***
22. Самое… информативное несчастье заставило Ориона более чем настороженно относиться к окружению. Он не хотел, чтобы в его личное пространство вторгались так грубо, спасибо большое! Его чрезмерно активное воображение ничуть не помогало, снабжая регулярными пачками возможных неблагоприятных сценариев и недоразумений. Наконец, архивистская натура взяла верх. Однажды вечером он просто схватил Мегатрона за плечевые сегменты, заставив сесть, и организовал тщательное сравнение их точек зрения. Бот не собирался допускать двусмысленности в столь щекотливом вопросе. Эта дискуссия привела к некоторым странным открытиям и множеству сконфуженных поднятий надлинзовых щитков. Например, у Мегатрона, казалось, были серьезные проблемы с пониманием концепции изнасилования. — Я могу понять травму, если у бота был интерфейс с уродом, которому нравится мучить своих партнеров, — сказал он. — Но зачем тебе навязывать интерфейс тому, кто сопротивляется тебе? Всегда найдется тот, кто захочет. А если серьезно, то зачем так отчаянно сопротивляешься? Гораздо проще (и приятнее) просто позволить этому случиться. В конце концов, это просто интерфейс, — это небольшое «просто» заставило Ориона фыркнуть. — Как ты можешь относиться к чему-то столь драгоценному, столь интимному, как к походу в бар?! Что дальше, ты скажешь, что соединишь искры с первым встречным? — при этих словах лицевая Мегатрона потемнела. — Нет! — выкрикнул он, заставив Пакса подпрыгнуть. — Нет! Я скорее потушу собственную искру, чем позволю кому-то прикоснуться к ней! — он схватился за грудную броню в инстинктивном защитном жесте. Орион наклонил шлем, озадаченный такой ожесточенной реакцией. — А как же любимый тобой бот? Кто-то, кому ты доверяешь и о ком заботишься? — Я не представляю, как ты можешь так поступать с ботом, которого любишь, — губы Мегатрона скривились от отвращения. — Ты говоришь, что наши обычаи извращены и безумны, но ты пришел оттуда, где потворствуют искровому изнасилованию! — Слияние… искр, ты имеешь в виду? — Искровое изнасилование, — упрямо повторил Мегатрон. — Потому что я не могу поверить, что кто-то может добровольно согласиться терпеть эту высшую форму попрания. Как ты можешь открыть искру, свою самую суть, другому? Твоя искра — это единственное, чем ты действительно владеешь, последняя частичка твоей личности. Представить сложно, что в высших кастах вас учат смиренно принимать это! — Орион поежился: в словах Мегатрона было что-то действительно тревожное. — Но я не понимаю, — сказал он самым мягким тоном, словно успокаивая дикого зверя. — Это самое прекрасное, что может произойти между двумя ботами — полное единение. Я бы… с удовольствием сделал это однажды, если бы встретил подходящего меха, я имею в виду… — Надеюсь, с тобой этого никогда не случится. Это уродливая практика, которая когда-то использовалась, чтобы гарантировать подчинение слуг… — Подожди! Слияние искр раньше навязывалось ботам?! — у Ориона от шока отвисла челюсть. — Теми, кто стоит выше? Они все еще делают это? — Нет. Но это ничего не меняет, — формер нахмурился от отвращения. — И я не вижу, чем твои взгляды лучше моих. — Я никогда не говорил, что они лучше, я просто… — Орион провентилировал и раздраженно поерзал. — Это просто очень отличается от того, что я знал раньше. И еще это меня огорчает. — Огорчает? Почему? — Потому что это только показывает, насколько мы ужасно изолированы, — Орион посмотрел Мегатрону в оптику. — Мы принадлежим к одному народу, говорим на одном языке, нами правит одно правительство… И все же даже наши взгляды на такие простые вещи, как интерфейс и интимность, настолько различаются! — Верно, — шахтер больше не выглядел раздраженным, просто задумчивым. — Но ведь мы с тобой — доказательство