И за все воздастся им

      Темные стены ритуального зала будто сжимаются. Побитые гравюры, фрески и когда-то помпезные статуи блестят в свете магии и огня. Плющ прикрывает их, как одеяло, закрывая им глаза, чтобы они не видели, что происходит в этом подвале.       Чарли думает, что это место похоже на склеп. Тихое, с обваливающимися с потолка кусочками мрамора и гранита, а в воздухе витает потревоженная пыль. В этот раз он здесь один. Конечно, где-то этажом выше снует отец в поиске чего-то его сыну неизвестного. Артефакта? Возможно. Книги ритуалов? Может быть. Чистой одежды? Нет, это вряд ли. Большая часть одежды Джеймса износилась, тут и там появились дырки, неровности, торчащие нитки и пятна от чернил. Чарли даже неловко видеть своего отца таким… неухоженным. Легкая небритость стала переходить в бороду, а короткие волосы выросли достаточно длинными и грязными, чтобы спутаться в колтуны.       Поттер идет к родовому камню. Шаги эхом раздаются по всему круглому залу, отражаясь от стен. Пол под подошвой слегка крошится, и Чарли морщится от ощущения мелких камушков, попавших внутрь обуви. Камень мягко светится, но тускло, будто он совсем не рад видеть гостя. Это, в общем-то, взаимная нелюбовь.       Чаша перед камнем пустая и сухая, хотя еще вчера она была наполнена до краев свежей кровью. Чарли не хочет знать, чья именно она была. Он не хочет знать, чью кровь сейчас выльет в чашу из пробирки. Алая жидкость густая и темная, она жирными каплями разбрызгивается вокруг чаши на пьедестале, пока Поттер пытается лить медленнее. Чей бы набор ДНК это ни был- он точно на вес золота, судя по благоговению отца перед пробиркой.       Кровь всасывается в камень, медленно просачивается сквозь трещины чаши, пока из земли поднимаются столы. Они такие же серые и помятые жизнью, с такими же сколами и трещинами. Порой Чарли думает, что если он коснется чего-то здесь, то оно просто разлетится в пыль. Исчезнет. Смешается с воздухом и потом попадет в его легкие вместе с кислородом, чтобы задушить. Или сократить срок его жизни. Интересно, бывает ли рак легких от пыли?       Он подходит к столу, вынимая из сумки обрывок из книги, на котором нарисована ритуальная печать. Она достаточно незамысловатая, не сильно наполненная рунами и латынью, и Поттер вполне способен ее нарисовать, если успокоит свои нервы. Дрожащими пальцами он соскабливает остатки крови на стенках чаши, чтобы начать писать. Сначала первый круг, потом второй потолще, и еще четыре внутри второго на каждую сторону света. Жаль, что нет кисти, и руки теперь пахнут железом. Чарли еще раз смазывает пальцы кровью.       Между первым и вторым кругом- письмена на латыни. Чарли не особо ее понимает. Его единственные знания о ней- слова заклинаний и не более того. В четырех кругах руны. Фео, Кен, Беорг и Инг. Поттер останавливается, чтобы свериться с рисунком на бумажке. Жаль, что в ней не описаны их значения- он совсем их не понимает.       В середине он рисует большую Ман, позже с остервенением отряхивая руку от оставшейся жидкости. Ему не удается, и приходится вытирать об мантию.       Печать написана примерно в середине стола. Сверху и снизу, примерно под головой и пятками, он рисует прямые линии. Чарли жалеет, что потратил года в Хогвартсе на изучение маггловедения и прорицания. Ничто не мешало ему подхватить руны и ритуалы. Вроде бы кто-то на Гриффиндоре ходил почти на все дополнительные сразу с помощью маховика, но он не уверен.       Он бы с радостью сейчас разбил к чертям драккловым шкафчик с этими игрушками времени. Может, он смог бы попасть к Лорду первее Гарри. Или, быть может, помочь ему сбежать, рассказав обо всем, что сейчас творится. Если бы…       Сожаления о прошлом никак не помогают. От них только колет сердце и поднимается давление. Если Чарли доживет до встречи с Гарри и будет жив после неё- он хотел бы стать самым лучшим братом, который только может быть. Однако… уже сейчас есть проблемы с выживаемостью.       