С любовью, Лорд Бенджен из дома Кристарк, лорд Кристалии
*** Тайвин фыркнул, раздраженный, когда вошел в свой солярий и обнаружил за своим столом сестру. — Чего ты хочешь, Дженна? — Ты же понимаешь, что не сможешь держать Серсею взаперти до конца ее жизни? — спросила она. — Она напала на меня! — О, пожалуйста, Тайвин, не изображай обиженного ребенка! Ты скрывал от нее идиотский поступок Джоффри, и то, что ему грозил суд, ты скрыл то, что он проиграл суд и потерял корону, ты скрыл то, что он наколол себя на копье от собственной глупости, и ты скрыл то, что его кости были на пути сюда. И давай не будем упоминать то, что ты все еще скрываешь от нее то, что Томмен и Мирцелла были отосланы на Драконий Камень с одним только Джейме в качестве сопровождения, а остальные красные плащи распущены по домам. Тебе повезло, что она всего лишь толкнула тебя на пол. — А какая разница? Она бы напала на меня тремя месяцами раньше. Или начала бы докучать мне с требованием созвать знаменосцев. Ты знаешь, что я не могу этого сделать! У меня нет оснований! Я бы только показал себя слабым. Джоффри сам себе выкопал могилу своими идиотскими действиями! Я все же пытался спасти ситуацию, но приехал Станнис Баратеон и разъебал мне суд поединком. У Джоффри не было и шанса выиграть поединок самостоятельно. И нападать со спины на Робба Старка на глазах у всех просто неприемлемо. Он мог приехать сюда и прожить остаток жизни в бесчестии, но в удобстве, но он решил стать дебилом. Теперь его запомнят в еще худшем свете, и такой матери, как Серсея, никогда не доверят детей. Тут мы потеряли Томмена и Мирцеллу. Я ничего не могу сделать, мои руки связаны. — Да, Тайвин, мы все прочитали письма от Джейме и Стаффорда. И мы понимаем ситуацию. Серсея… — Серсея мать. Вы, женщины, слишком ненадежны, когда дело касается эмоций. — Ты бы подумал, кого зовешь ненадежной, братец, — предупредила его Дженна. — Дело в том, что ты предал свою дочь самым худшим образом. Если раньше она могла к тебе прислушаться и сделать то, что ты прикажешь, то теперь она будет бунтовать и вести себя как боги знают кто. Тебе нужно это исправить. — О, так ты поэтому хочешь, чтобы я отпер ее дверь? Чтобы она начала творить свои безумства сейчас? — саркастично спросил Тайвин. — Тайвин, ты делаешь глупость. Сейчас, конечно, никто не станет сомневаться, почему она не показывается на люди, она горюет. Хотя она и раньше не была особенно публичным человеком. Но вскоре люди начнут шептаться, что королева Семи королевств заперта в своих комнатах без десерта, словно непослушный ребенок, и это станет скандалом! — Мы можем заявить, что это таргариенская кровь от Роберта свела Джоффри с ума, — сказал Тайвин, избегая темы. Дженна прищурила глаза. И правда, это могло бы быть хорошим оправданием, хотя понятное дело, оно было неприменимо, так как в Джоффри не текло ни капли крови ни Баратеонов, ни Таргариенов. — Это опасная затея, — сказала она, — и скорее всего обеспечит тебе еще больше проблем с Робертом. — Мне все равно, что Роберт Баратеон… — Не изображай глупца, Тайвин! Роберт Баратеон — король, каким бы глупым и безответственным он не был! Нед Старк — его Десница — вы были в напряженных отношениях после Осады, и они стали только хуже с тех пор, как он приехал в Королевскую Гавань, и ваше последнее столкновение сделало вас врагами. У тебя нет влияния на Малый совет, и ты никак не узнаешь о его решениях, теперь, когда лорд Бэйлиш изгнан. Ты даже теряешь финансовую власть над троном. Тайвин поджал губы. — Это не имеет к тебе никакого отношения. — Я Ланнистер, братец, это безусловно