Зимние розы. Осень

Киван Ланнистер был в плохом, совершенно ужасном настроении. После отступления из битвы — слово «побег» естественно не упоминалось — он ехал так быстро, как мог, или скорее, так быстро, как могли нести его лошади. После нескольких дней он встретился с отрядом, который послал вперед, чтобы проводить Эдмура Талли и убедил их ехать еще быстрее, и его разворошенный вид послужил дополнительным тому доказательством. Он решил не останавливаться в гостиницах по пути, чтобы не попасть в затруднительное положение с каким-нибудь типом. Теперь, неделю спустя, он летел по коридорам Красного замка, словно одержимый, готовый высказать брату несколько неприятных слов. — Глупые слухи, — раздался голос Тайвина от зала Малого совета. — Простолюдины впечатлительны и рассказывают сказки. Это бред! — Но мой лорд, может быть, нам стоит по крайней мере разузнать… — начал Пицель. — Лорд-Десница сказал свое слово, Великий Мэйстер, — холодно сказала Серсея. — И я должна согласиться, что это бред. Они не могли вытащить взрослых драконов из своих шахт. Это чушь. — По-видимому, все-таки смогли! — воскликнул Киван, распахивая дверь. Остальные видимо встревожились. — Два взрослых огромных блять дракона, размером с замок, и они сожгли половину твоей армии! Тайвин явно не считал, что его брат был из тех людей, кто умел шутить. Они просто сидели там в тишине — Тайвин, Серсея, Великий Мэйстер — слишком шокированные, чтобы что-то сказать, а Киван потянулся к графину на столе и отпил прямо из горла, настолько ошарашенный, чтобы волноваться о приличиях и о том, чтобы найти кубок. — Драконы? — спросила Серсея через минуту. — Два дракона? — Они напали с двумя, я не знаю, есть ли у них больше, — пробормотал Киван, без церемоний притягивая к себе поднос с едой. — Ты хочешь сказать, что двадцать тысяч человек, которые я дал тебе, мертвы?! — Мертвы или в плену, но в любом случае потеряны, — ответил Киван. — За исключением трех сотен, что я послал вперед, чтобы проводить наследника Талли, когда заметил, что разведчики пропали. — Ты спас рыбу, но потерял армию! — Тайвин был в ярости. — Откуда я мог знать, что они войдут в битву с проклятыми драконами, Тайвин?! Я заметил пропавших разведчиков, я отослал заложника вперед, чтобы его не спасли, чтобы мы не потеряли Речные земли, я рассчитывал на наше военное превосходство. Но эти чудовища… Половина авангарда была потеряна еще до того, как мы успели что-то сделать! Лучники выпустили сотни стрел, и они просто отскочили! Я сказал целиться в всадников, но Дэйенерис поднялась выше, а Джон Старлинг слез с дракона, чтобы присоединиться к битве. — Так он правда сын Рэйегара, — пробормотала Серсея, глубоко уязвленная. — Если нет, Нед Старк нашел себе чистокровную валирийскую шлюху, иначе как еще этот ублюдок оказался способен оседлать дракона? — фыркнул Киван, все еще расстроенный. — Кстати, брат, почему ты не сказал мне, что приказал убить Мэйса Тирелла? Я бы принял меры предосторожности, если бы знал, что армия из сотни тысяч будет искать отмщения за своего лорда. — Что?! — воскликнул Тайвин, вена на его лбу запульсировала. — Я никого не посылал! — А Тиреллы винят тебя в этом, — все еще хмуро отозвался Киван. — Так что разве что ты готов рискнуть тем, что Королева Шипов пошлет за тобой убийцу, когда ты меньше всего этого ждешь, я предлагаю найти того, кто это сделал. — Серсея, если это была одна из твоих безумных идей… — начал Тайвин, поворачиваясь к дочери. — Зачем нужны наемники, если мы не… — начала