— Господин Кун, вы выглядите… слегка не в себе. — И правда. В самом деле, чего это я? — Что-то случилось?.. — Ничего… Извини, тебе не нужно об этом знать.
***
Если бы перед появлением на свет ребенок мог выбрать семью, можно бы было стольких проблем избежать. Да, Агеро семью не выбирал, как не выбирал отца, имя и, как оказалось, будущее. Многие дети до определенного возраста делают все по указке взрослых и не потому, что им это нравится. Агеро делал все, чтобы угодить своему отцу. Он не любил часами проводить в студии перед фотографами, которые тряслись за каждое положение головы. Но это помогало обратить на себя внимание отца, пусть и ненадолго.***
— Сэр, у вас очень милый и обаятельный мальчик, — ворковала дама в блестящем розовом платье. Девятилетнего Агеро едва не вывернуло. То ли из-за явной наигранности в тоне, то ли слишком приторных духов. Как же он не любил все эти вечеринки в честь очередного успешного показа новой коллекции. Опять специальный наряд и множество незнакомых людей, которые так и стремились высказать свое восхищение сыном Эдвана. — Не стоит баловать его подобными словами, — рука отца на плече Агеро сжалась сильнее. — Что вы, что вы. Видела его фотографии в новом выпуске вашего журнала, редко встретишь таких красивых детей, — женщина наклонилась к Эдвану. Сверкающие серьги в ее ушах качнулись. — Я готова отдать любые деньги за контракт с ним и моим модным домом. — Исключено. Я ни за что не продам вам свое лучшее творение. — Вот оно как, — она отстранилась, всего на несколько секунд показав свое истинное лицо. — Вы еще пожалеете о своих словах. Агеро было противно. Неприятное чувство скрутило живот, стоило осознать, что для отца он не больше, чем красивая вещь. Хуже того, все эти умиляющиеся дамы тоже не видели в нем человека. Все эти улыбки — фальшь от начала и до конца, спектакль, где Агеро была отведена роль драгоценного камня. Хотелось исчезнуть. Отец не навещал его, когда мальчик болел. Рядом всегда был только старший брат и, иногда, мать. Хачулинг познакомил его с игровой консолью и заставил почувствовать себя хоть кому-то нужным. Да, Агеро отворачивал нос, делая вид, что ему совсем не интересно, часто просил уйти, но брат только смеялся и трепал его и без того взъерошенные волосы. Сказать, что ему это не нравилось, значит, соврать самому себе. Агеро помнил, как позорно плакал в день отъезда брата. Нет, он не хватал его за одежду и не кричал. Просто стоял в холле огромного особняка, шмыгая носом. — Эй, ну ты чего, — Хачулинг присел рядом, положив руку ему на голову. — Не в последний раз же видимся. Чего плакать? Агеро только сильнее стиснул зубы. Глаза заболели от подступивших слез. — Не уезжай, — срывающимся шепотом попросил он. Иначе он останется совсем один. Никто из сестер не мог заменить ему старшего брата, а младший, Ран, больше раздражал. Этот самодовольный малец не раз приводил Агеро в ярость. — Отставить слезы. Я еще обязательно вернусь, — мягко улыбнулся Хачулинг. — Да не плачу я! Дурак! — выкрикнул Агеро, вытирая глаза рукавом белой рубашки. — Это из-за отца, да? Ты поэтому уходишь? Брат вздохнул, помедлив с ответом. — Каждый из нас волен выбирать, и я сделал свой выбор. Тебе тоже стоит задуматься над тем, чего ты на самом деле хочешь. Смысл этих слов дошел до Агеро далеко не сразу, а только через несколько лет.***
Отец, считал Кун, был виноват во многом. Он отказался поддерживать своего старшего сына, сломал жизнь дочери, Марии, внушив ей мечту стать знаменитым айдолом. Агеро не мог понять, чем заслужил столько внимания, потому что знал, что отец делал это не из большой любви. — Ты ни на что более не способен, — говорил Эдван. И первое время такие слова злили. То есть, по мнению отца он ни на что не годен, кроме как «украшать» обложки глянцевых журналов? Да пошло оно все. Хоть Кун и смог вырваться из «клетки», это было больше похоже на выпуск птицы в террариум. Огромный, но закрытый. Да, здесь было тепло, светло, но Агеро не ощущал свою жизнь полноценной. Ему буквально казалось, что за ним подглядывают в ду́ше. Отец словно издевался, и терпеть такое Агеро не желал. — Я хочу, чтобы ты перестал вмешиваться в мою жизнь! — из него словно вырвались все подавляемые годами эмоции, хотя их он старался держать в узде. — Я уже