имеет ко мне отношение. Я знаю, что сейчас мы добываем очень мало золота, его едва хватает, чтобы содержать Утес. Ты не можешь позволить, чтобы с нас сейчас потребовали то, что мы должны Ночному Дозору, и приказ Неда Старка платить долг в счет короны означает, что очень скоро ты проиграешь. И тогда в долгу останешься ты. Наше положение слабеет с каждым днем. Ты не можешь позволить себе скорбь Серсеи и не можешь позволить себе последствия, если не сгладишь ее. — Откуда ты все это знаешь? — в замешательстве спросил Тайвин. — Я не просто милое личико, братец. — Если мы сможем заставить королевства перешептываться, что безумие Джоффри пришло из таргариенской крови Роберта, если мы сможем повернуть людей против Железного Трона… Дженна вздохнула. — Ты же знаешь, что это не правда, Тайвин. — О, так ты хочешь, чтобы я поверил, что это вина Серсеи? Что это ее кровь, моя кровь, свела мальчишку с ума? Безумие идет с таргариенской стороны, их кровосмешение тому причина. Бабка Роберта была таргариенской принцессой, вот откуда пришло безумие! Дженна была шокирована. Неужели он правда… Но он не мог… Неужели ее брат был настолько слеп? Неужели он действительно не видел того, что было у него под носом? — Говори что хочешь, братец, — сказала она после паузы, придя в себя. — Но я не думаю, что это поможет. Связано это с тобой или нет, но Роберт будет в ярости, когда услышит об этом. Он ненавидит драконов, и ему будет отвратительно напоминание, что он делит с ними кровь. Я не думаю, что мне нужно тебе напоминать, что какими бы ни были его недостатки, это ты наделал нам врагов из других королевств. Чтобы бы они не чувствовали к Роберту, тебя они ненавидят больше. Но я знаю, что ты будешь делать то, что пожелаешь, так что не стану тратить свое время. Она встала и вышла из комнаты, даже не оглянувшись. Снаружи она остановилась и вздохнула. Мужчины! — выругалась Дженна мысленно. — Как он осмеливается называть меня глупой, когда сам видит лишь то, что хочет видеть! *** Серсея уставилась на письма и свитки, рассыпанные по столу перед ней. Все письма Джейме, лорда Бэйлиша и дяди Стаффорда, которые они послали после того, как началось это безумие, все собранные и принесенные к ней тетей Дженной. Серсея отказывалась впускать ее, пока та не сказала, что принесла письма, но вскоре вновь попросила оставить ее одиночестве. Тайвин пока не пытался к ней приходить, но королева все равно не была уверена, что это хорошая идея. Она никогда не думала, что может возненавидеть собственного отца, любимого отца, так сильно. Ее сын нуждался в ней и, вместо того, чтобы сказать ей об этом, Тайвин составил безумный план, который провалился, и он скрыл от нее правду. Она должна была знать все, когда прибыл свиток от Джейме, тогда она могла бы послать ответ с требованием того, что суд должен был дождаться ее прибытия в столицу. В конце концов, она все еще была королевой Семи королевств. Но от нее скрыли правду, и теперь ее сын, ее милый мальчик, был мертв. Униженный Роббом Старком. Пронзенный, потому что его толкнул Джон Старлинг. И Роберт, бесхребетный кретин. Он ушел, наверняка в поисках вина и пары-тройки шлюх. И все это отец скрыл от нее. Что, если бы она не увидела, как привезли кости Джоффри? Его бы похоронили рядом с ее матерью и дальше бы скрывали от нее правду? Ей сказали бы только тогда, когда она вернулась в Королевскую Гавань? А Томмен и Мирцелла! Как ужасно испуганы и одиноки они, как горюют! Как нуждаются в матери! Она встала и вышла на балкон, выходивший на океан внизу. Спустя несколько минут, она приняла решение: если ее отец сказал, что