она, убежденная в собственной правоте. Тайвин стиснул зубы от ярости. — Почему ты подставляешь нас при каждой возможности?! — Отец, ты всегда говоришь, что «уничтожение союзников» это самый успешный метод ослабления врага. — Идиотка! Ты даже не можешь начать понимать стратегию! Уничтожение врага означает уничтожение всей его армии, а не только толстого жалкого дурака, который ее ведет! Если бы ты собрала всех Тиреллов в одном месте и уничтожила их, как глупцов, какие они и есть, то не только Простор был бы подрублен, это послужило бы и предупреждением всем, кто еще пожелает стать союзниками Таргариенов! Но все, что ты сделала — это дала им силу и повод объединиться против нас! — Я королева Семи королевств! — завизжала она. — Следи, как говоришь со мной. — Королева-Мать, — рявкнул Тайвин. — Вся власть, которую я решил тебе предоставить, — он ожег ее взглядом, — твоя последняя глупость лишила тебя любых поблажек и власти, чтобы у тебя были. — Я королева-Регент, — возразила она. — Нет, — возразил он. — И хотя ты была бы первым выбором, ты назвала меня лордом-Десницей и Лордом-Защитником. Я Регент. — Подразумевалось, что это я… — Ты ошибалась, — ставя точку, сказал Тайвин, желая закрыть тему. — Мой сын — король! — не выдержала Серсея. — Да, и из того, что я увидел в Джоффри, ты настолько же не годишься в матери, как и в правители, — добавил Киван. — И учитывая, чего нам стоила твоя «военная стратегия», это говорит о многом. — Не смей говорить о моем сыне! — Хватит! — позвал Тайвин. — Стража! Проводите Королеву-Мать в ее покои. Великий Мэйстер, помогите ей, если у нее будут проблемы со сном. — Я не… — начала Серсея. — Иди в свои комнаты, Ваша Светлость, — рявкнул Тайвин низким, опасным тоном. — Тихо. Она фыркнула, топнула ногой и, размахивая юбками ушла. *** Харренхолл был пугающим местом, Робб должен был признать. Леди Шейла Уэнт тепло их приняла, припомнив дружбу между собой и его бабушкой, когда они обе были девочками, хотя он должен был признать, что практически ничего не знал о Минисе Уэнт. Она умерла, когда его мать сама была девочкой, и Кэйтилин помнила лишь то, что она была спокойной, и у нее были мягкие руки и теплая улыбка. Но несмотря на теплое приветствие, они прибыли в холодное и мрачное место. Замок был таким большим, но жить можно были лишь в двух башнях из пяти, хотя леди Уэнт говорила, что пытается устроить место для всех прибывших. По крайней мере, открытого пространства было достаточно, чтобы вместить всех их людей с шатрами. Так что два дня Робб работал над тем, чтобы поселить своих людей и организовать место для пребывающих армий. Он был в комнате Военного Совета с несколькими своими генералами, Тормундом и Вэл, когда оруженосец пришел и сообщил, что в лагерь прибыли гости. Робб начал улыбаться, зная, что отец должен был приехать сегодня, но затем его лицо упало. — Мы продолжим позже, мои лорды. После того, как прибудут король и королева. Мужчины покинули комнату, обменявшись острыми взглядами, но без комментариев. Маргери поднялась со своего стула и встала рядом с мужем, положив руку на его плечо в знак поддержки. — Робб, дорогой… — Тебе хватило наглости приехать сюда! Что ты здесь делаешь? — Сынок… — споткнулась Кэйтилин. — Я приехала… Я должна была тебя поддержать… Ты ведешь армию… — Потому что ты начала войну! — рявкнул он. — Я? Как я могла…? — Ты вообще подумала, прежде чем похищать Тириона и Джейме Ланнистера? — спросил Робб. — Я была… Я сделала это ради Брана, — ответила Кэйтилин. — Потому что я… Они столкнули