Ох уж этот Главный советник

      Он явно ожидал чего угодно, но не этого, его глаза впервые так широко открылись и удивились, что сейчас у него на лице был полный спектр эмоций, которых раньше так не хватало. Он смотрел на меня сверху вниз… И вот он наклоняется ко мне. У меня в этот момент пробегают все мурашки мира и время будто останавливается и все замирает. Он наклоняется и говорит мне прямо в мои губы: — Я же говорил, что споры — это глупая человеческая привычка. Тебе нужно от нее избавиться, чтобы продвигаться по карьерной лестнице. А мне нужно перестать тебе по-та-кать. Я сглотнула от напряженности момента, но не смогла промолчать. — А если я не хочу продвигаться ни по какой карьерной лестнице. Если мне не нравится перспектива становиться таким как ты… как вы… Я не хочу заглушать свои эмоции и представляться перед всеми каменной и несокрушимой, холодной и сдержанной, — повышенным тоном сказала это я. — Для этого ты и не должна насильно становиться, как ты говоришь «холодной». — Что? Ну вы же все такие? — Мы все раньше были юны. И у всех бурлили эмоции и чувства. Но со временем ты сам понимаешь, что рассудительный ангел нетороплив, говорит взвешенные вещи и находит решения, устраивающие все стороны, а для этого приходится учиться успокаивать своих демонов в сердце. Ты сама до этого дойдешь, не нужно себя заставлять, лишь наблюдай за решениями и их последствиями, — немного помолчав он добавил, — Ты думаешь, что серафимы всегда уверены в своих решениях? Конечно нет. Никогда нельзя предугадать последствия. Но они выглядят уверенно всегда, чтобы развеять страхи и сомнения других. У нас у всех есть сердце. Разве не помнишь, как твоя мама вспылила, когда хотела защитить тебя и не оставлять у нас в цитадели? Это разве похоже на нее, на всех нас серафимов? — Нет, — тихо молвила я. — Мы тоже умеем показывать эмоции, когда им место… Когда им место. Он поднял свою руку на один уровень с моим лицом и указательным пальцем постукал пару раз по моим губам. И тихо сказал: — А это ты зря, Непризнанная. Определись для начала, что у тебя делается в голове. И вообще к завтрашнему дню нужно быть огурчиком, поэтому сначала научись пить, а потом приглашай в такие заведения.       Я смутилась и опустила голову вниз. Я хотела бы гордо стоять до конца, но я действительно была слишком пьяна, чтобы соображать нормально. Оказалось, что у меня нет таланта летать пьяной, поэтому мы решили, что лучшим решением будет дойти до цитадели пешком. И даже ходьба было не мое, ибо я спотыкалась и Натаниэлю приходилось меня ловить. Наверное, он думал, что я совершенно беспомощная.

***

      На следующий день обучение мне архангел Йор, сказав, что главный советник сегодня очень занят своими верховными делами. Мне хотелось сквозь землю провалиться, потому что я прекрасно помнила предыдущий день во всех красках. И я боялась, что из-за этого Натаниэль и вовсе не захочет меня видеть. — Вики, Вики… Ты меня слышишь? — архангел Йор пытался до меня достучаться. — Да, извините, я слышу. — Я лишь хотел сказать, что на сегодня мы закончили. А еще тебя вечером хотела навестить твоя подруга, Мими, дочь демона Мамона. — Что? Ура… Боже, спасибо большое, — я расплылась в широкой улыбке и готова была кинуться на шею архангелу Йору. — Мне то чего спасибо, это советники посчитали эту встречу хорошей идеей, чтобы ты не чувствовала себя здесь одиноко. Но твоя подруга должна покинуть цитадель до 10. — Да-да, конечно. — Если все пройдет гладко, и эта встреча никак плохо на тебя не повлияет, то у тебя будет шанс видеться с подругой чаще. — А вы не знаете, как долго я тут пробуду? — Извини, но мне это не известно. Скорее всего, когда урегулируется вся эта ситуация с Маль… Мальбонте — А какие новости снаружи? — с явным любопытством спрашиваю я. — Извини, мне не положено тебе что-либо подобное рассказывать. Спросишь потом у главного советника. А пока отдыхай. Я с нетерпением ждала этого вечера.