У всех есть личный интерес

От уютного треска костра и едва уловимого хруста травы в зубах лошадей хотелось спать. Кэссиди прислонился к деревянному колесу фургона и, откинув голову назад, прикрыл глаза. Он слышал, как Говард время от времени перелистывал страницы, знал, что мальчик на него поглядывал. — Ты можешь лечь спать, я первый покараулю, — сообщил Говард спустя какое-то время. — Нет, мне ещё рано спать. Ты бы сам прилёг, как себя чувствуешь? — Кэссиди открыл глаза и взглянул на сосредоточенное лицо. Говард посмотрел на него исподлобья и пожал плечами. — Сейчас сделаю настойку, выпьешь. — Всё нормально, я уже выздоровел. — Это не значит, что ты не можешь заболеть снова. Подай чайник и флягу с водой. Нет, они в большой сумке. Не в этой. Говард еле разобрался в сумках, но всё же нашёл и маленький походный чайничек, и флягу, и даже мешочек с шалфеем и мятой. Пока он передавал всё это наставнику, книга упала с его колена и чуть не угодила в костёр. — Отсядь подальше, колени опалишь, — посоветовал ему Кэссиди, выливая воду в чайник. Мальчишка молча передвинул небольшой стульчик и снова уткнулся в книгу. Небо уже было практически чёрным, луна скрылась за облаками. — Ты там вообще что-нибудь видишь? — Теперь не очень. У нас есть фонарь? — Есть. Стоит рядом с сапогами внутри. Говард поднялся и, временно передав книгу Кэссиди, ловко запрыгнул в фургон. Мужчина положил её себе на колени, подвесил чайник на ветку над костром и только после этого открыл страницу, в которой торчала закладка. — Так пираты его пощадили? — спросил он, когда Говард вернулся. — Да. Они дали ему карту сокровищ в обмен на компас. Скорее всего, она ненастоящая, потому что они уже исследовали тот остров, но ничего не нашли. — Может они просто плохо искали? — Не знаю. Мальчишка не без труда зажёг старый фонарь и огляделся, пытаясь понять, куда его лучше поставить. За его спиной было только бесконечное поле. — Иди сюда, садись рядом, — Кэссиди пришлось подвинуться, чтобы пустить мальчика к фургону. Говард кое-как закрепил фонарь на боковой стенке, уместил стул рядом с бревном, на котором сидел наставник, и наконец устроился. — Что будешь делать, когда дочитаешь? — У меня ещё одна есть. Рози подарила. — И про что там? — Не знаю, я же ещё не читал. Тишина воцарилась вновь. Кэссиди подкинул в костёр хвороста, задумчиво посмотрел на огонь, обвёл взглядом просторы. До Хантсвилля им ещё ехать и ехать, а ноябрь уже вовсю давал о себе знать. Даже птицы больше не пели целыми днями, лошади начали обрастать длинной шерстью. По ночам придётся освобождать место в фургоне и спать там, чтобы не замёрзнуть насмерть. — Когда у тебя день рождения? От такого неожиданного вопроса Говард аж растерялся. Он оторвался от книги, взглянул на наставника с недоумением. — Был уже. В начале того месяца. — И ты не сказал? — Зачем? Кэссиди посмотрел на него с недоумением, но мальчик, кажется, и правда не понимал, что сделал не так. Сегодня был день рождения Стэнли. Третье ноября. Когда-то давно в этот день они все сидели за столом и ели вкуснейший вишнёвый пирог на свете. Мэриэнн счастливо улыбалась и подкладывала им курицу, малыш Стэнли радостно смеялся… — Мы бы отпраздновали. Разве тебе не хотелось получить подарки? — Это всё равно ненастоящий мой день рождения. Я никогда не праздную. — В каком смысле ненастоящий? — Никто не знает, когда я родился. Меня же подкинули. Ирэн говорила, что я, должно быть, родился в октябре, вот мы с Джен и выбрали первое число. Джен — это моя сестра. С Ирэн мы никогда ничего не праздновали — даже Рождество. У неё не было денег на праздничный стол, поэтому мы обычно сбегали и веселились в городе. Билли всегда напивался, а Шон лез к девочкам. Его за это и убили, кстати. Кэссиди замер в удивлении. Мальчишка так спокойно обо всём рассказывал, будто его это совсем не трогало. — Что? — растерялся Говард. — Я думал, ты ничего не рассказываешь о прошлом, потому что… потому что тебе неприятно об этом говорить. — Ну… — мальчик снова уткнулся в книгу. — Ты просто не спрашивал. Кэссиди ничего не ответил и снова уставился в костёр. Вода в чайнике вот-вот должна была закипеть. — Я могу рассказать, если хочешь, — предложил Говард. — Боюсь, я не смогу поделиться с тобой своей историей в ответ. Мальчик явно растерялся снова. Кэссиди чувствовал его взгляд, но упорно это игнорировал. Он не готов. Никогда не будет готов… — Не обязательно мне рассказывать, — всё же пожал плечами Говард. — Я понимаю, тебя жизнь потрепала. — Я не пытаюсь добиться сочувствия… — Да мне всё равно. Сказал же, я понимаю. Они почти одновременно переглянулись. В