«РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЖИВЫМ ИЛИ МЁРТВЫМ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ 50 000$»
Он долго смотрел на едва похожее на брата лицо. Так долго, что к нему подошёл незнакомец и сам завёл разговор. Говард не понимал, как мужчина узнал его — он сам никогда его не видел, но тот утверждал, что они раньше встречались. Его звали Боб. Он был высоким, широким в плечах и имел достаточно лишнего веса, чтобы не умещаться в седле. Они отъехали за город и долго говорили, спрятавшись от палящего солнца. Поначалу Говард молчал, но постепенно доверие к мужчине возрастало. Тот рассказал, что он был тем самым работником банка, который сливал Билли информацию; что он очень рисковал, поэтому решил уйти и отправиться вслед за старым знакомым. Говарду пришлось пересказывать всю свою историю, чтобы убедить его в том, что он понятия не имеет, где сейчас прячется старший. Боб думал, что он врёт и обещал проследить за ним, совершенно этого не скрывая. Юноша не был уверен, правильно ли он поступил, но в итоге они сошлись на том, что будут искать Билли вместе. Боб обещал раздобыть информацию и назначил встречу на следующий понедельник. Пребывая в странном состоянии, Говард всё же вернулся на ферму, совершенно позабыв о том, что отсутствовал несколько дней. Кэссиди рвал и метал, но, к счастью, не понял, что юноша пытался сбежать от него. Говард еле отмазал себя от порки и удостоился только несильного подзатыльника и обещания «всыпать, как следует», если вдруг он снова решит, что для того, чтобы отправиться в город, ему вовсе не нужно спрашивать разрешения. Это злило, но юноша справился и отвлёк себя тяжёлой работой в амбаре, лишь бы не думать о том, как обдурить наставника в следующий раз. День икс приближался стремительно. Как бы Говард не пытался оттягивать время, неделя почти прошла — наступила суббота. С самого утра он не находил себе места, переживал и даже боялся. Отвлекало только то, что Долли не упускала шанса заговорить с ним, словно чувствуя, что он вот-вот сорвётся. В основном она спрашивала, когда они снова поедут кататься и заедут ли в город, чтобы послушать игру на пианино. У Говарда быстро закончились все отмазки и, несмотря на то, что девушка выглядела довольно печально, он начинал злиться и огрызаться, стоило ей повторить вопрос дважды за один короткий разговор. — Отвлеки её, переведи тему или предложи что-нибудь менее опасное, — советовал Кэссиди, абсолютно не понимая того, что Говард не хочет и близко подходить к девушке. Его достали косые взгляды. Кажется, даже сам Кэссиди начал что-то додумывать, поэтому он просто хотел, чтобы это всё прекратилось. — Почему бы вам не поиграть в прятки в пределах участка? — Серьёзно? Я уже слишком взрослый для пряток. — Но она нет. Она их любит, а тебе как раз нечем заняться. Иди порезвись. Говард лишь недоверчиво хмыкнул и смерил наставника весьма недовольным взглядом. Занятий у него было полно и, помимо того, что он ежеминутно собирался с духом, он ещё вчера пообещал их соседке, что починит ей ещё и скрипящую на всю округу дверь. Кэссиди не знал об этой сделке, как и о прошлой, и лучше бы никогда и не узнавал. План был плохим от начала и до конца, но других вариантов у него не было. Он был в отчаянии. — Ты собираешься в город? — Долли, как и всегда, возникла словно из ниоткуда. Говард направлялся к амбару через пшеничное поле и даже не заметил, как девушка оказалась рядом. Наверное, она следила за ним из окна. — Ты обещал взять меня с собой. Неприятное чувство злости снова настигло его, заставило закатить глаза и ускорить шаг. Долли спрашивала это даже тогда, когда он просто шёл в туалет. От неё невозможно было отвязаться. — Мы сейчас поедем, да? — повторила она, так и не дождавшись ответа. — Я еду не в город. Я вообще никуда не еду, мне просто нужно взять инструменты. — Зачем? Можно мне с тобой? Папа ушёл на рыбалку с мистером Кэссиди, а мама занята огородом. До меня никому нет дела. Говард тяжело вздохнул. Он остановился и взглянул на девушку полными усталости