***
Во время отсутствия Лили, девушки подготовили для неё небольшой сюрприз, собрав в квартире всех Харгривзов. Так как они решили, что она сама захочет рассказать им о своём положении. Украсив квартиру шариками, ребята приготовили сладкие угощения, и стали ждать возвращения Лили, рассевшись по мягким диванам и креслам в небольшой гостиной. Как только девушка переступила порог квартиры, все налетели на неё с объятиями, так как в последнее время они стали видеться всё реже. Лили предпочитала не появляться в академии, а Харгривзы, съехавшись снова в одном доме, не имели частой возможности покидать его. Никто не стал говорить Лили о том, что их отъезд из дома был вынужденным и продиктованный Пятым для их безопасности. Своё внезапное возвращение в академию они объяснили боязнью оставлять Клауса одного в таком огромном доме, подшучивая, что он либо сопьётся сам, либо пропьёт их дом, что впрочем, было вполне вероятно. Обнимаясь с людьми, которых давно уже считала своей семьёй, Лили задавалась вопросом, зачем они все сегодня здесь собрались. Но наткнувшись взглядом на хитрое выражение лица своей сестры, все стало на свои места. — Мы решили, что ты захочешь всем рассказать, поэтому рискнули устроить небольшую вечеринку, — пояснила Роуз обращаясь к Лили. Решив, что рано или поздно ей всё равно пришлось бы рассказать обо всём семье, девушка встаёт посреди комнаты, обращаясь ко всем сразу. — Если вкратце, то я беременна, срок около десяти недель, — говорит девушка, счастливо улыбаясь. Первыми её обнимают Роуз с Ваней, поздравляя уже во второй раз, а затем, отойдя от шока, к ним присоединяются и все остальные. Они стискивают девушку в объятиях, грозясь задушить её своей любовью. Когда первая волна поздравлений утихает, ребята успокаиваются и задумываются над вопросами, что мимо воли возникают в их головах. Им крайне любопытно узнать, что планирует делать Лили дальше, но в то же время они бояться спрашивать её, о чём либо, чтобы не расстраивать девушку. — Можете задавать свои вопросы, — разрешает Лили, замечая их нетерпеливость. — Это ребёнок Пятого? — Ты его оставишь? — Что ты будешь делать? Вопросы сыпаться на неё с разных сторон комнаты сваливаясь в одну неразборчивую кучу, от чего у девушки начинает кружиться голова. — Эй, хватит! — кричит Роуз, видя, что сестре становится плохо. — То, что вам разрешили задавать вопросы, вовсе не значит, что нужно это делать одновременно. По одному, пожалуйста. — Прости, — шепчет Эллисон. — Милая, тебе не хорошо? — заботливо подав Лили стакан воды, спрашивает девушка. — Если ты устала, мы можем уйти. — Нет, всё нормально, — отвечает блондинка, отпив немного со стакана, чтобы освежиться. — Спрашивайте, я отвечу на все вопросы…только, правда, по одному, а то у меня от этого гула голова болит. — Лучик, присядь, пожалуйста, и не волнуйся, это вредно, — суетится вокруг неё Лайла, что уже полностью вошла в роль молодой мамочки. Как только Лили укутывают в плед и вручают чашку с ромашковым чаем, чтобы она меньше нервничала, все рассаживаются по своим местам, тем самым фактически окружив девушку. — Ты ведь оставишь его? — несмело спрашивает Ваня, тот же вопрос, что задавала вчера. — Оставлю, — твёрдо отвечает Лили, ведь после осмотра, увидев на экране УЗИ своего малыша, приняла окончательное решение. — Я так понимаю, это ребёнок Пятого…так ты ему расскажешь или как? — спрашивает уже Диего, вспоминая свой разговор с братом о прошлой беременности девушки. — Да, это его ребёнок, но я пока что не хочу сообщать ему… И хочу попросить вас также молчать о моей беременности. Нравилась им просьба девушки или нет, но все пообещали сохранить эту новость втайне, пока она сама не решит рассказать. — А что ты будешь делать дальше? У тебя есть, где жить? — интересуется Лайла, заботясь о благополучие своей сестры. С тех пор как она