его, сынок! Я не знаю… Они сжульничали на суде поединком! — Они обманули богов? — процедила Маргери. — Ты сделала это ради Брана, — продолжил Робб, прежде чем она успела ответить, и фыркнул. — Ты хотя бы подумала о Сансе, которая была в столице с Серсеей? Потому что я не знаю, говорили ли тебе, но спустя час после новостей о твоих поисках справедливости, Серсея попыталась запереть Сансу в Девичьем Склепе до тех пор, пока ты не отпустила бы ее братьев. Или ты волновалась о Риконе, который тоже был там? Я уверен, что тебе и в голову не пришло подумать об отце или остальных моих братьях и сестрах, но чтобы защитить Брана ты бросила двух собственных детей львам. — Я… — Кэйтилин покраснела и сглотнула сухость в горле. — Я никогда… Я не думала… Откуда я могла знать, что Серсея что-то с ними сделает? Робб поморщился и невесело рассмеялся. — Откуда тебе было знать? Это простая логика! Ты сказала, что они пытались убить Брана без причины. Ты похитила двух сыновей Тайвина Ланнистера, и ты ожидала, что они просто будут сидеть и ждать, когда ты их отпустишь? Разумеется, они бы действовали! Разумеется, они бы ответили. — Я всего лишь пыталась защитить твоего брата. — Хорошая работа, — саркастично ответил Робб. — Из-за тебя Джори мертв, отца едва не убили, и из Сансы едва не сделали заложницу разъяренной, мстительной женщины, — все из-за тебя. Если они выбрались из Королевской Гавани, то это благодаря тому, что Серебрянка остановила красных плащей, и благодаря гениальности моей мачехи. И хотя все знали, что война готовилась, это ты начала ее. — Он снова фыркнул. — И учитывая твою реакцию, когда ты сказала, что Маргери хочет пожениться перед Старыми Богами, я думаю, что это очень иронично, что это ты лишила Сансу возможности выйти замуж в Септе Бэйлора. — И меня не пригласили! — воскликнула Кэйтилин. — Ты была слишком занята, будучи тюремщицей двух наших невинных союзников, — ядовито сказал Робб. — И ставя их отца и сестру против нас. И знаешь что, я думаю… — Робб, дорого… О! — Эшара вошла и остановилась, увидев, кто находится в комнате, ее лицо тут же скисло. — Я не знала что ты здесь, Кэйтилин. — Она сжала зубы и повернулась к пасынку. — Здравствуй, дорогой. — Она и Робб обнялись. — Маргери, милая. Как ты сегодня? — День за днем, день за днем, — ответила молодая женщина с печальной улыбкой, и они обнялись тоже. — Где отец? — спросил Робб. — Внизу, командует разгрузкой вещей, притворяется, что он не избегает лестниц. Знаешь, он ведь был ранен после того, как Серсея попыталась забрать Сансу, потому что кто-то решил похитить Джейме. — Я стою прямо здесь, тебе не нужно изобретать скрытых обвинений, — не выдержала Кэйтилин. — Если ты думаешь, что я что-то собираюсь скрывать, ты еще глупее, чем я думала было возможно. — Эшара, пожалуйста, — вмешался Робб. Он не хотел вставать между ними, несмотря то, что он был настолько же разозлен действиями его матери. Кэйтилин резко повернула к нему голову. — Эшара? Какая Эшара? Кто такая Эшара? Леди Старк засмеялась. — Похоже, ты не слышала. Я не простолюдинка, — она сладко улыбнулась. — Я леди Эшара из дома Дейн. — Ты маленькая лгунья! Я знала, я знала, что тебе нельзя доверять! — Потому что я тебе солгала? — Эшару это повеселило. — Ты сфабриковала свою смерть, чтобы всех обмануть, и затем соблазнила лорда, чтобы он, не имея понятия, женился на тебе, чтобы ты могла вернуться к благородной жизни! — воскликнула Кэйтилин. Дорнийка громко засмеялась. — Поверить не могу! Я не соблазняла Неда, Кэйтилин. Он