того, что даже эти различия можно преодолеть. — Действительно. Разговаривая, — улыбнулся Орион. — А не выбивая шлак друг из друга, — на что Мегатрон только рассмеялся. Клерк больше не поднимал тему искровых слияний. В то время как этот конкретный пункт вызывал у него печаль и беспокойство, другие идеи приводили в шок. — Нет разницы между ведущим и получателем?! — почти взвизгнул он. — Ты хочешь сказать, что пара может… свободно менять роли? — Конечно же, почему нет? Оба варианта хороши, так зачем ограничивать себя только одним? — Но это же… мне жаль, но для меня это похоже на извращение, — Орион содрогнулся. — Как может подчиняющийся партнер осмелиться… унизить своего возлюбленного, взяв его, и как другой может это допустить?! — Унизить? Покорность? Какое это имеет отношение к позициям в интерфейсе? — вокалайзер бота удивленно щелкнул, а затем он разразился долгим объяснением, которое формер выслушал со скептическим выражением лицевой. — Я все еще не понимаю, — ответил он, когда собеседник закончил. — Как я понимаю, это легко: тот, кто обычно отдает приказы, стоит во главе. Так почему это должно иметь значение, если ему нравится, что это его д… — Потому что это вопрос уважения! — быстро возразил архивист. Он действительно не был готов выслушивать все невыносимые подробности. — Орион, — голос Мегатрона принял тот раздраженный тон, который можно использовать для общения с наивным спарком. — Интерфейс — это просто аварийный обмен энергией. Конечно, мы больше не используем его по первоначальному назначению, так как теперь наши апгрейды позволяют передавать энергон напрямую, но все же — по сути, это просто медицинская процедура, которая оказывается очень приятной. Итак, скажи мне, как именно это связано с проблемой доминирования? — Пакс торжествующе выпрямил спину: на это он мог ответить с легкостью. — Потому что если ты используешь коннектор, то посылаешь свою энергию через другого, что означает, что ты контролируешь ситуацию. — Да, но другой мех получает энергию и удовольствие, так что технически он находится в более благоприятных условиях. Разве это не делает его доминирующим? — Мегатрон явно веселился, его оптика озорно поблескивала. — Нет, это не так, — отрезал Орион, раздраженный тем, что его открыто дразнили. — Почему я вообще говорю с тобой об интерфейсе?! — механоид сделал слишком серьезное выражение лицевой. — Мы не просто разговариваем, мы обмениваемся знаниями. Я был довольно озадачен всем этим, когда читал исторические хроники, но теперь мне посчастливилось действительно поговорить с аборигеном! — Ориону пришлось воспользоваться полученными ранее знаниями: он сжал манипулятор в кулак костяшками пальцев вперед, следя за большим пальцем, и ударил друга кулаком в бок. После того, как они закончили смеяться и снова устроились поудобнее на платформе, Мегатрон вернулся к их теме, уголки рта все еще приподнимались в изумлении. — Так… просвети меня. Между, скажем, нашим домовладельцем и мной, кто будет сверху? — Домовладелец. Он старше и имеет более высокий статус, — архивист чувствовал легкое головокружение, говоря о таких вещах столь открыто, но счастливый прилив возбуждения от их короткой борьбы все еще тек по его системам, заставляя чувствовать себя непринужденно и… это была просто игра слов. Почему бы не сыграть? — Домовладелец и Носдайв? — Носдайв, раз он выше всех по рангу. — Таким образом, мощность является более важным, чем возраст. — Иногда. Не всегда. — Как ты вообще держишь эту… систему оценки в процессоре? Это кажется слишком сложным. — Мой процессор был создан для систематизации и каталогизации, помнишь? — подмигнул Орион. — Ах, да. Тогда ладно. А как насчет сенатора Протеуса и Сентинела Прайма? — Мегатрон! Как ты вообще можешь так