать Вас сегодня вечером на летней веранде в семь вечера. Ву Ифань.» Тао перечитал письмо несколько раз. То ли из-за переполняющих эмоций, то ли из-за довольно строгого и непривычно-витиеватого языка альфы смысл слов дошел до него не сразу. Пульс в голове стучал словами «Веранда. Семь вечера». Омега судорожно схватился за телефон и чуть не упал с кровати – уже было без пятнадцати семь! А значит, нужно было очень быстро собираться. — Спасибо, Ифэй, — кивнул Ву, оглядывая стол и оформление веранды. — Не забудь, пожалуйста, сделать то, о чем я просил. — Да, господин, — девушка поклонилась и обернулась в сторону особняка. — Кажется, господин Хуан уже бежит сюда. — Тогда, можешь быть свободна, — кивнул альфа, тоже оборачиваясь туда, откуда должен был появиться омега. Тао бежал к двери со всех ног, но перед выходом остановился, чтобы перевести дух и привести себя в порядок. Ву наверняка не рассчитывал, что к нему прибежит взмыленный омега. Поэтому поправив волосы и выдохнув, Хуан с легкой улыбкой вышел из особняка. Ифэй в это время уже скрылась за поворотом, оставляя парочку, за которую она почти держала пальцы, наедине. — Добрый вечер, господин Хуан, — по губам Ифаня скользнула едва заметная улыбка. — Прекрасно выглядите. Тао был в свободной белой рубашке и простых чёрных брюках. Вполне обычный костюм и обычный комплимент, но омега, все же, смутился. — Здравствуйте, господин Ву, — Хуан подошёл к альфе. — Рад, что Вы согласились прийти, — Ифань отодвинул стул и жестом предложил омеге сесть. — Успели отдохнуть? Ваши глаза уже не красные, это радует. — Да, я в порядке. Спасибо за приглашение, — Тао с улыбкой поклонился альфе и сел за стол. — Будете шампанское? — спросил Ифань, доставая темную бутылку из ведерка со льдом. — Да, пожалуйста, — кивнул Хуан. Ву с легким хлопком, от которого омега слегка вздрогнул, открыл бутылку и наполнил бокалы. — За Вашу смелость? — предложил альфа, поднимая свой бокал. Тао с горечью усмехнулся, тоже беря бокал в руки. — Скорее за мою глупость. — Не за Вашу глупость, а за мои предрассудки, — возразил Ифань. — Я ведь уже отмечал, что мое воспитание, возможно, слишком старо для современного общества. — Воспитание может быть разным. Главное, что в итоге Вы стали замечательным альфой. Ву коснулся своим бокалом бокала Тао. — За Вас, — он сделал небольшой глоток и отставил шампанское. — И чем же я, по-Вашему, замечательный, позвольте узнать? Мы знакомы едва ли не неделю. — Хотя бы тем, что дали мне второй шанс, — ответил Тао, тоже сделав пару глотков. — Даже третий. Тот же Ван, или как его там, наверняка выгнал бы меня. И побил бы. — Первое вряд ли, — ответил Ву, — да и второе тоже. Главное оружие господина Вана — его язык. Он очень любит манипулировать людьми язвительными и острыми фразами. И чаще всего у него это получается. — Это признак его слабости, — пожал плечом Тао. — На большее он просто не способен. — Я бы не делал таких поспешных выводов, — покачал головой Ифань. — Он очень хорошо стреляет. Да и в ближнем бою неплох. С ним мне тоже довелось служить. — Но ведь не будет он стрелять в каждого, кто ему не нравится, — рассмеялся омега. Ву невольно улыбнулся. — Кто знает, господин Хуан, кто знает... Тао несмело улыбнулся в ответ и замолчал. От смущения. Да и сказать было нечего. — Как продвигаются дела у Вашего отца? — поинтересовался Ифань. — Кажется, все в порядке. По крайней мере, мне так говорят. — Отец не посвящает Вас в свои дела? — Нет, — покачал головой Тао. — Считает, что бизнес — не место для омег. — В какой-то степени я с ним согласен, — кивнул Ву. — Там нужна жесткость решений и трезвость ума. Омеги, в силу своего вида, не всегда на это способны. — Это верно. Особенно я. Или мой брат. — Не жалеете, что на Вашем месте сейчас не Ваш брат? — Нет. Я даже немного польщён. — Чем? Ведь Вы сказали, Ваш брат более избалован, — напомнил Ифань. — Тем, что Вы выбрали меня, а не его, — улыбнулся омега. — Признаюсь, не смог удержаться от вопроса о том, кто рядом с Вашим братом на фото, когда отец показывал мне его, — ответил Ву. — Хотя, может, я поступил и неправильно. Вам ведь всего восемнадцать, а Вас уже насильно замуж выдать решили. — Ну, мне и не пять лет, — сдержанно ответил Тао. Хотя в душе пищал от того, что альфа выбрал именно его. — То есть Вы не жалеете? — уточнил Ву. — Нет. Наоборот, — Тао улыбнулся альфе. — У меня для Вас маленький сюрприз, — заметив, что омега закончил с ужином, Ифань поднялся и подал ему руку. Тао в удивлении вскинул брови и тоже поднялся, вкладывая пальцы в протянутую ладонь. Ву провел его вглубь небольшого сада, который находился чуть поодаль от летней веранды, и остановился, когда их взору предстали небольшие качели с мягкими подушками и пледом. — Вы говорили, что завидуете маленькой Ифэй, — пояснил альфа. — Побудьте сегодня на ее месте. Тао покраснел и потупил взгляд. Мозг мгновенно дорисовал то, что сейчас будет происходить, и хотя с поведением альфы это совершенно не вязалось, Хуан сгорал от предвкушения. — С радостью. Когда омега сел на качели, Ифань тихонько толкнул их, начиная раскачивать. — Малышка Ифэй обожала качаться по вечерам перед сном, потому что я постоянно рассказывал ей омежьи сказки про любовь. Вы бы видели, как она от счастья стискивала игрушечного дракона, которого я ей подарил на один из дней рождения. — Я видел его! — восхитился Тао. — Такой зелёный с золотистыми чешуйками. Вот она счастливая. — Неужели счастье измеряется игрушечными драконами? — улыбнулся Ву, качнув омегу чуть сильнее. — В детстве да, — улыбнулся Хуан. — Да и сейчас. Маленькие радости делают счастливым. — То есть Вам нужен этот дракон? — уточнил Ифань. — Ну или просто знак внимания, — смущенно ответил Тао, потупив взгляд. — Ох уж эти омеги, — покачал головой Ву, но по доброте в голосе было слышно, что это не усмешка. — Что поделать, — Тао лукаво улыбнулся. — Такие вот мы. — Знаете, господин Хуан, — задумчиво произнес альфа, — меня вчера впервые защищал омега. Те, что были до Вас, всегда молчали. Так что, Вы, в какой-то степени, не такой, как другие... — Это плохо? — Тао поднял взгляд на альфу. — А разве я это сказал? — ответил Ифань вопросом на вопрос. — Нет. Просто я все ещё чувствую вину... – омега начал теребить пальцы. — И думаю, правильно ли поступил. — Господин Хуан, — Ву вдруг остановил качели, — Вы думаете, что этот ужин — фарс? — Нет! — у Тао тут же забегали глаза от волнения. — Ни в коем случае. Я очень благодарен Вам за него. И чувствую себя таким счастливым сейчас... — Не стоит так нервничать, Вы не сделали ничего плохого, — внезапно Ифань наклонился и, коротко взглянув омеге в глаза, нежно поцеловал его. Тао затрепетал всем телом, несмело положив ладони на сильные плечи альфы. Ресницы дрожали, стараясь удержать едва не начавшиеся слезы облегчения и... счастья? Ву был сильным и немного грубым, но дарил такую ласку, что омега понял: теплее и нежнее прикосновения, чем дарят губы любимого мужчины, он не испытывал и не испытает. — Вы еще не устали, господин