Профессор почти две недели не выпускал никого с базы. Впервые на ней собрались все члены Ордена, не считая уже мертвых. Никто не ходил за продуктами, не следил за движениями Пожирателей, не приносил новые новости из-за границ подземного убежища. Отец сказал, что их искали оборотни, прочесывая местность над ними, и что это последняя вылазка перед переездом.       Чарли надеется на это. Уже не осталось табуреток, ткани и прочих ненужных мелочей, которые можно трансфигурировать в пищу. Поттеру пришлось пожертвовать пружинами в матрасе, чтобы он мог нормально поесть. Еда была с привкусом ржавого железа и пота, но она хотя бы была. Лицо рыжего осунулось и побледнело. Начали болеть зубы и суставы, теперь длинные миссии были тяжелы. Он стал замечать, что у него кровит десна и иногда по ночам ломит кости. Если он рассыпется по кусочкам, то будет очень кстати.       — Ты закончил?       Джеймс стоит на лестнице. Свет падает на него сзади, затемняя его лицо так сильно, что видно только блики в треснутых линзах очков. Чарли заторможенно кивает, сверяется с обрывком и кивает еще раз уже увереннее.       — Отлично. Наша следующая база будет расположена прямо под этим… местом. Мы должны пробыть здесь примерно до начала мая.       — …Мая? Это же почти полгода. Разве мы не можем, я не знаю, очутиться где-нибудь в середине леса и ловить там зайцев? — Голос Чарли дрожит. Он смертельно устал и голоден, и это сильно притупляет чувство страха перед отцом.       — Там нас могут найти. А здесь, пока не будет получено разрешение владельца, находиться запрещено. — Джеймс ловко избегает того факта, что он является скорее регентом собственника, так как не является получателем наследства. Чарли же избегает возможности ему об этом напомнить.       Младший Поттер вздыхает, присаживаясь на пол. Колени болят от долгого стояния, и теперь юноше необходимо немного передохнуть. Джеймс видит это, но вместо того, чтобы дать ему спокойно отдышаться, он хватает его за локоть и ведет к выходу. Чарли чувствует, что его буквально тащат по лестнице, но не сопротивляется, ведь это бесполезно. Он может только смириться и надеяться, что хоть на базе он сможет поспать и съесть хоть что-нибудь, даже если это сделано из их обеденного стола. Может Седрик сжалиться над ним и позволит поспать на своей кровати, в матрасе которой еще есть пружины.       Чарли кусает губы, когда отец волоком вытаскивает его на улицу. Юноша почти падает от недосыпа и боли в спине и коленях, но старший Поттер этого как будто не замечает, начиная искать в карманах брюк портключ на базу.       Парень хотел бы остаться здесь, именно в старом Поттер-холле, а не в стенах подземного бункера, от которого уже развивается клаустрофобия. Ему не пришлось бы видеть потухшую мать, на лице которой все чаще и чаще появляются синяки, а капюшон робы- все ниже и ниже. Не пришлось бы встречаться взглядами со взрослыми, у которых внутри зрачков или пустота, или огонь безумия. У Седрика и того когда-то солнечная, яркая улыбка стала хмурой ухмылкой, а белые зубы- желтыми, потому что зубные щетки первыми пошли на переработку в пищу. Чарли смог бы выращивать зелень на подоконнике и овощи в саду, он всегда любил копаться в земле и ухаживать за растениями. Смог бы привести в порядок хотя бы часть внутреннего убранства Холла. Только бы его оставили здесь.       Портключ смазывает их в пространстве, скручивая его и их. Чарли думает, что его вырвет. Прежде чем аппарация захватывает его голову, он видит черную ящерицу, облизывающую свои слишком умные глаза.

