Сахарные мальчики

Учебный год продолжается, а брюнет уже устал. Этот год вышел для него не самым лучшим. Коул сидел за партой последнего ряда теперь в одиночестве, рыжий все ещё его активно избегает, а попытки с ним поговорить постоянно проваливаются и идут на перекосяк. Поймать этого рыжего засранца, та ещё проблема. «И что мне делать, как снова вернуть ту, хотя бы прежнюю дружбу с Джеем? Вот дурак я, зачем было ему признаваться? Зачем я это сделал?! Только всё испортил, от этого аж тошно… Что мне теперь делать?» — Брюнет размышлял и дальше, пялясь в окно, с надеждой увидеть там решение своих проблем и терзаний. Он бы и дальше так сидел, лишь бы не слушать нудную химию, если бы не телефон, что завибрировал в кармане. Вытащив свою черную раскладушку, парень увидел выходящее от Кая. Что же ему от него стало нужно? Кай ведь никогда с ним не общался! Должно было произойти нечто серьезное, чтобы мастер огня написал ему сам. «Встретимся в спортзале. Есть разговор.» — Светились лишь два простых предложения. Хах, он даже не уточнил когда. Коул подумал, что может специально пропустить встречу, но кроме неприязни к старшему Смиту, в нем преобладает любопытство. Ведь все-таки интересно, зачем? Парень так и не ответил на смс. Он быстро спрятал гаджет в карман, когда учитель обернулся с доски на аудиторию, внимательно осматривая каждого ученика и задержал взгляд на Баккете. Будто учуял, что тот отвлекся на телефон. Коул сделал вид, что все это время слушал, понимающе кивая головой на слова учителя. Это прокатило, как обычно. Но теперь Коул серьезно взялся за ручку. Как бы ему не хотелось, но надо учиться, хотя бы ради прохода на турниры и соревнования. А сейчас и вовсе нужно больше думать мозгами, ведь рыжик теперь ему не шепнёт ответы к тестам. И точно не подкинет готовые решения на листочке. Но Коул все равно отвлекается, зацепив взглядом кудряшки Уолкера. Когда-то ему впервые выпала удача потрогать их, а после этого он стал чаще трепать его по голове. На людях Джей никогда не показывает, что ему плохо или грустно. Он скрывает свою обиду за стеной широкой улыбки и громко смеётся, чтобы не слышать себя, а шутки — его главное оружие. Видимо, это основная фишка юморного человека. Но Баккет его защиту давно рассекретил, случайно оказавший в нужное время в его комнате. В тот день Джей был на пике срыва, и если бы он не забыл закрыть дверь, отдался панической атаке. Простая поддержка брюнета разбила многолетнюю дамбу мастера молнии и он впервые, за долгое время, заплакал при ком-то. Объятия Баккета оказали успокаивающее воздействие и тогда Коул узнал ответ на свой вопрос: на сколько могут быть мягкими волосы Джея? На много. Он гладил его по голове, не желая отрывать руку от его макушки. Пальцы терялись в каштановых завитках, а желание зарыться в них носом нарастало. Но брюнет воздержался. Сейчас он может лишь пялиться ему в спину, вспоминая светлые и не очень совместные моменты. Он отворачивается, когда чувствует, как напрягся синий, поэтому снова смотрит в окно. За ним светит яркое солнце и теплая весна, это вселяет надежду на лучшее, но настроение от этого не поднимается. — Коул, — доходит до него голос учителя. Кажется, мастер Ву не доволен. — Повтори, что я только что сказал. — Все обернулись на него, ожидая предстоящего представления. — «Что вы только что сказали», — парень виновато улыбается и трёт шею. Некоторые посмеялись, учитель закатил глаза. Ну что с него возьмешь? У парня не взаимная любовь! — Извините, сенсей, я не слушал, — честно признается он. Мужчина вздыхает, качая головой и повторяет теорему специально для него. Коул поймал на себе взгляд Джея, но рыжик быстро отворачивается, будто это не он смотрел на него через плечо. Урок всё ещё продолжается и только между этими двумя происходит какая-то химия. Когда всё-таки урок закончился, Коул снова был самым последним, кто покидал территорию класса. Он не спешил быстро уйти, как делал это раньше. Спокойно переписав домашнее задание с доски, собрав тетрадки и книги, он покинул класс. В голове всё ещё было много вопросов: «для чего, его позвал Кай? Что он хочет ему рассказать?» Мысли путались друг за другом, и совершенно так, не зная как, ноги привели его в спортзал.  «Ну раз я здесь, значит уходить нет смысла просто так. Всё-таки, интересно, какой же разговор назрел у Смита?» Открыв дверь зала и войдя внутрь, поправляя свою чёрную чёлку, что закрывала его половину лица, брюнет увидел Кая. Тот был в центре зала и бросал баскетбольный мяч в кольцо. Вид его был необычный. В принципе, это же Кай. Яркий парень, со взрывным характером. Неизвестно как, почему, зачем, но Коул мимо воли своего мозга, засмотрелся на его фигуру. Подтянутое тело, мышцы, форма. С огромных окон зала хорошо падал солнечный свет, и, смотря, казалось, что он сияет. Его движения уверенны в себе, а волосы всё в том же беспорядке и хаосе. Поймав себя на подобных мыслях, он быстро мотнул головой, отгоняя их как можно дальше. «Наверное будь у него не такой взрывной характер, мы бы неплохо ладили, » — Снова мысли не о том, мозг словно решил над ним издеваться сегодня. — О, пришёл наконец-то! Ты долго! Скоро перемена закончится! Где тебя носило? Испугался что-ли?! Брось, бить