У всех есть личный интерес

Кэссиди обещал вернуться совсем скоро, но отсутствовал уже два с половиной часа. На улице ещё даже не начало темнеть — наконец-то чувствовалось лето. Со стороны открытого окна доносился ставший привычным гомон, изредка кричал газетчик, звучно цокали копытами запряжённые в подводы лошади. Говард устало свесился с кровати вниз головой и упёрся ногами в стену. Тонкая, потрёпанная временем книжка выпала у него из рук, больно ударила твёрдым уголком по носу и с грохотом шмякнулась на пол. Юноша замычал и сильно потёр лицо обеими руками, пытаясь унять боль. Краем глаза он заметил, что Муэта смотрит на него с лёгкой улыбкой. — Что смешного? Больно вообще-то, — обиженно буркнул Рид. Муэта опустил книгу — абсолютно такую же старую, с бледной серой обложкой и взбухшими корешками. — Ты до куда дошёл? — До ягод, а ты? — Там ещё и ягоды будут?! — Ты что, всё ещё на грибах? Это же всего двадцать страниц. — Целых двадцать страниц! Индеец насмешливо покачал головой и всё же вернулся к чтению. Он сидел в кресле возле незажжённого камина и пользовался светом из окна. Поджав под себя ноги, он перелистывал страницы куда быстрее, чем делал это Говард, и уже прочитал половину заданной Кэссиди книги. — Не понимаю, зачем нам это, — пожаловался Говард, пытаясь поднять книгу не глядя. Та валялась вверх тормашками, несколько желтоватых страниц выпали. — Это так скучно… я больше не могу. — Мы всего час читаем. — Час! Так и не дотянувшись до книжки, Говард смирился с поражением и продолжил смотреть в потолок. Тот был грязный. Кое-где даже проступали напоминающие о вчерашнем дожде мокрые пятна. Больше всего ему сейчас хотелось сбежать на улицу и обследовать те окраины, до которых они с другом за целых два месяца жизни в Монро так и не добрались. Совсем скоро им предстоит продолжить путь, и времени на развлечения уже не останется. За дверью в очередной раз раздались шаги. Говард не обратил на них внимания — мало ли кто ходит в коридорах гостиницы. За последние несколько часов они слышали и крики, и иностранные разговоры, и чей-то отвратительный хохот. Из-за тонких стен создавалось впечатление, что перегородок здесь и вовсе не было. Дверь распахнулась. Кэссиди вошёл в комнату с двумя полностью забитыми сумками, остановился возле вешалки и с неприятным удивлением уставился на открывшуюся картину. Говард посмотрел на него в ответ, снова попытался дотянуться до книги, но потерпел поражение и окончательно рухнул на пол. Не успел он подняться, как наставник уже оказался рядом. Аккуратно подобрав книгу, тот поправил вывалившиеся страницы, закрыл её и, дождавшись, пока Говард встанет, вручил ему ту прямо в руки. — Ты уже всё прочитал? — с явным подвохом поинтересовался мужчина, отходя к своей кровати. Сумки он поставил на небольшой письменный стол и теперь собирался переодеться. — Можно проверять? — Он всё ещё на грибах, — бессовестно сдал друга Муэта и ухмыльнулся, стоило Говарду посмотреть на него в возмущении. — А я ягоды заканчиваю. — Всё равно это всё бесполезно, — отмахнулся Говард и вновь плюхнулся на кровать. Раскрыв книгу, он принялся бесцельно листать её. — Ягоды, грибы, трава какая-то. Зачем? Раньше же я не знал, что из этого ядовитое, и как-то прожил. И Муэта в лесу жил и всем этим питался, но он всё ещё здесь. К сожалению. — Вообще-то, я как-то съел вот это, — индеец полистал книжку и развернул её, демонстрируя потёртую картинку совершенно обычного гриба. Говард был этим не впечатлён, поэтому для пущего эффекта Муэта вновь повернул книжку к себе и на очень кривой латыни прочёл: — «Hypholoma fasciculare»*. Меня рвало два дня, и я думал, что умираю. — Видишь, — Кэссиди кивнул в сторону индейца, как бы демонстрируя Говарду реальный случай. Тот всё ещё был настроен скептически. — Нам предстоит долгая дорога, не известно, с чем придётся столкнуться. Говорят, на Западе сплошные равнины, да каньоны — никаких городов с торговыми лавками ты там не увидишь. Где искать пропитание? Придётся останавливаться в лесах, возможно, подолгу обходиться без еды, если мы вдруг заблудимся и на дорогу уйдёт больше времени, чем мы рассчитываем. Там совершенно другие условия. Полное бездорожье. Нужно будет охотиться, заниматься собирательством, самостоятельно разжигать огонь, если закончатся спички. — До этого ещё целых два месяца! — И что с того? Чем раньше выучишь, тем лучше запомнишь. И ты думаешь, что ягодами мы ограничимся? У тебя впереди ещё изучение компаса, анализ карт и кое-что из медицины. Так что учись, чтобы потом понимать то, что я буду объяснять на практике. — Раз ты