не может созвать знаменосцев, потому что суд был по-видимому законным, тогда она потребует ее возвращения в столицу. Все это случилось потому, что Роберт отослал ее и оставил Джоффри, ее милого Джоффри, в одиночестве, без родительского наставления. Ее несчастный, невинный мальчик, он совершил ошибку из-за недосмотра. Она не позволит судьбе Томмена повторить его судьбу. Она будет рядом, чтобы вырастить его правильно. Даже если ценой тому станет взрыв Утеса Кастерли. *** Климат Королевской Гавани все еще был неприятным. После того злосчастного суда поединком все остыли, но король и Десница все еще были в ссоре. Роберт опустился в бездну безнадежности: он проводил свои дни с вином и шлюхами и едва выходил из своих комнат, разве что чувствовал «необходимость кого-нибудь убить» и отправлялся в Королевский лес на охоту. Нед все еще не простил Роберта за то, что он подверг Робба опасности, особенно, после того, как это едва не стоило Джону жизни — он был готов поклясться, что его сын был магнитом для смертельных неприятностей! Хотя он должен был признать, что помощь Роберта в очаровании лордов была полезна и даже необходима в уговорах выплатить давно забытый налог Ночному Дозору: теперь, когда золото медленно текло к ним — поток должен был стать полнее в следующем году, ведь лорды будут к нему готовы, и они смогли наконец перестать занимать деньги. Утес Кастерли ничего не платил, так что Нед сказал Уилласу вычесть сумму налога из того долга, что Корона должна была им — такую же сделку предложили Тиреллам, так что Тайвин не мог пожаловаться на иное обращение, как с остальными. Медленно, но они наконец смогут начать выплачивать долги Железному Банку и Вере, и, после того, как ни у кого не будет повода устраивать беспорядки в попытке вернуть свои деньги, они может даже сумеют привести казну в норму. Даже если это займет несколько лет. Итак, пока двое друзей не разговаривали, жизнь возвращалась к нормальному течению. День за днем, неделя за неделей, жизнь продолжалась. Санса отказалась возвращаться на Север, сказала, что она нужна Элле в столице — не все было ладно в родильной постели, учитывая те тревоги, что мучили ее в последние недели беременности, так что Нед неохотно согласился, чтобы его дочери остались в столице еще на какое-то время. Сейчас стояли последние дни десятого месяца, и «Леди Дэйенерис» была в городе, закупаясь, а капитан принес длинное письмо от Джона. Кроме историй о проказах его внуков и вопроса об его мнении по некоторым вопросам, в нем были великолепные новости, которые Нед тут же с огромной улыбкой пришел передать своей жене. — Дэйенерис снова беременна! — О, но это замечательно! — радостно сказала Элла. — Она, должно быть, так счастлива! — Ну, Джон определенно только что не воет на луну от восторга! — сказал Нед. Серена проснулась, потребовав к себе внимания, и Элла подняла ее. — Через несколько месяцев нас ждет целый бэби-бум, — сказала она. — Маргери, Дэйенерис и Джилли беременны! — Ну, когда речь идет о малышах, мне кажется, чем больше, тем веселее, — сказал Нед, корча рожицы дочери, заставил ее захихикать. — От тебя сложно было ожидать другого мнения. У тебя пятеро сыновей и три дочери, — сказала она с улыбкой. — Четыре дочери, — пробормотал он. — Лишь потому, что ее у нас украли, не значит, что она перестала быть нашей дочерью, — твердо сказал он. Элла слабо улыбнулась и смахнула слезы. — Думаешь, мы сможем сравнять счет до дюжины? — спросил он, пытаясь облегчить атмосферу. Это сработало, она рассмеялась. — Я не знаю, хватит ли моему немолодому телу сил еще на троих, — сказала