не собираюсь! Чего встал как очарованный?! Тебя ослепила моя красота?! Ей! Приём! Земля вызывает Коула! — Кай был слишком близко и далеко одновременно, его голос был такой громкий, но слышно как сквозь воду. Можно сказать, придя в себя, Коул словно вдруг ожил. Пройдя в зал дальше, он бросил свой рюкзак на скамейку. Весь его вид напоминал эмо-парня, что любит быть в тени и не показывать себя. А ведь так и есть. Постоянно чёрная одежда. Худи, джинсы, цепи, чёлка на всю часть лица, черные потёртые жизнью кеды. — Зачем звал? — Спросил Баккет подходя ближе к Смиту, поднимая по пути баскетбольный мяч, что был у него на пути. Интересно же, что за разговор ждёт его. — Я уже думал, что ты не придешь. — Посмеялся Кай и, взяв мяч у Коула, бросил его в кольцо: — Ты же слышал, что сегодня я буду драться с Котару? — Спросил красный, улыбаясь победно. Ну вот что он за человек такой? — Знаю я, все уже знают. Так о чём поговорить хотел? Хочешь привязать меня в драку? Я ведь прав? — Брюнет сразу выдал все свои мысли, отбирая с рук шатена мяч, и бросает его сам, даже не особо напрягаясь. Как будто он пёрышко с плеча скинул. — Ты догадлив. Да, я предлагаю тебе пойти со мной и навалять этому петуху. — Кай иногда ловил себя на мыслях, что хочет быть также силён, как Баккет. После его броска эти мысли снова пленили его разум. — Я не собираюсь в этом участвовать. Это ведь твой бой, тебе самому и драться. — Коул просто не хотел, что за его и так не самое прекрасное поведение, за драку на территории, тем более на глазах у всех могут исключить. Хотя по закону должны лишь наказывать, но ведь бывали случаи, когда исключали. Например насколько он знает из рассказа отца, её выгнали, потому что у неё появился он. Коул не знает ничего из этой истории и лучше ему не знать. Так он себя настроил. Меньше знаешь — лучше спишь. Он вообще ничего о своей матери не знает, может быть, это к лучшему. — Ещё скажи, что ты испугался! Боишься вылететь, я ведь прав? Тебя могут выгнать за твои же оценки. — Кай прав, за оценки тоже могут выгнать. Но а как же Кай? Он не учится толком и всегда лезет в передряги, почему он ещё здесь? Может быть, это из-за того, что он сирота вместе с сестрой? — Да пусть и так, какая разница? Я же сказал не буду участвовать в этой ерунде, чего непонятно? — Вспылил брюнет, понимая что лучше ему уже уходить, кроме того — скоро урок. Учитель за опоздание вычитает. — Трус! Боишься. Именно поэтому ты всегда в тени и находишься! Ты просто боишься показать себя! Ты даже учиться не умеешь нормально без подсказок своего друга! — Слова Кая резанули по больному. Коул решил уходить, продолжая слушать в след гневные высказывания. Кай прав. Прав, чёрт возьми! Коул действительно не умеет учиться без Джея! Да! Он боится, да! Руки Кая накаляются и вот-вот зажгутся красным пламенем, но он быстро останавливает себя и встряхивает руками, дабы случайно не сжечь что-либо. Он берет одиноко покоящийся баскетбольный мяч и со всей силы швыряет его в стенку и тот громко отскакивает. После нескольких таких бросков мастер огня угомонился, поубавив свой пыл, но злоба на Баккета так и никуда не делась. У стены на скамейке он заметил черно-оранжевый рюкзак, тот самый, с которым пришел Коул. Забыл и ушёл, а значит, скоро должен вернуться. Первым Смит представил, как выбросит сумку через окно, но подумав, ему стало любопытно, возможно, там может таиться нечто интересное для него. Учебники, помятые тетради, разбросанная канцелярия, учебники — ерунда! И какая-то черная папка. Как ни странно, она была во внутреннем потайном кармане. Кай не стал тянуть и открыл её, а так же, оставаясь на чеку, постоянно поглядывал на входные двери, если вдруг явится владелец. Парень завороженно перебирал листок за листком. Это были рисунки. Твою. Мать. Крутые. Рисунки. Столько динамики в простых артах и реалистичности он нигде не видел. Некоторые пейзажи даже кажутся ему знакомыми, например, горный водопад. В этом году четвертые курсы ехали на экскурсию и, черт возьми, у него получилось изобразить в точности, как с фотографии. Либо у него фотографическая память, либо нарисовано реально со снимка. Вся папка была посвящена природе и холмам, но встретился и один портрет, будто случайно потерявшийся там. Хотя, сложно назвать его таковым, скорее это были несколько эскизов головы одного и того же человека. Кудрявые волосы, веснушки на лице и лазурные глаза. На черно-белых зарисовках только глаза были разукрашены в яркий голубой цвет. Понятно, что изображен его лучший друг. Кай думает, что рисунок с ним был бы в сто раз круче, чем морда Уолкера. Мастера огня зацепил арт с возвышающимся на горе храмом и парящим над ним драконом, а главное, что нигде не было подписей или инициалов автора. В отместку парень не стесняясь, решил забрать рисунок. У Коула таких много, скорее всего, он их даже никому не показывает, оттого и пылятся, а Кай знает, где можно использовать такое добро. Только дойдя до дверей класса, Коул вспомнил, что забыл рюкзак. Он разворачивается и бегом возвращается в спортзал, ибо с минуты на минуту должен прозвенеть звонок. В зале пусто, никого нет. Парень поспешно хватает сумку и ругается, когда в коридоре раздается раздражающий трезвон.

