И за все воздастся им

Том устало вздохнул, помешивая чай. Сливки медленно растворялись в нем, придавая напитку молочный цвет. Поттер быстро ретировался в свою комнату, пока Фенрир фактически защищал его, как и Уизли, которого Реддл направил в одну из комнат на первом этаже. Сивый остался тут, с недоумением смотря в пустоту. Фенрир думает над своими действиями. Раки на горе видимо обсвистелись и полетели. — Фенрир? Объяснишься? Сивый крякнул и повернулся к Лорду. У Тома лицо такое же недоуменное. Скомканные объяснения оборотня, конечно, внесли какую-то ясность, но не сильно. Фенрир вздохнул, вливая в себя горячий кофе. — Вы же знаете систему стаи? — Если честно- нет. — В любой стае есть вожак, его подчиненные, тоже разделяющиеся на пару групп, и щенки. Среди оборотней нет этого пресловутого «выживает сильнейший»… — Да ты что? — Том усмехнулся, прячась за чашкой. Фенрир вздохнул. — Вожак и сильные члены стаи обязаны охранять слабых. Я- вожак. Гарри- щенок. Мой волк принял его за своего состайника, вот я и… — Так, ладно, с этим разобрались, но твоего волка случайно не волнует, что он в его стаю не подходит? Он же другого вида? — Хм. Как Анна поясняла вам разницу между оборотнями и волкодлаками? — Что оборотни более агрессивны и часто в контрах со своими волками. А что? — Просто это не так. Да, если ты воюешь со своим вторым «я», как это делает Ремус, конечно обращение будет в полнолуние, будет болезненным и неприятным. Однако, оборотни вроде меня, могут обращаться когда захотят, хоть сейчас. Хотя в плане агрессии Анна все же права- мы не можем контролировать своих волков. — И что тогда волкодлаки? — Они достигли такого уровня доверия и согласия со своей «второй личностью», что просто слились с ней когда-то в детстве. Это открывает им целый спектр обращений. Обычный оборотень вроде меня может максимум стать странным человекоподобным существом с кучей шерсти, а их максимум- полное обращение в зверя. — И все же? — Скажите, Лорд, раз я слышал его волка, то что это значит? — Конечно то, что…- Том задумался. Русские оборотни сливаются со своим волком, становясь единым целым. — И я о том же. Ритуал фактически сделал его обычным ликантропом на долгое время. Слияния не последовало. Сейчас Гарри- волчонок моей стаи из-за невероятно крутых альфа-выкрутасов. Реддл усмехнулся вновь. — Ну и как же ты будешь с этим справляться? — Вообще без понятия. В будущем ему все равно придется познакомиться с общинами. — Я, на самом деле, уже писал стае Чернобога… — Чернобога? Почему не Мары? Том повернулся к Фенриру. Оборотень смотрел на него с вопросом. Он почесал затылок. — Волк Гарри черный и мощный, под это попадает стая Чернобога… — Вы совсем не в курсе того, как это действует в стаях там, верно? Том покачал головой, прося Тилли принести еще чая и меренги. Мерлин, как же он их любит. — Анна сама из стаи Велеса. Стая Велеса так же самая крупная. Большинство волков в ней- типично-серые или бежевые, светлые и с рыжиной. Будь я волкодлаком- моей стаей была бы стая Хорса. Она немного меньше, по цветам примерно та же, однако у них другие убеждения. Дальше по численности идут стаи Перуна, белых, Семаргла, рыжих, и Сварога, коричневых. Самые малочисленные это стаи Чернобога и Мары. — Я правильно понял, что они оба черные? — В целом, да, но Чернобог еще и классически-серый, как и все стаи. А вот Мара- вся чисто-черная. — И в чем же разница? — В характере стаи. Каждая является олицетворением бога, именем которого они называются, и делают в обществе ту работу, которую выполнял бы их бог. Велес- бог плодородия, его стая наполнена магами-целителями, травниками, а главное культуристами и историками. Они так же занимаются образованием и часто становятся преподавателями и наставниками. Хорс- олицетворение солнца, его стая примерно похожа на Велеса, но в полях и огородах не помогает, предпочитая этому быть банкирами и магами погоды. Они так же часто становятся реставраторами и священниками. Перун- главный бог, славянский аналог Зевса, его стая базируется на дисциплине и законе, верхушка стаи- почти все представители суда. Славятся твердостью и непробиваемостью, живущие среди магглов часто военные. Семаргл- бог огня, и маги в стае тоже огненные. Не имеют такого большого влияния, как Велес или Хорс. Тоже часто священники, или циркачи, среднего не