Зимние розы. Осень

Роберт поднял взгляд от мешочка на своем столе на Неда. — Они пытались убить твоего сына? — спросил он. — Моего сына и внука. Они вломились в детскую Винтерфелла. — Понятно. Ты говоришь, что Варис нашел того, кто это сделал? — Да. Я знаю, что лорд Варис работает на Корону, но я попросил его помочь. Роберт отмахнулся от его оправданий. — Нападение на Десницу короля это нападение на Железный Трон. Прикажи городской страже, чтобы мудака арестовали. Завтра я соберу двор и рассмотрю доказательства, посмотрим, что он скажет. — Спасибо. — Но прежде чем уйти, Нед повернулся обратно к столу. — Роберт, ты знаешь, что я не могу вести суд, ведь я обвиняю его в нападении на мою семью. Так что если ты не хочешь услышать о сидящем на Железном троне Ренли… Роберт расхохотался. — А я бы послушал! — Он даже закашлялся от хохота, запив большим глотком вина. — Ренли слишком переживает о своей одежде и друзьях. Если он и сядет на трон, тебе точно не удастся считать свои медяки! — Так что ты можешь завтра быть трезвым? — спросил Нед, и король закатил глаза. — Роберт, если на собрании двора ты будешь пьян, люди начнут шептаться, что ты не достоин быть королем, что ты марионетка в руках Совета. Я не думаю, что мне нужно напоминать тебе, что случилось, когда лорды в прошлый раз были недовольны их королем. — Ты сравниваешь меня с чокнутым драконом?! — Может быть, ты остановишься и послушаешь, что я говорю, прежде чем взрываться от ярости? Я говорю о ситуации, Роберт. Ты не можешь позволить им видеть себя слабым на троне. Я пытаюсь защитить тебя. — О. Ладно, я не буду пить. Если ты позволишь мне устроить пир. Небольшой, обещаю. — Хорошо, устраивай свой пир! — вне себя, согласился Нед. Затем его осенило. Ему не хватало харизмы Роберта, очарования, чтобы заставить людей делать то, что было нужно ему. — Но мне нужно, чтобы во время пира ты кое-что сделал. И когда на свадьбу Робба прибудут гости. — Седьмой ад! — засмеялся Роберт. — Ты и правда осмелел, шантажировать твоего короля! — Я никого не шантажирую. Я всего лишь прошу, чтобы твои лорды последовали закону, который они бы предпочли забыть. Нужно заставить их понять, что это не новый налог, а старый, который они игнорировали. Роберт фыркнул. — Ладно, ладно, лорд Старк. Я уговорю их заплатить Дозору. — Нет. Мне нужно, чтобы ты убедил их заплатить Казне то, что они должны Дозору. Затем я договорюсь с Лордом-Командующим Мормонтом о платежах. — Ты… Ты нашел источник дохода! — Роберт был шокирован. — Уговори их, Твоя Светлость, и я перестану так тебе надоедать со своими медяками. Роберт хохотнул. — Видишь! Я знал, что могу доверить все тебе! — он налил два кубка и поднял свой, тостуя. — За человека, который решил долбаную проблему! Нед хмыкнул, закатив глаза, но взял свой кубок. В конце концов, он добился своего. *** Санса была очень расстроена, что ей не позволили посетить собрание двора тем утром, но Нед решил, суд над несостоявшимся убийцей ее брата и племянника не был местом для четырнадцатилетней девочки. Теперь Нед стоял справа от трона, ожидая прибытия Роберта, пока собирался двор. Элла сидела на балкончике вместе с Бертой и леди Винафрид, словно представляя Север. — Покончим с этим! — сказал Роберт, наконец усевшись на Железный Трон. — Приведите узника! Стражи привели торговца специями, Кларенса, в тронный зал. Похоже, ночь, проведенная в темнице дорого ему обошлась: его волосы были в беспорядке, одежда — грязная, а глаза опухли и покраснели. — Кларенс, купец из Королевской Гавани, — громко сказал Роберт, — ты стоишь перед твоим королем и двором. Тебя обвиняют в попытке убийства лорда Кригана Старка, лорда Рва Кайлин и лорда Эддама Старлинга, младшего сына и внука лорда Эддарда Старка, лорда Винтерфелла, Верховного Лорда и Лорда-Хранителя Севера, и Десницы