У всех есть личный интерес

Прошло всего два месяца, а по ощущениям — вечность. Говард уже и забыл, как прекрасны степные просторы, как легко дышится там, где нет фабрик, мусора и дорожной пыли. Конусообразные верхушки вигвамов встретили их ещё издалека. Говард выслал лошадь в галоп, едва заметив их на горизонте. — Осторожнее! — где-то сзади прикрикнул Кэссиди. Говард не собирался его слушать. Он не понимал, какого чёрта Кэссиди за ним потащился. Сказал ведь, что не поедет, а потом в последний момент почему-то увязался следом. Говард проскакал вглубь поселения. Индейцы, одетые в тёплые шкуры, смотрели на него с подозрением — некоторые даже с испугом. Гостей здесь явно никто не ждал, но и бросаться на одинокого всадника не спешили. Тем более, что вслед за Говардом тут же прискакал и Мокки. Его встречали уже громче. — Говард! Муэта выбежал на шум и, не веря своим глазам, бросился навстречу. Они чуть было не стукнулись лбами, стоило Говарду спешиться и налететь на друга с объятиями. — Вы приехали! — Я же обещал. Настрой в поселении изменился. Мужчин стало заметно меньше — Говард разглядел лишь стариков и детей. Женщины выглядели настороженными, лошадей и собак нигде не было видно. Даже количество вигвамов сократилось, как минимум, вдвое, а вот расстояние между ними значительно увеличилось. — Что у вас произошло? — сходу спросил Говард. Позади них галдели вернувшиеся воины и их семьи. — В племени случился небольшой разлад. Ничего страшного, но лучше расскажу наедине. Говард кивнул и огляделся по сторонам. Он не видел Мэй среди стянувшихся к ним индейцев и самое страшное — не наблюдал её укрытого медвежьей шкурой вигвама. Он спешил сюда ради неё. Думал только о ней. — Мэй ушла собирать травы, — успокоил Муэта, заметив растерянность друга. — В последнее время ей нездоровится, так что Сиху решила взять её себе в ученицы и заодно вылечить от недуга. Их нет уже несколько часов. Думаю, скоро вернутся. Говард скривился. Сиху — местная шаманка, к которой обращались в случае физических и душевных недугов. После переезда на новую землю индейцы болели не часто, так что к странного вида старухе никто особенно не шёл. Говард помнил, что видел её слишком редко. Старуха выходила ранним утром, уходила в лес, а затем возвращалась, когда племя только-только начинало просыпаться. Остальную часть дня до самого вечера она безвылазно сидела в отдалённом от остальных разноцветном вигваме. Мэй говорила, она так бережёт энергию и настраивается на нужное для связи с духами состояние. Говард же считал, что обвешанная талисманами старуха просто сбрендила и ненавидела людей. — Муэта, — Кэссиди оказался рядом с ними. Говард отступил, не желая случайно соприкоснуться с ним руками. — Как дела? — Неплохо, но без вас было тоскливо. Кэссиди добродушно похлопал индейца по плечу, улыбнулся. Говард наблюдал за ним без единой эмоции на лице, а когда мужчина вдруг посмотрел на него в ответ, спешно отвернулся. — Вы поругались? — заметил Муэта. Ни Говард, ни Кэссиди ему не ответили. — Что случилось? Что-то в дороге? Ты опять его вывел? Последние слова были обращены Говарду. Рид только раздражённо пожал плечами. Ему не хотелось говорить ни о Билли, ни о войне, ни о том, что Кэссиди выпорол его сильнее, чем следовало. Пусть лучше Муэта узнает это от самого Кэссиди, если так хочется. — У нас случилось недопонимание, — мягко ответил Кэссиди. — Недопонимание? — Говард прыснул со смеху. Теперь они буравили друг друга взглядами, но никто из них так и не спешил во всём сознаваться. — Ла-адно, возможно, вы захотите рассказать позже, — Муэта огляделся по сторонам. — У нас только что закончился обед, но думаю, что я смогу достать вам две порции. Сегодня едим оленину. — Спасибо, — Кэссиди шагнул ближе к индейцу. — Но сначала покажи, где нам можно расположиться. Совсем не узнаю местность. — Вы же вместе будете… — Нет. — Нет! Говард и Кэссиди снова переглянулись, но ничего не сказали. Муэта окончательно перестал понимать, как себя с ними вести, и отвёл их к дальним вигвамам молча. Несмотря на просьбу поселиться раздельно, свободным оказался только один. Муэта предложил им повесить ещё одну шкуру, чтобы разгородить «комнаты», но Говард отмахнулся и ответил, что всё равно не собирается торчать в жилище днями напролёт. — Да что у вас случилось?! — не выдержал Муэта, стоило Кэссиди оставить их и отправиться за остальными вещами. — Что ты сделал? Он опять тебя выпорол? Что? — Ничего. — Говард! Говард сделал глубокий вдох. Он понимал, что рано или поздно ему всё равно придётся рассказать обо всём другу. — Говори, я же с ума сойду! — Мы