***
Медленно раскрыв веки, она уставилась в давно привычный бело-серый потолок, который был еле освещен мягким и неровным светом, исходящим от свечи. Блуждая по нему взглядом, девушка резко посмотрела вправо. — Как Вы себя чувствуете? — Микаса, испугавшись, ненамеренно вздрогнула всем телом, вследствие чего несчастную голову пронзила боль, и с губ аристократки сорвалось шипение. — Кто Вы? — игнорируя его вопрос, спросила темноволосая, которая настороженным, но расслабленным взглядом осматривала незнакомца, держа ладонь на лохматой макушке, чтобы некая помутненность сознания прошла быстрее. Он сидел на стуле, который стоял в паре сантиметров от её постели. Закинув ногу на ногу и откинувшись на деревянную спинку, темноволосый ленивым взглядом серо-голубых глаз проходил по выцветшим страницам толстой книги, которую скорее всего взял из шкафа девушки. — Вас тошнит? — мужчина игнорировал её расспросы в ответ и, судя по всему, не хотел отступать. — Немного, — чуть погодя ответила Микаса, сжимая пальцами тёмные волосы. — Если Вам станет плохо, — вздыхая говорил он, а затем, перевернув страницу, продолжил: — то делайте это сюда, — пнув ведро, темноволосый состроил брезгливую гримасу. От такого мощного пинка по всей комнате раздался оглушающий звон, отчего девушка, буквально вцепившись одной рукой в одеяло, а другой в волосы, болезненно застонала. — Чёрт возьми, кто Вы?! — повысив тон, произнесла аристократка, пытаясь хоть как-то умерить болезненный писк в голове. — Не кричите так, дамочка, — незнакомец лениво поднял на неё глаза, — иначе разбудите моего коллегу, — тот кивнул в сторону окна, где недалеко стоял стол, за которым девушка проводила большую часть времени. И именно на стуле, что ранее был аккуратно придвинут, крепко спал второй неизвестный ей мужчина, который ещё и смел пускать слюни на деревянную поверхность. — Меня немного пугает нахождение двух неизвестных мужчин в моей комнате, знаете ли, — Микаса чуть натянула одеяло на себя, — которые ещё и ведут себя по-хамски. — Я Ваш лечащий врач, — бесцветно ответил он, захлопывая книгу и апатично смотря на аристократку, — а это… — темноволосый размахнулся и кинул толстую книжонку прямо в бок спящему мужчине. Тот в ужасе распахнул глаза и, громко ойкнув от внезапной боли, упал со стула, приземлившись прямо на лопатки. — Простите, простите, я не специально, — что-то бурчал пострадавший себе под нос, медленно вставая с пола. — Вроде как тоже будущий врач, но позволяет себе спать прямо на работе, — грубо высказался мужчина, поправляя белоснежное жабо. — Ах, Леви, — раздраженно начал блондин, возвращая стул на место, — я выматываюсь, как собака, мне нужен хоть какой-то отдых, — со смешным возмущением на лице оправдывался он, — Я всю ночь сбивал ей температуру, пока ты только и делал, что курил, да критиковал мои действия, мешая мне работать. Так что в том, что я задремал нет ничего плохого, — закончил блондин наигранно шмыгнув носом. Микаса, сидящая весь этот момент тихо, в непонимании и легком шоке, то открывала, то закрывала рот, всё не решаясь прекратить небольшую перепалку между этими двумя, которые, видимо, вообще забыли о нахождении в этой комнате больной девушки. — Если тебе не нравятся мои методы обучения, то можешь смело катиться отсюда, тебя никто не держит, — заявил Леви, складывая медицинские приборы, которые были аккуратно разложены на близстоящей тумбе. Мужчина нахмурился и, чуть опустив взгляд, фыркнул. — Извини, — на удивление быстро тот принял своё поражение, взявшись складывать незнакомые Микасе документы. — Мисс, как Вы себя чувствуете? — блондин вмиг перешёл с одной темы на другую. Микаса, не ожидавшая, что к ней обратятся, дрогнула и, несколько раз моргнув, наконец-то ответила: — Чувствую головную боль, немного тошнит, но не критично, — Аккерман в задумчивости потёрла шею, хмурясь, — и мерзкая боль в горле, да настолько, что глотать больно, — заключила темноволосая, морщась. — Насморк? — задал вопрос Леви, продолжая что-то писать в блокноте. Микаса же, чуть задумавшись, глубоко подышала через нос и покачала головой в знак отрицания. — И вправду ничего серьёзного, — мягко прокомментировал блондин, пытаясь рассмотреть запись на пергаменте. — Я пропишу Вам рецепты, с помощью которых Вы будете лечить горло, — темноволосый