стала мамой, за девушкой стали всё чаще замечать изменения в характере. Оказавшись в семье, которая заботилась друг о друге, Лайла стала мягче, заботливее, особенно с собственными детьми, которых готова была не спускать с рук весь день напролёт. — Я думала об этом и решила, что хватит с меня уже пользоваться гостеприимством Роуз и Вани, пора съезжать, — озвучивает свои мысли девушка. — В смысле съезжать? А нас ты спросила, хотим ли мы, чтобы ты уезжала? — возмущается Роуз, решению сестры. — Я уже всё решила, тебе меня не переубедить. К тому же я не могу здесь оставаться…прости, Ваня… — Не извиняйся, я всё понимаю. Пожинаю плоды ошибок прошлого так сказать, — пожимая плечами, говорит девушка. — Но где ты теперь будешь жить? Вернёшься в академию? — Точно, ты ведь можешь снова жить с нами, — вклинивается в их разговор Клауса, радуясь, что девушка вернётся домой. — Нет, не могу… Там всё напоминает мне…о прошлом…а я не хочу сейчас об этом думать, — признаётся Лили, тяжело вздыхая. — Я думала над тем, чтобы вернуться домой…к родителям, — озвучивает девушка свои мысли. — Как думаешь, они примут меня обратно? — спрашивает она Роуз, боясь, что прошло уже слишком много времени, чтобы родители её простили. — Конечно, — убеждает её сестра, обняв за плечи, — они всегда тебя ждут. — Да уж…год назад я ушла из дома, а теперь собираюсь вернуться брошенная и беременная…родители будут в восторге… — усмехается девушка, рассматривая ситуацию в которой оказалась. — Не думай об этом. — Мелисса и Крис любят тебя. — Они будут только рады тому, что ты их простила, — успокаивают её ребята, со всех сторон. Вечер наступает как то даже слишком быстро. За разговорами, они совсем не замечают, как быстро пролетает время. Но неумолимо приближающаяся ночь, без устали намекает, что им пора возвращаться домой к детям. Попрощавшись с Харгривзами, девушки расходятся по своим спальням. В эту ночь Лили также не сможет уснуть, думая о том, как воспримут родители её желание вернуться домой.***
Стоя на пороге своего старого дома, Лили кусает губы до крови, нервничая от того, что снова увидит родителей. Сердце выскакивает из её груди грозясь пробить грудную клетку. Прошёл год с того дня как она появлялась здесь в последний раз, в тот день рядом с ней был Пятый, который всячески поддерживал её. Девушка и сейчас не одна, с ней их общий ребёнок, вот только это заставляет её нервничать ещё больше. Она несколько раз подносит руку, чтобы нажать на звонок возле входной двери, но так и не может решиться завершить начатое. Так сильно нервничать крайне опасно в её положении, но девушка ничего не может с собой поделать. Ей страшно…страшно от неизвестности, что будет дальше. Простят ли родители её уход из дома, смогут ли принять обратно? Сделав глубокий вдох и выдох, чтобы успокоить громко стучащее сердце, Лили поднимает руку и нажимает пальцами на звонок. Делает она это очень резко, боясь снова передумать. Как только трель звонка заканчивает свою мелодию, рука безвольно опускается вдоль её тела, и девушка слышит торопливые шаги за дверью. Проходит не больше минуты, прежде чем мама открывает перед ней входную дверь. Она всё такая же улыбчивая как раньше, а глаза всё также наполнены безграничной любовью. В её тёмных волосах появились несколько седых прядей, а в уголках глаз увеличились количество морщин, и Лили, кажется, что её уход из дома стал тому виной. Девушка молчит, не зная, что сказать. Мелисса, стоя напротив неё, просто не может поверить, что видит свою дочь вновь. Не придумав ничего лучше, чем обнять Лили, мама обхватывает её руками, прижав к своей груди. В объятиях женщины становится сразу хорошо и спокойно, вся нервозность, что мучила девушку, тут же исчезает. Лили охватывает тоже чувство, что в их первую встречу, черные кудрявые волосы Мелиссы щекочут её щёки, а в нос ударяет