а ты не промах

«No Pasaran! Дай ещё уверенности пацанам, забытым и голодным. Я останусь там — это мой рай для нищих. Проходи, родной, совсем неважно… Ты ща осади свой пыл, какой выбор?»

Santiz — «No Pasaran» — Статья! — Хината врывается в пиццерию, тяжело дыша, чувствуя, как внутри всё горит из-за слишком быстрой непрерывной поездки на велосипеде. — Вы видели статью?! — ему отвечает молчание. Рыжий с замиранием сердца осматривает место кассира, где убраны все лежащие ранее статуэтки и бумажки. Кто-то уволился? Пиццерия переезжает? Парень вертится, пытаясь хоть что-то понять. Половина вещей куда-то пропала, зал выглядит пустым и брошенным. Рыжий резко подпрыгивает, когда на его плечо ложится широкая ладонь, и оборачивается. Видит за собой Даичи, что смотрит на него убийственным холодным взглядом. Шоё тут же пятится, забывая про статью и про всё, что с ней связано, чувствуя, как каждая клеточка дрожит от страха. — Ты уволен. Самое страшное, что можно было услышать. Внутри что-то обрывается, а из горла вырывается странный полный страдания и боли звук. — Пиццерия закрывается. Из-за тебя. Слова Савамуры громыхают в голове, Хината оседает на колени, чувствуя, как лицо искажается, как он задыхается, не имея понятия о том, что делать дальше. Груз вины, обиды, жалости к самому себе сваливается на плечи парня, так что он скукоживается сильнее, обнимая себя руками, смотря пустым взглядом в пол. А потом в помещение врываются бывшие работники пиццерии, которые бросаются на Хинату с кулаками. Тот не успевает и моргнуть, как его начинают осыпать ударами, проклиная, покрывая всеми на свете видами мата и оскарблений. Конечно. Он всех оставил без работы. Куда им теперь идти? Среди них появляется Нишинойя. Шоё смотрит на него умоляющим взглядом, надеясь, что хоть он сжалится, поможет отбиться, но тот резко подскакивает и точно ногами приземляется Хинате на лицо… Шоё с криком вскакивает, не понимая, где находится. Комната, матрас, Нацу, телефон… Парень хватает мобильник и начинает судорожно набирать номер Сугавары, одновременно с этим вскакивает и выбегает в прихожую, где накидывает пальто и кое как залазит в ботинки, забив на шнурки, выбегает на улицу. — Алё…? -слышится по ту сторону трубки сонный голос Коуши. — Сугавара-сан, пиццерию безвозвратно закрыли?! — срывается Хината, крича на всю улицу. — Неужели ничего нельзя изменить?! Это всё из-за меня?! Вы меня побьёте?! Нет, изобьёте?! Нет, убьё… — Всмысле пиццерию закрыли? — голос кажется удивлённым, что ставит Хинату в шок. Савамура же с Сугаварой владельцы, они первые должны о таком знать! — Ты о нашей…? Ничего не закрыли… Ты чего не спишь, вообще? И меня будишь. Может, тебе кошмар приснился? — Кошмар… Хината тупит пару секунд, а потом резко ударяет себя ладонью по лбу. Ну конечно это был всего лишь кошмар! — Простите, Сугавара-сан! — Ничего. — голос становится спокойным, добрым. — С чего ты взял, что пиццерию должны закрыть? — Ну… — Шоё ёжится, возвращается домой, плюхается на пол у выхода на улицу. — Про нас опубликовали статью. — Статью? Кто? — Тот заказчик, которому я вчера не доставил пиццу. Он много всякой чуши напридумывал, а ещё у него появились последователи. — Хм… Разберёмся с этим на работе, а сейчас у нас есть ещё законный час для сна. Спокойной ночи. — Да, и Вам, простите ещё раз, до свидания! Хината сбрасывает вызов, и облегчённо вздыхает, развалившись на полу. Он немного подрагивает из-за холода, который он испытал пару минут назад, будучи на улице в одной пижаме. Но возвращаться в тёплую постель не хочется, да и спать тоже. Шоё бы пошёл на работу пораньше, но как же Нацу? Он не сможет привести её в садик на два часа раньше, там же кроме охранника никого нет. Поэтому он заходит в комнату и садится за стол, включает ноутбук. — Шоё? — тихий голос сестры отвлекает парня. Он оборачивается на сестру, что смотрит на него из-под одеяла. — Где ты был? — Мне приснился кошмар, и я вышел подышать свежим воздухом. Не волнуйся, спи. У тебя ещё есть время. Он отворачивается к загрузившемуся компьютеру, заходит в браузер и вбивает название своей пиццерии, заходит на сайт, на котором вчера нашёл негативный отзыв. Хината заходит на страницу автора, но вылезает ошибка. Пробует ещё раз, всё равно ничего не получается. Он пытается делать