задыхаюсь от твоей гребаной опеки. Понимаешь? Дай мне жить как нормальному человеку! — Агеро ослабил на шее галстук, переводя дыхание. Голос в трубке отозвался раздражающе ровно: — Успокоился? Агеро нервно засмеялся. Серьезно? Успокоиться, когда за тобой из-за каждого угла следит подпольный журналист? — Убери этого Чжинсона к чертовой матери, пока я не сделал этого сам. — Тебе не нужны проблемы, ты и сам это понимаешь. — Ты — моя самая главная проблема! Ты и твоя привычка знать обо мне все! Послышался тяжелый вздох. — Ради всего святого, Агеро, сейчас у меня нет времени обсуждать это с тобой. — Не смей уходить от разговора! — крикнул Кун, но его слова улетели уже в пустоту. Зло стиснув зубы, он отбросил телефон на близстоящую тумбочку. Другого ожидать и не следовало. Отец никогда не хотел с ним считаться. Всего один единственный раз он услышал Агеро, когда прогонял его из дома, решив, что тот вернется, едва осознает свою неправоту. Но этого не случилось, а смириться с этим Эдван так и не смог. — Черт, — пробормотал Агеро, сжав пальцами переносицу. От этой «веселой карусели» болела голова. Еще и с Баамом что-то творилось. После того инцидента с Икаром он стал совсем на себя не похож: часто отвлекается, спит на уроках и дергается по любому поводу. Может, дело в том, что Агеро начал пристальнее смотреть за ним, ничего до этого не замечая? В любом случае, вывести этого парня на разговор обычными методами не выйдет. Баам просто сбежит. «Наверное, стоит вспомнить основы подростковой психологии», — Агеро недовольно взъерошил волосы, решив, что неплохо было бы заварить чай.***
Если не считать легкого тремора и стучащего под горлом сердца, то держался Баам вполне достойно. Хотя Ли Су уже несколько раз спросил, не заболел ли тот. — Дружище, ты такой уже больше недели ходишь. С той драки в коридоре тебя как будто подменили. — Со мной все нормально, — эту фразу Баам заучил и повторял как запрограммированный. Говорил он ее настолько часто, что сам почти начал в нее верить. — Это пройдет. — Что пройдет? — Н-не важно. Андросси сказала, что чувства Баама могут быть всего лишь увлечением и надо немного подождать. Но сколько это займет времени, она не уточнила. А Бааму казалось, что он медленно сходит с ума. Откуда-то появилась нервозность, ему не присущая. Часто стуча карандашом по тетради, он смотрел в сторону учителя и словно чего-то от него ждал. Но стоило Куну случайно встретиться с ним взглядом, Баам отводил глаза и прятал румянец, подпирая щеку рукой. В голове в такие моменты начинало с силой пульсировать, а дрожь в руках усиливалась. Нет, это безнадежно. Так он Андросси и сказал. — Слушай, ты поговорить об этом хочешь? — поинтересовалась она. — Я не против, конечно, но лучше это делать подальше от посторонних ушей и глаз. Можем встретиться в библиотеке после уроков. И Баам согласился. Ведь ему на самом деле больше не с кем было это обсудить. Довольно скоро отвязавшись от Ли Су, Баам запихнул тетради в сумку и отправился к месту встречи. Он плохо представлял, как будет выглядеть его разговор с Андросси. Не будет же он выкладывать ей все свои скрытые мысли. Хотя, как убедился сам Баам, эта девушка почти не напрягается, если ей нужно что-то узнать, и это немного пугало. — Ты не голоден? — спросила Андросси, попивая клубничное молоко. Баам мотнул головой, упав на стул напротив. Девушка лукаво улыбнулась. — Конечно, как я могла забыть, что отсутствие аппетита в твоем состоянии — это нормально, — она закинула пустую коробочку из-под молока в мусорное ведро и снова посмотрела на Баама. — Значит, ты говоришь, что твои чувства никуда не исчезли. Что ж, если так, то расскажи мне, что тебе в нем нравится. Баам начал нервно озираться, убеждаясь в том, что их никто не слышит. — Тебе не кажется, что это личное? — Тогда как я смогу тебе помочь? Баам выдохнул. — Ну… — он уставился на сложенные в замок руки. — Глаза?.. — неуверенно произнес он. — Баам, можешь говорить громче. Здесь никого, кроме нас и библиотекаря. — Я сказал, что мне нравятся его глаза, — Баам поднял голову. — Синие, чистые и искренние. Да, его слова могли показаться банальными, но он говорил, представляя перед собой образ учителя. — Он стильно одевается, всегда выглядит уверенно. Хотя в последнее время он немного