короля. Прежде чем перед нами предстанут доказательства, ты признаешь себя виновным? Торговец видимо дрожал, сглатывая сухость в горле и потея, несмотря на то, что в зале не было душно. — Я… Э… — он обернулся туда, где стояла его семья. Это словно придало ему сил. — Я невиновен, Ваша Светлость. Против меня нет никаких доказательств. — А, так мы собрались здесь, чтобы просто посплетничать? — иронично спросил Роберт. — Представьте доказательства и приведите свидетелей! Первым перед королем предстал Джори, который описал, что нашел в Зимнем городке — умолчав о помощи Серебрянки — и как среди вещей наемников он нашел ингредиенты смеси из мешочков, завернутые по отдельности и запечатанные одним символом. Затем вышел Нед и вслух прочитал заключение мэйстера Лювина о его экспериментах с мышами и ядом. — Верховный Мэйстер Пицель, — позвал Роберт, — как человек Цитадели, вы согласны с находками мэйстера Винтерфелла? Пицель медленно, кашляя и дрожа, встал. — Да, Ваша Светлость. Прочитанное лордом Старком заключение соответствует всем процедурам Цитадели. Я согласен с находками мэйстера Лювина. Затем Джори принес найденные им бумажные пакеты из таверны Зимнего городка. — Символ на этих пакетах совпадает с теми, что продаются в твоей лавке? — спросил Роберт. — Кто угодно мог их скопировать, Ваша Светлость! — воскликнул Кларенс. — Ты продаешь эти травы в своей лавке? — вновь спросил король. — Это самые обычные травы! Их можно найти где угодно! — Не на Севере, — сказал Нед, и все повернулись к нему. — Это южные травы и специи. Они не растут на Севере. — Приведите остальных свидетелей! — приказал Роберт. *** Лорд Бэйлиш наблюдал за судом с галереи. Он громко выругался, когда его шпионы прислали весть, что мальчишки выжили. Ему вновь не удалось дотянуться до детской Винтерфелла! Он знал, что будет расследование, и подготовился, ведь на это раз его целью был не бастард, а Кэйтилин не было рядом, чтобы замять дело. Его целью был законный сын и внук лорда Винтерфелла, разумеется, последствия должны были быть. Но он надеялся, что подставив торговца специями (хотя тот вряд ли бы отказался сделать то, в чем его обвиняли), он хотя бы избавится от маленького полукровки и драконьего отродья. Жаль, Варис слишком быстро сработал, иначе он провел бы след к Ланнистерам, и война наконец началась бы. Но, опять же, не повезло. Встал подкупленный им хозяин таверны. Хорошо, когда столько людей должны тебе столько денег. — Кларенс пришел в таверну, да, — сказал большой, лохматый тавернщик. — Сказал, что потерял деньги, что скоро потеряет лавку. Таверна была переполнена Ваш’Светлость, я не слышал все, что он говорил. Он выпил вина, хорошего вина, уверяю. Он сказал, что эт’ вина лорда Старка, что он потеряет лавку и что его семья окажется в бедняках. Он надеялся женить своего сына на дочке торговца шелком, это был бы славное дело, но торговец шелком отказался, когда лавка начала пустеть. Он сказал, что покажет лорду Старку каково, когда обижают твоего сына. Жена торговца начала громко плакать, двор зашептался. — Ложь! — воскликнул Кларенс, шагнув вперед и пытаясь подойти к трону, но стражи схватили его. — Все ложь! Я невиновен! Роберт потребовал тишины, но беспорядки уже начались. Несколько пришедших простолюдинов, торговцев и прочих, начали спорить о правдивости свидетеля, пока лорды требовали, чтобы вынесли виновному приговор. Внезапно раздались крики. Все в тронном зале обернулись туда, где стояла Элла и ее леди, стражи выхватили мечи. Но об угрозе позаботились. Серебрянка стояла над уроненным ею человеком, оскалив зубы и рыча. Мизинец прикусил внутреннюю часть щеки, чтобы удержаться от улыбки. Он ждал, что убийца провалится, тронный зал был переполнен стражей, а леди Старк была слишком хорошо защищена, чтобы это сработало. Но присутствие лютоволка… Это