она. — Но если боги будут щедры, я тоже считаю, что чем больше, тем веселей! — Хорошо, — сказал он, поцеловав ее в лоб. — Я ведь говорил, что нам нужно увеличивать популяцию Севера. Элла фыркнула, но наконец села вместе с Сереной, которая начала жаловаться на голод. *** — Подалки! — воскликнула Лианна, едва слуги принесли гору подарков в комнату, отчего все рассмеялись. Они только что закончили праздничный завтрак в честь ее трехлетия, и она была вне себя от восторга. — Будем открывать их по одному, — сказала Дэни, видя, что Джон был настолько же полон нетерпения, как и их дочь. Девочка охала и прыгала от восторга с каждым новым развернутым подарком. Наконец, Гренн и Патрик внесли большой ящик. — Что это, мама? — спросила Лианна, встав и подбежав к нему. — Это от дедушки и бабушки, любовь моя, — сказала Дэни. — Иди, посмотри, что там. Она приняла помощь Джона, вставая с дивана, выпуклость ее живота пока была мало заметна под ее платьем, и они подошли к Лианне, которая с нетерпением дергала ящик за крышку. Дэни кивнула Гренну и Патрику, и они сняли крышку и убрали ее. Лианна охнула, широко улыбаясь. — Смотри, любовь моя, как здорово! — сказала Дэни. — Что думаешь? Лианна залезла внутрь ящика к кукольному домику, охая и смеясь, и рассматривая его внутренности. — Это займет ее в дождливые дни, — тихо сказал Джон. — Мама, это все мое? — Лианна высунула голову из крошечного окошка. — Теперь ты будешь хорошо заботиться о своих куклах, — сказала Дэни с любящей улыбкой. — Это будет их дом. — Девочка улыбнулась и снова спряталась внутри. — Благослови боги Эллу и ее потрясающие идеи. — Взрослые рассмеялись. — Лия, тебе там одной не скучно? — спросила Айла. — Ш-ш, тетя! — сказала Лианна изнутри. Мгновение спустя она снова высунула голову в окошко. — Голубка только заснула! — О, да, если Голубка заснула, то нам стоит быть потише, да? — спросил Джон. — А как насчет того, чтобы посмотреть, что тебе приготовили мама и папа? — Еще подалки, папа? — Еще одни, солнышко, — сказал Дэни. — Пойдем, посмотрим, что это? Лианна закивала и вылезла из домика, за руку потянув Джона к двери. — Ай, ай, ай, что мы говорил про беганье? — спросил Джон, подняв бровь. — Плости, папа, — остановилась она. — Пойдем сейчас? — Он усмехнулся и повел ее ко двору. У двери он накрыл ее глаза руками. — Папа! — Это сюрприз, солнышко! — сказал Джон со смешком, помогая ей спуститься. — Ты готова к своему подарку? — Да, папа! — Усмехнувшись, Джон отнял руки, и Лианна моргнула, оглядываясь. — Папа? Это… Джон шагнул к подарку. — Что думаешь, Лия? Как тебе твой подарок? — Она моя, папа? — Да, дорогая, — сказал Дэни. — Тебе нравится? — Вся моя? — спросила Лианна, все еще ошеломленная. — Разве только ты не хочешь… — сказал Джон, усмехаясь. — Нет! — воскликнула Лианна, подбегая. — Моя! — она широко улыбнулась. — Класивая лошадка! Джон засмеялся, поднимая ее, чтобы она могла погладить нос лошади. — Она все еще маленькая, солнышко, как ты, — сказал он. — Вы вырастете вместе, что думаешь? — Да, папа! Кобылка фыркнула, явно получая удовольствие от ласки. Лианна только засмеялась, потянувшись почесать ее между ушами. *** Мой дорогой брат, После нескольких месяцев я с величайшей радостью объявляю о том, что леди Кристарк вновь беременна. Я даже не могу словами описать, как счастлив!С любовью, Лорд Бенджен из дома Кристарк, лорд Кристалии
*** Мой дорогой брат, Я отстал от тебя лишь на луну, но я тоже с радостью сообщаю, что леди Старк тоже ждет ребенка. Мы благословлены, братец, после всех бед, через которые прошла наша семья. Пожалуйста, расскажи, как прошла свадьба лорда Уилласа и леди Уинафрид и понравился ли Маленькому Эддаму его подарок на день рождения.