И за все воздастся им

Он открыл глаза. Кабинет, отлично ему знакомый, темен и наверняка таит в себе какую-то опасность. Он чувствует этот неприятный запах чужой темной магии, тоже хорошо ему знакомой. Она оседает в легких сигаретным дымом, и хочется откашляться и выплюнуть солоноватый комок. Отец всегда их учил- когда пахнет озоном и пеплом- бегите, потому что ничего хорошего вам это не предвещает. Он, впрочем, связан, да и слишком устал от всего этого дерьма. Сестра сидит рядом. Она еще спит, или делает вид. Насколько бы ни был удобен диван, напряжение все равно давит на виски, и нельзя не проснуться. Видимо, им подмешали зелье в чай или просто вырубили, когда они расслабились. Голова болит где-то внутри, ближе к затылку. За широкими окнами разложились поля и лес, а над ними- ночь и желтая луна. Она идет на спад. Тяжелые тучи слегка прикрывают её. Вдалеке, меж черных клубов, сверкают мелкие молнии. Он оглядывается, не двигая головой и прикрыв глаза. Портреты тоже спят. Некоторые из них отсутствуют. И шляпа спит. Интересно, где меч? Рон вновь посмотрел на сестру. Ее волосы отличались от всего окружения: слишком яркие, слишком густые, слишком рыжие. С кислотным цветом Чарли, конечно, не сравнится. Он не будет скучать по этому ублюдку и его не менее ублюдку-отцу. Скрипя зубами он попытался ощупать веревки, но те оказались из магии. Рон прислушался к течению внутри него: оно необычайно спокойное. Видимо, магией он пока пользоваться не может. — Не притворяйся, что спишь. Бывший профессор зельеварения говорил в обычной своей манере. Эта летучая мышь умела навести страху. И Рон, и Джинни открыли глаза, пялясь в темноту. Их светлым ядрам здесь делать нечего, зато владельцы темных отлично видят во мгле. Уизли мало запомнили из уроков строения магического тела: Рону было скучно, а Джинни больше интересовалась делами подруг, но они ясно запомнили уроки отца: темноядерные сильнее, ведь, в отличие от вас, они отлично ориентируются во тьме. — Вам повезло, что Лорд не трогает детей. Безопасность ваших жизней мы можем гарантировать. — Так ли уж нам нужна эта ваша «гарантия»? Это никак не мешает ему покопаться в наших головах. — Вы правы, Джиневра. В наших действиях, по-крайней мере, нет того ярого фанатизма Ордена. Сколько раз Альбус проверял вас на вшивость? Уизли промолчали. Они редко выходили в мир снаружи, в чем им несказанно повезло. Альбус просматривал воспоминания перед выходом и после, чтобы можно было высекать любых дезертиров. Тонкс ушла из-за этого. Интересно, где она сейчас? В голове Рона болью отзывались неприятные воспоминания о всеобщем допросе и досмотре. — Молчите, значит я прав. Раз уж вы играете в Орденцов, тогда что вы делали у Лавгуда? Разве вам не известно, что у него темное ядро? Уизли опять молчат. Они не знали. Откуда им знать? Дамблдор тоже не знал? — О чем вы вообще знаете? Мне казалось, что Орден не настолько глуп, аморален и… — Северус, хватит. Холодный голос ядом разлился в груди. Воландеморт собственной персоной. Он вошел тихо, даже обычно скрипучие двери директорского кабинета не издали ни звука. По коже Рона пробежали мурашки. Он надеялся никогда его не встретить. — Рональд и Джиневра Уизли. Отпрыски предателей крови. И что же нам с вами делать? Том и правда не знает. У него принципы: не использовать детей в войне. Если бы им попался кто-то вроде Молли или Артура, он бы не раздумывая стал их пытать и выкручивать их личность наизнанку. Но это- их дети и никто больше. — У вас есть выбор: сказать нам, где логово Ордена или не говорить, но мы сами узнаем это из ваших черепных коробок. — Нам проще сдохнуть. Джинни, как всегда, резко защищает Альбуса. Она похожа на их мать. Рон покачал головой. Он никогда не был его ярым фанатом, он просто шел за родителями, за старшими братьями. Его вера пошатнулась, когда ушел Перси. Он показал ему, что эти