дано. Сварог- бог-кузнец. Тоже огонь, но еще и металл, и сталь. Члены стаи работают с металлами и минералами. Все стаи всегда пересекаются друг с другом: нельзя дать жизнь новой траве, если не сжечь старую, нельзя взрастить растения без дождя и солнца и так далее. — А с Чернобогом и Марой-то что не так? — С ними они не контактируют. Чернобог, по сути, олицетворение всего зла. Остальные стаи называют их сектантами, в стае распространены жертвоприношения на крови. В стае Чернобога не смотрят на твою шерсть, но смотрят на твои убеждения: если ты готов нарушать мораль, превысить свой лимит, не боишься отката магии, готов учинять полный хаос- добро пожаловать. Их конечная цель- уничтожение всего, анархия. Но стая Мары… это особый случай. Том внимательно слушал. Если он правильно понял- стая Чернобога и правда отбитые ублюдки. — Стая Мары очень скрытна и мистична. Анна сказала, что знает очень мало, но все же рассказала о ней. Мара- богиня смерти и жизни. Она завершает и начинает цикл. Есть поверья, что члены стаи бессмертны, что они ожидают конца мира, чтобы вновь запустить процесс его рождения. Анна помнила воспоминания своей бабушки об одном из них: черная шерсть, слепые глаза, пришел на похороны, чтобы почтить память своего ровесника, абсолютно не выглядел на свой возраст. — Почему глаза обязательно у всех слепые? Они же не могут все быть слепыми от рождения, правильно? — Могу предположить, что они намеренно ослепляют себя. Символизм и все такое. Смерть не смотрит на твой статус в обществе и богатство, она заберет всех нас, когда придет время. — Даже меня? — Как бы сложно в это ни было поверить- да, даже вас. Вожак Мары редко посещает собрания вожаков, но все же иногда там бывает. Анна же его ни разу не видела и сомневается, что он у них вообще есть. — Стой, а почему я тогда должен был писать в стаю Мары? С твоих слов ощущение, что она вообще прекратила свое существование. — Потому что волчонок не хочет ввергнуть весь мир в тотальный хаос и скормить его сверхъестественному существу. А про Мару… мы не можем знать наверняка. Думаю, если послать ворона, а не сову, он отыщет адресата. — Ладно, я напишу Анне на этот счет. Не хочешь помочь нашему гостю с волком? — Это приказ? — Мерлин, Фенрир. Когда я тебе в последний раз что-то приказывал? — Понял. С радостью возьму его в свои лапы. — Только будь с ним полегче. Я не хочу вновь поить его зельями и ощупывать сломанные ребра. — Постараюсь, но ничего обещать не могу, я же все-таки жестокий альфа. — Я порой удивляюсь, как Антонин все еще не заехал тебе по шапке. — Откуда вам знать? Может и заехал. Долохов, по-крайней мере, не прячет от меня никаких подробностей. Расскажете, что было с щенком? — Пошел вон, Сивый, у тебя ещё работа. И вообще уже скоро рассвет, а мне завтра опять в министерство. Сивый каркающе рассмеялся, поднимаясь со стула. — И найди мне уже старика или кого-нибудь из его окружения. Мы оставили Джинни в Хогсмиде, проследи за ней. — А вот и приказ. Будет сделано, босс! Шаркая по полу, он вышел из столовой, крикнул слова прощания и аппарировал прямо из холла. Том и забыл, что убрал там запрет на аппарацию. Он потер переносицу, зевая. Ему и правда нужно поспать. Утро порадовало Поттера тяжелым ливнем. Старое поместье скрипит и качается. Слышно бурчание портретов и разговор змей под окном. Надо же, он думал, что весь сад вымер. Суставы, старые шрамы и переломы совсем разболелись. Конечно, насколько бы зелье ни было гениальным- вряд ли оно могло вылечить такие ранения. Ветви шумели снаружи. Гарри потянулся, садясь на кровати. День наверняка опять будет скучен и скуден на события. Он не может покинуть дом. Не может провести время в лаборатории. Конечно, он все еще может разобраться в библиотеке и наверняка добыть немного прекрасных книг, но… у него нет настроения на чтение. Вдруг вспомнилось, что теперь в доме есть Уизли. Он, судя по всему, даже не помнит его и то, что он делал. Конечно, прошло столько лет. Рону тоже наверняка будет скучно. Что-то внутри согревало его. Он чувствовал, отчего-то, что не одинок. Большое и пушистое мягко обнимало его, успокаивало. Гарри закрыл глаза, приложив руку к груди и прислушиваясь к себе. Картинка в его голове медленно формировала волка. Того, про кого он забыл. Биение сердца немного сбилось, когда Гарри услышал скулеж своего