***

Ллойд сидит на уроке и скучает. Литература — урок скучный, он заставляет засыпать. Слушать разные книги писателей, их анализировать: кто кого убил, кто где родил. Кто где умер. Скучно! Ну вот кому это интересно? Книги созданы для книжных червей, а он не такой! Блондину не везёт в плане, что сама школа — его дедушки, а отец и дядя здесь учителя, также есть и другие — мама, сенсей Янг и многие другие, которых он толком не знает! Зато все знают его. Родители здесь работают как-никак. Как же Ллойду хочется романтики, любви. Смотреть на парочек в школе, которые целуются за углом или школьном туалете, которые не боятся, что их увидят учителя, ведь это же не родители. А Ллойд боится, родители узнают и ему точно крышка. Как же интересна жизнь у парочек: конфеты, букеты, прогулки. А он? Разве он не такой?! Чем он хуже?! Может быть он тоже хочет отношений! Любви, романтики! Хочет, чтобы красивый альфа предложил ему встречаться. Стыдно признаться, но Ллойд влюблён в Кая, из параллельного класса. Он красивый, накаченный, у него красивая фигура. Он очень яркий парень! Каждый раз видя его, сердечко екает. Посылает любовь импульс. А Кай что? Он его обзывает и унижает! Он обижает его, смеётся над ним. И Ллойда это сильно обижает, однако разлюбить красного никак не выходит. Первая любовь такая горькая! Почему Кай его не любит? Он наверное со всей школой переспал уже, ведь так популярен. Ллойду можно только хранить в закрытой галерее его фотки и дрочить на них ночью, как воришка — в тишине, чтобы никто не знал. Шумоизоляция у них хорошая, и повезло, что его сосед недавно переехал, однако страх быть услышанным присутствует. А Джей всё также без изменений упорно избегает Коула.  «Неужели дружбы между альфой и омегой на самом деле не существует?» — Мыслит часто рыжий когда вспоминает брюнета. Сейчас бы лежать в объятиях альфы и слушать его утешения. Слышать, как Коул его пытается успокоить и поднять ему настроение. Уолкер собственными руками оттолкнул парня, а теперь жалеет. У него нет того самого лучшего друга, который понимал бы всегда, поддержал и дал уверенности. Джей никогда не смотрел на парня, как альфу. Он был лишь хорошим другом, тот поцелуй — Джей считает ошибкой. Наверное всё-таки разойтись стоит, Коул должен остыть к нему. Они ведь друзья, так ведь? Все ещё друзья, пусть и не разговаривают, но друзья! Коул же не вычеркнул его со своего списка друзей? Хотя, у него из друзей только он — Джей.