С любовью, Лорд Эддард из дома Старк, лорд Винтерфелла, Верховный лорд Севера, Хранитель Севера и Десница короля
*** Мой дорогой отец, Я с огромной радостью и восторгом сообщаю о рождении моего первого сына и наследника, второго твоего внука. Леди Маргери предложила, и я с охотой согласился назвать его Эддард. Мы будем звать его Маленьким Недом, в честь лучшего отца во всех Семи королевствах. Мы надеемся, что ты скоро с ним познакомишься, отец!С любовью, Лорд Робб из дома Старк
*** Лорду Тайвину из дома Ланнистер, Мы в Железном Банке получили ваше деловое предложение, которое вы обсудили с нашим представителем, и мы хотели бы вам сообщить, что оно одобрено. Мы с нетерпением ждем расширения нашего бизнеса.Всего наилучшего, Тихо Несторис
*** Дорогая матушка! Я счастлив объявить о рождении моего сына, лорда Джона из дома Тарли Острова Блаженных. Леди Тарли в прекрасном здравии, они оба. Я надеюсь скоро тебя с ним познакомить, матушка!С любовью, Лорд Сэмвелл из дома Тарли Острова Блаженных
*** Джиор Мормонт улыбнулся, развернув принесенный вороном свиток и прочитав небольшое послание. Он встал из-за своего стола и прошел весь замок к библиотеке. Он все еще был в состоянии недоверчивой радости, глядя вокруг: несколько одичалых торговали и помогали восстановить разрушенные башни в обмен на строителей и каменщиков, помогавщих в Ночном Форте. В результате Черный замок выглядел куда ухоженнее, каким не был веками. В кузнице было жарко, там изготавливали оружие из присланного с Острова Блаженных обсидиана, и благодаря тому, что налоги наконец начали платить, у них было достаточно золота, чтобы покупать припасы и еду. Он знал, что у них было бы больше денег, если бы они получали сразу всю сумму, но он понимал необходимость лорда Старка восполнить казну, и он чувствовал себя обязанным ему после того, как тот заставил лордов платить то, что они платить вовсе не собирались. Эта сделка обеспечивала деньгами их обоих, так к чему быть жадным? — Эймон? — позвал он, войдя в библиотеку. — Я здесь, — ответил мэйстер, заставив Мормонта пройти глубже в зал, туда, где он сидел в своем любимом кресле у огня. — Что такое? Я чувствую, что у тебя есть новости. Мормонт усмехнулся. — Да. От леди Старлинг пришел ворон с посланием. Оно вообще-то предназначено для тебя, но его принесли мне. — Ну, не то, чтобы я мог его прочитать, — сказал старик. — Что она пишет? — Она недавно родила еще одного сына, — объявил Мормонт. — О, как чудесно, еще малыши! Как у них дела? — Ну, — сказал Мормонт. — Мне кажется, это самая лучшая часть: они назвали мальчика «Лорд Эймон Старлинг, в честь моего дорогого дяди и в надежде, что он будет настолько же мудр». Мэйстер Эймон не смог удержаться от слез. — Я не знаю, достоин ли такой чести, — прошептал он. — Конечно, достоин, Эймон. Хочешь, чтобы я написал для тебя ответ? — спросил Мормонт. — Да, друг мой, я бы очень этого хотел. *** Дэйенерис вновь оказалась в лесу, пробегая между деревьев. Она помнила похожий сон несколько лет назад. Она продолжила идти сквозь ряды древних северных деревьев и, как и раньше, они открыли перед ней поляну, посреди которой стояло огромное сердцедрево. Едва она увидела смеющееся лицо сердцедрева, весь лес начал смеяться. Но почему? Почему деревья смеялись? Она услышала звук и повернулась на него. — Рэйегар! — ахнула она. — Здравствуй, сестрица, — сказал он. — Это еще одно видение, не так ли? Не сон, — сказала она, вглядываясь в лицо брата. Он казался знакомым, но не только