обратит весь двор против Старков. Джори вложил меч в ножны, и Серебрянка отступила, все еще следя за напавшим, и села перед Эллой, пока капитан стражи забрал кинжал, поднял несостоявшегося убийцу с пола и отдал его Золотым Плащам, которые тут же его вывели. — Злодеяние! — воскликнул стоявший рядом с Эллой лорд из западных земель. — Это преступление против безопасности Красного замка, Ваша Светлость! Этот зверь здесь! Серебрянка оглянулась на него своими умными черными, как уголь, глазами, и он отступил. Затем она взглянула на торговца специями, которого поставили на колени, когда он начал орать. — Я должен заметить, — сказал Нед с возвышения, — что она никому не навредила. Даже человеку, который пришел сюда, чтобы убить мою леди и супругу. Мою беременную леди и супругу. Она всего лишь устранила угрозу. Так что я не понимаю, каким образом она может угрожать безопасности обитателей Красного замка, если только они не замыслили недоброе. Никто не стал с этим спорить. — Забудьте о волке! — воскликнул Роберт, хотя это было нелегко, учитывая, что Серебрянка была размером с небольшую лошадь, а ее шкура сверкала в лучах солнца. — Мы здесь не просто так! Ты, купец! Ты услышал и увидел все доказательства против тебя… — Я невиновен! — снова вскрикнул Кларенс. — Никогда не перебивай твоего короля, отребье! — со ступенек, где стоял он сам и сир Престон рявкнул сир Борос. Но Роберт отмахнулся с его обычным нетерпением. — Яд был найден в мешках из твоей лавки, яд, который ты продаешь, у нас есть свидетель, который утверждает, что ты угрожал лорду Кригану и лорду Эддаму, и у тебя был серьезный мотив, — перечислил король. — И поэтому я, Роберт из дома Баратеон, Первый Моего Имени, король Андалов, Первых Людей и Ройнар, Лорд Семи Королевств и Защитник Государства, признаю тебя виновным в попытке убийства и приговариваю тебя к смерти. Мизинец едва не расплылся в улыбке. Торговец был никем, но его будущая вдова так выла, а простолюдины были в таком возмущении, что было понятно, что дом Старк теперь ненавидели в столице. Особенно, когда речь сейчас пойдет о второй части наказания: материальной компенсации за тревоги лорда. Но тут он прищурился. Нед Старк подошел к трону и что-то шептал Роберту. Королю явно не очень понравилось сказанное, но северянин настоял, и, наконец, король кивнул. Он подал знал и герольд ударил своим посохом о пол, требуя тишины. — Лорд-Десница выступил с предложением, что сына нельзя наказывать за грехи отца, — сказал Роберт. — Итак, я вызываю его сына. — Молодой человек лет шестнадцати-семнадцати шагнул вперед и остановился перед троном, очень испуганный. — Хорошо, ты знал о преступных намерениях твоего отца до того, как все случилось? — Нет, Ваша Светлость. — Было ли, что твой отец угрожал лорду Старку или что-то говорил на его счет? — Мальчишка сглотнул. — Лгать королю — это измена! — Я только слышал… Прости, отец, — мальчик оглянулся назад, — он только говорил, что все наши проблемы это вина лорда Старка. Но я ничего знал о его плане. Роберт посмотрел на Неда, закатив глаза, когда его друг кивнул. — Хорошо. Итак, Железный Трон снимает вторую часть наказания, обычную в таких случаях. Ты займешь место своего отца и, до тех пор, пока ты исправно платишь налоги, лавка твоя. Мальчик поклонился, едва не падая на колени от благодарности. Двор снова начал шептаться, обмениваясь мнениями. Мизинцу хотелось выругаться — этот жест милосердия, судя по реакции простых людей, снова вернул Старков в их любимцы. Все усилия полетели нахрен! — Виселицу построят к… — Если позволите, Ваша Светлость. У меня есть просьба, — сказал Нед. Роберт оглянулся на него, подняв брови. — В конечном итоге его преступление — преступление против Севера. И я прошу исполнить ваш приказ по обычаям Севера. — Исполнено, — сказал король. — Пусть