нежно обнимающие их руки родителей на самом деле тиски, не дающие вырваться на желанную свободу. Фред и Джордж так же говорили. Их он тоже довольно давно не видел. Они с Тонкс? Он скучает по ним и их экспериментам. — Раз уж ты так говоришь. Легилименс! Северус действует быстро и ловко. Зеленая нить заклинания влетела в Джинни и так же быстро вылетела. Всего одно заклинание, и она уже тяжело дышит. Рон знает- Ужас Подземелий не пробил её ментальные блоки. Это, однако, не мешает ему повторить заклинание еще раз, и еще раз, и еще раз. В конце концов, нить соединяет их, и Снейп закрывает глаза. Хоть они все и прошли уроки Дамблдора, их ментальные щиты- ничто перед исключительным мастерством. — Рональд, у тебя есть выбор. — Темный Лорд. Скажите, почему вы нас еще не убили? — Альбус был моим учителем когда-то. И он никогда не гнушался использовать молодых магов в своих деяниях. В битве с Гриндевальдом умерли многие колдуны и колдуньи, которые сейчас могли бы покупать своим внукам метлы и сов в Косом переулке. Такой подход мне совершенно противен. Насколько бы Северус ни был жесток, посмотри: ядро твоей сестры не разбилось на кусочки, а её магические нити в полном порядке. Он ищет лишь одну единственную информацию, а не ворошит всю её голову, дотошно просматривая любое воспоминание. Темные волшебники отлично понимают мораль, а вот Альбус и маги под его началом- нет. Мне вас жаль, Рональд. — Вы говорите так, будто нет ни одного Пожирателя Смерти моего возраста. — Ты прав. Но это был их собственный выбор. Хоть они, как и ты, пошли за своими родителями и старшими сестрами и братьями, они взвешивали все за и против. Тот же Драко Малфой. У него сильный отец, не менее сильная мать, у них тяжелый характер, типичная малфоевская гордость присутствует во всем, но он умный мальчик. Он понимает, что я не отправлю его на передовую, я не стану с его помощью вытягивать информацию, ему не придется зашивать раны и литрами пить зелья. Он будет исключительно образован, а в будущем станет достойным своего рода Лордом. Быть Пожирателем- достойно. Достойно ли быть Орденцем? — Не думаю. Не в сегодняшних реалиях. — Ты сам потерял веру в действия Дамблдора, если когда-то её имел. — Какие у вас планы на него? Если поймаете его и Орденцев? — Мы не будем никого из них убивать. Визенгамот решит судьбу старика и магов старше двадцати. Вас, Джинни и тебя, и многих других, кто младше этого возраста, мы тоже трогать не будем. Альбус скорее всего доживет свои года под палящим солнцем Испании или Мексики. Его самые ярые фанаты отправятся вместе с ним. — Хорошо. Профессор ничего не найдет в воспоминаниях Джинни. Мы не знаем, где находится Орден. — Почему? — Нас всегда аппарировали и оставляли. Порт-ключи, которыми мы пользовались, были слишком сложны для расшифровки, и мы не могли узнать, куда и откуда мы отправляемся. Джинни вновь задышала часто и резко. Северус покачал головой- ничего. — Нас отправили к Лавгуду, потому что думали, что у него есть важная информация. — О чем? — О Дарах Смерти. Том хмыкнул. Бузинная палочка- у него. Мантия невидимка всегда принадлежала Поттерам, значит, должна быть у них. Воскрешающий камень- неизвестно где. Но зачем они ему? — Рон, ты тупой балбес! — Джинни орет так, что закладывает уши. — Они- наши враги! Если мать узнает, тебя ждет наказание хлеще того, что было в прошлый раз. Рон вжал голову в плечи. Его заставили мыть полы. И ладно бы, если бы их логово было довольно маленьким- нет. Оно наверняка было заколдовано на расширение пространства. Он несколько дней не отходил от тряпок и ведер. А ведь он всего лишь хотел открыть окно, чтобы впустить свежий воздух. Ему даже не разрешали есть. — Джиневра, заткнись. Заклинание Снейпа крепко заклеило ей рот. Тому даже жаль этих детей. — Продолжай, Рональд. — Я не знаю, зачем ему Дары. Чарли рассказывал, что отец потерял