запах полевых цветов и того самого родного дома. Не в силах сдерживать свои эмоции, девушка прижимается к маме ближе, всхлипывая от накативших на глаза слёз. — Ну, что ты, доченька, не плачь, — шепчет Мелисса, вытирая капли слёз, что бегут по щёкам Лили. В глазах женщины также слёзы, ведь она не может поверить, что их девочка вернулась домой. — Прости меня, мама, — говорит Лили между всхлипами, снова её обнимая. — Давно простила, — отвечает ей Мелисса, успокаивающе поглаживая по спине. — Пошли в дом, — говорит женщина, всматриваясь в лицо дочери. Лили кивает, принимая приглашения матери, после чего они вместе входят в дом. Внутри настолько родная обстановка, что девушка не может удержать новый поток слёз. Она и не думала, что скучала по дому так сильно. — Любимая, кого там к нам занесло в этот раз? — слышит Лили, крик отца где-то с кухни. — Снова предлагали купить супер дешёвый пылесос? — спрашивает он, выходя к жене. Крис выглядит очень смешно в розовом фартуке жены, что повязан вокруг его талии, видимо до прихода Лили он готовил свой фирменный пирог от чего по дому разноситься аппетитный запах свежей выпечки. Встретившись взглядом с дочерью, мужчина замирает на месте, вытирая руки кухонным полотенцем. — Ну, здравствуй, дочь, — говорит он, с тёплой улыбкой на лице. — Папа… — шепчет девушка. Срываясь с места, она бежит к нему, чтобы поскорее обнять. Обхватив его за шею, Лили прижимается к нему всем телом, чтобы почувствовать то родное родительское тепло, которого ей не хватало всё это время. Только сейчас девушка понимает, насколько же сильно ей не хватало родителей всё это время, и как она была не права, решив уйти из дома. Чуть позже, когда первые эмоции от встречи проходят, семья размещается в гостиной. В воздухе снова повисает тишина, им нужно сказать друг другу слишком много, но никто не знает, как начать этот трудный разговор. — Лили… — решил первым начать Крис, пользуясь статусом главы семьи, — мы с Мелиссой просим у тебя прощения за то, что не рассказали, как вы с Розой появились в нашей жизни и кем вы являетесь. Прости за то, что забрали ваши воспоминания о детстве, за то, что подавляли твои способности… Мы наделали кучу ошибок, но мы, правда, хотели просто защитить вас… — Папа…мама… — говорит Лили, переведя взгляд с одного на другого, — я простила вас уже очень давно, но не могла вернуться…я думала, что вы не захотите меня больше видеть, после всего, что я сделала и наговорила вам, — признаётся девушка, спрятав глаза. — Доченька, мы никогда на тебя не злились, — убеждает её Мелисса, обнимая за плечи. — Это наша вина, что ты ушла, но мы рады, что теперь ты снова дома. Они ждали слишком долго возвращения дочери, поэтому не сдерживают своих эмоций. Сидя на диване, Тейты все вместе льют слёзы и не выпускают друг друга из объятий, надеясь, что Лили от них уже не уйдёт. — Прежде чем вы разрешите мне остаться, я должна вам ещё кое-что сказать, — говорит Лили, выпутываясь из рук родителей. — Лили, не пугай нас… — просит мама, наблюдая за тем, как нервничает их дочь. — Я беременна, — на одном дыхание выпаливает девушка. Она долго думала, как рассказать родителям о причине своего возвращения и не придумала ничего лучше, чем честно во всём признаться. Слова дочери поразили Криса с Мелиссой. Несколько минут они просто не могли найти слов, которые подошли бы в данной ситуации, поэтому молчали. Но Лили поняла их молчание по своему, решив, что её страхи оправдались и родители не примут её с ребёнком. — Я понимаю, что это весьма неожиданная новость…и я пойму если вы захотите, чтобы я ушла… — Что ты такое говоришь! — ругается тут же Мелисса, перебивая её. — Мы никуда тебя не отпускаем, это твой дом, — говорит женщина, прижимая дочь к себе. — Спасибо, мама, — шепчет Лили, обнимая её в ответ. Видя, как рассержен отец, девушка начинает