***

После уроков брюнет сидел в своей комнате — искал пропавшую картину, которой не обнаружил в папке. — Да где же она может быть? Чёрт, неужели я потерял её где-то? Где же она? — Баккет перебрасывает целую полку в шкафу со своими рисунками. — Нужно будет на каникулах отвезти всё это домой, места для новых совсем не хватает. — Собрав в кучу рисунки и бросив те обратно в шкаф, парень сел на кровать, подхватил блокнот с карандашом, принимаясь рисовать снова, пока его тишину не нарушает Сиель. Девушка ворвалась к нему, как гром среди ясного неба. — Я знала, что найду тебя здесь! — Воскликнула она, закрыв за собой дверь, прыгнула к нему на кровать, обнимая тут же за торс. У Коула мурашки пошли по коже — давно его никто уже не обнимал. Раньше это был Джей, а теперь некому. Однако Сиель скорее всего решила это поправить. — Ч-что ты делаешь? — Заикаясь, спрашивает парень. Неловкость и непонимание происходящего его сводит с ума. — Я искала тебя, чтобы сказать одну вещь: тот рисунок, который ты рисовал с экскурсии, Кай выставил на выставку рисунков как свой. Тебе нужно подписывать свои работы! Ими просто нагло пользуются, Коул. Я пыталась доказать, что это ты рисовал, однако мне никто не верит. — Девушка продолжала обнимать парня, ластясь к его телу щекой, пока парень распалился огромной яростью, заставив боятся даже её. — Я убью Кая. — Все, что услышала девушка, видя в глазах парня огонь лютой ярости. В силах только сглотнуть от страха она поспешила за ним. Девушка привела Баккета прямо к мастеру огня, держа того за руку. В коридоре было целое собрание учеников, они толпились около стены, где находится стенд для вывески школьных новостей и творческих работ. Коул, затуманенный злобой, не заметил, как сильно сжимает ладонь подруги, принося ей боль. Но та терпиливо сдерживается, даже не пикнув, когда ученики замечают их, удивленно следя за идущей парочкой. Наконец на горизонте показывается неприятель мастера земли, чья прическа сейчас напоминает аккуратно собранное гнездо и Коул прорывается к нему, толкая ойкающих окружающих. Кай тем временем рассказывал друзьям и «малолеткам» самовыдуманную историю, как он рисовал эту картину. Эш пихнул его в плечо, кивнув в сторону. Прямо на них без сомнений шел Баккет, вид его говорил за себя: он в ярости и лучше его не трогать. И тут Смит почувствовал страх, этот парень с таким настроем может тут же его уложить. Но это же Коул. Стоит лишь немного нажать на больное и он смирится. А красиво давить Кай умеет. — Ну, привет, Коул, давно не виделись! — Засунь свое «привет» откуда вышло и давай отойдем на пару слов. — Все, кто слышит это, вскинули брови в удивлении. — А чего это ты рот открыл? — Кай выставил ладонь перед Эшем, заставив его молчать. — Я сейчас немного занят. Просветляю молодежь, как тяжела жизнь настоящего художника. Давай перенесем твои «пару слов» на следующий раз. — Отмахивается деловито парень, как от назойливой мухи. Однако слова Кая были с чистой совестью проигнорированы, когда Коул притянул того в один жест рукой за воротник к своему лицу, нос к носу. Его некогда красивые и добрые глаза сейчас отражали в себе огонь ярости и ненависти. На один миг, Кай даже увидел в его чёрных зрачках свою смерть успев немного напрячься. Однако Смит вовремя взял себя под контроль. — Ты какой-то нервный слишком. Может быть мне посоветовать тебе хорошего психотерапевта? Полечишь нервы свои немного, а то, гляжу, они у тебя не в порядке. — Лепечет и усмехается шатен. Любой другой может смело его называть либо суицидником идиотом, либо бесмертным и безбашеным придурком. — Если ты так считаешь, то я могу тебя смело отправить в полицейский участок за кражу картины, к которой ты не имеешь никакого отношения, помимо криворукой ничтожной подписи, которую ты на неё поставил. — Грозно рычит, словно тигр, Коул, едва сдерживаясь, чтобы не сдавить горлянку воришке. — Работа по праву моя, потому что подпись там моя. — Улыбается Кай, и тихо шепчет, продолжая: — Ты ничего не докажешь, неудачник. Хватило секунды, чтобы лицо Кая резко повернулось на бок, а кровь