мантию уже очень давно и понятия не имеет, где она. — Она наверняка в сейфе Поттеров. — Почему Лорд Поттер не смог её забрать? — Потому что он не является Лордом. Рон мигнул пару раз, переваривая услышанное. Знает ли Чарли, что его отец выдает себя за того, кем он не является? Богатство Поттеров неоспоримо и заметно: их одежда чиста и нова, чего уж говорить о куче украшений Чарли. Нищета Уизли заметна так же, как и заметен размер капитала Поттеров. — Но почему? — Рональд, ты в курсе, для чего создан родовой камень? Он не только отгораживает от отпрысков почти любые проклятия и негативные заклинания, но и выбирает Лорда. Чтобы стать Лордом нужно отвечать многим критериям. Например, твой отец, Артур, мог бы быть Лордом Уизли, если бы не был предателем крови. Возможно, есть еще какие-то условия принятия, которые недоступны для познавания широкой публике. Поттерам же для наследия необходимо темное ядро. У Джеймса и Чарли оно- светлое. — Но ведь это значит, что… у Поттеров нет наследников? Том хмыкнул. — Не совсем. Ты знал, что у Чарли есть брат? — Нет. Точнее, я помню кого-то из своего детства в Хоге, но не могу точно вспомнить ни его имя, ни внешность. Чарли никогда не рассказывал ни о ком таком. — Ясно. Его зовут Гарри и он- идеальный наследник для рода. Темное ядро, почти полное магическое и внешнее наследие. Из-за глупости отца, он примет титул только когда ему исполнится 17. — Он мой ровесник? — Именно. Уизли вновь посмотрел за окно. Туча медленно двигалась в сторону Хогвартса. Гром сотрясал замок. Он видит отсюда, как в некоторых комнатах в башне Гриффиндора горят люмосы. Его тоже немного трясет, но не из-за грома. Почему Чарли никогда не говорил о брате? Лишь потому, что у него темное ядро? Учитывая отношение почти всего Ордена к таким волшебникам немудрено, что его скрывают. Наверное, не хотят, чтобы Орден его убил или что-нибудь в этом духе. Он вдруг содрогнулся. Отец Чарли- ярый ненавистник темных. Что же происходило в том сумасшедшем доме? — Что с нами будет? Со мной и Джинни? — Я не знаю. Мы не можем отправить вас в ваш дом, в Нору, как не можем оставить здесь. Я мог бы предложить вам остаться в моем поместье, но твоя сестра никогда и ни за что не пойдет с нами на контакт. Разве что… разделить вас. Ты готов расстаться со своей сестрой, возможно, навсегда? — Я приму любое ваше решение, Воландеморт. Конечно, он будет скучать. Правда, не по нынешней сестре. Он будет скучать по милой сестре, которая тепло улыбалась и постоянно спрашивала про учебу в Хогвартсе, всегда пачкалась в садовой земле и просила братьев дать ей полетать на метле. — Не боишься произносить столь страшное для многих имя? — Я не боюсь вас, так почему должен страшиться вашего имени? Том усмехнулся. Путы спали с тела Рона. Он потер руки, меняя позу. Магия вновь забурлила в нем, готовая к выходу. — Если вы заберете меня, то куда отправите Джинни? — Хороший Обливиэйт стирает воспоминания полностью, даже не оставляя следов. Мы оставим ее где-нибудь в Хогсмиде, там не опасно, в отличие от Норы. Рон посмотрел на лицо Темного лорда, скрытое во тьме. Короткая вспышка молнии осветила его лицо. Уизли был довольно удивлен, когда увидел добрую ухмылку. Он тоже улыбнулся, надеясь наконец поесть что-то питательнее трансфигурированной курицы с привкусом древесины и такого же пюре. Быть может ему повезет, и он сможет вновь поесть шоколадных жаб и волшебных бобов. Поттер уже долгое время сверлил взглядом свое генеалогическое древо. Портрет одного его отпрыска до сих пор не посерел. Он откровенно злился и все хотел взять палочку и выжечь уродца, как вспоминал, что он не имеет на это никакого права. Это его тоже злило. Эта нечистая кровь с этим грязным ядром является его сыном, и он очень хотел бы, чтобы он исчез. Эта нелепая копия древа рода была сделана им заранее, прежде чем они уехали из Холла. Интересно, как