Королевское Правосудие… — Ваша Светлость, простите, — сказал лорд Мандерли с того места, где сидел Малый совет. — Но на Севере наши традиции это Старые традиции. Его жизнь принадлежит лорду Старку. Двор снова зашумел, и с огромным трудом Мизинец все-таки удержался от смеха. Варвары! Но как же удачно. Люди наконец увидят их такими, какие они есть, нецивилизованные дикари, которым не место в столице! *** Утро ее дня рождения было тревожным для Кэйтилин. От Неда не пришло никаких вестей, она не знала, навестят ее дети или нет, и от этого в ее животе свернулся узел. После визита Неда и его вопросов у нее появились собственные, но уже другие. Наконец, за ней пришла септа Юнелла, и, судя по ее недовольному лицу, ее ждали не дети. — Оно простое, — сказал Петир, протягивая ей маленькую коробочку, едва их неохотно оставила септа. — Я знаю, что в противном случае септа Юнелла забрала бы его. Кэйтилин улыбнулась, поблагодарила его и открыла вельветовую коробочку. Она несколько лет не носила драгоценности. Она не могла взять с собой в Риверран фамильные драгоценности Старков, и Нед так и не озаботился подарить ей что-то личное, только позволив носить семейные. И ее отец, разумеется, не позволил ей взять что-то из Риверрана. Даже украшения ее матери, которые были ее по праву старшей дочери. По крайней мере, они не достались Лизе. Может быть, ей стоит написать ему и попросить отдать их Сансе? Может быть, это хоть немного сузит трещину между ними. Ее подарок не был роскошным и богатым, в отличие от драгоценностей, которые она когда-то носила. Но Петир сделал идеальный выбор, потому что септа и правда конфисковала бы все, что можно было хоть немного соотнести с роскошью из-за греха жадности. Ее ожерелье было изящным, простым, но элегантным. Семиконечная серебряная звезда. — Спасибо, Петир, оно прекрасно. Он улыбнулся. — Ты мой дорогой друг, Кэт. Меня радует улыбка на твоем лице. — Мне нужно кое-что спросить, — сказала она после того, как он помог ей надеть ожерелье. — Пару дней назад мне нанесли визит. — О? Твои дети? Как замечательно! — Нет, — губы Кэйтилин задрожали. — Дети еще не приходили. Ко мне пришел Нед. Петир окаменел. Почему он не слышал об этом? — Правда? — осторожно спросил он. — И чего хотел Лорд-Десница? Полагаю, это связано со вчерашним спектаклем при дворе. Суд над предполагаемым убийцей его полукровки-сына, — объяснил он, видя, что Кэйтилин не понимает. — О. Так он и сам нашел его. — Он подозревал тебя? — спросил Петир. — Он сказал, что надеется, что я ни при чем. И разумеется, это так. Но его подозрения пришли из-за случившегося в прошлом, — сказала она, и Мизинцу захотелось выругаться. — Я никогда не думала, что это правда, даже забыла об этом. В колыбелях нашли мешочки. Та служанка заявила, что они такие же, как тот, что она нашла в колыбели ублюдка. — Какая служанка? — спросил Петир. Он знал, что Кэйтилин тогда отмахнулась, что мешочек не нашли, и поэтому решил воспользоваться этим же ядом — по его мнению это был интересным способ убийства детей. — Имеешь в виду няньку бастарда? Я думал… То есть, твое письмо… Ты написала… Я думал, что помог тебе от нее избавиться. — Да, да, — согласилась Кэйтилин. — Твой совет был полезным, и мне удалось отослать ее из Винтерфелла, когда ублюдок был ребенком. Вот только оказалось, что она была служанкой его матери, и эта идиотка решила вернуться несколько лет спустя. Разумеется, у меня были дела поважнее, чем держать в памяти лицо какой-то служанки, так что я ее не узнала и отправила ее в прачки. О, ирония, именно она рассказала Неду, что я лишила ублюдка новой одежды и остального. — И лорд Старк поверил слову служанки и подверг свою бывшую жену таким ужасным подозрениям? — спросил Петир. — То, что она выдала меня, сказала, что чинила мальчишкину одежду, убедило Неда, что