это разными способами: заходить с телефона, вбивать просто имя, но тщетно. «С интернетом, что ли, проблемы? Или он какие-то махинации провёл?» — поражается он в мыслях. Измучив всю технику, Шоё, наконец, сдаётся, решая и правда оставить этот вопрос для работы. Всё равно в восемь никто ничего не заказывает, разве что Кенма, у которого утро начинается ночью. Но пока будет готовиться еда, Шоё успеет обсудить ситуацию со всеми. Это не единственный негативный отзыв про их пиццерию, недовольные есть всегда и везде. Но эта статья, словно вирус, выскакивает на каждом шагу, где можно, и где нельзя, как будто выяснилось, что там пиццу из людей готовят. Всё-таки, Шоё поднимает сестру немного раньше положенного, отдаёт ей вчерашние остатки риса, а сам пока что чистит обувь девочки, которую та умудрилась где-то извозить. Сам он не перфекционист, позволяет себе ходить так, как хочется. Но о Нацу всё же стоит побеспокоиться, тем более, учитывая их напряжённое положение. Спустя какое-то время, когда Нацу доела и заплела себе два привычных хвостика, они, наконец, покидают дом. Шоё спокойно заезжает в детский сад, «сбрасывает груз», затем позволяет себе ехать с такой скоростью, с которой хочется, не боясь, что Нацу может свалиться, поэтому очень скоро оказывается у пиццерии. — О, Хината. — у входа его встречает Савамура Даичи, который как раз открывает дверь. — Здравствуйте! — Шоё кланится. — Извините за вчерашнее, это больше не повторится! — Сомневаюсь, но надеюсь. — отвечает мужчина, после чего проходит внутрь. Хината следует за ним, со страхом осматривая пиццерию, боясь, что сон может оправдаться. Однако, к его величайшему облегчению, всё стоит на своих местах. Календарь на стене, гирлянда, статуэтки, бумажки, ручки… Шоё довольно улыбается, скидывает сумку на диванчик у входа, а потом садится рядом с ним, доставая телефон. Сугавара приходит минут через пятнадцать. Сегодня роль продавца принадлежит другому, поэтому он без сомнений садится рядом с Хинатой, не боясь, что их отвлекут. — Вот. — рыжий показывает ему статью, а тот удивленно приподнимается серые брови. — А я прочитал другую… — задумчиво протягивает он, достаёт свой мобильник и показывает собеседнику. Савамура убирает Хинатину сумку с дивана и садится с другого бока от её владельца, тоже смотрит в экраны. — Я тоже читал одну, и она не совпадает с вашими. — «…доставщики опаздывают, хамят. Пицца помята и плохо упакована, начинка раскидана по всей упаковке. Тесто сухое и непрожаренное, кажется, некоторые продукты просрочены…» Чего?! Ни разу не было такого! — восклицает Хината. — Да за кого они нас принимают?! Это же бред чистой воды! — Может, это как-то написал тот богач, которому ты по ошибке доставил пиццу? — предпологает Даичи. — Ты ему хамил? — Я ему хамил, но и он мне хамил. — отвечает Шоё. — Он вообще нашу пиццу перевернул и на землю бросил! Я что, должен был его по головке погладить?! — И что же ты сделал? — хмурится Савамура, преобретая тот самый холодный устрашающий взгляд из сна, от которого Шоё весь сжимается. — Н-ну… Я толкнул его… — уклончиво мямлит доставщик. — Но он не выглядел злым или рассерженным! Он вообще смеялся! А ещё, это оказался волейболист Ойкава Тоору. У него сейчас одни тренировки, я вчера его встретил, когда забирал сестру. Ему нет дела до нас. — Хорошо, наверное, это и правда не он. — кивает Суга. — но кто тогда? — Может, наши конкуренты? — предпологает Даичи. — Они до этого уже делали так. Следили за нами, находили оплошности, и подговаривали заказчиков писать про нас гадости, вознаграждая их скидками или деньгами. А благодаря нашим энергичным доставщикам, в последнее время мы были относительно популярны, могли вызвать негодование. — Звучит логично. Тем более, Танака недавно взъелся на кого-то из конкурентов, но я, честно говоря, не предал его словам значения. — вспоминает сероволосый, вздыхая. — Ладно, я поговорю с разными компаниями. У нас сегодня кто по графику работает? — Курьеры: Хината, Нишинойя, Тадаши. Продавцы: Танака, Энношита. Повара… Кстати, где Танака? — брюнет оглядывается и тут же вновь становится суровым. — опять опаздывает?! Ну я ему устрою… — Значит, я здесь пока что не нужен? — уточняет Коуши. — Я бы мог поездить поговорить с другими пиццериями. — А почему по телефону