глазами. Та, если и почувствовала его настроение, то не подала виду — она продолжила улыбаться и явно ждала положительного ответа, который юноша давать совершенно не хотел. Все его мысли сейчас были заняты братом. Да, ему было очень жаль бедную Долли. Он ей сочувствовал. Она ему нравилась. Каждый раз, когда он смотрел на неё, он думал о том, что жизнь поступила с ней чертовски несправедливо. Её светлые глаза, длинные волнистые волосы цвета пшеницы и доброта — всё было идеально, если бы не одно «но»… — Ладно, давай лучше… мы можем… погулять по округе? — неуверенно предложил юноша, надеясь, что девушка быстро устанет, и он всё же сможет вернуться к изначальному плану. Солнце сегодня пекло даже сильнее, чем в начале недели, так что можно было рассчитывать на то, что они решат закончить прогулку максимум через час. — Просто походим тут… где-нибудь. Без лошадей. — Ладно, — легко кивнула Долли и так и осталась стоять на месте. Говард неловко поджал губы, кивая и оглядываясь. Он понятия не имел, что делать дальше. — Сходим к старому дубу? — Это где? — Там, — Долли указала в сторону деревни. Из-за того, что та стояла на холмах, сложно было понять, насколько далеко им придётся идти. — Я знаю дорогу, мы с мамой часто туда ходили. Можно посидеть в тени или забраться наверх — это легко. Я покажу. — А тебе разве можно… — юноша неуверенно покосился в сторону дома. Миссис Морган копалась в грядках капусты. — Не думаю, что твои родители обрадуются тому, что ты залезешь на дерево. Это не опасно? Долли только пожала плечами и больше ничего не ответила. Говард всё ещё сомневался в её затее и то и дело вспоминал слова Кэссиди о том, что за девушкой нужно присматривать более тщательно, чем за обычным человеком. Да и обещание открутить ему голову от мистера Моргана он не забывал. — Ну пошли уже! — вдруг задорно воскликнула уставшая ждать Долли. Она схватила его за руку и резко потянула за собой. Говард успел только раскрыть рот от удивления, но тут же захлопнул его и послушно побежал следом, стараясь не споткнуться. Немного погулять ему сейчас не помешает.***
Дерево оказалось огромным. Нет — гигантским. Говард никогда раньше подобного не видел и так и застыл на подходе, разглядывая дуб и пытаясь понять, как много времени тому должно было понадобиться, чтобы стать настолько широким, высоким и абсолютно точно сказочным. Такие он видел только на страницах книг, которые ему читала сестра. — Ты почему остановился? — крикнула развеселившаяся Долли. Она уже успела схватиться за нижнюю ветку и упереть ногу в углубление ствола. — Быстрее! Её грязновато-белое платье с вышитыми на ключицах цветочками грозилось либо порваться, либо испачкаться окончательно. Говард зацепился за него взглядом и долго не мог решить, что делать дальше. — Подожди! Юноша сорвался с места, но девушку это только больше рассмешило. Она ловко запрыгнула в выемку между расходящимися толстыми ветвями и быстро полезла вверх, будто делала это сотню раз до этого. Говард совсем за ней не поспевал и чуть было не свалился, пока пытался подтянуться. — Сюда, тут можно вдвоём сесть! — прокричала Долли откуда-то сверху. Юноша видел только край её платья — сама девушка скрылась за листвой. — Долли, подожди, аккуратнее! — попробовал вразумить подругу он, но в ответ снова послышался смех. Говард вздохнул, ухватился за следующую ветку и кое-как вскарабкался выше, едва не потеряв ботинок. Кэссиди его убьёт. — Вот и ты, — усмехнулась девушка, стоило ему просунуть голову между ветвями. Долли уселась на довольно толстую ветку и приглашающе похлопала рядом с собой. — Садись, здесь прекрасный вид. Говард подтянулся и, с трудом удерживая равновесие, сел на предложенное место. Смотреть вниз было страшновато, но он сделал это и тут же охнул, оценив расстояние до земли. Они забрались примерно на уровень второго этажа. — Мне первый раз тоже было страшно, но мама показала мне, как удобнее держаться. Она и сама боялась, даже плакала, но мы всё равно залезли. Вот, смотри, возьмись тут, а ногу упри в нижнюю ветку. Долли снова взяла его за руку