глазах мальчика читалась обида, которую он неумело пытался скрыть. Кэссиди прекрасно понимал, что рано или поздно тот всё-таки потребует ответов. — Родителей я никогда не знал, — вдруг начал Говард, но тут же поджал губы, о чём-то задумавшись. — В приюте сказали, что они погибли на войне, но я до сих пор не понимаю… как они могли это знать? Там была такая путаница, одна сестра говорила одно, вторая — совсем другое. Возможно, моя история и не моя вовсе. Не знаю… но я уже смирился, вообще-то. Джен сказала, что это всё неважно. Главное, что мы стали одной семьёй. Ирэн была хорошей. Она заботилась о нас, иногда водила в церковь… правда любила пропасть куда-то на целую неделю, а потом вернуться с синяками. Тогда Джен за нами приглядывала — она старше всех. Потом идёт Билли, Шон и я. Когда Шона убили, а Ирэн заболела, Билли стал как бы главным. Они с Джен постоянно спорили — чуть ли не дрались. Джен тоже стала пропадать, а потом вышла замуж и уехала. Ирэн умерла почти сразу же, и тогда мы стали жить с друзьями Билли. Было весело, у нас было много всяких вещей и… Мальчишка внезапно замолк и с опаской покосился на внимательно слушающего его наставника. Кэссиди сначала не понял, что произошло, но затем до него всё же дошло. — Ворованных вещей и грязных денег? — уточнил он без намёка на какие-либо эмоции. Вода закипела и теперь он наконец мог сделать настойку по рецепту Рози. — Угу. Мы неплохо жили. — Не сомневаюсь. Говард замолчал и только наблюдал за тем, как наставник смешивает ингредиенты. Кэссиди долго обдумывал, что же сказать, но решил, что парнишка и сам теперь всё понимает. — Брат учил тебя воровать? — задал он наводящий вопрос. Говард кивнул. — И как, получалось? — Карманные не очень, но с прилавков — легко. Я быстрый. — Ни разу не попался? — Два раза. В первый раз Билли меня спас, а во второй пришлось самому выбираться. Какой-то торговец чуть не оторвал мне руку, но я его ударил и сбежал. Билли тогда ругался… — Почему? Ты же сбежал. — Я от страха кошелёк выронил… Кэссиди промолчал. Настойка уже была готова, но ей нужно было остыть. Он поставил кружку на землю чуть дальше от костра и снова откинулся назад, всматриваясь в кое-где заметные звёзды. — Я всё равно скучаю по нему, — признался Говард. Кэссиди еле сдержал разочарованный вздох. — Он не всегда вёл себя, как придурок. Когда мы что-то праздновали, он меня хвалил, а ещё разрешал покупать всё, что я захочу — оно всё дома осталось… жалко. — Ты же понимаешь, что ничто из тех вещей тебе не принадлежит? Мальчик долго молчал, но всё же с сожалением кивнул. — А ты скучаешь по семье? — спросил он, стоило Кэссиди отвернуться. Вопрос застал мужчину врасплох. Он же говорил, что ему всё равно… — Да. — Они умерли? — Говард попытался всмотреться в его лицо. Кэссиди показалось, что весь воздух из лёгких внезапно куда-то исчез. — Прости… я думал… ладно, неважно. — Моя жена… бывшая жена живёт в Нью-Йорке. У неё новая семья, с ней всё в порядке. — Понятно. — Родители давно умерли. От оспы. — Угу. Они снова замолчали. Говард уткнулся в свою книгу, Кэссиди задумчиво разглядывал небо. Лошади уже начали дремать, оставив свою трапезу. Ириска легла на землю. — Я сейчас, — сообщил Кэссиди, поднимаясь с бревна. Он забрал с собой фонарь, но Говард только проводил его взглядом и ничего не сказал. С трудом подтянувшись, Кэссиди забрался в фургон. Ещё несколько сумок с вещами покоились в самом дальнем углу. Было бы хорошо продать всё, что только можно, чтобы заработать ещё какие-то деньги, и не важно, как тяжело будет отрывать всё это барахло от сердца. Время прощаться рано или поздно всегда настаёт. Когда он вернулся, мальчишка заметно скучал. Кружка с настойкой уже не была такой горячей, так что Говард держал её в руках и дул на содержимое. — Вот, запоздалый подарок, — сказал ему Кэссиди и протянул квадратную книгу в красивой бордовой обложке. Мальчик явно был удивлён и нерешительно принял подарок, забыв даже поблагодарить. — Тебе понравится. Это сборник народных сказок, но в них много смысла и хорошая мораль. Читай внимательно и учись. Говард кивнул, медленно пролистнул несколько страниц и всё-таки вспомнил о манерах. — Спасибо. — Не за что. С днём рождения. Говард кивнул и принялся с интересом разглядывать редкие картинки, нарисованные на полях от руки. — Знал бы, что ты любишь читать, подарил бы раньше. Она уже много лет в сумке валяется, как и та, что про звёзды, — объяснил Кэссиди. Говард снова кивнул. Кэссиди улыбнулся уголком губ, наблюдая за ним, а затем опять отвернулся, чтобы поправить выпавшие из костра ветки. — А кто такой Стэнли?