уставший, — Баам нахмурился, прихватив губу. — Внимательный и заботливый, но это немного обескураживает. У него приятный голос, слышать его мне просто невыносимо, — Баам почувствовал, как у него горят уши. Он даже с самим собой так не откровенничал. — Знаешь, я могу бесконечно перечислять, — он неловко почесал щеку. Андросси демонстративно зевнула. — Все это замечательно, но… — она вдруг усмехнулась. — Ты все время говоришь «он» да «он». Тебе так неловко называть его имя? Судя по реакции, Баам явно занервничал. Андросси поднялась, оперевшись руками о стол, и наклонилась к лицу собеседника, заставив отодвинуться. — О чем ты? — Давай, скажи его имя. — К-Кун?.. — Нет, не так. Это фамилия. Баам окончательно смутился, закрыв лицо руками. Только глаза и виднелись. — А так я не могу! — Ты не знаешь, как его зовут? — Знаю, но не в этом дело! — Говори, — зловеще произнесла Андросси. Баам отвернулся. — Агеро… — и тут же как будто задохнулся, округлив глаза и зажав себе рот. Словно одно это слово было способно вызвать апокалипсис. Дышать стало тяжело. — Пожалуйста, давай на этом закончим. Губы Андросси тронула довольная улыбка. Она села обратно, поправив юбку на коленях. — Тебе нужно научиться контролировать свои чувства. — Что? Каким образом? — Человек способен адаптироваться в незнакомой для него среде, если будет постоянно в ней находиться. Попроси учителя Куна позаниматься с тобой, — Андросси, улыбаясь, сложила руки перед лицом в умиляющемся жесте. — Да ни за что! И я очень хорошо знаю его предметы. В такой обстановке его раскусят за десять секунд, как это сделала Андросси. А подписывать себе смертный приговор так рано Баам отказывался. — Ты готов и дальше перед ним краснеть и заикаться? Занятия помогут тебе держаться рядом с ним увереннее. — Откуда ты знаешь? — Личный опыт, — нехотя ответила Захард. — Но рассказывать об этом я не собираюсь, извини. Баам недовольно свел брови. — Хорошо, — он поднял сумку с пола. — Я попробую. Андросси подперла голову руками, заинтересованно наблюдая. — И когда же ты собираешься это сделать? — Не… Не знаю. Быть может, завтра? — Учитель Кун еще в школе. Резко повернувшись, Баам в очередной раз забыл, что находится в библиотеке, и воскликнул: — Ты предлагаешь мне подойти к нему сейчас?! — Тянуть с этим я бы тебе не советовала. Сегодня как раз была новая тема. Грейс почти задохнулся от клокотавшего в нем возмущения. Все же разрешить кому-то копаться в его чувствах было плохой идеей. Но, с другой стороны, может, Андросси права и Бааму нужно к Куну просто привыкнуть? Поправив на плече сумку, Баам кинул негромкое прощание. Все же, подойти сейчас или забыть эту идею как страшный сон? Когда дело касалось учебы, Баам предпочитал справляться со всем самостоятельно. А просить другого человека помочь с несуществующей проблемой казалось и вовсе невозможным. Да и не умел Баам врать. У него все эмоции отражались на лице, выдавая с головой. Такие проницательные люди, как Андросси, читали его на раз-два. Наверное, был смысл потренироваться в контроле над собой. Баам вдруг остановился, прежде чем занести ногу над следующей ступенькой. С этажа ниже он услышал два приглушенных голоса: один робкий девичий, а второй точно принадлежал господину Куну. Что-то показалось Бааму подозрительным в тоне обоих. Юноша тихо спустился вниз и осторожно выглянул в коридор, увидев возле открытого кабинета Агеро и, кто бы мог подумать, старосту. Миа почему-то неловко переминалась с ноги на ногу, спрятав руки. Испугавшись, что его могут заметить, ведь спина учителя была довольно близко, Баам юркнул обратно, прислушиваясь. — Я хотела вам кое-что передать, — Баам почти увидел, как Миа протягивает Куну письмо с признанием или что-то подобное. Судя по тому, как звучал ее голос, она очень волновалась. — Этим летом я уезжала с родителями на море и набрала слишком много сувениров. Я раздала их классу, но у меня осталось еще немного. Поэтому… Вот… Баам не припоминал, чтобы Миа что-то кому-то дарила. Все это становилось подозрительнее и подозрительнее с каждым звучавшим словом. — Это довольно неожиданно, — послышался неловкий смешок. — Но я уверен, что такой подарок мог бы порадовать кого-нибудь другого. — Но!.. — Исихара, извини, — что-то поменялось в голосе Куна. — Я не могу принять это. Любой