окрасила его полость рта и нижней губы. Оглушающий удар, заставил окружающих замереть от страха. От удара, закружилась с легка голова, дезироентируя парня. В ушах звуки на мгновение смешались во едино, и боль даже не сразу почувствовалась, это было так внезапно и быстро. Даже среагировать было невозможно, однако ответ не заставил себя ждать, заставляя Кая бить в ответ как только он пришёл более менее в норму, распаляя драку среди всей этой толпы зрителей, которая была только рада новым слухам и причине для разговоров и обсуждений. Народ раступился, освободив немного места для бойцов и дабы самим не попасть под горящий кулак. Телефоны тут же повыскакивали из карманов и мигали вспышками от фотокамер. На видео, автор которого нервно трясет камеру то ли от страха, то ли от возбуждения, видно, как весь растрепанный и помятый айдол академии наносит удар в живот единственному противнику, откинув парня в толпу. Коул, не чувствуя ни боли, ни страха, живо поднялся с пола и с полу крика, разъярянно кинулся на Смита. Уложив того на лопатки, он сам возвышался над ним, не жалея своих кулаков, портил фотогеничное лицо мастера огня. Задним рядам не посчастливилось запечатлить идущую битву. Многие были даже не вкурсе и спрашивали друг друга: «что происходит?». По слухам один к другому передавалась новость и, наконец, об этом узнали и благорассудительные дежурные, которые поспешили доложить обо всем учителям. Кай скинул с себя мастера земли, и теперь сам наносил ему неожиданные удары по корпусу. Баккет не уступал противнику, перехватывая его атаки и используя их против Смита. Парней одолевала злоба и желание смачно врезать друг другу, заставляя рычать и хрепеть от боли. Коул завернул руку соперника за спину, обездвижев. Кай перепрыгивает через него, бьет в спину, опрокинув Баккета на землю и высвобождает свою конечность. Но тут же его сбивают с ног и оба катаются по полу, не давая один другому подняться. — НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЕ ЭТО БЕЗОБРАЗИЕ!!! — разгневанный крик мастера Ву разнесся по всему коридору, заставив заткнуться всех и расступиться, показав виновников сие собрания. Парней расцепили дежурные, среди которых был Зейн. Он держал Коула, всё еще не верящий, что мастер земли сорвался. Оба альф тяжело дышали, а их взгляды всё ещё воевали, продолжая бессмысленную битву. — Проводите их в медицинский лазарет, а потом к директору, — скомандовал сенсей и их тут же повели к старшей мед сестре — Мистаке. — Всем немедленно разойтись по комнатам! Я лично проверю каждого и чтобы без фокусов! Вам понятно?! — ученики досадно закивали, соглашаясь с мастером созидания. — Ну вот, весь кайф испортили. — Говорит один из очевидцев представления. — А кто дрался-то? — к нему подбегает его друг. — А кто может? Кай, конечно! И Коул, — его сразу перебили. — Коул Баккет из «А» класса?! Да не, ты гонишь! Этот парень непробиваем, как скала и спокоен, как удав. — Не веришь? У меня есть видео-доказательства. Покажу, как скинешь ответы по алгебре, — парнишка усмехается. — Вот же шантажист! — и он, вместе с другом заворачивают за угол, затихая вовсе. Ллойд впал в полный шок от услышанного, а рядом стояла Харуми беспокоясь за мальчишку. — Уверена, с твоим другом всё будет в порядке. А если Кая, наконец, исключат, нам только в радость! Правда, Ллойд? — младший будто заплутал в своих мыслях, пока не услышал собственное имя. — А? Д-да, наверное. — Они шли вперед. Ллойд смотрел под ноги, почти не замечая собеседницы из старшего класса. — Наверное? Ты что, не хочешь избавиться от этого наглого, самовлюбленного, бессовестного выскочки Смита? — Да? В смысле, нет. Или да? — он устало вздохнул. — Я не знаю… — Ллойд, — она остановила его, развернув парня за плечи лицом к себе, и нежно провела рукой с задней стороны шеи. Парень зашипел. — Не забывай, он посмел навредить тебе. Кроме этого, я знаю о ваших постоянных стычках, он всегда придирается к тебе и говорит гадости. Прошу тебя, не влюбляйся в него. — Младший Гармадон грустно улыбается и отворачивается. — Прости, Руми. Думаю, уже слишком поздно.