***

      Уже неделю близнецы проводят свои дни рядом с ним. Они играют рядом в карты, обедают, слушают его игру на рояле, иногда Джордж вслух читает Фреду случайно выбранную книгу. Комната перестала быть тихой и темной. Братья приходят после завтрака и остаются на периферии зрения Гарри до самого ужина, после которого Джордж описывает свои планы на следующий день и желает спокойной ночи, прежде чем спуститься с чердака вслед за сонным Фредом.       Сегодня они медитируют. Гарри чувствует тепло их коленей, не касаясь их. Джордж мягко говорит о смысле этой практики, помогает Фреду правильно дышать и сидеть. Поттер наблюдает за ними, прикрыв глаза.       — Главный смысл не в том, чтобы соединиться с космосом, магией и энергией, нет. — Джордж качает головой, поправляя Фреду местоположение лодыжек. — Медитация заключается в освобождении своего разума от мыслей. Прежде, чем ты спросишь, Гарри: да, всех. Откиньте свои планы на день, размышления о жизни и других ее аспектах. Почувствуйте в своей голове пустоту и задержите её, позволив себе отдохнуть. Вдыхайте восемь секунд и выдыхайте шесть. Прежде чем вдохнуть остановитесь еще на три секунды.       Фред кивает головой, складывая локти на расставленные колени и складывая ладони друг на друга в районе диафрагмы. Джордж и Гарри повторяют движение, закрывая глаза.       Пустота… Гарри давно не ощущал ее. Обычно в извилинах его мозга роятся тысячи мыслей, почти каждая из которых несомненно важная и нужная. Остальную часть занимают голоса, самоуничижение и бесконечная печаль.       Гарри делает вдох.       Джордж открывает глаза. В конце концов, он должен следить за процессом, если что-то пойдет не так. Его взгляд направлен к Фреду. Теперь трудно застать его таким умиротворенным и спокойным, каким он был до трагедии с поселением. Грудь близнеца мягко вздымается, он старается держать осанку и иногда хмуриться. Спустя время Фред привык к медитациям и йоге. Теперь он привыкает к благовониям и песням ветра, которые притащил Джорджу Рон после одной из своих вылазок в магический Лондон. Мягкий перезвон и аромат влажной земли теперь почти всегда присутствуют в их комнате. Джордж слегка улыбается, перестав беспокоится о брате хотя бы на это короткое время. Его взгляд переводится на Гарри.       Поттер старается. Это видно по легкой дрожи в плечах и коленях. Его брови не нахмурены, но опущены, а сухие губы сжаты в тонкую линию. Близнец не уверен в прошлом Гарри. Его отец слетел с катушек, мать стала религиозным фанатиком, а на втором курсе над ним издевались Рон и Чарли, но Джордж не может знать, как это повлияло на его личность.       Он кажется ему замкнутым, нелюдимым и постоянно чем-то обеспокоенным, но мягким, терпеливым и старательным. Он прекрасно играет на фортепиано и иногда молчаливо присоединяется к их настольным играм. Джордж знает, что их жизнь далека от сказки. Феи на самом деле вырывают неудачливым глаза, а желания могут быть обращены против тебя. Люди страдают от действий друг друга, но больше всего, все же, не везёт их детям.       Дыхание Гарри выравнивается постепенно. Иногда привычка курить вырывается из горла тихим свистом или хрипом. Поттер постепенно стал расширять свои легкие, впервые за долгое время вдыхая во всю грудь. Обычно же он дышит мало и тихо. Ему хватало. Фред открывает глаза и шёпотом спрашивает у Джорджа про напитки. Ему вдруг захотелось персикового чая, который продают в маггловских магазинах. В глазах близнеца любопытство- он всегда хотел его попробовать. Джордж мягко улыбается и предлагает Фреду спросить у домовиков, быть может, они смогут принести то, что он попросит? Фреду не нужно повторять дважды, и он тихо уносится вниз по лестнице, наверняка направившись на кухню.       