быстро туда вернулась всякая живность? Он до сих пор помнит чертово карканье из заброшенного крыла. Мелкий ублюдок даже не в курсе, каким даром он наделен. Логово стучало и шуршало. Через тонкие стены до него доносился бубнеж сына и его друга, Симуса, кажется. Где-то драит пол Артур, моет посуду Молли, что-то объясняет Грюм. Скукота, да и только. Хочется действий, крови, хочется суда и следствия, а пока только редкие нападки на Гринготтс и архивы в Министерстве. В дверь постучали. — Джеймс? Разрешишь войти, мальчик мой? — Конечно. Дамблдор скрипел и кряхтел. Для его почтительного возраста уже сложно аппарировать на такие длинные дистанции, а особенно аппарировать вместе с собой все логово. Они только закончили: переносить это пространство с места на место- тяжелая задача для всех. Ворон с сапфировыми глазами сидит на его плече, и, как только Альбус плюхается в обшарпанный диван, птица слетает с него и исчезает в дымке. — Рефлексируешь? — Пытаюсь понять, насколько сильно я ненавижу предков за такие условия. Эти ублюдки слишком ценили кровь. Прямо как Блэки. У них много схожего. — И не говори. Я видел Ремуса и Сириуса около поместье Тома. Ремус даже узнал моего фамильяра. — Предатели. Переметнулись на сторону паршивой кобры. Джеймс пыхтел и фыркал. Он напоминает Альбусу строптивого жеребца. Бывший директор не может сказать, что старший Поттер ему симпатизирует- нет, как личность он ужасен, даже отвратителен, но Вульфрику все равно до тех пор, пока эта личность на его стороне и приносит немалую пользу его делу. — Вы все еще не отыскали сбежавших? — Нет, мальчик мой, но им нет места в мире снаружи. Они вернутся. — Они тоже нас предали. Альбус промолчал. Такого мустанга очень непросто приручить. Бывший директор не завидует его будущим врагам: Поттер абсолютно и безжалостно поехавший на ненависти. — Молли уже приготовила ужин. Поторопись, если не хочешь, чтобы Чарли опять объелся. Джеймс сжал кулаки. Он собирается сделать Чарли Лордом чего бы это ему не стоило. Если так, то и вести он должен себя подобающе. Гарри тоже видел эти тучи. Он стоял на чердаке. Через старые потрепанные окна он смотрел на мир, находясь в эпицентре бури. Ветра завывали и трепали его волосы, прокрадываясь через дыры в стекле. Капли дождя стучали по земле, похожие на пули. Молния десятками ответвлений разделяла мрачное темное небо. Гарри в первые за долгое время захотел на улицу. Он стоял подле дверей поместья буквально через минуту. Сердце загнанно билось от страха и восторга. Его одежда намокла и липнет к телу, но вода- холодная, и это нельзя назвать неприятным. Он слышит гром и поднимает глаза к небу, чувствует этот воздух: заряженный электричеством, холодный, влажный. Он будто лежит в ванной со льдом. Молния ударила где-то совсем рядом, и Гарри расправляет руки и закрывает глаза. Капли хлещут по его лицу. Ресницы и волосы слиплись, и вода стекает по ним, как по рекам. Он чувствует триумф. Он готов принять молнию в себя. Она снова взрывает землю, все ближе, ближе, ближе… Он понимает, что он не на улице. Кто-то стоит рядом. — Не думал, что волчонок Лорда такой смелый. Поттер знает его. Фенрир Сивый- опасный оборотень, принесший много смуты в прошедших годах. Его ядро темно-красное, но все же ярче, чем у Тома. — Здравствуйте. — Да забей, пацан. Не знаешь, где Лорд? — Не знаю. Он аппарировал около двух часов назад. Фенрир вздохнул, направляясь в столовую. Гарри все еще ощущает это легкое касание по плечу. Оно ядовитым огнем расплывалось по его телу. Поттер вздохнул, собираясь вновь уйти на чердак: ему там очень нравилось, но странное предвкушение чего-то заставило его остаться внизу, в коридоре. Фенрир наверняка уже загонял домовиков, судя по щелчкам. — Эй, пацан, хочешь сказку расскажу? Поттер остановился в арке, чтобы видеть двери в поместье боковым зрением. Фенрир раскачивался на