***

Как ни странно, Джей оказался вне событий. Ни слухом, ни духом, однако доложили ему об этом одноклассники с общего чата, где в подробностях выставили всю информацию и запись видео. Пересматривая произведения камер, сие искусство заставляло омежье сердце сжиматься. Ведь его друг сейчас весь в садинах и синяках. Хотелось остановить этот ужас, пожалеть его и только обнимать, утопая в этих объятиях. Но приятное ушло, как только стоило узнать причину. — В смысле он рисует?! Что?! Почему я об этом не знаю?! Он мне не говорил об этом ничего! Неужели он скрывал это от своего друга? — Вспылил парень. Жаждя разузнать правду и докопаться до истины, Уолкер, не будучи таким ужасным человеком, сейчас, как наглый воришка Кай, пробирается тихо в обитель друга, взламывая мастерски замок. Откапывая спрятанное художество, он мог лишь двигать губами, как безмолвная рыба. Видеть себя на рисунках стесняет и умиляет, однако смущает и злит. Некоторые рисунки были словно из-под тишка. Множество рисунков несли открытый интимный характер, заставляя щёки тут же краснеть. Спрятав обратно все назад, парень хотел, но не смел брать хотя бы одну себе. Коул будет зол узнать о пропаже ещё одной картины. — Хотя чего я? Это мой портрет, без моего разрешения, более того, он ещё и скрывал его от меня. Имею полное право на то, чтобы присвоить его. Поскольку был бесплатной моделью. — ворчит рыжеволосый, пока выбирает для себя одну из портретов, забрав себе. Он зол на Баккета и одновременно обижен. Неужели, после стольких лет, Коул ему не доверяет? Помимо этого, омежья сущность, которая теперь дает сбой от недостатка общения с альфой, а теперь вовсе его отсутвия, заявляет о себе. Недолго думая, парень выбирает себе одну из толстовок мастера земли и уходит к себе, возвращая замок в его прежднее состояние.