зверя. Он так давно его не слышал. Поттер чувствовал в нем себя, и по каким-то причинам он хотел практически вжать его в свою личность, слиться с ним воедино. Он чувствует себя некомфортно, видя его, так, словно он видит свои органы. — Гарри? В дверь постучали. Голос точно не принадлежал Тому. Гарри подскочил, быстро одеваясь. В его гардеробе нет ничего официального, и это правда его не устраивало, но спустя столько дней даже черная кофта ощущалась приятно. Черная, закрытая, но при этом свободная, она казалась Гарри одеялом. Еще у нее есть капюшон, и ему нравится играться с завязками. Как там Чарли называл ее? Толстовка? Гарри она нравится. В дверь снова постучали. Он быстро застегнул молнию на обтягивающих штанах, немного попрыгав, чтобы подтянуть странную ткань на себя. Джинсы, вроде бы? Чарли любил щеголять в таких. Поттер открывает дверь и сразу же борется с желанием ее закрыть. Жалостливое лицо Рона не являлось тем, что он хотел бы увидеть в начале дня. — Привет. — Здравствуй, Рональд. Рон ниже Гарри. Конечно, несмотря на голодное детство, Поттеру удалось вырасти таким же высоким, как Том, однако гораздо более тонким и без сильно выделяющейся мышечной массы. Рону, видимо, просто не повезло с генами. Все его лицо усеяно веснушками. Они ярко выделяются даже на загорелой коже. Лицо Уизли довольно угловатое, однако с округлыми щеками и подбородком. Глаза голубые с множеством карих крапинок. Рон видимо никогда не слышал о личном пространстве, раз Гарри может в подробностях рассмотреть все его черные точки и широкие поры. — Прошу, зови меня просто Рон. — Как скажешь. Чем обязан? Гарри надеялся, что Уизли просто спросит дорогу до поля для квиддича. Он уверен, где-то там есть амбар, а в амбаре по меньшей мере пять новейших метел разных моделей. Это же Лорд, в конце концов. Он рад радовать своих Пожирателей. — Я подумал, может… ты захочешь сыграть со мной в шахматы? Ого. Гарри поднял бровь. Шахматы? Если он и играл в них, то один за неимением противников в комнате. Он кивает, выходя из комнаты и закрывая дверь. Раз его ждет скучный день, то почему бы и не сыграть? — Как ты оказался здесь? Рон проиграл две партии из пяти. Неплохой результат. Было бы еще хорошо, если бы он молчал. Жухлые листья растений качаются в сквозняке. Воздух наполнен запахом старых книг и кожи. Полуденное солнце мигает за облаками, уже готовое вновь уйти за горизонт. Домовые эльфы иногда снуют вокруг, поправляя неровно стоящие тома. — Тебе так это интересно? — Ну, мою сестру и меня отправили к Лавгуду, который нас сдал. Не то что бы мне сильно нравилось у Дамблдора, но я хотел бы вернуться к семье. — Меня отправили сюда вместо Чарли. Том должен был выйти за него замуж. — Он никогда об этом не рассказывал. — Конечно не рассказывал. Он и обо мне не рассказывал. Прямое нарушение контракта даже у таких волшебников, как Уизли, вызовет негативную реакцию. Отец наверняка заклеил ему рот. Гарри передвигает фигуру, угрожая коню Рона. Тот хмыкает, передвигая коня вперед и съедая им пешку. — Ты так хорошо играешь, Гарри! Ты почти поставил мне шах. — Спасибо? Я никогда особо не практиковался. — Чарли рассказывал, что как-то играл. Он, правда, не уточнил с кем. Гарри скрипнул зубами, съедая слоном его коня. — Да, когда-то давно он играл, прежде чем понял, что родители ненавидят меня. Рон наконец умолк. Он думает о чём-то, прежде чем сделать ход. Уизли передвигает пешку. — Меня родители тоже не особо любили. Ты сам наверняка знаешь, что у меня пять старших братьев. Вместо меня они ждали девочку, чтобы сосватать ее за какого-нибудь богача. — Разве невестам не дают приданое? — Ради денег родители готовы были продать все из дома, да и сам дом. Нора совершенно не дорога им. Гарри двигает пешку. — Слушай, я совершенно не помню тебя. Молчу уж про то, что я когда-то с тобой вытворял. Извини меня за это все. Рон двигает коня. Гарри двигает королеву и ставит шах и мат. Рон смеется и пытается обнять Гарри, но тот встает с пола и выбирается из-под рук. — Никаких рук, Рон. — Ты меня не прощаешь? — Прощаю. Но трогать меня не надо. — Как скажешь. Хочешь ещё во что-нибудь сыграть? Гарри подумал. Он сегодня слишком социален. Общение выматывает. — Извини, но я бы хотел поспать. — Понимаю. Зайди, как проснешься. Ты интересный. — Спасибо, я полагаю? Гарри вышел за дубовую