снова нервничать, боясь, что он другого мнения. — Пап… — Почему ты сообщаешь нам эту новость одна, где твой парень? — спрашивает Крис, смотря прямо в глаза дочери. У него в голове зародились смутные предположения относительно того почему дочь пришла одна, но ему очень не хотелось бы верить в их правдивость. — Мы расстались, — отводя взгляд, признаётся девушка, стыдясь того, что возвращается домой с пузом. — Он бросил тебя, когда узнал, что ты беременна? — высказывает своё предположение отец. Пальцы его сжаты в кулаки, а по скулам ходят желваки, от чего становится понятно, что мужчина очень зол. — Нет, пап, всё не так, — успокаивает его Лили, взяв за руку. — Мы расстались до того как я узнала, что беременна и он ничего не знает, — говорит девушка, обнимая отца. — Не злись, пожалуйста… — Дочка, я не злюсь на тебя, — уже спокойным голосом говорит мужчина. Заметив, что напугал своим поведение девушку он улыбается, обнимая её в ответ. — Просто всё это для нас слишком неожиданно… — Прости… — Не нужно извиняться, милая. Мы любим тебя и поддержим любое твоё решение, — говорит Мелисса, обнимая её с другой стороны. — Ты ведь оставишь его? — Да…я хочу оставить ребёнка, — кивает Лили, отвечая на вопрос матери. — Я правильно поняла… Пятый не знает, что ты беременна? — переспрашивает Мелисса, чтобы решить всё вопросы одним разом. В ответ девушка лишь отрицательно машет головой. — И ты не хочешь ему говорить? — и снова отрицательный мах. — Расскажешь, что между вами произошло? — Может позже… — просит Лили, не в силах сейчас говорить с родителями о причинах их разрыва. — Хорошо, когда ты будешь готова, мы с радостью тебя выслушаем, — соглашается Мелисса, улыбаясь дочери. Слова Харгривзов оказываются пророческими. Мелисса и Крис принимают её с распростёртыми объятиями, просто радуясь тому, что она смогла их простить и вернулась домой. Новости о беременности и разрыве с парнем, конечно, удивляют Тейтов, но они поддерживают Лили в желании оставить ребёнка, всячески помогая ей в подготовке стать матерью.***
Впервые за почти тридцать лет академию «Амбрелла» снова наполнил гомон детских голосов, что так давно не разносился в стенах старого здания. Вернувшиеся Харгривзы заняли свои старые комнаты, а для мальчишек обустроили отдельную детскую, которую переделали со старой комнаты Лайлы, так как та находилась рядом с их с Диего спальней. Единственными комнатами, что пустовали, оставались старая и новая комнаты Пятого с Лили, что находились на втором и первом этажах соответственно. Учитывая, что Лили наотрез отказалась возвращаться в академию, а Пятый и вовсе исчез, Харгривзы решили на время закрыть помещения, чтобы дети случайно в них не забрели. В комнате на втором этаже, конечно, пришлось сначала сделать ремонт, так как там всё ещё оставались разбиты окна и погром устроенный Пятым. Страшась, что плохие воспоминания перекроют для неё всё хорошее, что она пережила в этом доме, первое время Лили боялась даже приходить в академию. Но после того как стало понятно, что Пятый в ближайшее время не вернётся, она стала чувствовать себя в академии гораздо спокойнее, не ожидая его внезапного появления. Девушка всё ещё не могла определиться окончательно ли ушли её чувства к Пятому, поэтому и не знала, сможет ли снова встретиться с ним лицом к лицу. Вечера Лили часто проводила в компании Харгривзов. Сидя на диване в гостиной, в руках она держала чашку с ромашковым чаем, который в последнее время стала пить даже слишком часто, чтобы утихомирить своё внутреннее беспокойство. По непонятным для Лили причинам в ней зародилось что-то вроде предчувствия, что не давало ей покоя ни днём, ни ночью. И помочь с ним справиться не смогли ни Анна, ни психолог, ни Роуз, ни все Харгривзы вместе взятые. Притупить его помогал лишь ромашковый чай, но девушка подозревала, что скоро и этого