подарок несет в себе смысл. Не мне тебе это объяснять. Думаю, ты и сама все прекрасно понимаешь. В замеревшей тишине время тянулось мучительно долго, и Бааму казалось, что стук его сердца слышен отчетливо. — Учитель, я вовсе не… Я… Извините. Мимо Грейса стремительным ветром пронеслась Миа. В порыве эмоций, она его даже не сразу заметила. Спустилась на пару ступеней, вздрогнула и повернула голову, тут же испуганно распахнув глаза. Баам сполз по стене вниз, прикрыв голову руками и слыша быстро удаляющиеся шаги. И дураком не надо быть, чтобы понять, о чем они говорили. У Исихары не было и шанса, а Бааму не следовало бы даже пытаться. Но все же кое-что его от нее отличало. Господина Куна связывало с ним нечто большее, чем просто школа. Ведь это Бааму, а не старосте учитель предложил встретиться, потому что они давно не виделись, его он учил кататься на роликах и его держал за руку, чтобы тот не потерялся. И, если Баам попросит помочь, Кун точно не откажет. От таких мыслей в груди свернулось приятное тепло, как будто солнце после дождя пригрело. Только вот, что сказать и как не сгореть на месте от нахлынувших чувств? Топчась возле учительского кабинета, Баам все не решался зайти. А не слишком ли быстро он появится после того неловкого разговора со старостой? Не будет ли выглядеть глупо со своей просьбой? — Ты уже и так далеко зашел. Чего боишься? — Боюсь того же, что было с Миа. — Не попробуешь, не узнаешь. Давай, смелее. Глубоко вдохнув, Баам приоткрыл дверь и осторожно, словно крадущийся мышонок, посмотрел в образовавшуюся щель. Вот так Куна было хорошо видно. Куна, который собирал волосы в хвостик. Казалось бы, ничего удивительного в этом действии нет. Заглядевшийся Баам моргнул, чувствуя скопившуюся во рту слюну. Он же только что собрал диалог с Агеро в голове. Если продолжит смотреть, потеряет способность мыслить. — Господин Кун, добрый вечер! — кажется, он слишком резко открыл дверь. Застывший Кун выглядел растерянным. Такой внезапности он точно не ожидал. Баам неловко улыбнулся, тут же дав задний ход. — Извините, я не вовремя. Зайду завтра… — Баам, постой! Юноша остановился, понимая, что он уже ведет себя довольно глупо. Коротким движением головы он стряхнул с глаз челку, стараясь выглядеть как можно серьезнее. — Я весь твой в любое время, так что заходи. Ты ведь что-то хотел? Баам протянул что-то бессвязное, пытаясь понять, что конкретно имел в виду Кун под «я весь твой». — А-ага, хотел, — взволнованно произнес он. Выглядел он, наверное, не лучше Исихары. — Но мне очень неловко просить вас о таком. — В чем дело? Так, выдох. И дело совсем не в том, что Куна с такой прической хотелось разглядывать бесконечно долго. Сосредоточив свой взгляд на цветке, который мирно стоял на подоконнике, Баам выпалил на одном дыхании: — Не могли бы вы позаниматься со мной? — по ответному молчанию Баам решил, что требовалось срочное оправдание. — Из-за того, что меня отстранили от занятий, я пропустил ваши уроки и не смог разобраться с сегодняшней темой. Через месяц начнутся промежуточные тесты, не хочу отстать от своих одноклассников. — Хорошо. Только тебе удобно будет в субботу? Баам повернул голову, не смея верить в услышанное. И все было так просто? Улыбка сама запросилась на лицо. — Конечно, — закивал он. Кун улыбнулся на выдохе. — Тогда время сообщу немного позже. — Спасибо большое, господин Кун. Хорошо вам добраться до дома! Из кабинета Баам выбежал на третьей космической, так и не услышав вслед немного растерянное «и тебе». Кун провел рукой по лицу, чувствуя подкатывающую усталость. Так Баам переживал из-за его предмета. Заставил же он за него поволноваться.***
одну минуту назад Милый парень с параллельного: у меня получилось! только что Вы: А я в тебе и не сомневалась. Вы: Так держать ;)
Андросси, довольно улыбаясь, отправила анимированный стикер пучеглазого человечка, показывающего «класс». Так странно, что она помнила этого мальчика со средней школы. Зажатого, испуганного. Андросси испытывала к нему что-то вроде эмпатии. Да, Баама ей было жалко, но она не стремилась с ним сблизиться. Можно ли сказать, что сейчас она наверстывала упущенное? Андросси фыркнула. Она помнила день, когда учитель Кун привел его в класс. День, когда Баам в последний раз появился в школе.