Гарри открывает глаза. Он и правда чувствует себя лучше. Не сильно, но с его состоянием это ощутимо. Блаженная пустота льдом тает в голове, принося приятное наслаждение от ясности ума.       — Могу ли я… задать вопрос? — Поттер слегка наклоняет голову в сторону Джорджа. Тот поворачивается и кивает. — Почему Фред такой… ммм… Как ребенок?       — Каждый… По своему справляется с травмами. Фред все еще такой же, каким был, но… он явно упрятал взрослость и серьезность за семью замками, ведь они приносили ему только боль. — Гарри кивает, понимая, о чем он говорит. — Теперь он боится огня до такой степени, что не смеет заходить в комнаты с каминами, даже если они потушены.       — Что произошло тогда? И, ты не против? — Поттер трясет пачкой магических сигарет. Эти с лавандой, львиногривом и белой коноплей. Когда Джордж кивает, он немедленно зажигает сигарету и с упоением делает затяжку. Белый, похожий на туман дым ложится на пол, словно кто-то подключил здесь дым-машину. Гарри не чувствовал боли в легких, скорее даже приятный холодок и легкое головокружение, как это обычно бывает.       — Мы и Тонкс были отправлены к зверолюдам, чтобы получить поддержку Дамблдора. Однако… звери не слишком-то жалуют его идеалы и методы. В итоге за нами гнался дракон и пара небольших групп разъяренных воинов. Я и Фред обгорели на половину тела, так как находились по обе стороны от драконьего пламени, а Тонкс… долгое время тащила нас в безопасное место, по случайности так же ставшее местонахождением портключа. — Джордж замолчал на какое-то время. Если бы не Тонкс, они, вероятно, были бы мертвы. — Она вложила портключ в наши руки, а сама осталась, чтобы разрушить его. Тогда Альбус зачем-то создавал многоразовые портключи, вероятно, в надежде, что кто-то все же откликнется на его просьбу о помощи. Уничтожение значило, что она останется там. Когда мы вернулись, мы нашли только бездыханное тело Нимфадоры, которое они превратили в мясной фарш. После этого, мы сбежали из Ордена, украв немного денег у родителей, и слонялись по Британии, выполняя черную работу за гроши чтобы выжить.       Гарри отвел глаза, вновь затягиваясь. Нимфадора пожертвовала собой ради пары молодых мальчишек. Она желала, чтобы они продолжили жить спокойно и счастливо, но ее смерть сломила их. Если бы она ушла вместе с ними, кто знает, может сейчас бы и не было всего этого Ордена. Может, Дамблдор и его отец уже были бы давно мертвы.       Сигарета тлеет меж его зубов. Повисло молчание, тягучее и липкое, как патока. Не было слов, как не было мыслей, словно неловкий транс двух разумов. Напряжение снял Фред, входящий на чердак с тремя стаканами со льдом и тремя пластиковыми бутылками по литру каждая. Что-то коричневое было в них, видимо, чай.       — Домовики мне очень помогли! Выглядит вкусно, а со льдом должно быть еще вкуснее!       Он ставит все в своих руках на стол, чтобы с того же стола поднять маленький накроватный столик для завтраков в постель и поставить его на покрывало кровати. Он ловко расставляет стаканы и открывает первую бутылку, легким движением пальцев сбивая крышку. Напиток слегка першит и пенится при контакте со льдом. Фред аккуратно присаживается на край кровати и салютуют напитком. Гарри и Джордж немедленно салютуют вместе с ним, поддерживая его прекрасное настроение. Фред так же кладет на столик красно-белые полосатые трубочки, вставляя одну себе и с чистым детским восхищением делая первый глоток.       