он ей дорог. Это заставило Неда сделать ее экономкой Старлингов и, боги знают почему, Бенджен влюбился в нее. Теперь она леди Кристарк. Мизинец мысленно выругался. Так вот почему. Нянька бастарда, та, что помешала убийству шестнадцать лет назад, стала невесткой Неда Старка и не только вмешалась вновь (когда Петир решил, что дело сделано), но и была в том положении, чтобы ее словам доверяли. — Петир, прости, но я должна спросить. Никто бы не… Я знаю, что ты сделал бы это лишь потому, что принимаешь мои беды близко к сердцу. И что бы не случилось сейчас, уверена, что Нед разозлил достаточно людей, ведь он Десница, но ублюдок… Кто бы захотел убить его, пока он был младенцем? Кроме того, кто пытается защитить мою честь? — Кэт… Я не стану отрицать, что эта мысль приходила мне в голову. Защитить твое доброе имя, стереть пятно на твоей чести. Но тогда я только что стал Мастером над Монетой. У меня еще не было достаточно влияния. Мне не хватило бы власти, чтобы дотянуться до детской Винтерфелла, не когда вся моя жизнь была на юге, а Винтерфелл так далеко. Но подумай, Кэт. Кому от этого польза? Только Ланнистерам. — Ланнистерам? Почему? Зачем им убивать ублюдка Неда? Понятно, сейчас, когда он лорд и нашел шахты, объяснимо, почему они бы этого хотели, но тогда, когда он был никем? — Никем, помолвленным с последней таргариенской принцессой, Кэт. Дэйенерис всегда будет для Роберта угрозой, угрозой, которую наш король не видит. Теперь Роберт думает, что его лучший друг вырастил послушную куклу, жену верного человека, который держит ее на привязи. Кэйтилин фыркнула. — Эта девчонка не знает своего места. Считает себя слишком важной. Она так и не усвоила, что ее предназначение — это служить ее лорду и супругу. — Ты сделала все, что могла, Кэт, но некоторых просто невозможно ничему научить, — с улыбкой сказал Петир. — Но дело вот в чем: она есть, и всегда была, угрозой трону. Роберт хотел посмеяться, отомстить Таргариенам, выдав ее за бастарда, опозорить и низвергнуть ее. — Ему это не удалось, — прошипела Кэйтилин. — Девчонка вполне себе довольна своим замком, ублюдочным мужем и ублюдочными детьми. — Да. Если Тайвин Ланнистер был там, если бы он успел вмешаться до приказа о помолвке, этого бы никогда не случилось. Он бы отправил девчонку в септу, и весь мир позабыл бы о ней. Она не была бы угрозой правлению Роберта и не могла бы продолжить династию Таргариенов. Если бы ублюдка убили в колыбели, помолвка была бы разорвана, и Ланнистеры смогли бы вмешаться и не дать Роберту совершить ту же ошибку дважды. — О. Я не… Я никогда об этом не думала. Что она жива только потому, что жив мальчишка… — Теперь уже ничего не изменить, Кэт. — Теперь у них есть сын, так сказал Нед. И у дома Старлинг есть наследник. — Кэт… Если ты хочешь что-то спросить… — Я просто хочу убедиться, что Робб все еще наследник Винтерфелла! Эта… Женщина родила сына! Петир вздохнул. — Лорд Криган назван лордом Рва Кайлин, так что в этом отношении лорд Старк был честен. Кэйтилин прищурилась. — Что ты мне не говоришь? — О, Кэт… — Петир не дал себе самодовольно усмехнуться, страстно желая видеть ее реакцию и прячась за маской неохотного сожаления. — Лорд Старк вчера на суде объявил. Она снова беременна. Желудок Кэйтилин ухнул вниз. До своего изгнания из Винтерфелла, четыре года после рождения Рикона она так и не забеременела. А эта баба из богами забытой дыры, боги знает, какой семьи, по меньшей мере старше Кэйтилин — столько морщин! — снова забеременела, хотя ее полукровному отпрыску только исполнился первый год! Она ощутила, как глаза наполняются слезами, но прежде чем она успела отправиться обратно в свою комнату, чтобы разрыдаться в подушку, дверь снова открылась. Она всхлипнула. — Рикон! Санса! Арья! Вы пришли! — Мама, — неловко поздоровалась Санса. Арья смотрела