стуле, сложив ноги на стол. Меж его острых зубов качалась зубочистка. Перед ним на столе остывал стейк и стоял стакан с каким-то зеленым газированным напитком. — Да, сэр. — Давай на ты, парень, зови меня Фенриром, как все зовут. — Хорошо, Фенрир. — Так-то лучше. Знаешь легенду о создании Рима? Гарри не сильно интересуется историей. Конечно, он в курсе некоторых событий, но точно не легенд. — По взгляду вижу, что нет. Так вот, родились как-то два брата: Ромул и Рем. Они были рождены от запретного брака и потому выкинуты на обочину жизни, на которой их вырастила волчица, но не это самое интересное. Самое интересное в том, что Ромул убил своего брата, чтобы создать свой город, город Рим. — Но почему он убил его? — Кто ж знает, я не такой умный, чтобы думать. Быть может не поделили что-то. — Но зачем вы рассказываете мне об этом? Фенрир поставил ноги на пол, наклоняясь вперед и вытаскивая зубочистку лишь затем, чтобы ткнуть ею в направлении Поттера. — Мы говорим на ты. Я рассказываю тебе потому, что ты, Гарри, самый настоящий Ромул. Не думал, что тебе когда-нибудь придется убить не только брата, но и отца? Юношу прошиб холодный пот. Он не хочет быть, как они. Не хочет стать копией отца или брата. — Я бы хотел… обойтись без этого. — Что ж, все возможно, пацан. В любом случае твои родители недолго проживут: их настигнет откат, и он точно будет не из приятных. Фенрир вернулся к прошлому положению. Стул протестующе заскрипел. — Откат? — Впервые слышишь? — Нет, но я слабо знаком с этим. — Что ж. Скажем так, магия всегда наказывает. Лорд, создав множество крестражей, потерял свою личность и красоту, и смог стать собой только вновь собрав свою душонку воедино. Смысл понятен? — То есть, магия наказывает за действия против магии? — Примерно так, да. Те, кто ненавидят своих предков не зря зовутся предателями крови. Магия сполна наказала их, например, родовые камни перестали идентифицировать таких, как Лордов, или лишила какого-то особого внешнего родового признака, вроде особых заклинаний и всего такого, кому как повезет. Гарри перевел взгляд в пол. Отцу точно не жить. Как бы он ни любил его, как отца, ему точно не жить. А мама? Что будет с ней? А Чарли? Он, конечно, та еще скотина, но он его брат. Кровное родство для Гарри имеет особое значение. — Ладно, пацан, не унывай. Может, ты как-нибудь сможешь остановить саму Магию. Ты, все-таки, Поттер. Гарри уловил намек. Да, Поттеры известны своим умением находить выход из любых ситуаций. Вспышка аппарации послышалась в коридоре. Гарри повернулся, сталкиваясь с кем-то нос к носу. Он испуганно пятится, узнавая лучшего друга своего брата. Узнавая того, кто его ненавидит так же, как и он. — О, здравствуй, Лорд! Что это за щенок рядом с тобой? Неужели тот с мусорки Лавгуда? — Фенрир, это Рональд Уизли. Гарри, привет. Поттер ничего не ответил, пятясь вглубь столовой, в конце концов наталкиваясь на стул. Он все еще помнит эти до боли обидные обзывания и совсем несмешные сюрпризы. Как бы ни старался Драко его защитить, он все равно попадал под обстрел. Это единственное, что отравило его полугодовую жизнь в Хоге. Том решил подойти поближе. Он забеспокоился, увидев такую реакцию. Рон последовал за ним. — Не подходи. Том остановился. Даже Фенрир привстал со стула. Рон отшатнулся. Он почти в первые видит его, что не так? Реддл взглянул на Фенрира. Тот медленно встал и подошел к Гарри, вставая как бы перед ним. — Фенрир? — Он сказал не подходить к нему. К вам не относится, Лорд. Наверное. — Что не так? — Разве вы не слышите? О, Фенрир отлично не только слышал, но и чуял. Животный страх и скулеж чужого волка заставлял его собственного зверя ощетинить шерсть и скалиться. — Слышу что? Рон в непонятках отошел еще подальше, оказываясь за аркой столовой. Фенрир подошел к Лорду ближе, говоря так, чтобы было слышно только ему. — Его волка, Лорд.