станет мало. Справа от неё расположился Клаус, а слева Лайла, на руках у которой сладко сопел Томас, маленький Ньют спал на руках у Эллисон, что сидела в мягком кресле недалеко от них. Диего с Лютером обсуждали рабочие моменты, стоя в стороне, стараясь не спорить слишком громко, чтобы не разбудить детей, так как знали, что за это могут получить хорошенькую взбучку от своих жён. Ваня сидела на другом конце комнаты в кресле вместе с Розой, которая разместилась на её коленях. Не стесняясь никого, девушки вовсю целовались, словно забыли, что они сейчас не одни. Первое время, после того как девушки открыли свои отношения, всем было сложно привыкнуть видеть их вместе, особенно Диего. Ему было крайне неудобно наблюдать как его бывшая девушка и его сестра нежничают и обнимаются друг с другом. Но со временем все привыкли к их проявлениям чувств, так как видеть счастливыми Ваню и Роуз было для них важнее всего. — Милая, ты что-то слишком задумчивая сегодня…всё хорошо? — спрашивает её Эллисон, заметив, как кружка с напитком немного подрагивает в руках девушки, а взгляд её становится как раньше неосознанно-туманным. — Да снова это плохое предчувствие, будто вот-вот что-то должно случиться. Не могу понять, откуда оно только взялось, — отвечает Лили, сжав крепче кружку в своих руках. Тепло приятно успокаивало, а глоток терпкого напитка согревал изнутри. — Прекрати себя накручивать, твоему малышу это не нравится, — строго говорит Роуз, оторвавшись от своей девушки. Когда ей необходимо было успокоить Лили, она всегда прибегала к хитрости с ребёнком, зная, что это безотказно подействует на девушку. — К тому же будущее предсказываю здесь я. А если я ничего не чувствую и у меня нет никаких видений, значит всё будет хорошо. — Может быть, ты и права…я просто стала излишне мнительна, — соглашается Лили, сразу расслабляясь. — Это гормоны. Я тоже вовремя беременности постоянно плакала из-за всякой фигни, — делиться Лайла, укачивая на руках заворочавшегося Томаса. Неожиданно для всех Лили вздрагивает, немного подпрыгнув на диване, так как ещё не привыкла к ощущениям, что возникали, когда ребёнок шевелился. Почувствовав толчок впервые, она не сразу поняла, что это, лишь когда малыш толкнулся ещё раз, на лице девушки расползлась широкая улыбка, а глаза наполнились слезами счастья. — Да, маленький мой, — шепчет Лили, поглаживая свой живот в месте, где её толкнул малыш, — ты согласен со своей тётей, поэтому толкаешься? — воркует она с ребёнком, не прекращая гладить округлившийся животик. — Ты сказала, маленький? Не маленькая, а именно маленький, так ведь? Ты что уже знаешь, кто у тебя будет, и не сказала нам? — заваливает её вопросами Клаус, которому не терпится узнать, кто же родится у Лили с Пятым. — Нет, я ещё ничего не знаю, Клаус, — строго отвечает ему Лили. — Мы ведь договорились с вами, что как только на УЗИ будет видно, кто у меня, мы устроим вечеринку с тортом, где все вместе узнаем пол ребёнка. — Тогда почему ты сказала «маленький» когда обращалась к ребёнку? — спрашивает Ваня, заинтересовавшись возникшей темой. — Потому что я чувствую, что это будет мальчик, — отвечает Лили, вспоминая свой давний сон. От светлой картинки, что всплывает в её памяти, на глаза девушки наворачиваются слёзы, которые она спешит побыстрее стереть. — Сестрёнка, ты чего? Мы тебя расстроили? — спрашивает Клаус, спеша успокоить девушку. — Нет, — машет головой блондинка, вытирая предательские слёзы, — всё хорошо. Я просто вспомнила сон, что мне снился, когда-то давно…ещё, когда я была беременна в первый раз… Пока все спешат успокоить разбушевавшиеся эмоции Лили, думая, что она расстроилась из-за воспоминаний о выкидыше, Ваня решила расспросить её об этом сне, отвлекая девушку от грустных мыслей. — Расскажи нам, что именно тебе снилось, — просит девушка Лили. Голос Вани звучит