дверь, слегка скрипнув ею. Он соврал насчет сна. Он предпочтет сну чердак и рояль. Том ненавидит бюрократию, правда. Например, зачем ему знать, сколько килограммов жаброслей в этом году пропало из-за гриндилоу? Цифра почти никогда не меняется. Или вот еще: некая миссис Борроклоу просит министра разобраться с соседскими детьми, которые прерывают её дневной сон. Министерский кабинет уже перестал хоть как-то его радовать. Когда он перекладывал все свои дела на Люциуса, он надеялся никогда этот чертов кабинет больше не видеть, однако все равно решил полазать по кабинетам в министерстве, открывая все новые и новые закрома заявлений, писем и прочей несомненно важной макулатуры. И кто его тянул… Том грызет перо и смотрит в стену, уже даже ничего не подписывая. Интересно, как там Сивый и Долохов? — Лорд? От неожиданности, Реддл резко поднялся, ударяясь коленом об стол. Он медленно садится назад, накладывая на место удара замораживающее. — Да, Люц? — Том почти прохрипел, стараясь не материться. Он так же медленно кладет голову на стол, пережидая волны боли. — Я тут перебирал старые уведомления о предсказаниях… — Насколько старые? — Им лет десять точно, каким-то есть и все двадцать. Так вот, они довольно интересные, хотите взглянуть? — Слушай, давай ты просто их зачитаешь? — Как скажете. Так вот, первое: «Рыжие горностаи сменят шубу. Один обретет шкуру из серебра, что сияет под луной, другой- из обожженного железа, которого крепче нет на свете, следующий- из меди, закаленной в холоде, четвертый и пятый вплетут в свои хвосты черные ленты, шестой убьет старую львицу, а седьмой променяет шерсть на червей». — Ого. Большое предсказание. Рыжие горностаи? Уизли, что ли? — Кто знает. Автором был… Седой Воробей, кем бы он ни был. Свидетельствовал… — Это неважно. Выпиши ячейку. Следующее? Том встал со стула, все еще потирая колено. Невербальным заклинанием он растаскал все оставшиеся заявления по ящикам и полкам, чтобы вернуться к ним позже. Люциус опирался о стол, закинув ногу на ногу и перелистывая странную на цвет бумагу. Вместе с любым шаром, предсказание теперь так же формировало вот такой розово-голубой лист, чтобы предсказание могли прочесть не только имеющие к нему непосредственное дело. — Ммм, «Седой дракон и Черная змея будут драться за свет. Слепой пес будет выть по Павлину.» Ну, тут все ясно- Дамблдор-дракон и вы-змей. А вот слепой пес и павлин это довольно сложно. Составитель тоже Седой Воробей. — Мгм. Следующее. — «Меж Литой да Лугнасадом изродится в полнолуние Золотая лань. Старшой её сын под знаком Люпуса да погрызет ей горло в Мабон, младшой же сын под знаком Паво пожрет её тело во имя отца.» Составитель… — Звучало довольно древне. -… не указан. Указан ковен друидов Серпенс. — Интересно. Еще что-нибудь? — Да, от них же. «В ночь перед Бельтайном Люпус вкусит луну, и тогда же будет убит Паво. Алая его кровь сожжет Цервусу сожженное нутро. Люпус и Цервус встретятся перед Йолем, чтобы решить судьбу друг друга». Ого. Том задумался. Нельзя ли все это предсказание свернуть в один большой текст? Он спросил это у Люциуса, забрав эти бумажки. — Да, наверное. От Седого воробья и ковена и раньше поступали предсказания, но им уже довольно много лет. Я думаю, если отдать это дело отделу тайн, то они быстро соберут вам полную версию. — Желательно, чтобы еще все старые языки перевели. Я, конечно, вполне понимаю, что значат эти «люпусы», «паво» и «йоли», но хотя бы для удобства всех вокруг. Интуиция мне подсказывает, что это все не просто так попало нам в руки и еще понадобится. — А как же, Лорд. Магия знает, когда подсунуть такое. Они еще молчали какое-то время: Лорд, рассматривая текст и мысленно делая пометки, а Люциус наблюдая за происходящим за окном. Рабочие сновали по всему министерству, перетаскивая коробки, бумагу, даже ведя кого-то под руку. — Ладно, Люц, я пойду пообедаю, а то эти бумаги меня в тоску вгоняют. — Я с вами! Лорд спустился по лестнице, напряженно думая. Интуиция никогда его не подводила. С предсказанием о горностаях довольно понятно, что это о Уизли. Остальные же совсем неясны. Он уверен, что Слепой пес и Люпус- один и тот же персонаж, как и павлин и Паво. Роль Золотой Лани и Цервуса ему не очень понятна. В любом случае, нужно подождать перевода отдела тайн. Вся эта бумажная работа и правда усиливает аппетит.