был частью плана, моей «смерти», и он знал, кто я, когда позволил мне заботиться о Сансе и Арье, и в тот же момент, как он смог, он сделал предложение, зная, кто я. Та самая женщина, на которой он женился бы, если бы Брандон не сбежал от собственного кошмара. — Ах ты маленькая…! — начала Кэйтилин, объятая яростью от второго смысла ее слов. — Так, хватит! — Робб встал между ними. — Эшара, пожалуйста. И …Ты. Я не понимаю, что ты вообще здесь делаешь. — Ей некуда идти, — процедила Эшара. — Она отказалась от дома на Севере, ее отец ее выставил, а Вера отреклась от нее, потому что она сбежала со своего поста. И, учитывая, что она увезла Джейме и Тириона в Орлиное Гнездо, но сейчас она здесь, я так понимаю, что ее выгнала и Лиза. — Моя сестра не делала ничего подобного, — сказала Кэйтилин с оскорбленным видом, но чувствуя вес ее слов. — Я просто хотела быть рядом с моими детьми. — Если это так, я желаю тебе удачи и много терпения, Робб, — уколола Эшара. — Маргери, милая, если тебе что-то нужно, найди меня. Даже если просто поговорить. — Юная леди улыбнулась, и снаружи донесся громкий рык. — О, замечательно, они здесь! Раздался крик «осторожнее!», и Робб вышел на балкон. — Дэни! — воскликнул он. — Ты не должна… Она только закатила глаза, принимая протянутую им руку, чтобы сползти со спины Балериона. Дракон уселся на замковой стене и протянул крыло, чтобы Дэни смогла опереться о него, спускаясь на балкон солярия. Строго посмотрев на нее, Робб не дал ей прыгнуть то небольшое расстояние, что осталось, подняв ее и безопасно поставив на ноги. Едва Рэйегаль занял место черного дракона, Джон улыбнулся, спрыгивая. — Спасибо, братец. Она слишком упряма. — Ничего нового, — сказал Робб с напряженной улыбкой. — Я э… Здесь кое-кто, кого ты не будешь рад видеть. Джон нахмурился, но прежде чем он успел что-то сказать, до них донеслось восклицание Дэни. — Что ты здесь делаешь, Кэйтилин?! Джон пробормотал: — Насчет этого ты прав. *** Оберин снова провел точильным камнем по лезвию, Обара сделала то же. Повторяющееся действие и ужасно громкое. То есть идеальное, чтобы скрыть его разговор с дочерью. — Он не отпустит нас. Даже что бы привести людей из Дорна, — тихо сказала молодая женщина, как можно меньше шевеля губами. — Я знаю это. Но ты знаешь меня. Мне не нравится просить разрешение. — А если он пошлет за нами людей? — Конечно, пошлет, — пожал плечами Оберин. — Но в конечном итоге, станут ли они тратить свои и без того небольшие силы на то, чтобы нас преследовать? Когда они почти готовы захватить Штормовые земли? — Это будет предательство с нашей стороны, — заметила Обара. — И мы можем сообщить их планы их врагам. — Ну, мы не слышали от них ничего, что особенно стоило бы сообщать врагам, и они не знают, что знаем мы, — сказал Оберин, не беспокоясь. — К тому же, к тому времени, как нас не будет, они будут слишком близко к Штормовому Пределу, чтобы это было важно. К тому же, если он победит Ренли, это даст Самозванцу королевство и возможно, столицу. Ведь Ланнистерам нужен Томмен, чтобы удержать Железный Трон. Это будет поважнее, чем погоня за нами. Особенно потому, что из-за драконов им нужно быть быстрыми, или Джон и Дэйенерис прибудут до того, как он получит львят. Потому я не думаю, что есть какие-то сомнения в том, что Ренли встанет на сторону драконов. Хотя бы потому, что Ренли доверяет Неду Старку куда больше, чем Самозванцу из Эссоса и Ланнистерам. — Что мы скажем дяде Дорану? — спросила Обара после долгого молчания. — Что он может и принц