захлопнул блокнот, — головные боли и тошнота скорее всего из-за сотрясения. Если Вас будет мучать ещё и шишка на затылке, то я пропишу мази, которые должны в скором времени свести её на нет. — Температура же и боль в горле являются признаком обыкновенной простуды, — добавил второй мужчина, — так что переживать не стоит, думаю, вскоре Вам станет лучше, — блондин, который стоял всё это время к девушке боком, слегка повернул голову и ласково улыбнулся больной, отчего та в неловкости опустила взгляд на одеяло. — Благодарю, — вполголоса ответила девушка, — можете передать эти рецепты моей служанке, — мужчина кивнул. В комнате воцарила неловкая тишина, сопровождаемая треском свечи. Светловолосый был полностью занят документами, пока его коллега апатично смотрел в окно, думая о своём. За весь их небольшой разговор Микаса сделала небольшие выводы про этих двоих. Черноволосый был довольно симпатичен, да, такая внешность определенно нравилась молодым и статным дамам, но его характер на первый взгляд представился ей так себе. Грубый, холодный и нетактичный мужчина, который, кажется, всем своим видом показывал, что ему на всех и вся по-настоящему всё равно. И у Микасы он вызывал отторжение, хотя такие неприступные красавцы были очень популярны у девушек её возраста и старше. Второй же был очень спокоен и вежлив, полная противоположность первого. Даже во внешности, хотя девушка и не отрицала того, что тот тоже был симпатичен, но, скорее всего, всё же не был популярен у прекрасного пола. Но Микасе он чем-то напоминал Армина, отчего в груди возникало тепло вперемешку с тяжёлой тоской. — Могу ли я узнать Ваши имена? — светловолосый оторвался от документов, обращая взор на девушку, что подала голос. — Я Вильям Андерсон, а этот холодный грубиян, — темноволосый испепеляюще посмотрел на коллегу, — Леви Аккерман. — Аккерман?.. — боль в голове ещё не утихла, но, казалось, отошла на второй план, когда девушка услышала эту фамилию. Она настолько удивилась, что аж невольно пробормотала себе под нос названную фамилию с небольшим оттенком вопроса. — Однофамилец, — быстро ответил Леви, пока Микаса обрабатывала полученную информацию. — Вильям. — Да? — грызя кончик пера откликнулся блондин. — Мне нужно прогуляться, — сказал врач, накидывая на плечи чёрный мужской фрак, — не теряй, — дверь за темноволосым закрылась и в комнате снова наступила тишина.***
Волнение и некое предвкушение бились в голове. Из-за сильно стягивающего грудь корсета было тяжело дышать, но она не хотела даже дать себе минутку отдыха, чтобы привести дыхание в норму. Узнав, что Микаса пришла в себя, Мэри очень захотелось как можно скорее увидеть её и извиниться перед ней за произошедшее. Шатенка очень винила себя за то, что младшая Аккерман получила травму, хоть и несерьёзную, по словам врачей, но вина всё равно гложило нутро. — Постойте! — крикнула служанка выходящему из комнаты Вильяму. Тот удивленно взглянул на быстро приближающуюся и запыхавшуюся женщину. — Да? — тихо сказал он, но мгновенно замолчал, когда Мэри схватилась за его локоть, тяжело дыша. — Как она? — задала вопрос она, не чувствуя и капельки стыда. — С ней сейчас всё в порядке, только недавно проснулась. Вы можете навестить её, — неуверенно отвечал Вильям, странно осматривая шатенку. — Спасибо, — поблагодарив его, Мэри скрылась за дверью, предварительно отпустив его локоть. Вильям же в непонимании смотрел на деревянную дверь, всё ещё чувствуя хваткие руки служанки на своей руке. — Госпожа! — Мэри ворвалась в комнату как ураган. — Простите меня! — шатенка буквально кинулась в ноги лежащей на кровати Микасе. — Мэри, успокойся! — аристократка в панике кинула куда-то в дальний угол книжку, придвигаясь ближе к служанке, которая, уткнувшись в одеяло, молила о прощении. — Всё в порядке, я не виню тебя, — Микаса осторожно приподняла голову Мэри, держа обеими руками её чуть смуглые щеки. — Не плачь, пожалуйста, — Аккерман никогда не знала, как успокаивать людей, и сейчас она выглядела довольно нелепо со своим напуганным лицом и даже немного дрожащими руками. — Простите меня за слёзы, — Мэри и не заметила того, как слёзы уже градом падали на руки госпожи. — Простите. — Всё хорошо, — тихо говорила девушка, неожиданно прижимая к груди шатенку. Микаса неловко обняла её, утыкаясь щекой в её макушку