всё знаешь, зачем нам учить? — не унимался Говард. — Если я найду ядовитый гриб, я сначала тебе покажу. Не буду я его есть. — А если меня не будет рядом? — Почему это тебя не будет? Мужчина вздохнул. Бессмысленный спор его явно утомил, но Говард не сдавался. — Ты просто над нами издеваешься, — пожаловался он, глядя на наставника исподлобья. — Неужели? — Кэссиди усмехнулся и с немым вопросом посмотрел на притихшего Муэту. Тот оторвался от книги, переглянулся с Говардом и промолчал. — Я разве держу вас здесь весь день? Пара часов полезной мозговой деятельности ещё никому не вредила. — Мы устали, — возмутился Говард. — Так лежи и читай, я не говорил тебе ходить на руках. И хватит пререкаться и давить на жалость. В какой-нибудь школе за такое уже бы давно розгами высекли. Возможно, тебе тоже надо? Для лучшего усвоения. Говард сердито нахмурился, на что Кэссиди только издевательски усмехнулся. — Читай дальше, — сказал он, не желая больше слышать пустой болтовни. — И не просто пробегайся глазами, а запоминай. Ты же так любишь читать, в чём дело? — Я люблю читать истории, а не… это, — Говард захлопнул книжку и перевёл взгляд на молча читающего Муэту. Индеец их слушал — он давно не перелистывал страницу. — Это сложно. Тут слишком много всего, я не могу запомнить. — Не пытайтесь заучить всё сразу, — напомнил Кэссиди. — Сегодня выучите пять ягод, завтра пять грибов и так до конца месяца. Потом приступим к картам. — Даже если я всё выучу, в лесу я один от другого не отличу! — Отличишь. Хватит противиться, говорю, я не просто так всё это придумал. Это важно. Я не хочу, чтобы в дороге произошло что-то настолько нелепое, как отравление лжеопятами. — Вообще-то они растут только на юго-востоке, — едва слышно пробормотал Говард, вновь открывая книгу. — На западе их не будет. — Вот видишь, ты хоть что-то запомнил. Продолжишь в том же духе и новое запоминать будет куда проще. Говард обиженно нахмурился. Кэссиди коротко рассмеялся и наконец продолжил переодеваться. — Мы правда пойдём так далеко? — неожиданно спросил Муэта. Говард оторвал взгляд от книги и тоже посмотрел на Кэссиди в ожидании ответа. Мужчина вздохнул и молча кивнул. — А если… если мы их не найдём? Заблудимся, наткнёмся на хищника или… — Постарайтесь об этом не думать, — перебил его Кэссиди. — Всякое может случиться, но мы с вами должны стараться изо всех сил. Мы подготовимся и будем держаться вместе — так ведь совсем не страшно, верно? — Не обязательно провожать меня до дяди, — покачал головой Муэта. — Я могу дойти с остальными. Не нужно рисковать. — Если мы отправим тебя с остальными, мы рискуем гораздо больше, — возразил Кэссиди. — Ты слышал, что сказал Реджинальд. Ваш народ умирает в дороге. Их грабят, убивают, они страдают от болезней и голода. Нет, не может быть и речи о том, чтобы ты пошёл с ними. Мы тебя проводим. Муэта ничего не ответил. Говард взглянул на него с беспокойством, но индеец лишь опустил голову и о чём-то задумался. Когда на прошлой неделе к ним наконец пришёл Реджинальд Фарлоу, представление о предстоящем путешествии вмиг перевернулось. Всё оказалось куда хуже, чем они думали. Индейцы и правда направлялись на запад: медленно шли особыми тропами, прячась от недоброжелателей, и изредка объявлялись в крупных городах. Говард был уверен, что всё, что им нужно сделать — это найти какую-нибудь группу и попросить их проводить Муэту до дяди. Всё казалось простым, но стоило Реджинальду пересказать то, что ему удалось выяснить о реальности переселения… Они понятия не имели, что это окажется настолько серьёзным. Кэссиди был растерян. Говард видел это и был в ужасе от накатившего на него чувства бессилия. Вечная уверенность наставника дала слабину, и юноша боялся, что этим всё и закончится. Либо они не делают ничего, либо бросаются в самое пекло, не думая и не зная, что их ждёт впереди. Со страхом неизвестности он боролся до сих пор, но хоть какой-то план, пусть и состоящий из нелепой подготовки к выживанию, заметно успокаивал и помогал вновь поверить в то, что Кэссиди держит всё под контролем. — Ладно, хватит, — вдруг нарушил тишину Кэссиди. — Завтра днём ещё почитаете, а вечером прогуляемся до конюшни — лошади уже давно гуляют без дела. Съездим на прогулку. Муэта и Говард молча кивнули. Снаружи резко стемнело — огромная серая туча грозилась окропить только-только высохшие улицы. Кэссиди закрыл окно и принялся разбирать сумки, в которых Говард не без огорчения заметил ещё парочку стареньких книжек. — Я ещё почитаю, — тихо предупредил он и лёг на подушку, оставляя удивлённый взгляд наставника без ответа.