Дорна, но даже он не может приказать мне очернить память сестры и племянников таким низким способом. Ни ради власти, ни ради славы, ни за что. Он может обвинить меня в измене, если пожелает. — Ему придется поймать тебя для начала, — усмехнулась Обара. — Арианна уже замужем, это может помочь. Он может раздумывать, не убить ли Клетуса, ладно, но их дочь жива и кажется здоровой. И я не думаю, что он станет даже думать о том, чтобы убить собственную внучку, чтобы сделать дочь консортом. — Ну, если он об этом задумается, то Арианна заставит его пожалеть об этом, и никто из нас даже не в состоянии представить, насколько сильно пожалеть. Ей может быть и плевать на Клетуса, но подобного она не позволит. — Короче говоря, дяде Дорану придется принять твое решение, — подытожила Обара. — Он может выбрать людей и отправить их на Драконий Камень, — сказал Оберин, с большей необходимого силой скрежета по лезвию. — Я не стану. Обара фыркнула, закатывая глаза. Она знала своего отца, знала, насколько он упрям, и здесь он был абсолютно прав. *** Ренли мерил шагами солярий, тревога лилась от него тяжелыми волнами. Его несчастный возлюбленный, его Лорас, сколько он будет страдать? Ренли сам был слишком молод, когда умер его отец, так что у него не было воспоминаний, по которым можно было тосковать. Роберт едва был рядом, был братом, не говоря уже об отцовском эквиваленте, а Станнис… Ну, нехорошо говорить о мертвых дурно. Но бедный Лорас вырос рядом с Мейсом и имел любящие отношения с отцом. Должно быть, ему ужасно больно. Он мили и мили вдали, выполняя свой долг, а не рядом с тем, кто любил его больше всего на свете. Хотя если говорить о долге… Ренли тяжело вздохнул, остановившись у дверей балкона. — Мой лорд, я боюсь, что вы должны принять решение, — в сотый раз за эту неделю начал мэйстер Джурн. — Я не вижу смысла так торопиться, — ответил Ренли, зная, что ошибается. — Мой лорд, — вмешался сир Корбрей, — мы не можем победить ни в каких битвах. У нас недостаточно людей, чтобы встретить армии, которые придут осадить замок. Вам нужно заключить альянс. И лучший способ заключить альянс… — И на ком вы меня жените, сир Корбрей? — не выдержал Ренли, беспричинно расстроенный. — Штормовые лорды обязаны быть мне верны, и значит, жениться на дочери одного из них мало что даст. Что касается остальных Семи королевств, кто будет достойной претенденткой, а? У Тиреллов нет дочери, чтобы предложить ее, ведь леди Маргери уже замужем — и замужем удачно, должен сказать — и я не встану на сторону Ланнистеров, так что cо стороны Западных земель вариантов нет; Речным землям нечего предложить тоже, и наследник Талли у львов в заложниках, здесь искать нечего; Север был бы лучшим выбором, ведь мы знаем, что Неду Старку можно доверять, но его старшая дочь уже замужем, а младшая слишком юна. К тому же, нам сейчас нечего предложить. — Возможно, знаменосец Старка? — предложил мэйстер. — Наследник… — он прочистил горло. — Лорд Тирелл ведь женат на Мандерли. Ренли вздохнул, вновь подумав о Лорасе. В дверь мягко постучали, в солярий вошел лорд Тарт. — С берега донесли. В нашем направлении идет флот. По крайней мере тридцать кораблей. — Ни один корабль не сможет принести достаточно мощную катапульту, чтобы серьезно навредить этому замку, мой лорд, — отмахнулся Ренли. — Они идут не сюда, — сообщил лорд Тарт. — Они направляются дальше по заливу. Дальше на юг. Таргариенские знамена. — Если они идут через Залив Разбитых Кораблей, то не в Дорн, — сделал вывод Ренли. — Какие именно