Поворот переключателя

***

      Следующий солнечный цикл начался с пронзительного, резкого звука, разнесшегося по казармам. Орион застонал и прикрыл аудио: усталый корпус отказывался двигаться, все системы посылали сердитые красные предупреждения процессору, но боты вокруг него просыпались, быстро покидали платформы и болтали, направляясь к выходу. Никому не было дела до Ориона, хотя он и ловил на себе немало косых взглядов.       Ему пришлось встать. Бот не мог остаться в первую же смену; стиснув денты, Орион заставил суставы двигаться и сумел выбраться с платформы. Вчера охранники просто завели его в туннели и заставили какого-то меха, который даже не сказал Ориону своего имени, «использовать его». Но что он должен был делать сегодня? Он даже не помнил дороги назад…       — Привет, — Пакс обернулся и чуть не заплакал от облегчения, увидев знакомую лицевую. — Полагаю, «доброе утро» в данном случае будет не очень уместно, — коротко улыбнулся Мегатрон, делая приглашающий жест. — Пойдем, мы не должны опаздывать, — Орион кивнул и поспешил за ним, стараясь скрыть свою хромоту; он не хотел быть обузой и раздражать единственного бота, который заботился о нем. Мегатрон отвел его к старому боту, чья краска была едва видна, почти полностью стершись с его помятой обшивки. Очевидно, это был Дриллер, куратор горных работ. — У меня есть просьба, — сказал Мегатрон, слегка подталкивая Ориона вперед, чтобы другой мех мог его видеть. — Не могли бы вы назначить его в мою команду?       — А, твой таинственный бот-в-камне, — нахмурился Дриллер, оглядывая Ориона со шлема до сервов. — Мне это не нравится, парень. Знаешь, что боты говорят о странных вещах, происходящих в шахтах? Это плохие предзнаменования, — Мегатрон не выглядел ни в малейшей степени впечатленным, скорее просто раздраженным.       — Откуда ты знаешь, как я его нашел?       — Рамбл и Френзи, — усмехнулся Дриллер. — Так оно и есть, малыш: если эти двое что-то знают, то знает и весь С12.       — Верно, — Мегатрон провентилировал. — Что ж, тем больше причин приписать его мне — я не суеверен.       — Тебе следовало бы, работая в секторе 37 и все такое. Ладно, делай, как хочешь, — Дриллер щелкнул чем-то на своем датападе и оглянулся на Мегатрона — с неодобрением, но, на самом деле, довольно мягко. — Сделано. Держи его подальше от неприятностей.       — Что такого ужасного в секторе 37? — спросил Орион позже, когда они отошли достаточно далеко. — По-моему, он не выглядит как-то особенно…       — В основном, нестабильная почва, легко улетучивающиеся кристаллы энергона и гнезда скраплетов. Здесь умирают боты… чаще, чем в других местах. Администрация не хочет его закрывать, потому что руда богатая, да и высоколетучий энергон лучшего качества, поэтому они используют этот сектор для штрафников.       — О… — данный ответ надолго заставил Ориона замолчать. Он также отметил, что знает, что такое скраплет (теоретически; но он не очень стремился получить личный опыт с печально известными вредителями, которые могут сожрать живого меха за считанные секунды); еще одна часть информации, которую его избирательная амнезия решила оставить.       Остаток орна Орион провел в борьбе за то, чтобы постичь основы новой работы и не думать о тоннах (по-видимому, неустойчивых) камней над шлемом. По крайней мере, тяжелая физическая работа достаточно отвлекала, чтобы бороться с легкими приступами клаустрофобии, и когда ему удалось добраться до платформы, все, чего он хотел, это немедленно погрузиться в офф. ***       Ориону поручили самую неквалифицированную задачу: выносить породу из туннеля в шахту, где его поднимали на поверхность; очевидно, Дриллер не доверял ему ничего, что требовало определенных знаний. Впрочем, все было не так уж плохо: после замечания Мегатрона о летучих кристаллах Орион не испытывал ни малейшего желания прикасаться к ним. По крайней мере, его альтмод небольшого грузовика оказался несколько полезным.       Поднимать тяжелые камни было достаточно сложно, но что вскоре стало действительно утомительным, так это абсолютное однообразие. Процессор Пакса был ужасно, невыносимо пуст. Он слышал, как другие шахтеры разговаривают или что-то напевают себе под нос, но сам он… даже не знал ни одной песни, ничего такого, что могло бы занять его мысли, если уж на то пошло.       На четвертый орн мучительной пытки он осмелился спросить совета у Мегатрона. Орион не надеялся на многое, поэтому был бесконечно удивлен, когда Мегатрон просто дал доступ к личной частоте. Поскольку половину времени Орион отсутствовал, таща за собой тяжело нагруженный прицеп, разговор по комлинку превратился в драгоценный подарок.       