как-то успокаивающе, перекрывая все другие голоса в комнате, что позволяет Лили чётко услышать просьбу девушки. Со временем она действительно смогла как-то свыкнуться с Ваней. Присутствие девушки больше не вызывало в Лили бурю отрицательных эмоций, поэтому теперь они общались довольно сносно. — Мне снился мальчик, на вид ему было года три или четыре…я никогда не видела никаких детских снимком Пятого, но мне кажется, что маленьким он выглядел именно так как тот мальчик… Мы были на пляже, том самом, где гуляли с Пятым прошлым летом, бегали по воде, догоняя друг друга, запускали воздушного змея… — переживая снова моменты со своего сна, Лили неосознанно улыбалась. — Я запомнила этот сон, потому что он был очень ярким, будто и не сон совсем…поэтому я и подумала, что, наверное, у меня будет сын, — пока Лили рассказывала свои давние воспоминания, по её щёкам текли слёзы. Ведь на пляже они были с малышом не только вдвоём…их было трое… Пятый также был там. Парень догонял их, утопая ногами в песке, подхватывал ребёнка на руки, кружа перед собой, запускал в небо воздушного змея вместе с сыном и был совсем не похож на самого себя. — Ты уверена, что не хочешь рассказать ему? — спросила вдруг Эллисон, догадываясь, о чём задумалась Лили. — Да, я полностью уверена, — жёстко отвечает девушка, вытирая остатки своих слёз. — Ему не был нужен ребёнок тогда, значит, не нужен и сейчас. Единственное, что изменилось с того времени, ему стала не нужна и я, — полностью успокоившись, говорит Лили, прекрасно помня всё что говорил парень, когда просил её сделать аборт и когда расставался с ней. Спустя месяцы постоянных сеансов с психологом она, наконец-то, смогла вернуться к прежней жизни, забыв об издевательствах Пятого, но всё ещё не смогла простить его. Сейчас Лили во многом винила парня, но это был лишь очередной шаг, чтобы простить и отпустить своё прошлое. Поэтому Эллисон и Клаус предпочитали молчать, о своём вмешательстве в их отношения, решив не мешать её выздоровлению. Хоть самих их терзали сомнения, что стоит скрывать от брата информацию о беременности Лили, ведь это был и его ребёнок тоже.***
После внезапного исчезновения Пятого они ждали его возвращения каждый день. Как и в первый раз все ожидали, что он вот-вот вернётся, разве что сейчас, никто не оставлял в доме включённым на ночь свет и не оставлял для него сэндвичей с арахисовым маслом и зефиром. Но проходило всё больше времени, а Пятый не возвращался, многие уже начали всерьёз беспокоиться, что он снова застрял в будущем или прошлом и поэтому не может к ним вернуться. Больше всех беспокоились Эллисон и Клаус, что чувствовали себя ответственными за произошедшее. Девушка не могла спокойно спать, мучаясь чувством вины, ведь считала, что именно она виновата в расставании Пятого с Лили, а также в его исчезновении. Думая, что из-за неё брат теперь лишён возможности быть рядом со своей девушкой и будущим ребёнком, она не могла себя простить. Хоть Эллисон и сейчас была уверена, что расставание было необходимой мерой, это не отменяло того что Пятый исчез, а Лили теперь не хочет его видеть и сообщать о том, что он станет отцом. Единственным утешением ей были явные успехи Лили в восстановлении своего нормального психического состояния, чего и добивалась девушка их разрывом. В тот день, когда брат наконец-то вернулся, в доме были лишь Эллисон и Клаус, остальные ушли гулять с детьми по парку. Пока брат с сестрой, оставшись одни, обсуждали, правильно ли они поступили, вмешавшись в отношения Пятого, предмет их разговора неожиданно предстал перед ними. Вернулся домой Пятый ровно через три месяца со дня своего исчезновения из академии, появившись из синей вспышке прямо посреди гостиной. — Всем привет, — поздоровался Пятый так, словно не исчезал из их жизни на целых три месяца. Лишь только его внешний вид