таргариенские знамена? — Джон и Дэйенерис остановились бы на пути на север, — сказал мэйстер Джурн, — им не нужно плыть на юг, чтобы добраться до севера. Должно быть, это предполагаемый король Эйгон Шестой. — Тогда они должно быть направляются к Грифоньему Гнезду, — решил лорд Тарт. — В конце концов, мы знаем, что лорд Джон Коннингтон растил этого парня в Эссосе. Ренли слышал о нем лишь в общих чертах после того, как тот вернулся в Вестерос с мальчишкой, который заявил себя сыном Рэйегара, так что он знал, что если они захватят Грифонье Гнездо, они скорее всего объединят земли вокруг Штормового Предела, учитывая, что это Роберт лишил его титула и земель. — Мы можем позвать сюда сира Рональда до их прибытия? Взять его в заложники? — спросил Ренли. — Можно попытаться, — ответил сир Корбрей, — но я не думаю, что это сработает. У нас два варианта: первый, Джон Коннингтон будет более верен королю, которого вырастил, сыну его любимого Серебряного Принца, чем кузену, которого он не видел десятками лет, второй, Джон Коннингтон не доволен этим самым кузеном, который забрал то, что принадлежало ему по праву рождения, и мы получим спор за титул, замок уйдет из наших рук, и Джон Коннингтон получит его без сопротивления из-за нас. — Неужели он правда предпочтет собственной крови сына Рэйегара? — с любопытством спросил Ренли. Он был слишком маленьким во время Восстания, но он слышал достаточно жалоб Роберта на Рэйегара, чтобы его можно было считать худшим человеком из всех, что когда либо ходил по королевствам. Ну, учитывая правду о Джоне Таргариене, о леди — принцессе Лианне, возможно настало время изменить мнение о принце, учитывая, что все это было раненное эго Роберта. — В простых словах, мой лорд, — сказал сир Корбрей, видимо неуютно. — Ходили слухи, что Джон Коннингтон относился к Рэйегару Таргариену, как… Ну, как вы относитесь к Лорасу Тиреллу. Но принц любил леди Лианну. — Принцессу Лианну, как оказалось, — пробормотал мэйстер. — Дело не в этом, — вмешался лорд Тарт, которому не нравилось, куда свернул разговор. — Дело в том, что к Штормовым землям идет флот, и мы должны начать готовиться к их прибытию. — Нам нужен сильный союз, мой лорд, — настоял мэйстер. — Не отдавая Томмена и Мирцеллу, даже не сообщая Королевской Гавани, что они здесь, вы отвернули себя от Ланнистеров. Настало время выбирать с каким из Таргариенов вы встанете. Ренли снова посмотрел на балкон. С этого самого места, рассказал ему Станнис однажды, откуда он и Роберт наблюдали за тем, как тонет корабль их родителей. Что за ужасная, ужасная мысль. Он гадал, не слишком ли легким было его решение. Но с другой стороны… Опасность неизвестного, или известный зверь? К тому же, сможет ли он быть на стороне, сражающейся против Лораса? — Отправьте ворона в Харренхолл, — решил он. — Передайте Их Светлостям, королю Джону и королеве Дэйенерис из дома Таргариен, что дом Баратеон признает их истинными правителями Семи королевств. — Хорошо, — мэйстер даже не скрывал улыбку облегчения. — Теперь, что касается поисков невесты для вас… — Я не вижу… — начал Ренли. — Дом Баратеон на грани вымирания, мой лорд, — вмешался лорд Тарт. — Вы должны жениться и получить наследника. Иначе ваша линия прервется с вами. Оба ваших брата мертвы, вы последний мужчина-Баратеон. — Моя племянница все еще жива, и если нужно, Роберт оставил немало сыновей, которых можно узаконить. Эдрик Шторм вырос здесь, затем был воспитан Станнисом — он знает, что значит быть Баратеоном. — Ну, полагаю, дом Баратеон был