Кто боится Альбуса Дамблдора? А надо?

      После того разговора жизнь бывшего Поттера, а теперь Корвина Гонта, разительно изменилась. Не стоит объяснять, насколько мальчик был поражен, когда узнал, что его родители вовсе не были наркоманами-алкоголиками-бездельниками. А про магию и магический мир даже упоминать не стоит. И то, что, как он теперь называл хозяина дома — дядя Марвин, ему и правда дядя, только не родной, а в каком-то там колене, Корвин толком не понял. Не понял, да и не важно, поскольку дядя принял его в род, как бы усыновил, но не совсем... Одним словом, сложно всё это объясняется, а суть такова: зовут его теперь Корвин Гонт, наследник Гонтов. Старое имя было велено забыть, как страшный сон, поскольку к нему оно теперь никакого отношения не имеет. И родители по бумагам у него теперь другие, мать, вроде бы, жива, но все равно что мертва, поскольку в тюрьме, которая Азкабан, и страшнее этого места нет.       Поначалу, Корвин даже возмутился, что значит: он теперь не Гарри Поттер? Всю жизнь им был. И тетя, и дядя, кто угодно, даже мисс Фигг подтвердят, что он — это он — Гарри Поттер!       Первое потрясение случилось, когда мальчик увидел себя в зеркале. Отражение было совершенно не знакомым. В стекле отражался темноволосый бледнокожий парень с серыми, как олово, глазами, что, при темных бровях и ресницах, производило ошеломительное впечатление. И никаких очков и идиотских шрамов! Стопроцентное зрение!       Вторым потрясением стало открытие, что в начальную школу Литтл-Уингинга, где учился Дадлик, по прежнему ходит... Гарри Поттер! В тех же обносках от кузена, в тех же замотанных скотчем очках, с тем же шрамом. Это открытие стало шокирующим, причем, как понял Корвин, не только для него, но и для дяди Марвина. Тот потом весь день где-то пропадал, а вечером ходил мрачный.       Как это возможно, Корвин не понимал. Дядя в ответ на вопросы лишь загадочно ответил: "Магия!". И, если Корвин будет прилежен в учёбе, со временем сам поймет. В ответ на такую провокацию Корвин недовольно фыркнул и заявил, что Марвин сам ничего не знает, потому и не говорит. Дядя лишь тонко улыбнулся и выдал новоявленному родственнику несколько книг для изучения. И с тех пор началось!       Чему только Корвину не пришлось учиться: этикету, дуэльному кодексу, родословным английских магических семей, зельям, заклинаниям, основам ритуалистики... Последним трем, правда, в теории, но от этого было не намного легче. Также он продолжал посещать младшую школу, изучая обычную школьную программу. Когда Корвин спросил, зачем, дядя Марвин ответил, мол, надо, и стал варить мальчику зелье для памяти и усвоения знаний. Одним словом, Корвин едва не взвыл и порой мечтал вернуться в свой привычный уютный чулан под лестницей. Там и то легче было, учёбы с него не требовали, работать надо было на кухне и в саду, но сейчас, по сравнению с возложенной на него нагрузкой, это казалось семечками. К тому же, детская психика так устроена, что, для того, чтобы не мешать личности нормально развиваться, плохое быстро покрывается пеплом забвения.       В школу он ходил теперь в другую, но переодически встречал того мальчишку, который теперь был им самим, то есть, был вместо него Гарри... Сперва злился, даже сам не понимая, почему. Было ощущение, что неизвестный мальчишка украл у Корвина его жизнь. Однажды даже сел и задумался о своем отношении ко всему этому. И пришел к удивившим его самого выводам. Обидно ему от того, что его оказалось так просто заменить. Кто это сделал и зачем — отдельный вопрос. А вот то, что где-то глубоко внутри мальчик надеялся, что после его пропажи родственники с ног сбились его разыскивая...Что, он всё же возможно им небезразличен. Да, что, хотя бы что-нибудь с его исчезновением в их жизни изменится в худшую сторону. Чтобы они осознали, что потеряли с его пропажей... А ему так просто нашли замену – обидно.       А потом Корвин встретил очередную "охоту на ненормального" и от души пожалел заменившего его мальчишку. С тех пор, помня о том, как сам жил у Дурслей, стал брать с собой в запас несколько лишних бутербродов, которыми и подкармливал бедного очкастого заморыша. Он даже как-то заикнулся Марвину о мальчике, но тот лишь цыкнул, а потом долго втолковывал сердобольному племяннику, что это "ж-ж-ж" неспроста, и тут непонятные интриги, в которые лезть — себе дороже. Однако, приходящей домработнице велел давать Корвину с собой двойной обед.       Время шло, мальчик взрослел, учебная нагрузка все возрастала, зелья памяти все также варились для Корвина. Порой ему казалось, что дядя решил впихнуть в его голову всю Британскую государственную библиотеку* и пару частных собраний книг в придачу. К тому же, с некоторых пор дядя с племянником стали беседовать по вечерам о многих вещах, и Корвин не мало вынес для себя из этих разговоров. Марвин подробно разъяснял мальчику, кто чем дышит в мире магической Англии, да и Европы. Читал с ним "Ежедневный пророк", разбирая статьи и приучая наследника читать между строк, учил в процессе беседы ненавязчиво вызнавать секреты, которые от него хотят скрыть. Сперва Корвина немного коробило, и он не понимал, зачем это все нужно, если можно спросить прямо то, что тебя интересует. Дядя же на удивление терпеливо объяснял, что прямые пути к цели — далеко не всегда самые быстрые и надёжные. И Корвин постепенно входил во вкус, учился общаться намеками, понимать недомолвки, выявлять откровенный обман или коварно вывернутую правду. Это искусство завораживало и увлекало. Так постепенно подходило его одиннадцатилетие.