в сторону, отказываясь смотреть на мать. Их сопровождали Джори и Берта. — Мама! — воскликнул Рикон и кинулся к ней. — Я скучал, мама! Кэйтилин крепко его обняла. — О, дай мне посмотреть на тебя! Ты так вырос! Мой милый мальчик, прошло так много времени! — Недостаточно долго, — пробормотала Арья. — Арья! — воскликнула Санса одновременно с Бертой: — Маленькая леди! — Ты слышала отца, — продолжила ее старшая сестра. — Веди себя хорошо. — Арья только фыркнула. — Я просто… Я так рада, что вы здесь, дети! — сказала Кэйтилин, решив двигаться маленькими шагами. Похоже, плохие манеры Арьи никак не улучшились. — Я скучала по вам! И вашим братьям! По Брану и Роббу! — Ты забыла Джона и Кригана, мама! — невинно сказал Рикон, и комната замерла в неловком молчании. — Они тоже наши братья. — Мама с этим не согласна, да, мама? — спросила Арья после паузы. — Арья! — сквозь зубы прошипела Санса. — Я скажу отцу, и ты знаешь, что будет! — Думаю, мне пора, леди Кэйтилин, — сказал Петир, ощущая неловкость и пытаясь от нее сбежать. — Наслаждайтесь детьми. — Девочки, — начала Кэйтилин после того, как он ушел. — Наш последний разговор… Закончился не самым лучшим образом. — Имеешь в виду когда… — начала Арья. — Нет, мама, — вмешалась Санса. — Но, как нам напомнил отец, с тех пор прошло почти два года. — И отец заставил нас прийти сюда… — Отец попросил нас прийти и поговорить. Он сказал, что ты признала свои ошибки. — Ну, я сказала, что не хочу идти, так что меня заставили, — пробормотала Арья. — Я лучше бы с Эллой выбирала свадебные украшения. — Сва-свадебные украшения? — пролепетала Кэйтилин. — Робб женится, — равнодушно сообщила Арья. — На Маргери Тирелл, как я слышала, — сказала Кэйтилин. — Я не осознавала… Что прошло уже так много времени. — Она сглотнула сухость в горле. Ее первенец, ее старший сын, и о его свадьбе заботится незнакомка, простолюдинка. — Мама, расскажешь мне сказку? Как раньше? — спросил Рикон. — Конечно, — со слабой улыбкой согласилась Кэйтилин. Рикон не знал, что оттолкнуло от нее семью, и хотя Санса старалась, Арья явно была недосягаема. Это не удивляло, ведь ее младшая дочь всегда была близка с ублюдком. Арья всегда была дерзкой, никакого почтения. Как Кэйтилин молилась, чтобы это изменилось! Что она вырастет и найдет свое место, как леди! — Санса, ты больше не носишь своих стрекоз? — спросила Кэйтилин, заметив ожерелье на шее ее дочери. — По крайней мере, наш последний разговор, послужил чему-то хорошему, — сказала Арья, вновь заслужив порицание. — Я Старк из Винтерфелла, — просто сказала Санса, дотронувшись до подвески. Серебряный волк с аметистовым глазом сверкнул в свете факела. Кэйтилин надо будет спросить, почему именно этот камень. Позже. Сейчас ее младший сын хотел сказку. *** Джендри вернулся после того, как отнес заказчику последнюю работу, когда увидел, что лорд Тарли изучает его рабочий стол. — Мой лорд! Я могу чем-то помочь? — О? А, да, да, я принес новый приказ об оружии и доспехах. Извини, что я тут пялюсь. — Я сделал это в свое свободное время, милорд, — нервничая, сказал кузнец. — Это ненужные куски металла, из них уже ничего не… — Джендри, я не злюсь, — вмешался Сэм. — Скорее, заинтригован. — За-заинтригованы, милорд? — Мне любопытно, — исправился Сэм. — Зачем ты делаешь буквы? — О. Я… Я надеюсь, что не переступил ничего… Только леди Арья договорилась с Бернарром, чтобы он научил нескольких из нас читать. Я просто тренировался, если можно так сказать. Я думал, леди Кристарк знает. — Да, да, она упоминала, я просто никогда не спрашивал, кого учат. Можно? — он указал на металлическую деталь и Джендри только кивнул, все еще немного волнуясь. Но Сэм изучил детали и улыбнулся. — Джендри, я знаю, какой ты умелый кузнец. Просто мастер мелких деталей. Насколько маленькими ты можешь сделать эти буквы?