Дело в шляпе!

Собрание общества мертвых поэтов продолжалось. Ужасная история практически слетела со страницы и вошла в воображение каждого, когда Нил читал, его голос содержал столько эмоций, что они в значительной степени наблюдали, как история разворачивается в их умах.  «Это была темная и дождливая ночь, и старая леди, у которой была страсть к головоломкам, сидела одна в своем доме за столом, чтобы закончить новую. Но когда она сложила кусочки пазлов вместе, она поняла, к своему удивлению, что образ, который получился, был ее собственной комнатой. И фигура в центре головоломки, когда она закончила ее, была ею самой. И дрожащими руками она положила последние четыре кусочка и в ужасе уставилась в окно на лицо сумасшедшего. Последнее, что услышала эта старая леди, был звук бьющегося стекла» Его голос затих, словно как призрак.  — Тебе следовало бы стать актером, Нил. Лилит нарушила молчание, выглядя впечатленной.  — Моим родителям это не понравится, — насмешливо пробормотал он. Камилла успокаивающе сжала его колено. Лилит кивнула и сменила тему.  — У меня есть история получше этой, — пропищал Кемерон, получив почти одинаковые закатывания глаз от Чарли и Скарлетт.  — Да, конечно, — скептически пробормотала дерзкая блондинка.  — Да, — настаивал он. «Супружеская пара направлялась в город, когда в их машине закончился бензин и тут выскочил сумасшедший…» — С такой штукой на руке, — вмешалась Азалия, имитируя скрежет по крыше автомобиля. — Эй, не перебивайте! Вообще-то это классная история! — Я ж тебе ее и рассказал, — сказал Чарли в покровительственном тоне. — Нет! Я услышал ее, когда в шестом классе ходил в поход! Чарли что-то возразил. Азалия и Лилит усмехнулись. Мелкие споры, казалось, были чем-то, что соседи по комнате делали довольно часто.  Настала очередь Питтса читать. Он драматично пролистал страницы книги, наконец выбрав еще одну страшную историю.  «В доме у заброшенной дороги Жил лесник Уилли, одноногий, И его угрюмая жена. За всю жизнь ни ласки, ни улыбки не стерпел. И на закате дней взял и горло перерезал ей» — Просто жуть, — заметила Лилит, усмехнувшись. — Ты хочешь услышать настоящий стих? — спросил Чарли, уверенность все волнами исходила от него. Он встал и, не обращая внимания на книгу, которую протягивал ему Питтс, театральным жестом вытащил из кармана сложенный листок бумаги.  — Если это то, что я думаю, Камилла, иди сюда. У тебя слишком невинные глаза, — скомандовала Скарлетт. Камилла фыркнула и неохотно отошла от Нила. Ее подруга деликатно прикрыла ладонью большие зеленые глаза.  — Откуда ты… ты знаешь что, неважно, — усмехнулся Чарли. Он уже догадался, что Скарлетт нравятся девушки, и для него не должно было быть таким шоком, что она могла узнать фотомодель «Плейбоя». Вернувшись к своей кокетливой манере, Чарли подмигнул Лилит.  — Стихотворение Чарльза Далтона, — усмехнулся Микс, зная, что ухмылка на лицах девочек и Чарли означает, что сейчас произойдет что-то хорошее.  — Давай Чарли! — согласился Нил. Он взглянул на Камиллу, чьи глаза все еще были прикрыты рукой Скарлетт. Ее глаза озорно блеснули сквозь маленькую щель в пальцах подруги. У Нила было чувство, что Камилла не так невинна, как кажется.  Чарли медленно развернул газету, открыв то, о чем догадалась Скарлетт. Мисс-октябрь 1959 года была выставлена на всеобщее обозрение. Азалия слегка покраснела, однако Лилит и Скарлетт казались совершенно невозмутимыми.  — Где ты это взял? — спросил Камерон, наполовину в шоке, наполовину в благоговении.  — Не обращай внимания на детали, наслаждайся, пока можешь, — прошептала Скарлетт, толкая его локтем.  Чарли начал читать с обратной стороны газеты, глядя прямо на Лилит.  «Ты хочешь научить меня любви? Иди-ка наберись ума, девица. Я искушен сполна! И даже Бог любви, коль он не выдумка, Мог у меня бы поучиться…» Его аудитория восторженно захлопала, но Чарли смотрел только на соблазнительную девушку в углу. Она улыбнулась ему, нисколько не заботясь о том, что Чарли только что прочел ей стихотворение с обложки «Плейбоя». На самом деле, это была одна из самых приятных вещей, которые кто-либо делал для нее.  — Это ты написал? — спросил Нил, приготовившись к впечатлению. Сидевшая напротив него Скарлетт убрала руку от глаз Камиллы.  — Авраам Коули, — ухмыльнулся Чарли, усаживаясь рядом с Лилит. — Ладно, кто следующий? — Я пойду. Азалия встала, с благодарной улыбкой принимая книгу из рук Питтса. Перевернув ее, она нашла то, что искала.  — Отрывок из «Плача детей» Элизабет Барретт Браунинг.  «Слышите ли вы, о братья мои, плач детей, Малюток, обреченных на страданья? Можете ли смотреть без содраганья На слезы их? И нежность матерей Не усмиряют детского рыданья. Смотри, страна свободная! Кругом Резвятся ягнята и дремлют в сладкой лени, По рощам птицы весело поют, В лесах играют стройные олени, Цветы благоуханные растут При солнечном, благословенном свете, А дети… что ж они? — Лишь только плачут дети. Не зная детских игр, ребяческих затей, Они живут, и слышен стон детей!» Микс наблюдал, как она читает, замечая, как ее карие глаза скользят по словам. Ее голос, казалось, плыл по пещере, наполняя всех неведомой печалью.  Азалия закончила и церемонно поклонилась. Нил читал Теннисона, Лилит — Дикинсона, а Камилла — Уитмена. Наконец, последний, Микс, выбрал встречу с «Конго» Вачела Линдсея.  «Там было мне моленье, там было мне виденье. И я не мог отвернуться от их насмешливого веселья…» Он начал петь, Азалия взяла металлический контейнер и начала отбивать ритм.  «И Я УВИДЕЛ КОНГО, ПОЛЗШЕЕ СКВОЗЬ ЧЕРНЬ, ДЖУНГЛИ РАЗРЕЗАЛА ЗОЛОТАЯ ТЕНЬ» Образовался круг и все присоединились к песнопению. «И я увидел конго, ползшее сквозь чернь, Джунгли разрезала золотая тень» Они вышли из пещеры, продолжая петь. Рука Микса обнимала Азалию за плечи, когда они вели группу обратно в школу. В общем, подумал Микс, неплохой вечер. Совсем неплохой вечер.