Поворот переключателя

***

24.       Новое "занятие" Мегатрона требовало гораздо больше времени, чем прежние бои: Стокпил стремился к истинному зрелищу, поэтому он организовал настоящую боевую подготовку. Клэнч, который руководил проектом, был суровым учителем, но каким-то образом все побои и проклятия облегчали ему актив: таким образом, Мегатрон мог сосредоточиться на том, чтобы злиться на Клэнча и забыть о тупике, в котором сам оказался. Ощущение пойманности в ловушку становилось еще сильнее, когда он оставался на платформе, которую делил с Орионом. Пока что ему удавалось состряпать более или менее правдоподобную историю для архивиста, но Пакс был умен, и формер знал, что не сможет лгать вечно. И все же его вокалайзер автоматически формировал слова обмана, оставляя горький привкус.       Открытие пришло с неожиданной стороны. Однажды вечером, когда Мегатрон направлялся на очередную тренировку, к нему подошел не кто иной, как Рамбл и Френзи. Близнецы всегда вели себя довольно независимо, выполняя свои собственные секретные дела, и формер узнал кое-что об их активе только тогда, когда его позвали обеспечить безопасность миниботов.       — Здоровяк! Погоди! — близнецы поймали его в пустом коридоре. — Э, слуш, а че ты от нас такое скрывал?       — Ты работаешь на Стокпила! Это шлаково круто!       — Как ж ты эт сделал? Это так круто…       — Круто? — Мегатрон не мог поверить своим аудио сенсорам.       — Он король половины Каона!       — Ты такое можешь делать…!       — Постойте… постойте, — механоид огляделся, чтобы убедиться, что проход действительно пуст, и опустился на коленный шарнир. — Вы хотите сказать, что действительно хотите работать на него?       — Ну, ты не можешь отрицать перспективы!       — Большинство ботов смотрят на нас свысока, но, по крайней мере, у этого есть связи, — несколько мгновений они провели молча.       — Что, если я найду вам работу в бизнесе Стокпила? — спросил он наконец.       — Ого, Мегз!       — Ты действительно это сделаешь?       — Я мог бы попытаться, — осторожно ответил Мегатрон. Он слышал, что Клэнч ищет шпионов и осведомителей. Арена не была бетонной, как это было с бойцовыми ямами; поскольку смертельные поединки были строго запрещены, сообщники Стокпила должны были постоянно двигаться, каждый раз строя арену с нуля. Чтобы достичь этого, им нужна была хорошая сеть раннего оповещения, чтобы сбить с толку мехов Сентинела. Рамбл и Френзи не имели себе равных, когда дело доходило до того, чтобы незаметно прокрадываться, вынюхивая слухи и сплетни… И наличие знакомых лицевых среди группы Клэнча может оказаться очень полезным.       Формер почувствовал легкий укол совести при мысли о том, чтобы ввести кого-то в компанию, которую он считал враждебной, но… Рамбл и Френзи хотели этого. И они определенно чувствовали себя более комфортно, чем Мегатрон среди таких ботов, как Стокпил. Этот план сработал: поначалу Клэнч был настроен довольно недоверчиво, но близнецы скоро оказались на хорошем счету, отлично выполнив поставленные перед ним задачи, и хозяин арены расслабился. Рамбл и Френзи слонялись вокруг, выглядя исключительно гордыми собой, и уже создали свой собственный тотализатор. Ну что ж, Мегатрон полагал, что хорошо, если хоть кто-то счастлив. ***       Что-то было не так. Орион чувствовал это. Мегатрон в последнее время был более молчалив, и, хотя он все еще улыбался Паксу, эти улыбки были краткими и лишенными веселья. Его отлучки стали более частыми, как и травмы. Он объяснил, что нашел бота, который готов обучить его, но не уточнил детали, и это обеспокоило бота еще больше. Конечно, боевые навыки были очень полезны, учитывая то, как Мегатрон зарабатывал деньги, но это была временная работа. Действительно ли это требовало дополнительной тренировки? Что могло подтолкнуть Мегатрона, который не получал удовольствия от сражений ради сражений, к тому, чтобы изучать их так тщательно? Архивист попытался спросить Рамбла и Френзи, но близнецы только качали шлемами.       — Мы ничего не знаем.       — Не-а. Если бы что-то назревало, мы бы знали.       