потому, что он дважды мелькал в ее прежних снах. Было нечто знакомое в форме его скул… — Мы Таргариены, Дэни. Сны и видения иногда одно и то же для нас. — Почему они смеются? — спросила она, оглядываясь по сторонам. — Я не могу сказать всего, сестрица. И у нас даже нет времени на это. Ты была у Стены. Джон ступил на Земли Вечной Зимы. Будьте осторожны, Дэни. Они идут на юг. Они подходят все ближе с каждым днем. — Откуда ты знаешь? — спросила она, чувствуя все большее замешательство. — Я многое знаю, сестрица. Ты должна быть осторожна. Красная жрица может быть полезной, но не доверяй ее способности к воскрешению. Каждая смерть забирает часть твоей души. Лианна не сможет защитить Джона в следующий раз. — Лианна… — прошептала Дэни. — Восстание было ложью, да? Ты и Лианна сбежали вместе? Рэйегар только меланхолично улыбнулся. — Нечто приближается, Дэни. Когда он будет насмехаться, ты должна помнить: после Рока, все драконы — Таргариены, но не все Таргариены — драконы. — Что это значит? — Я же говорил, не могу открыть всего. Но ты поймешь, что я говорю, когда время настанет. И когда это случится, скажи ему, что я хотел бы, чтобы все было по-другому. — Сказать кому? — Дэни сейчас была просто в замешательстве. — Тебе так повезло, Дэни, что тебе не пришлось жить в тени безумия нашего отца. Я позволил ему слишком далеко зайти, я думал, что помогаю, пытаясь заставить страну работать отдельно от него, но я проиграл. Но тебя вырастил хороший человек. — Он засмеялся. — Узурпатор и понятия не имеет, что сделал. — Что он… Ты о моей помолвке с Джоном? Ты… Ты ведь не против? — Ты и Джон всегда были суждены друг другу, сестрица. Пусть даже и я хотел бы, чтобы все было по-другому. — Деревья начали смеяться еще громче. — Счастливого дня рождения, Дэни. Я желаю тебе очень долгой жизни. Помни: когда ты отправишься на восток, ты должна позволить им пройти сквозь Четырнадцать. Огонь расцветает в огне, Дэни. — Когда я отправлюсь… Я пересеку Вестерос к другому берегу? — Это обретет смысл в правильное время, Дэни. — Рэйегар, ты говоришь какой-то бред! Хохот деревьев оглушил ее, и она вздрогнула и проснулась. — Шт… Штакое? — спросил Джон, вырванный из сна, невнятно. — Ничего, — глубоко вдыхая, сказала Дэни, глубже зарываясь в его объятия. — Всего лишь кошмар. *** Мой дорогой брат, У меня дочери! После целого дня родов, когда мы все переживали, стало ясно, почему моя леди и супруга ощутила боль раньше: потому что она носила двух маленьких девочек, и им было слишком мало места, тесно. Леди Кристарк очень устала, но она быстро придет в норму, и мои дочери здоровы, хоть и маленькие. Мы назвали их леди Лиарра и леди Реа, в честь наших матерей.С любовью, Лорд Бенджен из дома Кристарк, лорд Кристалии
*** Моя дорогая бабушка, Я с восторгом сообщаю, что я вновь беременна. Маленький Нед такой славный малыш, и он уже становится старшим братом. Робб, разумеется, хочет еще одного сына, хотя я бы наверное предпочла дочку, чтобы она составляла мне компанию, и которую я смогу научить всему, чему ты научила меня. Винтерфелл прекрасен, но я ужасно по тебе соскучилась, бабушка!Люблю и обнимаю, Леди Маргери Тирелл из дома Старк
*** Мой дорогой брат, У меня дочь! Она так спешила к нам, что у них едва хватило времени позвать меня из тронного зала, где я держал двор за короля. Леди Старк очень рада, что это было быстро, и они обе в добром здравии. Я решил назвать ее леди Дианна Старк.С любовью, Лорд Эддард из дома Старк, верховный лорд Севера, Хранитель Севера, Десница короля
*** Дорогая матушка, С радостью сообщаю, что леди Тарли вновь ждет ребенка. Мы надеемся, что ты вскоре сможешь навестить нас и познакомиться с внуками.