и показала, что имеет в виду. От этого прикосновения по телу пробежали какие-то странные мурашки, и юноша поспешил отодвинуться и отвернуться. Сначала показалось, что Долли ничего не заметила, но она всё так же не сводила с него взгляда и продолжала улыбаться. — Ты весь красный, — усмехнулась она, на что Говард оскорблённо фыркнул. — Жарко. И я запыхался. — Чтобы руки были сильными, нужно много копать. Это папа так говорит. — М-м. — Я часто ему помогаю, поэтому я очень сильная. Если захочешь устроить кулачный бой, только скажи. Говард всё же посмотрел на девушку, пытаясь понять, шутит та или нет. Кажется, нет. — Ты умеешь драться? — неверяще спросил он и попытался представить эту картину. Не получилось. — Никогда не пробовала, но видела, как соседские мальчики это делают. Это не так сложно. Говард вспомнил, как не так давно ввязался в драку на скачках и не мог с этим согласиться. Билли учил его драться, но, как оказалось, не всегда можно найти в себе смелость дать настоящий отпор. Если бы Кэссиди не пришёл на помощь, он, скорее всего, оказался бы в ближайшей канаве с разбитым носом и пустыми карманами. — Это сложно, лучше в такое не вмешиваться, — на всякий случай предупредил он, но девушка пропустила всё мимо ушей. Говард снова вздохнул и решил перевести тему. — Что ещё ты умеешь? — Кататься на лошади. — Это я уже понял. — Я люблю рисовать! — с радостью призналась Долли. В её глазах отражался искренний восторг. — Я рисовала это место! И маму, и папу, и нашу кошку — она сбежала в прошлом году и так и не вернулась. Я хотела нарисовать твоих лошадей, но у меня нет подходящих красок… папа обещал, что купит их, когда к нам приедет ярмарка, но её ещё не было. Я могу тебя нарисовать, хочешь? — Не знаю. — Нарисую. Девушка чуть приподнялась, чтобы сесть поудобнее. Говард тайком взглянул на неё, но снова отвернулся. Они сидели в тишине довольно долго и просто смотрели на далёкие холмы и змейкой идущий вдоль лесной полосы тракт. Сейчас там почти не было людей, но одиночные всадники всё же появлялись время от времени. Каждый с такого расстояния напоминал Билли. — Я могу просто уйти, — вдруг заявила Долли, задумчиво глядя то ли на работающих в поле фермеров, то ли на проезжающую по тракту повозку. Говард не сразу понял, почему она это сказала. Они же только пришли… — Дорога одна — не заблудишься. Я бы послушала пианино и прошлась по этим… торговым лавкам. Далеко отсюда до города? Говард ничего не ответил и даже не шелохнулся. Чувство вины снова дало о себе знать, и он ничего не мог с этим поделать. Долли явно не собиралась забывать про его обещание и, если он продолжит её игнорировать, она наверняка совершит что-нибудь глупое и опасное. По его вине. — Я постоянно прошу папу взять меня с собой, но он каждый раз ругается и говорит, что из-за меня его засмеют. Потому что я дурнушка. Мама долго на него ругалась, и он даже извинился, но я же знаю, что это правда. Девушка вдруг принялась качать ногами, будто сидела не на дереве, а на каком-нибудь мостике на берегу озера. Говард засмотрелся на это, грустно отмечая всё те же выгоревшие на солнце туфельки. Мистер Морган не может даже привезти родной дочери новую обувь? — Мама тоже не разрешает, — печально добавила Долли, теперь глядя исключительно вниз. — Говорит, раз папа против, то и она тоже. А я очень хочу посмотреть на пианино. — Они хотят тебя защитить, — неуверенно сказал Говард. Долли это, кажется, обидело. — То есть… для тебя это опасно. Вдруг что-то случится. — Но я никогда там не была. — Была ведь. — Один раз. И я не помню. Говард тяжело вздохнул. Он уже не раз думал о том, что бы случилось, если бы он всё же взял девушку с собой — кроме злющего мистера Моргана и размахивающего ремнём Кэссиди, он никаких опасных последствий не видел. Неужели мистер Морган не замечает, как его дочь страдает? Она всего лишь хочет увидеть чёртово пианино — ничего не случится, если она полчаса посидит за столиком в местном салуне. Да пусть даже весь вечер сидит — ничего не случится. Что если взять её с собой? Она стала бы неплохим