Хуан? — Ифань отстранился и мягко улыбнулся. Тао улыбнулся, коротко облизнув губы. — Я сейчас готов свернуть горы. — Тогда, может, свернете горы десерта, который ждет нас? Омега рассмеялся, взяв Ифаня за руку. — Не боитесь, что испорчу фигуру? — Я думаю, от одного раза ничего с Вашей чудесной фигурой не станет, — пожал плечом Ву. У Тао покраснели скулы. Чудесной, значит... — Тогда только за компанию с Вами. — Тогда, идемте? — Ифань тоже улыбнулся. — Всё уже готово. Когда они вернулись на летнюю веранду, там и впрямь уже был накрыт чай с пирожными. — Прошу за стол. — Спасибо, — Хуан сел и с упоением вдохнул приятный аромат, поднимающийся из его чашки. — Решили сегодня отступить от своих принципов и выпить чашечку чая? — Я люблю пить чистый кофе, — пояснил альфа. — Поэтому с десертами только чай. — Вы любите чай с травами? — уточнил омега, делая небольшой глоток. — Это для Вас, — ответил Ифань, — чтобы Вы хорошо спали. — Вам нужно отдыхать даже больше, чем мне, — Тао попробовал пирожное и прижмурился от вкуса — любимый персик. — Пожалуйста, господин Хуан, не беспокойтесь обо мне, — покачал головой альфа. — У меня годами выработанный режим. Кстати, персиковые пирожные выбирала Ифэй. — Я обожаю персики, — улыбнулся омега. — Ваши родители, видимо, тоже, — с легкой ухмылкой заметил Ву. — Дома меня зовут Персиком, — глаза Хуана словно засияли от упоминай о семье. — Как это... нежно, — усмехнулся альфа. — Мама, наверное? — Нет. Мама зовёт меня «засрань», — фыркнул Тао. Ифань чуть не подавился чаем. — А для кого же Вы тогда персик? — Для отца. И некоторых слуг, — Хуан протянул альфе кусочек пирожного на ложечке. Ву посмотрел сначала на ложку, а потом на омегу. — Ох, любите же вы это всё, — усмехнулся он, снимая губами десерт с ложки. — Раз уж мне сегодня не дали приготовить ужин, накормлю своего защитника хотя бы так, — рассмеялся Тао. — Так Вам всё же нравится быть хранителем очага? — спросил Ифань. — Нравится готовить? — Очень, — кивнул Хуан, поедая пирожное. — У меня была мечта готовить для своего альфы и готовить с ним. — Так может Вам стоило стать поваром и открыть свой ресторан? — поинтересовался Ву. — Боюсь, что уйду в минус. Буду кормить детей из приюта и бездомных. — Какая всё-таки добрая у Вас душа, — заметил Ифань. — Сейчас редко такое встретишь. И в этом Вы снова не похожи на других. Тао на это не ответил, пряча смущение в чашке чая. Приятно осознавать, что для своего альфы ты особенный.***
— Благодарю за вечер, господин Хуан, — Ифань остановился у спальни омеги и повернулся к нему. — Рад, что мы разобрались во вчерашнем недоразумении, и впредь, надеюсь, не будем ругаться по этому поводу, — взяв омегу за руку, он коснулся губами его ладони. — Доброй ночи. Хуан закусил губу и, чуть помедлив, привстал на носочки и, положив ладони на плечи альфы, коснулся несмелым поцелуем его губ. — Доброй ночи, господин Ву. Омега коротко улыбнулся и поспешил скрыться за дверью своей спальни. Ифань на это лишь по-доброму усмехнулся и направился к себе, раздумывая над тем, как сильно расцвел Тао от одного лишь подобия свидания. Может, стоит сменить гнев на милость, ведь он уже достаточно хорошо себя показал? А Тао тем временем изумленно хлопал глазами — на его прикроватной тумбочке стоял шикарный букет из самых разных цветов: роз, гербер, лилий, от которого в комнате стоял душный аромат цветения. Омега прикрыл глаза, вдыхая чудесный аромат, и улыбнулся от странного и обволакивающего чувства. Он любит. И, похоже, скоро будет любим.