основан бастардом, женившемся на дочери короля… — пробормотал сир Корбрей. Ренли притворился, что не услышал его. *** Эдрик Шторм тихо усмехнулся, спускаясь по изогнутой старой деревянной лестнице к тайной пещере. В смутном свете, который доносился из входа в пещеру, сияли золотые волосы, как сверкающее пятно в темноте. — Как бы хорошо ты не тренировалась, — позвал он, испугав ее, и его голос отдался эхом в пещере, — ты все равно не сможешь сразиться с толпой солдат, посланных за тобой. Особенно, если хочешь защитить брата. Мирцелла поморщилась, снова разозлившись. — Мой брат и я будем вечными марионетками и заложниками других, даже нашей собственной матери и деда, разве что мы найдем способ сбежать. — В тот момент, как дядя Ренли поймет, что тебя нет, он пошлет за тобой целую армию стражи. Может быть, ты сможешь найти каких-нибудь наемников, которые соблазнятся золотом за то, чтобы доставить тебя в столицу, но ни один штормовой лорд тебе не поможет. Ты не сможешь выбраться боем, Мирцелла. Ты девушка с кинжалом и почти отсутствующим обучением. — Кинжалом, луком и полным стрел колчаном, — ответила она упрямо. Эдрик закатил глаза. — Я думаю, что ты обнаружишь, что в движущиеся мишени труднее попасть, и никто не станет стоять и ждать, пока ты выстрелишь. Она вздохнула, утомленная. — Я не могу здесь оставаться. И, если я отправлюсь в столицу, я лишь добавлю власти моей матери, пока она будет продолжать нас игнорировать. — Думаю, я могу помочь. Если ты мне доверишься, — сказал Эдрик. Она прищурила глаза. — Это не самый удачный момент для доверия. Особенно, учитывая, настолько относительно важны мой брат и я. — Вы, благородные, иной раз так любите все усложнять. — Он усмехнулся. — Ну, мы не благородные. Скорее, благородные бастарды, как ты, — сказала она. — Ладно. Я слышал, что случилось с твоим отцом. Если тебе интересно. — Кэйтилин Талли отпустила его? Он едет в Королевскую Гавань? Он с дядей Тирионом? — спросила Мирцелла, начиная идти к нему с тревогой на лице. — Из того, что я слышал, в Орлином Гнезде состоялся суд поединком, и сир Джейме и лорд Тирион ушли свободными. Какие-то таргариенские рыцари поехали туда, чтобы убедить леди Кэйтилин и леди Лизу отпустить их. Так что они оба, вместо того, чтобы вернуться в Королевскую Гавань, последовали за рыцарями на Остров Блаженных. Сир Джейме после этого покинул остров и присоединился к двору Таргариенов в Харренхолле. Он уже в Девичьем Пруду, или будет там в течение нескольких дней, ожидая тебя. — Как ты…? Он за мной послал? — Не в такой формулировке, — пожал плечами Эдрик. — У меня даже нет письма от него. Но некоторые люди, которым я очень и глубоко доверяю принесли эти новости. И у них есть лодка, которая может вывезти тебя и Томмена отсюда. Я не принимаю ничью сторону, Мирцелла, но тебе нужно выбрать, куда ты хочешь отправиться. Или где ты хочешь быть. Мы на войне. Эта война не закончится скоро, и она будет уродливой. Если ты останешься, то станешь заложницей против твоей семьи. Если ты поедешь в столицу, твоя мать и дедушка сделают тебя и, особенно, Томмена марионетками, чтобы удержать трон. Если ты отправишься к Таргариенам, ты тоже можешь стать заложницей, но там будет твой отец, чтобы защитить тебя. Выбор за тобой. Мирцелла глубоко, прерывисто вдохнула, задумавшись. Хотя сейчас она намного лучше обращалась с луком и стрелами, ее попытки защитить себя кинжалом были жалкими как минимум. Томмен даже не знал, как держать меч, так что она не могла ожидать от него помощи. Побег