говорить? Прайм должен оставаться целомудренным! — Интересно, разделяет ли он твое рвение? Я много слышал о роскоши, которую могут позволить себе Праймы… — Я не хочу слышать об этих мерзостях, — клерк пренебрежительно махнул манипулятором, слишком счастливый и расслабленный, чтобы воспринимать это всерьез. — Ладно, ладно, — усмехнулся оппонент. — А как насчет… тебя и меня? Искра Ориона вспыхнула в грудной броне, и потребовалась вся сила воли, чтобы остановить охлаждающие венты. Внезапный порыв жара заставил его слегка вздрогнуть, и только через несколько кликов бот понял, что подозрительно молчит. — Ты… — он закашлялся, стараясь, чтобы его голос звучал нормально. — Ты будешь сверху. — Почему? Я имею в виду, что мы не знаем, кто старше, и ни один из нас не имеет власти над другим… — У тебя больше жизненного опыта. — Орион, — голос Мегатрона был на удивление серьезен, и клерк даже осмелился взглянуть на него. — Следуя твоей логике, амнезия ставит тебя в подчиненное положение почти перед всеми. — Я… не думал об этом, — пробормотал архивист, на мгновение забыв о своем смущении. — Может и стоит. Знаешь, подумай об этом. Независимо от того, потерял ты память или нет, ты не должен позволять кому-то другому решать все за себя, — он сделал паузу. — Это то… чему вас учат в дата касте? — Не знаю, — ответил архивист, отворачиваясь. — Я не помню. *** Их разговор заставил Ориона задуматься о многих вещах. Раньше он был убежден, что Мегатрону было гораздо хуже, поскольку он родился в низших слоях общества, однако, казалось, что боты его класса не имели много границ или ограничений внутри своих каст. Процессор клерка, с другой стороны, снабжал его обрывками информации, которые наводили на мысль об очень жесткой иерархии, организующей актив дата клерка. До этого он никогда не принимал это во внимание, но теперь не был уверен, что это было, за неимением лучшего слова, нормально, а не являлось способом контроля и удержания их в послушании. Эти мысли привели к вопросу, который беспокоил его больше всего — настолько, что отвлекал от повседневной работы. Был ли у него — случайно — кто-то другой в прошлой жизни? Может быть, коллега по работе с данными или старший инспектор? Оплакивал ли его кто-то? Может быть, пока Орион пытался обосноваться здесь, кто-то там вспоминал о нем, беспокоился, искал его. И что бы подумал этот бот, если бы увидел нынешний его актив? На самом деле его беспокоили собственные слова о сегрегированном обществе. Пакс бросил взгляд на неподвижную фигуру Мегатрона, его друга, глубоко погруженного в подзарядку после ночного боя. Если они когда-нибудь узнают о прошлом Ориона, встретятся с его учителями и коллегами… значит ли это, что боту придется вернуться? Конечно, шансы на то, что он сможет вернуться, были очень малы, учитывая, что клерк был возможным беглецом из Института, но даже в этом случае — захочет ли он действительно вернуться? А если бы и захотел, как насчет его друзей? Мегатрон все еще являлся разыскиваемым преступником, как и Рамбл с Френзи, и Орион сомневался, что жизнь дата клерка в Иаконе допускала какое-либо взаимодействие с каким-то сбродом из трущоб Каона. Архивисту придется выбирать между двумя жизнями… а он этого не хотел. Он привязался к новым друзьям. К… Мегатрону. Эта мысль заставила его лицевую нагреться. Признание дружбы не должно быть таким трудным, оно не должно так волновать его. О, Орион знал, что с ним было не так. Иногда он ненавидел свой холодный, вечно занятый ум, что настаивал на сортировке и прямолинейной маркировке каждого маленького факта или чувства, с которым он сталкивался. Слова шахтера «ты и я» все еще звучали в его аудио, посылая дрожь по спинным магистралям. То, что было сказано с юмором, превратилось в