Очень скоро он обнаружил, что его новый друг был сокровищницей, когда дело касалось информации. Сначала Орион боялся беспокоить его слишком большим количеством вопросов, но вскоре понял, что Мегатрон вовсе не возражал против них; более того, он, казалось, был рад услужить. Знания Мегатрона были довольно хаотичными и неорганизованными, и было очевидно, что он никогда не получал систематического образования, но был в состоянии ответить почти на любой вопрос Пакса. Со временем его ответы становились длиннее и более подробными — как будто он тоже становился смелее.       — /Расскажи мне о Кибертроне/, — просил его Орион и остаток смены проходил незаметно.       Он запоминал и каталогизировал факты и впечатления, которые на него сыпались, втайне надеясь, что, может быть, какая-то крупица информации пробудит в нем что-то, что-то тайное и забытое, и вызовет собственные воспоминания. Иногда у него даже возникало странное чувство, но это было не узнавание, а скорее… недоумение? Как будто это не согласуется с чем-то внутри Ориона? Например, когда Мегатрон объяснял разные цвета оптики, причем синий и красный были самыми распространенными, а желтый, зеленый и фиолетовый — редкими. Орион верил, что это правда, он видел различную оптику здесь, на С12, но… Каким-то образом он предположил, что синий — это естественный цвет, а другие цвета — просто модификации? Или тот единственный случай, когда Мегатрон рассказал ему о Праймусе и общих верованиях относительно божества.       — /Понял. А как насчет противоположности Праймуса?/ — спросил бот, кладя в трейлер еще один камень. Мегатрон тупо уставился на него.       — /Какой противоположности?/ —Орион начал было новое сообщение, но тут же понял, что ему нечего сказать.       — /Я не знаю/, — признался он. — /Но ведь у Праймуса должна быть противоположность? Сила, с которой нужно сражаться, противопоставить жизнь и порядок, который он представляет?/       — /Я никогда не слышал о таком/, — Мегатрон выглядел довольно уверенным. — /Может быть и есть, но во всех легендах, с которыми я сталкивался, существует только Праймус, дающий жизнь, и его Направляющая Рука/, — это… казалось странным. Нет вечной борьбы порядка и хаоса? С другой стороны, почему бы и нет? И где Орион нашел эту идею Божественной двойственности? Но тут прозвенел сигнал к концу смены, и он отбросил эти мысли. 6.       Спустя пару декад Орион мог сказать, что он… вроде как привык к новой жизни. Не то чтобы он помнил что-то о своей прежней, от чего ему следовало бы отвыкнуть.       Мегатрон оказался прав насчет манипуляторов: когда суставы пальцев напрягались, он не давил на них так сильно, и боль сначала притупилась, а потом и вовсе исчезла. Остальная часть корпуса тоже приспосабливалась, хотя и медленно: в конце концов, Орион действительно не был создан для такой работы. Но с каждой сменой становилось все легче; он все еще помнил, как на второй день он едва мог слезть с платформы, но теперь он даже выполнял свою норму! Его достижения действительно впечатлили Дриллера, и старый бот перестал притворяться, что Пакса там нет; он даже похлопал его по шлему и сказал: «Хорошая работа», что заставило почувствовать себя спарком, едва появившимся из колодца, но довольно гордым.       Настоящая проблема была с энергоном; системы Ориона явно должны были получать гораздо лучше очищенное топливо. Он все еще страдал от попыток своего организма очистить топливные баки и избавиться от «загрязненного» энергона, но все еще сжигал топливо намного быстрее, чем его коллеги. Пока бот не смог сохранить ни капли, чтобы обменять его на шаниксы позже, и приходилось просто тихо вздыхать, когда он слушал, как другие шахтеры обсуждают, что они собираются купить в свое время на поверхности. Однако большинство из них упоминали о сверхзарядке; по крайней мере, это не вызывало у Ориона зависти.       Между окончанием рабочего дня и моментом, когда выключали свет, оставалась пара свободных джооров, но Орион все равно не мог ими воспользоваться: после смены он просто ковылял к платформе и уходил в перезарядку. Это удерживало его от общения, но, судя по всему, никто все равно не хотел разговаривать. На самом деле, казалось, что другие шахтеры намеренно избегали его. Ориона это вполне устраивало: предупреждения Мегатрона о душевых не прибавляли желания познакомиться с новыми ботами, и кроме того, он чувствовал себя неловко и настороженно рядом с другими обитателями С12. Каждый клик формер остро ощущал своим тонким и (относительно) блестящим покрытием, неуклюжими движениями и недостатком массы. Тот факт, что он был меньше всех остальных, не помогал: Орион едва достигал плеча Мегатрона кончиками своих антенн, а тот даже не был самым высоким мехом здесь!       