из Штормового Предела сам по себе уже близок к невозможному, и путь к Королевской Гавани… К тому же, неужели она правда хотела вернуться к матери, которой всегда было дело лишь до Джоффри? — Когда мы уезжаем? — спросила она, и Эдрик улыбнулся, его синие глаза засияли. *** В моменты, как эти, Мирцелла гадала, почему боги прокляли ее двумя братьями. Сестра была бы намного лучше, в этом она уверена. — Но почему мы должны… — заныл Томмен. — Ш-ш-ш! — шикнула она. — Нельзя, чтобы нас услышали, Томмен, — пробормотал Эдрик Шторм в нескольких шагах впереди от них. — Но куда мы идем? — спросил мальчик, на это раз шепотом. — Мы покидаем это место, — ответила Мирцелла, теряя терпение. — Но мы здесь в безопасности! — Томмен, клянусь богами, хватит болтать и шевели ногами! — не выдержал Эдрик. — Я рискую своей шеей, чтобы вам помочь, меньшее, что ты можешь сделать, так это позаботиться о том, чтобы меня не поймали. — Стража! — предупредила Мирцелла и затащила Томмена за статую. Эдрик последовал за ним, и все трое затаились в небольшой нише. Она ощутила, как по ее спине прошла дрожь, когда Эдрик обнял ее за талию, а его дыхание пощекотало ее шею. — Путь свободен, — вскоре сказал Эдрик, и его теплая рука сжала ее бок свозь плащ. — Нам нужно идти тихо и быстро. Или нет, если вы хотите умереть. — Я не хочу умирать! — воскликнул Томмен. — Я клянусь богами, братец, если еще раз я услышу твой голос, я сама тебя убью! К счастью, после этого они довольно долго шли в тишине. Бастард короля, он провел здесь большую часть своего детства, хоть и игнорируемый всеми, и Эдрик знал все пути и тропинки в замке, и вскоре открыл заскрипевшие ворота к тайной пещере, где их ждали Деван и Марик с лодкой. — Мы опять гребем? — пожаловался Томмен. — Только до корабля. Марик и я сделаем это, — сказал Деван. Все трое мужчин нахмурились. — Должно быть, нас услышали, — сказал Эдрик и выругался под нос. — Идите, вытащите их отсюда. — Ты не можешь остаться! — воскликнула Мирцелла. — Если они уже здесь, то они поймают тебя и затем… — У меня все еще есть ценность. У дяди Ренли нет детей, и я единственный признанный бастард, оставшийся у моего отца. Он не убьет меня сразу. — Это не значит, что он не превратит твою жизнь в ад, Эдрик, — заметил Деван. — Я не пойду, если ты не пойдешь! — настояла Мирцелла. — Не глупи, убирайтесь отсюда! — он толкнул ее к лодке. Она толкнула его в ответ, и звук приближающихся шагов заставил его отступиться. Им удалось столкнуть лодку в воду, и Мирцелла поймала руку Эдрика, когда он отпустил борт. — Я все еще могу прыгнуть в воду, — прошипела она. — Проклятая упрямая девица! — пробормотал он, но запрыгнул внутрь. Весла издавали оглушающий звук, врезаясь в воду, тревожа в остальном тихую ночь. — Молись, чтобы Джон и Дэйенерис Таргариен смилостивились над моей душой, — прошептал Эдрик Мирцелле. — Лорд Старк никогда не позволит им навредить тебе из-за того, кто твой отец, — прошептала она в ответ с улыбкой. — Он настолько благородный. Холодный осенний ветер омыл их, заставив молодую женщину задрожать. Эдрик поднял шаль, которая лежала на дне лодки и окутал ее ею. Деван и Марик обменялись взглядами, затем отвели их, ухмыляясь и продолжая грести. — Есть, что сказать? — не выдержал Эдрик, заставив Мирцеллу покраснеть и отвести взгляд. Оба Сиворта засмеялись, продолжая грести. К тому моменту, как с берега начали нестись плохо различимые крики, они достигли корабля. — Поднять якорь! — приказал Деван. — Выведите нас из залива, пока еще стоит новолуние!