поругались. Окончательно. Не знаю, нахрена он за мной потащился. Он не хотел возвращаться и помогать. Вот и всё. — Нет, не всё. Из-за чего вы поругались? — Я не хочу говорить. — Почему? Муэта был настроен решительно. Он преградил Говарду единственный путь к отступлению и хмурился так, будто пародировал Кэссиди. — Я встретил Билли. — Твоего сумасшедшего брата?! — Эй! Он не сумасшедший, он… просто немного поехал крышей после того, как наши пути разошлись. — «Сумасшедший» и «поехал крышей» — это одно и тоже. — Нет. Он всё ещё такой же, как раньше, но… он стал жестче. Я не знал, чем именно он занимается, когда сбегал к нему посреди ночи. Он сказал, что работает на правительство и хорошо зарабатывает. Я думал, что смогу также и заработаю нам… в смысле себе на дорогу обратно, на лошадь и, возможно, даже на дом. Я правда не знал, что он… Закончить предложение никак не удавалось. Говарду вдруг стало чертовски стыдно перед другом за то, что он, хоть и случайно, но всё же оказался по другую сторону войны. Билли и правда сумасшедший, почему он всё ещё его оправдывает? — Что он? — не выдержал Муэта. — Чем он занимается? — Он… он убивает индейцев за награды от правительства. Они там всех перебили. В этот раз Муэта промолчал. Говард пытался увидеть его эмоции, но друг умело скрывал любую из них. — Прости, я не знал. — Ты тоже убил кого-то? Этот вопрос резанул по самому сердцу. Как Муэта мог такое подумать? Неужели он считает, что Говард способен на подобное? — Что? Нет! Я всё время проторчал в укрытии вместе с Кэссиди. — Кэссиди тоже пошёл с тобой к твоему брату? — Нет, он догнал нас уже перед самой битвой. До сих пор не понимаю, как он там оказался. Наверное, слишком быстро заметил моё исчезновение и поехал следом. Он вытащил меня оттуда. — И почему вы тогда поругались? — Он не хотел меня слушать. Мокки пришёл к нему просить о помощи, а он отослал его и сказал, что больше не станет этого делать. Я пытался уговорить его, но он и слушать не хотел. Тогда я сказал, что поеду один, а он меня… — Выпорол? За что? — За всё сразу. В этот раз он перестарался. Муэта промолчал. Ему всегда было неловко говорить на эту тему. Он умел только шутить. — А что потом? — спросил индеец, но снаружи вдруг послышались шаги и пыхтение перегруженного сумками Кэссиди. Говард молча прошёл мимо друга, разминулся с мужчиной в проёме и направился в сторону леса. Как ни странно, Муэта не побежал за ним следом. Краем уха Говард услышал, как Кэссиди попросил индейца о помощи — видимо, тот не смог отказать. Лес оказался совсем незнакомым. Раньше, до их отъезда, поселение стояло чуть ближе к истоку реки. Местность была похожей, но далеко не знакомой. Говард надеялся, что он движется в правильном направлении. То тут, то там встречалась смятая трава и сломанные ветки. В одной из немногочисленных луж он даже увидел следы. Обычно индейцы не уходили слишком далеко, если не собирались охотиться. Он увидел её одну на освещённой солнечными лучами поляне. Она сидела на корточках, рядом с ней стояла корзина. Старухи Сиху нигде не было видно, и Говард решил воспользоваться случаем и сделать сюрприз. — Говард! — Мэй испуганно подпрыгнула и отпрянула, стоило Говарду потянуться за поцелуем. — Ты как здесь оказался? Когда вернулся? — Только что. — Вместе со всеми? С Вихо? Говард замер. Муэта не спрашивал о Вихо — то ли был слишком заинтересован в их с Кэссиди ссоре, то ли понял всё сам, когда не увидел брата среди немногочисленных воинов. В конце концов, это Мэй была привязана к Вихо — она прожила с ним всю жизнь. — Он… кажется, он погиб. Мне жаль. Вопреки ожиданиям, Мэй не стала плакать. Она только молча кивнула. Знала, что так и будет, подумал Говард. — Он знал, на что шёл, — тихо сказала Мэй. — Мы всех их успели похоронить. Это было слишком опасно. Говард осторожно приобнял её за талию. К счастью, на этот раз Мэй подалась вперёд сама и прижалась к нему в поисках утешения. — Мокки увёл всех, кого смог, — успокоил её Говард. — Мы добирались сюда лесами и переходили реку на плотах далеко от мостов. Мэй кивнула. Говард обвил её руками, вдохнул лесной аромат, которым пахли её заплетённые в косы волосы. Он так сильно скучал по ней, так часто мечтал об этой встрече. — Мне нужно тебе кое-что рассказать, — осторожно прошептала Мэй, отстраняясь. — Пообещай, что никому не расскажешь. Только Муэта знает. — Он сказал, что ты приболела. Что-то серьёзное? Мэй долго молчала и смотрела ему прямо в глаза. Говарду даже стало неловко. Что же такого случилось, пока он отсутствовал? Неужели конфликт в племени — это ещё не всё? — Ты станешь отцом, Говард.