отвлекающим манёвром для побега. Кэссиди не станет гнаться за ним, если ему придётся спасать беднягу Долли… Нет, чёрт возьми, о чём он только думает?! Нельзя её использовать, даже если она ничего не поймёт. Он ужасный человек, просто отвратительный. Но всё же… Долли явно не успокоится, пока не увидит это дурацкое пианино, так почему бы не сделать ей приятно напоследок? Он не бросит её одну. Можно даже отдать ей лошадь, чтобы она вернула её Кэссиди. Сам он вполне может попросить Боба раздобыть ему какую-нибудь клячу. Воровать у Кэссиди было бы слишком низко. — Я как раз собирался… — начал было юноша, но запнулся. Подумал ещё раз, однако мнения своего так и не изменил.— Завтра ближе к вечеру можем съездить. Только дождёмся, пока все улягутся, чтобы твои родители ничего не узнали. У меня там кое-какие дела, можешь составить мне компанию. На лице девушки тут же появилась широкая улыбка. Говарда это даже успокоило. — Да! Спасибо! — Долли явно собиралась обнять его, но позабыв о том, что нужно держаться, чуть было не рухнула вниз. Юноша только в последний момент успел ухватить её за руку. Он и сам чуть не слетел — только каким-то чудом умудрился удержаться. Сердце чудовищно колотилось и грозилось выпрыгнуть из груди, однако Долли не выглядела слишком напуганной. Даже наоборот, как и у озера, она только тихо засмеялась и вновь присела на ветку, будто ничего и не случилось. — Нужно быть осторожнее, — сказал ей Говард, словно это не было чем-то очевидным. Он всё ещё пребывал в непонятном состоянии, балансируя между паникой и напускным спокойствием. — Голову ведь можно разбить. — Папа всегда так говорит. Я как-то упала с крыльца, когда училась ходить по перилам, и он очень разозлился. Юноша ничего не ответил и молча поёрзал, усаживаясь поудобнее. Нет, всё-таки нужно быть внимательнее и следить за девушкой более тщательно. Придётся проследить за тем, как она вернётся домой, и только потом бежать. — А твой папа сильно ругался, когда ты упал? — вдруг спросила Долли, и Говард не сразу понял, о чём она. — Кэссиди мне не отец, — легко ответил он. — Почему ты тогда за ним ходишь? Говард открыл было рот, чтобы ответить, но понял, что подходящих слов у него нет. Ради выживания? Будет ли он вообще скучать по Кэссиди, когда уйдёт навсегда? Вряд ли. — Он просто… мой наставник. — Наставник? А чему он тебя учит? — Ну, всякому… крыльцо чинить, например. Говорит, что на следующей неделе начнём чинить крышу, а потом займёмся амбаром. — В амбаре у нас много дырок. Там живут мыши. — Угу. Они снова замолчали. Где-то неподалёку слышался звон наковальни, и Говард зацепился за него, чтобы ни о чём не думать. Долли сидела совсем рядом, всё также беззаботно размахивая ногами в воздухе и глядя исключительно вдаль. В какой-то момент она вдруг начала петь, и юноша повернулся, не понимая, что могло измениться. Её голос казался совсем детским, и от этого песня про маленького ягнёнка звучала ещё забавнее. Воспоминания о сестре и её песнях тут же всплыли в памяти, напоминая о том прекрасном времени, когда всё ещё было хорошо. Когда он сидел за обеденным столом на кухне и пытался прочитать балладу о маленьком ягнёнке, который шёл всюду, куда бы не пошла девочка Мэри. Он даже не задумывался, зачем ему это надо, и просто шёл следом. Никогда не отставал… Долли не умолкала ещё очень долго. Они просидели на дереве гораздо дольше, чем Говард планировал, но это его нисколько не тяготило. — Пойдём обратно? — наконец вдоволь повеселившись, спросила Долли. Юноша кивнул и не без труда слез с дерева первым. — Придётся ехать в город всю ночь, так что лучше нам сегодня выспаться, — сообщил он девушке, и та, к удивлению, была только рада такому условию. — У меня дела утром понедельника, а потом можем гулять хоть весь день. Нужно только придумать легенду для твоих родителей. Ну… чтобы они тебя не искали. — Они не будут. Мама думает, что я в тебя влюбилась. Говард немного опешил от такой откровенности, но ничего не ответил. Он помог Долли спрыгнуть на землю, и они вместе направились к нужной тропинке.