нельзя? — удивляется Шоё. — Потому что наврать могут. — Давай лучше это сделаю я. — Качает головой Савамура. — Ты выглядишь слишком доброжелательным для такого. Это всё равно, что Хинату отправить. — Эй! — возмущается подросток, обыденно насупившись. — Да вы бы видели, как я вчера волейбольную команду напугал! Они там чуть не обделались! — Ну конечно. — фыркает Сугавара, после чего встаёт, направляется в кабинет. — Жди заказов, Хината-кун. Даичи, обсудим подробности? — Да. — И без меня… — вздыхает Шоё, когда мужчины уходят. Он скучающе смотрит в окно, наблюдая за мимо проезжающими машинами. Вон вдалеке и Танака идёт не спеша, хоть и опаздывает. Вон какие-то школьники, вон какой-то тёмноволосый парень. Сердцебиение учащается, а дыхание предательски сбивается. Хината вскакивает и щурится, разглядывая прохожего, и разочарованно вздыхает. Ну вот, ему снова мерещится Кагеяма. Шоё частенько сидит вот так у окна и рассматривает людей. Он надеется и одновременно боится увидеть того, кого вряд-ли увидит когда-нибудь. Того, кто безжалостно топтал его чувства. Того, кто проводил с ним вечера. Того, с кем ссорился из-за чепухи, с кем ругался и легко мирился. Но ведь теперь такого не будет, даже если они вновь встретятся. Просто нить доверия давно разорвана, так что и пытаться бесполезно. Шоё ни за что не собирается подпускать его к себе. Хоть на шаг. Как бы сильно не хотелось. ОН Проглотил подступающий к горлу ком и снова устроился в непринуждённую позу, пытаясь выгнать из головы тоску по Кагеяме. В итоге доставщик просто задремал, положив голову на руку, а та в свою очередь устроилась на спинке дивана. После Шоё как обычно развозит заказы, болтает с некоторыми заказчиками, даёт кому-то конверты с приятностями… Ещё один день, как и куча таких же до этого. Но рыжий и не жалуется, его в вполне устраивает такой образ жизни. Всё стабильно и спокойно. Есть и деньги и постоянная прогулка. Для доставщика не нужно образование или особые навыки, зато зарплату дают неплохую, если работать быстро и качественно. Если так подумать, он вполне может покупать нормальную еду и не ограничиваться, но он просто боится, что заиграется. Потому что иногда выручка плачет, и приходится работать в минус. Как сейчас, например. Заказчиков очень мало. Неужели статьи так повлияли на народ? Быть не может, чтобы все так легко верили такому бреду. И вот, последний заказ доставлен куда нужно, покупатель доволен, даёт чаевые, а Хината отправляется забирать сестру. Он доезжает до садика, проходит в нужную комнату. Приветствует воспитательницу и сестру, которая снова чего-то смастерила, слушает её рассказы. Куртку он несёт в руках, а вот потом начинается что-то интереснее. А именно: они направляются в тот самый кабинет той строгой женщины. Шоё почему-то чувствует необъяснимое волнение, подвох, скрытый смысл, чего не скажешь о весёлой Нацу. Рыжий стучит в дверь, а потом аккуратно заглядывает. — Здравствуйте, можно? — спрашивает он, пробегаясь взглядом по комнате. Ничего необычного: диван, шкаф, стол, за которым сидит та женщина и подписывает документы, два свободных стула рядом с ним. Получив одобрительный кивок, парень открывает дверь полностью, пропускает сначала Нацу, а потом заходит сам. Они садятся на стулья рядом со столом. — И-так, думаю, для начала мне нужно представиться. — начинает она, откладывая какие-то стопки бумаг в сторону. — Меня зовут Киёка, я — администратор детского сада и посовместительству психолог. — Вы считаете нас психами? — удивлённо и слегка обиженно спрашивает Нацу, из-за чего Шоё краснеет и еле сдерживает усмешку. — Нет, Нацу. Я просто слежу за тем, чтобы у всех всё было хорошо. Но меня интересует ваш случай. Мне очень мало известно о вашей семье. Киёка достаёт новый листок, что-то записывает на него. — Вы живёте с обоими родителями? — Нет, только с мамой и братиком! — Нацу складывает ручки на столе, кладёт на них голову, с интересом разглядывая женщину. — Что случилось с папой? — Он ушёл после рождения Нацу. — Кем работает ваша мама? — Она болеет, я же вам говорила! — девочка хмурится, надуваясь. — Зачем вы спрашиваете одно и то же? Я же вам это всё говорила! — Но я не записывала. — Киёка делает какие-то пометочки. — Не волнуйся, больше я не буду приставать, сейчас поговорим и всё решим. Шоё-кун, если