И все же клерк не мог избавиться от чувства беспокойства. Но, может быть, он просто параноик. Его друг не стал бы ему лгать… не так ли? Орион хотел как-то подбодрить Мегатрона. Для этого (и отчасти — чтобы проветриться) он после некоторого ожидания решил сэкономить немного денег из накопленной суммы и отправился в город, чтобы посетить небольшую лавку, которую нашел. Он уже некоторое время планировал отправиться туда, и теперь у него наконец появилась достойная причина. Может быть, это рассеет темные тучи, которые, казалось, собирались над их комнатой в последнее время, избавит от страха — и все снова будет хорошо. 25.       Мегатрон помнил свой первый бой на арене как череду отдельных эпизодов, сменяющихся в его сознании вспышками. Он решил просто сосредоточиться на своем противнике: это был просто еще один раунд в боксах, только с большей аудиторией.       — Будьте изобретательны, — говорил им Клэнч, и, по-видимому, Мегатрону удалось удовлетворить это требование: толпа кричала и свистела, когда он потерял свое оружие — и взорвалась оглушительным ревом, когда он использовал свой альтмод промышленного трактора, чтобы сбить уже торжествующего меха.       Это был момент, когда он бы остановился, переключаясь обратно в основной режим. В яме это был бы конец поединка. Его противник лежал на земле, тяжело вентилируя, энергон капал из-под его сломанной обшивки, раздавленный тяжелыми гусеницами. Красная дымка битвы рассеялась, и Мегатрон неуверенно переступил с серва на серво.       — Чего новичок ждет?! — крикнул кто-то.       — Прикончи его!       — Ага! Прикончи его!       — Пока все не станут едины!       Мегатрон поднял оптику и увидел, как Клэнч спускается с трибуны, откуда наблюдал за боем. Он поднял с земли отброшенный энергетический топор, активировал его и бросил Мегатрону.       — Прикончи его, — приказал Клэнч, и это прозвучало так непохоже на лихорадочные кровожадные крики зрителей. Это было не капризное желание, а приговор.       Мегатрон огляделся, мрачно созерцая толпу. Здесь боты не окружали сражающихся импровизированным кругом — здесь высокие стены отделяли зрителей от самого события, многочисленные уровни балконов и галерей возвышались над ярко освещенной ареной. Да и сами зеваки были другими: только около трети из них принадлежали к низшим кастам, сгрудившимся на самых дальних уровнях; клерки, солдаты и боты неизвестных профессий заполняли середину, богатые главари банд и знать сидели бок о бок на лучших местах, окруженные своей свитой, подручными или хорошенькими интерботами из эскорт-служб. И все они теперь бушевали, оптика горела белым пламенем, кулаки были подняты, десятки голосов пели в леденящем душу хоре:       — Пока все не станут едины! Пока все не станут едины! Пока все не станут едины! — древняя формула, обещание надежды и окончательного мира, теперь стала зловещей, искаженной до неузнаваемости. Скандирование, начавшееся как простое требование смерти, достигло почти религиозного пыла, сверля аудиалы, завораживая, подавляя. Мегатрон медленно поднял топор, лицевые убитых охранников из шахты вспыхнули перед его оптикой, а затем он ударил. ***       Дверь в их комнату открылась, и Орион немедленно выключил проектор: обычно он старался погрузиться в работу, когда волновался, чтобы не дать своему воображению зайти не туда. К счастью, его тревоги обычно оказывались напрасными, но на этот раз… Мегатрон действительно задержался в дверном проеме, его оптика потемнела, а броня покрылась пятнами высохшего энергона.       — Мегатрон? — Орион спрыгнул с платформы и шагнул к другу, но что-то остановило его. — Ты ранен?       — Нет… Не совсем, — мех наконец вошел в комнату, дверь за ним закрылась с приглушенным шипением. — Ты бы видел другого бота, — и тут он начал смеяться, холодным, глухим звуком, пронзившим Пакса до глубины искры. Смех резко оборвался, и его обладатель тяжело опустился на платформу, старательно избегая вопросительного взгляда собеседника. Он выглядел таким странным и незнакомым в этот момент, что клерк заколебался, прежде чем приблизиться.       — Мегатрон? — он позвал снова, его голос был кротким и дрожащим в тишине комнаты. — Что произошло? — тот молчал пару кликов, которые, казалось, тянулись, как вечность для бота. Наконец, кривая ухмылка сломала маску самообладания, уголки рта скривились в напряжении.       — Ну, видимо, теперь я убиваю ботов для развлечения других, — усмехнулся он и резко втянул воздух сквозь стиснутые денты. — Профессионально. Хех…       — Ты… что?       — Мой противник. Я убил его, когда он лежал на полу, безоружный и раненый, потому что этого требовала публика, — на этот раз Орион действовал быстро. В мгновение оптики он приблизился и схватил Мегатрона за плечевой сегмент.       — Уходи, — твердо сказал он. — Довольно этого. Ты найдешь себе другое занятие или… я зарабатываю достаточно, чтобы мы могли продержаться. Не ходи туда больше!       — Не могу, — послышался едва слышный ответ.       — Что..?       — Я не могу уйти, — обшивка под ладонью Ориона начала слегка дрожать. — Тот мех, Стокпил, информацию о котором ты искал… Он пригрозил, что продаст нас всех Сенату, если я не приму участия в его гладиаторских боях. У него доход, знаешь ли. От того, что заставляет ботов драться насмерть, — Пакс мог только стоять неподвижно, его манипулятор внезапно онемел. Пока он некоторое время молчал, Мегатрон поднял шлем и посмотрел, наконец, в голубую оптику. — Мы не можем уйти сейчас, — заявил он, как будто намеренно стараясь сделать больно. — Ни я, ни ты. Стокпил знает, что у тебя нет ни истории, ни удостоверения личности. Я должен буду вернуться и снова убивать для него… Или это, или я позволю моему противнику убить меня, — Орион больше не слушал. Он уперся коленным шарниром в край платформы и обвил манипуляторами шейные магистрали Мегатрона, прижимая его к себе.       — Прости, — это прозвучало глупо и беспомощно, но клерк действительно не мог сделать ничего другого. — Мне очень жаль.       — Я думал, ты будешь… более рассержен. Ты никогда не одобрял насилие и убийство, — голос Мегатрона звучал недоверчиво, и это заставило Пакса вздрогнуть: неужели его друг действительно думал, что он будет презирать его?       — Я этого не одобряю, — признался он. — Но если речь идет о ситуации «убей или будешь убит», я бы предпочел, чтобы ты остался жив и здоров.       — Действительно..? — судя по изменению тона, на губах Мегатрона появилась легкая улыбка, и Орион тоже горько улыбнулся. Действительно, это был не тот выбор, который хотел сделать архивист, поскольку каждый актив был драгоценен… Но эти слова вырвались сами по себе — и Орион знал, что это правда. Независимо от того, во что он верил, мысль о потере друга из-за какого-то головореза на арене вызывала слепой ужас.       Манипуляторы Мегатрона поднялись и осторожно легли на чужую спину, возвращая объятие, и это маленькое движение послало неожиданный поток тепла боту. Он вдруг понял, что никогда еще они не были так близки. Они сидели бок обок, конечно, прикасались друг к другу, но никогда так не обнимались. Орион слышал мягкое гудение двигателя Мегатрона, чувствовал, как глубоко под серой броней пульсирует искра, и тепло чужого корпуса просачивалось в него. Его корпус ответил на тепло повышением температуры, и Пакс предупредительно заблокировал венты, устыдившись своей неуместной реакции. Ему нужно было обеспечить комфорт и утешение, а не делать все неловким. Формер вскоре отпустил его, — слишком рано, по мнению Ориона — он казался спокойнее, но в этом спокойствии было что-то нервирующее: это не было ни мирным принятием, ни смиренной капитуляцией. На короткое мгновение знакомое красное свечение оптики Мегатрона стало яростным только, чтобы вернуться в нормальное состояние в следующий момент, как будто все, что можно было ненадолго увидеть, снова скрылось под поверхностью. Встревоженный этими видениями, архивист закашлялся, пытаясь выиграть немного времени, чтобы отвлечься — только чтобы вспомнить свою предыдущую прогулку.       — Ах да! — он хлопнул в ладоши. — У меня есть для тебя небольшой подарок.       — Подарок? — теперь настала очередь Мегатрона смутиться. Орион порылся в подпространстве и достал недавнюю покупку — полностью функциональный датапад.       — Вот, — объявил он, немного взволнованный, но очень довольный собой, увидев чистое изумление на лицевой Мегатрона. — Он был в употреблении, но работает отлично, я проверил.       — Это… — Мегатрон включил датапад, коснувшись клавиатуры, и когда снова посмотрел на Ориона, его обычная решимость вернулась. — Это лучший подарок, который я когда-либо получал. Спасибо, Орион, — его оптика сузилась. — Я найду ему хорошее применение.