С любовью, Лорд Сэмвелл из дома Тарли Острова Блаженных
*** Джендри ни капли не удивился, услышав женский голос, выговаривавший подмастерью, который праздно шатался на улице, затянув обеденный перерыв. Он знал, что она должна была остаться еще на какое-то время, несмотря на то, что все гости, приезжавшие на день рождения лорда Эддама, уже уехали. Арья была в ярости, что ей нужно остаться дома и исполнять роль леди перед гостями, но она представляла дом Старк, потому что лорд и леди Старк должны были остаться в столице; леди Санса тоже осталась там, слишком занятая из-за подготовки к свадьбе; а лорд Робб и леди Маргери остались в Винтерфелле, потому что она была на последних месяцах беременности. Открыв дверь, она впустила ледяной ветер, его спину словно обдало снегом, и Джендри отложил молот в сторону. Первой на него кинулась Нимерия, восторженно подпрыгивая и виляя хвостом, хотя она сбежала от него только на рассвете, а сейчас был полдень. Затем он увидел ее. Арью. На ней были штаны для верховой езды и кожаная жилетка, она почти наверняка собиралась отправиться на прогулку. Она тоже изменилась за последний год, который он ее не видел, и Джендри не смог удержаться от того, чтобы не замереть, как истукан — после ее приезда она была обречена на платья, самые настоящие и приличные, так что он не видел ее в одежде для верховой езды. Да и переполненный благородными замок не давал им особой возможности поговорить. Мальчишеские черты и тело маленькой девочки исчезли. Ее темные волосы выросли, спадая по спине до талии, заплетенные в сложную косу, чтобы не лезли в лицо во время скачки. Она расцвела, округлилась в нужных местах, а в штанах ее ноги казались еще длиннее, чем были на самом деле. И хотя она по-прежнему была миниатюрной и совсем не похожей на южный идеал красоты, как ее сестра, Арья выглядела как истинная северянка. У нее все еще было длинное лицо, но теперь оно стало женственным и соблазнительным. Единственным, что осталось прежним, были ее глаза — два сияющих серебром озерца, восторженные и всегда готовые к новым приключениям. — Чего тупишь? — спросила она в своей обычной прямолинейной манере. Джендри усмехнулся, заставив себя закрыть рот. — Извини. Похоже, я… Я не знал, что ты придёшь сегодня. Должен был догадаться, когда Нимерия исчезла. Она обычно предупреждает меня, прежде чем идти гулять. Арья улыбнулась. — Дэни сказала, что Нимерия с прошлого года приклеилась к тебе. — В замке заметили? — запаниковал он. — Нет, — она отмахнулась. — Ну, Дэни заметила, но она не станет доставлять неприятности. — Твой брат меня освежует заживо. Она откинула голову назад и рассмеялась. — Мы же не Болтоны, дурашка. И к их великому сожалению, это уже не одно поколение, как запрещено. К тому же, Дэни ему бы не позволила. Джендри пробормотал себе что-то под нос, снова берясь за молот. Арья закатила глаза, но смолчала, пересекла кузницу и запрыгнула на стол, за которым он работал. Он коротко на нее взглянул и снова вернулся к работе. — Что ты делаешь? — спросила она после нескольких мгновений молчания. Нимерия с удовольствием устроилась перед очагом и свернулась в клубок, подремать. Джендри вздохнул, прежде чем повернулся к ней. — Лорд Тарли и я работали вместе над одним проектом. — О. Это то самое тайное, над чем вы работаете уже кучу времени? — Да, — ответил Джендри. — Почти закончили, хотя эти шестеренки это просто кошмар. — Зачем вам ужасные шестеренки? — У лорда Тарли возникла идея. И потом он увидел, как я делаю металлические буквы, и