личную пытку. Однако беспощадный процессор, который мучил его этим, также никогда не забывал предупредить: неправильная каста, неправильное место жительства, неподходящая связь. Тогда Ориона осенило странное осознание: единственный способ, которым он мог бы объединить эти две жизни, — это осуществить мечту Мегатрона об обществе без каст. 23. Сегодняшние ночные бои оказались плодотворными: процент был выше обычного, и Мегатрон готовился уходить в довольно приподнятом настроении, когда к нему подошел тот самый минибот, который привел его сюда в первый раз. — Приветствую тебя, мой друг! Рад, что смог застать тебя. Наслаждаешься добычей? — сладко протянул он. — Оставь любезности. Что ты хочешь? — сахарная улыбка исчезла с лицевой минибота, а деловое выражение не выглядело привлекательным. — Мой босс хочет поговорить с тобой. Пойдем, не заставляй его ждать. Мегатрон последовал за собеседником по коридору позади импровизированной арены, плохое предчувствие не давало покоя. Его опыт научил одному определенному факту: внимание начальника никогда не сулит чего-то хорошего. Они остановились у двойных дверей, ведущих в нечто вроде кабинета, минибот открыл их, жестом приглашая войти, а затем двери захлопнулись за спиной. Кабинет был таким же пыльным и пустым, как и все остальное здание, единственным чистым местом являлся письменный стол: очевидно, на нем недавно прибрались. Два меха, которые присутствовали здесь, выглядели ужасно неуместно. За столом сидел бот средних размеров, судя по его внешнему виду, он, вероятно, был каким-то торговцем или клерком с альтмодом крепкого транспортного средства, но его обшивка была отполирована и натерта воском так, что ее можно было использовать как зеркало, а корпус усеивали панели, украшенные драгоценными камнями. Другой мех, стоявший за креслом, был высок и широкоплеч, лицевую скрывала маска, шлем был богато украшен, хотя и предназначался для демонстрации силы и агрессии, а не богатства. Мех за столом улыбнулся. — Привет, Мегатрон из Тарна, — о нет. О нет. — Меня зовут Стокпил. А это… — он сделал короткий жест в сторону своего спутника. — Клэнч, мой правый манипулятор. Я рад наконец-то встретиться с тобой лично. Большой поклонник, знаешь ли, — все еще пытаясь взять себя в манипуляторы, Мегатрон ответил коротким кивком. — На самом деле я пригласил тебя сюда, чтобы признаться: я был очень впечатлен твоими выступлениями в последнее время, они определенно стоят большего, чем пьяные взгляды неблагодарной толпы здесь, в этой помойке. Конечно, я владею этим мусором, но это не мешает мне принимать его таким, какой он есть. Я хотел бы предложить тебе работу — настоящую, постоянную работу с регулярной оплатой. Ты понапрасну растрачиваешь свой талант, мой друг! Итак, что скажешь о настоящем, профессиональном бое? Ставки выше, противники более искусны, а зрители гораздо более вовлечены. Представьте себе всю эту славу! — формер взглянул на Клэнча, который молча стоял рядом со своим боссом. Очевидно, этот мех был одним из «профессиональных» бойцов Стокпила. — Конечно, в таком… щедром предложении должен быть подвох, — с трудом выговорил он. — В чем подвох? — Стокпил метнул в него острый взгляд, противоречащий приятному и непринужденному поведению. — О, ничего особенного. Как я уже сказал, мы просто подняли ставки. Все матчи становятся смертельными. Добавляет острых ощущений, знаешь ли, — красная оптика засветилась ярче. — Зрителям это нравится. — Ты хочешь, чтобы я… убивал своих противников, — до сих пор Мегатрону удавалось избежать этого: никто на арене не хотел умирать, и проигравший обычно сдавался. Дезактивы были в основном случайными. — Убей или будешь убит, — небрежно сказал Стокпил, и его дружелюбная улыбка вернулась. — Это закон