***

Кабинет директора не был чем-то особенным. Обычное помещение со столом и шкафами. Обставлено все по минимуму. Меньше вещей и больше пространства. Как ни странно, однако на стенах нет каких-либо картин, нет тех статуэток с дорогих курортов, грамот и награждений. Ничего из этого нет. Сидя перед директорским столом, на расстоянии друг от друга, виновники молча слушали лекции. — Какова причина драки, Коул? Мы знаем, что ты начал это первым. — Говорит строго мужчина, разглядывая в парне правду. — Он украл мою картину, выдав её за свою, — ответил он, сложив руки на груди, недовольно и зло сверля взглядом шатена. — Чем ты можешь доказать то, что это твоя картина? — Я могу принести эскизы работы, сказать какая использовалась краска и какие цвета смешивались для достижения цели тех или иных оттенков. Могу нарисовать вам даже сейчас, если будет необходимо, — Коул уверен, что в любой момент докажет свою правоту и картину ему отдадут. — Что ж, твои слова звучат убедительно. Но рисовать вам придется обоим прямо здесь и сейчас. По вашим рисункам и определим, кому принадлежит работа. — Баккет мог лишь представлять, как по Смиту прошло тысячи мурашек, и ухмыляться, зная, что победа ему обеспечена на все сто процентов. Карандаш и листочек с ластиком — все, что им предоставили для рисования.  — Рисовать можно, что душа пожелает. Кай лишь думал, что нарисовать и как это сделать, чтобы хоть как-то было похоже на приличный автомобиль. Он делал лишь ленивые мазки карандашом, якобы усердно рисуя. Тот час Коул, много не думая, изобразил Сиель, точно отведя её внешность и все её уникальности. Почему —то девушка была первой, что пало парню на ум. Точно отслеживая контуры, он сглаживал, а порой где-то растирал карандаш пальцем для эффекта и реалистичности тени. Картина казалась действительно живой. Парню подумал, что в цветном стиле она была бы ещё более красивее. — Время вышло, показывайте ваши работы. — Директор разглядывал работы и был очень удивлен, видя талант мастера земли: — Коул, ты реально доказал, что картина принадлежит тебе. Я сообщу учителю искусства, подойдёшь к нему забрать свою картину, которую принёс ей Кай. — Кивая согласно, Коул покидает пределы кабинета, получив разрешение, а вот Смита ещё ждёт долгая лекция по поводу воровства.

***

Вернув свою вещь парень ушёл к себе в комнату, где уловил запах рыжика. — Я даже догадываюсь, что ты здесь делал. Хоть я и не такой умный как Зейн, но тебя знаю лучше всех. — Улыбнувшись, парень проигнорировал пропажу одного из портретов рыжика, зная кто его спёр, как и пропажу толстовки. От чего-то было на душе тепло. Лёжа ещё пару минут, он вспомнил, что идея нарисовать подругу Сиель красками была отлична, поэтому он незамедлительно принялся за работу, достав из недр шкафа небольшой мольберт. Листы А3 формата закнчивались, однако вспомнив о том, что у той ещё не так далеко день рождения, он не пожалел листа, начиная работать, игнорируя позднее время на часах.

***

После того, как Смита наконец отпустили, у него не осталось сил больше злиться. Бурной драка и 3-часовое отсиживание в директорской выпили из него все силы, он, будто выжатый лимон, брел по пустым коридорам к себе в комнату. Карман завибрировал, бесконца кидая свежие смс младшей сестры. Нервов на нее не осталось, поэтому он полностью вырубил телефон, стрятав в задний карман. А в комнате его будут ждать кудахтанье соседей с расспросами и тупыми шуточками, типа: «ты был ужасным другом, давай обнимемся на прощание». Но Кай молча скроется в ванной, смыв с себя всю сегодняшнюю смуту, а после вывалится на кровать без задних мыслей.