говорил о длительном отсутствии парня. — Привет… — ответила Эллисон дрожащим голосом, не веря своим глазам. — Пятый, ты куда пропал? Мы волновались за тебя, — спрашивает она, обретя снова дар речи. — Нужно было исчезнуть на некоторое время, чтобы разобраться во всём, — отвечает брат, умалчивая о конкретном месте своего пребывания. — А некоторое время это сколько? — уточняет Клаус, внимательно окидывая взглядом, изменившийся внешний вид парня. — Года три? — предполагает он, замечая заметно отросшие волосы, что тот небрежно убрал назад, а также колючую щетину на всегда чисто выбритых щеках. На лбу и в уголках глаз у него залегли морщины, что подсказывало Клаусу, что для его брата прошло гораздо больше времени, чем для них. — На самом деле около двух, — признаётся Пятый. Целых два года он не видел свою семью, делая всё для того чтобы поскорее к ним вернуться. А всё что он получает по возвращению, это странное «Привет» от Эллисон и не менее странные вопросы Клауса, видимо никто по нему не скучал. Рассчитывая на более радушный приём со стороны родственников, Пятый заметно расстроился. Ему хотелось думать, что родные ждали его возвращения, хотя и их можно было понять в этой ситуации, ведь он мог хотя бы предупредить их о своём решение исчезнуть на неопределённое время. — Чем ты занимался, сколько времени? — недоумённо спрашивает Эллисон. — Самосовершенствовался, работал… — Что это значит? — не понимает сестра его неоднозначный ответ. — Послушайте, у меня нет на это времени, — не желая отвечать на вопросы родственников, которые будто бы ему совсем не рады, говорит Пятый. — Мне нужно поговорить с Лили, где она? — спрашивает он, стремясь быстрее увидеть девушку. — А ты разве не помнишь? — спрашивает Эллисон, нахмурив брови. — Лили здесь больше не живёт, ты ведь сам её выгнал. — Я это сделал не без твоей помощи, сестрёнка, — ядовито, отвечает Пятый, удивляясь, как сестре хватает наглости обвинять его в том, что он расстался с любимой девушкой. — Хоть кто-то ждал моего возвращения или все надеялись, что я подох где-то в канаве? — спрашивает парень, разочаровываясь в своей семье всё больше. А ведь он пожертвовал собственным счастьем ради того, чтобы их спасти. — Конечно, мы ждали тебя, каждый день, но прошло уже три месяца, как ты исчез… — оправдывается Эллисон. — Впрочем, мне неважно ждали вы меня или нет, — перебивает её парень, спрятав свои истинные чувства. — Где сейчас живёт Лили? — единственное, что на самом деле волнует его в этот момент, это как ему найти свою любимую. — У родителей. — Значит, она вернулась домой, — кивает самому себе парень, — умница…какая же она умница, что смогла простить их, — шепчет он больше для себя чем для других, внутренне радуясь решению Лили вернуться к родителям. Несмотря на то, что как только они начали встречаться, он стремился забрать её из родительского дома и поспособствовал тому, чтобы она сама из него ушла, теперь его мнение кардинально изменилось в этом вопросе, как и он сам. За эти два года Пятый прошёл настоящий ад ради того, чтобы стать тем, кто будет достоин любви Лили. Осталось лишь доказать остальным, что это действительно так. — Что ты хочешь сделать? — со страхом спрашивает Эллисон, так как не может понять, что творится в голове у её брата. — Всего лишь, хочу вернуть любовь всей своей жизни, — улыбнувшись, отвечает Пятый. Ответ парня заставляет их задаваться лишь большим количеством вопросов, но ставить их уже некому. Воспользовавшись своей способностью, Пятый снова оставляет их ни с чем. — Я думаю нужно всё рассказать Пятому, — говорит Эллисон, обращаясь к Клаусу. Внезапное возвращение брата лишь больше убеждает её в том, что скрывать беременность Лили неправильно по отношению к нему. — Лили нас убьёт… — высказывает свою мысль Клаус, даже не пытаясь отговорить сестру от уже принятого решения.