твоя мама болеет, то кто же ходит на работу? Хината впадает в ступор. Ну и что сказать, чтобы не навредить пиццерии? — Ну… Я в разных местах подрабатываю. — Шоё мнётся, так что по нему легко понять, что чего-то он не договаривает. — Братик работает в пиццерии! — отвечает за него Нацу, и менно в этот момент рыжему очень хочется её прибить. Это объясняет, почему для этого разговора позвали не только его, но и ребёнка. Нацу ещё не понимает, что нужно говорить, а что нет. Да и Шоё особым умом не славится, однако здесь и ежу понятно, что нужно придумать что-то попроще. — По какому графику ты работаешь, Шоё? — женщина выглядит озадаченной, так что Хинате сразу становится не по себе. Если сейчас всё вскроется, то он не только потеряет работу и подставит Сугавару с Савамурой, он ещё и поставит под удар их семью, которую могут разделить. Их с Нацу в приют, а маму в больницу. — Ну… Там по-разному. — Шое пытается говорить как можно уверенне. — По часам в неполную смену. — И сколько ты получаешь? — По-разному. — В какой именно пиццерии ты работешь? — Ну… И снова Нацу выкрикивает название. Парень бросает на неё предостерегающий взгляд, но та даже не замечает этого. Зато замечает Киёка, и снова парню хочется просто убежать и скрыться в лесу, где его никто не найдёт. — Я свяжусь с владельцами. Дальше, что у тебя с учёбой, Шоё? Как ты учишься? — Нормально. — Я позвоню в твою школу и уточню. — Не надо! Мир и семья рушится прямо на глазах, вместе с Шоё. Он вскакивает, берёт сестру за руку и выводит из кабинета, выставляя, в коридор. Киёка лезет туда, куда не просят, и это жутко бесит и пугает. — Нацу, подожди здесь и никуда не уходи. — наказывает он и, прежде, чем девочка успевает возразить, захлопывает дверь. Он возвращается к Киёке, опирается руками на стол, не удосуживаясь сесть, нависая над женщиной. — Киёка-сан, чего Вы добиваетесь?! — тут же вскрикивает он, но без угрозы, скорее с волнением. — Лишь хочу помочь. Понимая, что женщина всё равно всё узнает, он пододвигает стул, садится напротив неё, и выкладывает все карты, пусть и слегка переделанные. — Послушайте, я много где подрабатываю, основной подработкой является пиццерия. Я учусь плохо и часто прогуливаю школу. Но в нашей жизни всё прекрасно! То, что у Нацу нет одежды, ещё не означает, что мы не собирались её покупать! Я всегда ел мало, часто отдавал всё Нацу, но это просто привычка! А она добрая, вот и хотела принести мне еды из садика. Но Вы как будто собираетесь разрушить всё то, что мне удаётся поддерживать! Своими разборками Вы отправите нас в приют, но нам лучше жить так, как мы живём сейчас! И не нужны нам никакие опекуны, мы сами себе хозяева, хорошо живём! Парень наконец успокаивается и замолкает, чтобы перевести дух. Киёка остаётся холодной, её взгляд ничуть не смягчился. — Хината-кун, это сейчас у тебя всё получается. А что будет потом? Нацу в этом апреле идёт в школу. Времени на учебу у тебя нет, значит образования нормального тоже. Значит, больше доставщика ты получать не будешь. Но этим ты испортишь жизнь сестре. Вам нужны деньги. А если ей понадобится репетитор? А если она захочет ходить в кружки? На это всё нужны деньги… — То есть, Вы уже всё решили? — То есть, да. На глаза наворачиваются слёзы, внутри всё клокочет от ярости. — Я докажу! Я докажу вам, что могу обеспечивать Нацу и нормально учиться! — Хината резко вскакивает, выходит из кабинета, хлопая дверью. Хочется разнести всё и всех из-за этой несправедливости. Всё же так хорошо! У него есть план на жизнь, зачем она лезет?! — Идём. — буркает он, всучивает Нацу куртку и быстро выходит из садика. Девочка еле поспевает за ним, ничего не понимая. — Что случилось, братик? — Не хочу разговаривать. Шоё сажает рыжую на багажник, сам садится на сиденье и трогается с места. Яросто крутит педали, игнорируя все попадающиеся под колёса камни, так что Нацу испуганно цепляется за него, чтобы не упасть. Может, Киёка и права, но Шоё точно не позволит себя отдать в детдом. Всё будет нормально, если всё будет так, как сейчас. Вот только… Что сделать, чтобы всё стало хорошо? Добыть деньги? Но где? Ему нужно много денег. Просто добыть деньги, доказать, что он может зарабатывать больше. Но не может же он круглосуточно пиццу развозить! И тут в голове возникает идея. Ойкава.