его идея стала шире, — пожал плечами Джендри. Арья была недовольна тем, что он держал язык за зубами. И, зная, что он больше ничего не скажет, она спрыгнула со стола и обошла его комнату, ища что-то интересное. — Что это? — спросила она, взяв грубо вырезанный кинжал. — Драконье стекло, — ответил Джендри, вновь отложив молот, прислонившись к столу и взглянув на нее. — Зачем оно? На кого можно напасть с таким кинжалом? Джендри пожал плечами — если ее брат ей не рассказал, то и он не собирался. Он сам едва верил. — Лорд Старлинг вроде заключил договор с Ночным Дозором. — А, так дело в тех ледяных монстрах, что он и Робб видели за стеной? Джилли рассказала мне, что было «на самом деле», после того, как я поймала ее, когда она рассказывала страшные истории малышам. Напомнила мне о Старой Нэн. — Я только знаю, что после того, как он побывал за Стеной, лорд Старлинг начал добычу драконьего стекла, хотя все говорили, что она выйдет дороже, чем его продажа. Но он его не продавает… — Не продает, — поправила она. — Ну да, он его не продает, он просто отдает его Ночному Дозору. Там какая-то сделка, связанная с налогами. Я не знаю. Это не мое дело. Арья дернула плечом. — Ну, и что еще здесь новенького? Он пожал плечами. — Да в общем, ничего. А как столица? — А что, соскучился? — Ни капли. Решение принять эту работу было лучшим в моей жизни. Арья усмехнулась, прикусив губу и шагнув ближе. — Лучшим? Правда? Он удержал ее на расстоянии вытянутой руки. — Ты… — Не зови меня леди. Мы ведь это уже проходили. — Но это не отменяет того факта, что ты знатная. Я никто. — Ненавижу, когда ты так говоришь, — проворчала она. — Это правда. — Это идиотская правда! Мой дядя и отец оба женились на простолюдинках. В чем проблема? — Проблема в том, что твой дядя ничего не наследовал, а твой отец уже был женат на леди и имел наследников. Ты дочь великого дома, нечего тебе возиться с простолюдьем. — Ты кое о чем забываешь, — фыркнув от злости, заявила ему Арья. — Мне плевать на мнение остальных. И я делаю только то, что хочу. Она дернула его за воротник, и хотя он был намного сильнее, ему не хватило сил ей воспротивиться. За прошедшие годы забавная маленькая девочка, которая то и дело бунтовала, его первый друг, которая заставила его научиться писать, чтобы они смогли обмениваться письмами, пока она была в Королевской Гавани, пробралась ему в сердце и лишила всех шансов отказать ей. Громкий звон замкового колокола заставил их оторваться друг от друга. — Что это? — спросила Арья, заметив его панику. — Тревога, — сказал Джендри, хватая плащ. — Идем, я провожу тебя в замок. — Но что происходит? — Неприятности, — ответил он, открывая перед ней дверь на улицу. — Ну же, идем. Солдаты вокруг забегали, а если взглянуть на море, то были видны три корабля, в которых с берега палили горящими свинцовыми ядрами. Арья оглянулась на Солнечный Камень, и из гавани городка выскользнули два военных корабля под знаменем Старлингов. — На нас напали, — прошептала она неверяще. — Идем, — снова напомнил о себе Джендри, потянув ее за собой. — Что бы это ни было, тебя хватятся в замке. — Но что если они в замке? — Не, тогда стоял бы такой вой… Кто бы то ни был, они сбежали на тех кораблях, и их преследуют. Арья позволила ему увести себя из кузницы в замок. Нимерия шла за ними, выискивая угрозу. Джендри настоял, что должен убедиться, что она добралась до своей семьи, и стражи впустили его внутрь. Если Арья и думала, что Дэни способна на приступы ярости жарче, чем драконье пламя, то то, каким в зал аудиенций вошел ее брат, нельзя было даже с этим сравнивать.