жизни. — А что, если я откажусь? — осторожно спросил бывший шахтер, слишком знакомый гнев уже закипал в его грудной. — О, но это было бы так неразумно, — протянул он. — Ты в большой опасности, Мегатрон из Тарна. Сенат хочет насадить твой шлем на пику. Однако у меня есть друзья в высших кругах — друзья, заинтересованные в моем процветании, — и я могу предоставить тебе защиту. Эти десептиконы — мне нравятся эти десептиконы, я сам мог бы стать одним из них! — говорят твоими словами, когда выступают против Сената. У меня тоже есть некоторые… разногласия с ним. Большинство знатных мехов в значительной степени против свободного бизнеса, — Стокпил стиснул лицевую манипуляторами. — Будет очень жаль, если они до тебя доберутся… или на этих твоих друзей: двух забавных миниботов и этого милого дата клерка без записей о его существовании. Хорошенький малыш, где же ты его откопал? — Мегатрон мог только стоять там, застыв, и горящий взгляд Стокпила пригвоздил его к полу. — Я настоятельно советую тебе принять мое предложение, — закончил он, и на этот раз в голосе отчетливо прозвучала угроза. Второй раз в активе Мегатрон почувствовал, как его охватывает жгучая ненависть: она горела внутри, словно расплавленный металл, медленно выползая из его сердцевины, уничтожая все на своем пути. Пальцы шахтера дернулись, но в этот момент Клэнч двинул манипулятор, просто спокойно переместив его на кобуру на бедренной секции. Это отрезвило формера. Ненависть не ушла, только злобно свернулась в грудной, мертвенно-бледная, но готовая ждать. — Похоже, у меня нет выбора, — медленно произнес он, тщательно контролируя слова. — Напротив, друг мой, — Стокпил больше не улыбался, но выглядел почти безмятежно. — У тебя всегда есть выбор. Это… как ты написал? «Жизнь — это путь, который мы создаем своим выбором, но ограничиваем себя, отвергая некоторые пути как невозможные». — каждое слово причиняло боль, пока мех цитировал. — Как бы то ни было, сейчас ты сделал правильный выбор. Добро пожаловать на борт, Мегатрон из Тарна, — удовлетворенно прищурился Стокпил. — Одно твое имя привлечет зрителей. Вместе мы получим огромную прибыль! Когда Мегатрон выходил из кабинета, во рту у него был отвратительный ржавый привкус. Может быть, именно так и ощущалось отчаяние. *** Шахтер бродил по никогда не спящим улицам Каона гораздо дольше, чем следовало. Мысль о возвращении домой, о том, что он увидит радостную лицевую Ориона, вызывала тошноту. У них все было так хорошо спланировано, они действительно выбирались со дна, и теперь эта простая мечта была уничтожена. И снова жизнь формера рушилась прямо у него перед оптикой, и он ничего не мог с этим поделать. Чувство беспомощности было почти физическим, его кислотный ожог разъедал искру, стыд и унижение следовали за этим чувством. Он снова очутился в камере отделения полиции Родиона, и офицер — Так его звали Вирль? — встал над ним, сжимая когти, готовый нанести удар. Мегатрону хотелось закричать, сломать что-нибудь — только бы остановить жгучий пульс бесконтрольности. Нет, он должен взять себя в манипуляторы. Он не может появиться перед Орионом в таком виде. О, как же ему сообщить эту новость другу? Маленький архивист был так рад помочь, так решительно настроен вытащить их из трущоб Каона. Если и было что-то, чего Мегатрон желал меньше, чем их теперешнее будущее, так это разрушение надежд Пакса. Солнце уже поднялось высоко за серым туманом, когда шахтер, наконец, поднялся по лестнице в их комнату и открыл дверь. Бот, как всегда сидящий на платформе с включенным экраном, немедленно вскочил. — Ты вернулся! Так поздно, я во… Мегатрон? Ты в порядке? —Часть 8
2 марта 2021 г. в 13:00
Примечания:
Интересные беседы между друзьями. И история закручивается дальше.