К счастью, куда бы Пакс ни пошел, вокруг него образовывалось пустое пространство. Очевидно, Дриллер был не одинок в своих убеждениях насчет дурных предзнаменований.       — Эй! — что-то ткнуло Ориона в бедро, отрывая его от мыслей и надвигающейся перезарядки.       Бот подавил желание застонать; он так устал проведя весь орн, таская разбитые камни, почему неизвестный мех выбрал именно этот момент, чтобы начать социальные взаимодействия? Включив оптику, он с удивлением увидел маленького — едва ли в треть собственного роста — бота, нетерпеливо тыкающего его сервом, и вылитая копия сидела на краю платформы. Единственное, что отличало их друг от друга, это расцветка: черная и красная на одном, синяя и фиолетовая на другом. Значит, Орион не был самым маленьким мехом на С12.       — Привет, искроед, — ухмыльнулся красный.       — Я не искроед, — машинально ответил Орион. Он вспомнил голос — это был один из тех высоких голосов, которые он слышал на фоне, когда только очнулся.       — Да, но ты все равно выглядел довольно жутко в этой стене, — радостно добавил синий. — Я думаю, что даже настоящий искроед не будет круче. Как ты попал в эту скалу?       — Не знаю, — ответил Пакс. Откровенно говоря, ему потихоньку надоедала фраза, но ему все еще так часто приходилось ее употреблять! — Кстати, меня зовут Орион Пакс.       — Я Рамбл, — это был красный близнец.       — Я Френзи, — это был синий.       — Мы слышали, что тебя отправили в сектор 37.       — Так Носдайв поприветствовал тебя в нашем прекрасном месте?       — Да, я был назначен в тот штрафной сектор, — Орион решил, что лучше отвечать на один вопрос за раз. — Подожди, вы были там, когда я пришел в себя. Как получилось, что вы избежали наказания Носдайва?       — Потому что мы сбежали до того, как появился кто-то важный, — хихикнул Рамбл.       — Мы маленькие, знаешь ли. В этом есть свои преимущества.       — Кроме того, просто находиться здесь — уже наказание.       — Отправили в штрафной изолятор внутри штрафного изолятора, хех.       — Подожди, подожди, — Орион поднял манипуляторы, пытаясь остановить поток болтовни. — Что ты имеешь в виду? Это на самом деле штрафной изолятор? — близнецы переглянулись и одновременно пожали плечевыми сегментами.       — В некотором роде? Это не тюрьма, а жалкая маленькая шахта на позабытом Праймусом планетоиде.       — Но сюда попадают боты, о которых хотят позабыть, — добавил Рамбл.       — Ну, все-таки лучше, чем в Институте.       — Что такое Институт? — формер уже во второй раз слышал это название, и снова его коннотация показалась ему довольно неприятной.       — О, это всего лишь теория заговора, — Рамбл пренебрежительно махнул манипулятором. — Глупый слух о злоооой правительственной лаборатории, где перекраивают твой мозговой модуль.       — Не слушай моего братана, он иногда бывает таким тупым, — Френзи ткнул близнеца в плечевой сегмент.       — Институт существует, Сенат просто хочет, чтобы мы поверили, что это миф!       — Это не так!       — Это так!       — Ладно, я понял, — Орион поспешил прекратить начавшуюся перепалку. Ему быстро становилось ясно, что он избалован долгими подробными разговорами с Мегатроном; видимо, другие боты вели разговор иначе. Некоторые из них оказывались невероятно непредсказуемыми. — Так ты хочешь сказать, что я здесь не единственный, кто раньше не был шахтером?       — Ага, — Рамбл болтал сервами, его спор с братом был немедленно забыт. — Примерно четверть парней, работающих здесь. Так что добро пожаловать в клуб! — Орион чувствовал себя немного странно по сравнению с ботами, которые, казалось, были вовлечены в преступную деятельность, но решил не развивать эту тему.       — Ну, приятно было поговорить, Орион — помахал ему манипулятором Френзи. — Мы должны бежать, нужно сделать пару вещей до перезарядки. Если тебе нужно что-то купить, ну, знаешь… потешное, просто скажи нам.       — Приятно знать, что ты не какой-нибудь урод, — усмехнулся Рамбл, присоединяясь к брату на полу. — Передай привет Мегзу, держу пари, он скучает по нам.       — Как по космической ржавчине, — добавил Френзи, хихикая, и они оба убежали. Орион рассеянно следил за ними оптикой. Ему больше не хотелось подзаряжаться; без их ведома близнецы дали ему много поводов для размышлений — вещей, от которых становилось не по себе. Как та маленькая фраза, которую обронил Носдайв, о том, что Мегатрон был «переведен» сюда. Почему-то он не мог себе представить, как спросит об этом друга.