"А черные воды холодные?"

      Белое покрывало неизмеримой тяжестью давило на острые плечи, превращая сидящего в печальную статую. Серые глаза застыли, слепо глядя в пол перед собой.       Вэй Ин, двигаясь так медленно, будто густой туман тьмы в воздухе не давал ему шевелиться, прижал ладонь к груди, прислушиваясь к редкому импульсу.       Тук-тук.       Пальцы зазмеились под одежду, оставляя красные следы.       Тук-тук.       Ногти прошлись по груди, соскабливая полоски кожи. Алые капли впитывались в черную ткань       Тук-тук.       Тёмный заклинатель обречённо всхлипнул, слушая мерный перезвон колокольчиков, баюкавших спящего ребёнка в колыбели.       Его не должно здесь быть. Он опасен.       Но сердце ныло, умоляя остаться. Чёртова мышца изрезанная тьмой саднила кровавыми ранами, бессмысленно рыдая ядовитой болью. Тонкие пальцы нервно скреблись в запертую грудную клетку, словно стремясь вышвырнуть из костяного заточения умирающую птицу.       Надрывный кашель сотряс острые плечи, белая накидка сползла с плеч. Острие ногтя пронзило кожу, выпуская больше алых капель.       Тук-тук.       Холодная рука осторожно, но крепко сжала тонкие пальцы, отнимая от груди. Вэй У Сянь задрожал всем телом, давясь слезами. Он слабо упал вперёд, с головой бросаясь в родной запах Чёрных вод, задыхаясь в чужих руках.       Хэ Сюань нахмурился, прижимая Старейшину ближе, деля боль на двоих. Демон покачивался, ласково касаясь макушки сухими губами.       А-Ин .... его любимое дитя... Как он мог оставить его здесь одного?       Пальцы, кажется, ставшие даже тоньше с их последней встречи, бесконтрольно дрожали, сжимая черную ткань чужих одежд. Плечи тряслись, грудь сводило беззвучным плачем, эхом отдаваясь в давно небьющимся сердце за чужими рёбрами.       Хэ Сюань пригнулся, вслушиваясь в тихие всхлипы. Холодные руки мягко гладили напряженную спину, то и дело сжимая дрожащее тело. - Чшшш, я рядом.       Тёмный заклинатель прикусил губы, пуская алые капли по белому подбородку. Он был похож на забитого зверя, тянущегося ближе к теплу, которое им не было ни для кого. Кроме него. - Ты её не убивал.       Хэ Сюань осторожно целовал макушку, чувствуя, как промокает ханьфу на груди. Боль соленым ручьём жгла разбитые зеркала серебряных глаз, алые трещины зеркала мерцали виноватой местью, пульсируя темной ци. Непревзойденный немного отстранился, с жалостью чувствуя, как дрожащие руки крепче вцепились в него.       Холодные пальцы ласково коснулись болящих век, осторожно огладили щеки, стирая слезы. Розоватые дорожки спускались от глаз обожженной кожей. Черновод аккуратно коснулся носом носа напротив, соприкасаясь лбом. Вэй Ин рвано вдохнул, цепляясь за такое нужное тепло.       Он рядом. Рядом. Он его не бросит.       Подвеска прилипла к царапинам на груди. Пустая глазница вспыхнула, освещая кровь. Раны медленно затянулись.

***

      Теплый луч заходящего солнца гулял по комнате, ворвавшись внутрь через широкое окно. Он ударился о стену, рассыпаясь по ней багряными пятнами.       Се Лянь осторожно погладил краски небес, чувствуя под пальцами лишь жёсткую поверхность стены. По храму разнесся тихий вздох. - И ведь так часто получается, - Голос небожителя мягко плыл в вечернем воздухе. Огни заката ореолом освещали белые одежды. - на вид - прекрасно, но стоит прикоснуться - царапаешь пальцы.       Воздух рядом дрогнул от внезапного движения. Непревзойденный по-птичьи склонил голову на бок. Пряди волос упали на отсутствующий в истинном облике глаз. - Красота недосягаема и неприкасаема, - Хуа Чэн грустно улыбнулся, пряча руку за спину, не позволяя себе коснуться сильного плеча. - верно, гэгэ?       Се Лянь покачал головой. Лицо озарила мягкая улыбка. - Но это не всегда так, Сань Лан. Я могу коснуться тебя, а ты меня. Можно коснуться цветка и он будет также прекрасен на ощупь, как и на вид.       Хуа Чэн неверяще замер, выгнув брови, застревая на первой половине сказанного. Ему что, сделали комплимент? Его гэгэ!? - Но тронь цветок - и он погибнет. Совсем, как бабочки.       Се Лянь кивнул, не спеша укладываясь на подобие постели. - Ничего не поделаешь... Сань Лан, можешь рассказать мне о других демонах?       Хуа Чэн встрепенулся, быстро укладываясь на пустую половину. Губы тронула задумчивая улыбка, глаза помрачнели. - Что гэгэ желает знать? О несносном Фонаре? Так он лишь глаза мозолит.       Небожитель лёг на бок, с интересом рассматривая лицо напротив. Упоминание Ци Жуна отдалось в груди странной тоской. - Вы с ним не ладите? - И не только я. Он знатно трепет нервы Черноводу, даже хуже, чем его детёныш.       Се Лянь удивлённо замер, глядя в пустоту. - Детёныш? У Хозяина Чёрных вод есть дитя?       Хуа Чэн замер, на мгновение прикусив язык.