Чай очень даже… неплох, на удивление. Гарри озадачено смотрит на бутылку. Что еще есть у магглов, чего нет у магов в плане пищи и напитков? В магических продуктовых лавочках обычно такого не найдешь, по крайней мере, если судить по отношению Чарли к ним. Поттер помнит, что тот просто обожал маггловскую вредную пищу, которую тот время от время покупал в супермаркетах. От першащих газировок, похожих на нефть, до хрустящих чипсов со вкусом маринованных огурцов.       Они продолжили болтать ни о чем. На первое время, для Гарри хватит десяти минут медитации. К концу этих десяти минут ему было довольно трудно сосредоточиться на самом себе, на его блаженной вельветовой пустоте, так что он даже рад, что они закончили. Судя по Фреду, это частая практика близнецов. Тот улыбается, и его лицо почти светится от счастья, когда он пьет маггловский чай. Поттер вздыхает, тихо присоединяясь к беседе о дополнительных курсах.       — Если бы я доучился до того времени, я бы, вероятно, выбрал уход за магическими существами и базовую колдомедицину. — Фред в шоке посмотрел на Гарри, когда как Джордж усмехнулся.       — УЗМС и базовая колдомедицина? Мне казалось, что ты выбрал бы руны и ЗоТС.       — Почему же? Я и без этого отлично знаю руны и кучу заклинаний, у меня просто… нет для них практики. — Гарри покачал головой. В тренировочный зал не было подземных путей, так что даже если бы он захотел, он не смог бы туда пойти. Близнецы переглянулись, и Фред взял слово.       — Тогда ты мог бы взять дуэльный клуб или вступить в студенческий кружок! Мы часто практиковались со своими сокурсниками в Выручай-комнате во время внеклассных часов. — Джордж кивнул, продолжая.       — Пара гриффиндорцев создала кружок под названием «Гладиаторы». Это было как дуэльный клуб, но с флером хаоса. Мадам Помфри уже хотела писать директору заявление о запрете деятельности кружка из-за нашего почти ежедневного посещения.       — То есть, вы буквально избивали друг друга? — Поттер поднял бровь, зажигая еще одну сигарету. У него теперь их много, так что нет смысла экономить так, как раньше.       — Что-то в этом духе. Нельзя было использовать запрещенные и близкие к ним заклинания, естественно, сильно калечить противника и доводить друг друга до изнеможения. Так-то, если подумать это сильно напоминает Бойцовский клуб. — Джордж только сейчас понял, что те гриффиндорцы, основавшие Гладиаторов, были магглорожденными. Вероятно, первое время это и был бойцовский клуб, но никто об этом не знал.       Никто не должен знать о бойцовском клубе. Фред и Джордж переглянулись с легким недоумением на лицах. Жаль, что они не вступили сразу в момент зарождения кружка.       — Кхм, кхм. — Гарри прокашлялся. — В любом случае, меня не сильно интересует применение магии как таковой. Я предпочитаю теорию практике. — Близнецы с шоком посмотрели на него, и одновременно нахмурились, потирая подбородок. Этот парень всегда был таким ботаником? Почему его не определили на Когтевран? — Так… Раз ты такой книжный червь, то что ты забыл среди змей? — Они спросили одновременно, не меняя выражения лиц.       — О, ну. Драко всегда был моим лучшим другом. И… возможно я попросил Шляпу отправить меня на Слизерин… — Гарри слегка зарделся, отводя взгляд. Судя по удивленному виду близнецов, они впервые слышат, чтобы кто-то просил шляпу о поступлении в определенный факультет. — В любом случае…!       — Нет, нет, погоди, а может поподробнее?       — А то ощущение, что ты что-то утаиваешь!       — А может ты не такой уж и книжный червь, раз она без проблем отдала тебя змеям?       — Друг мой, да ты же химера! Ворон в душе и змея снаружи!       — Так, пожалуйста, потише. — Гарри неловко посмеялся. — Я просто сказал Шляпе, что на Слизерине учится мой лучший друг, и в других факультетах мне будет очень одиноко.       Близнецы переглянулись вновь и выдохнули удивленное «ОГО!». Они теперь даже жалели, что заучка-Грейнджер изначально не имела никакого представления о факультетах. Если бы она знала про Рейвенкло, она явно не захотела бы оставаться среди грифов, что убавило бы всем головной боли. Близнецы тяжело вздохнули. Фред прискорбно покачал головой, заливая очередную порцию холодного чая. Они молчаливо чокнулись в скорби по уже невозможному.       — Кстати, эм… Где сейчас Рон?       — О, он разбирается с документацией и родословной. Он следующий Лорд Уизли, поэтому он носится из Британского Министерства в Министерство Норден*, пытаясь разобраться с наследством, которое он вскоре получит. Он так же с завидной регулярностью посещает Гринготтс, но мы понятия не имеем, чем он занимается там.       — Он же подарил вам песни ветров, да?       — Да, а зачем спрашиваешь?       — Я… Я бы хотел…- Гарри умолк, раздумывая над своими следующими словами. Не будет ли это слишком?       — Ты хочешь, чтобы Рон привез что-то и тебе, правильно? Не бойся, мы скажем, что это нужно нам.       — Я точно могу просить об этом?       — Конечно! — Оба близнеца воскликнули, после этого одновременно отпив из стакана. — Ты сидишь в четырех стенах и не можешь просить у Лорда по каким-то причинам.       — Мы не будем выяснять по каким!       — Но если правда хочешь что-то из мира снаружи, то мы поможем.       — Эм… У магглов есть такая лампа, называется… вроде как, лава-лампа? Я не уверен. Сможет ли Рон ее найти?       Близнецы усмехнулись.       — Конечно сможет. Мы напишем ему десятки писем, чтобы он ее достал.       — Большое спасибо.       Они какое-то время помолчали. Эффекты приятной медитации постепенно проходят, и Поттер уже ощущает этот нарастающий гул голосов. Он растворяет пепел и окурки в воздухе, не оставляя от них и следа.       — Я не хочу просить об этом Тома.       Близнецы переглянулись, но наседать не стали. Для них было очевидно, что Гарри просто расплачивается за услугу. Не то что бы они об этом просили. Им в любом случае интересно, но чужой комфорт сейчас превыше всего.       — Я не хочу чувствовать себя обузой, понимаете? Я живу в этом поместье, питаюсь его пищей, занимаю целую комнату, в конце концов. Да и… мне кажется, что я буду здесь недолго.       — Почему так?       — Том редко приходит. А сейчас не приходит вообще. Может, я стал ему неинтересным…       — Так, во-первых, ты живешь здесь с его согласия почти полгода. — Джордж удивлено посмотрел на своего близнеца. Он давно не слышал стали в его голосе. — Во-вторых, насколько я знаю, тебе готовится совершенно другая пища, не содержащая мяса и богатая витаминами. Ну а в-третьих, ты буквально живешь на чердаке! Мало кто считает это жилой комнатой. Лорд заботится о тебе. Возможно, он занят работой или так сильно беспокоится о твоем здоровье, что не хочет появляться, чтобы не сделать хуже. Он делает это из благих намерений.       — Но мне не становится от этого лучше. Если бы не вы, я бы считал себя изолированным.       — Знаешь что? Скажи ему об этом. — Джордж поднял брови, а Гарри слегка подскочил.       — Что ты имеешь в—       — Он же не телепат. Конечно, он шикарный легилимент и все такое, но он не может просто так залезть в твою голову, понимаешь? Скажи ему! Прямо скажи, что хочешь его видеть и скучаешь! — Фред подпрыгивает с кровати и хватает первый попавшийся лист пергамента и перо.       — Стой! Это же—       — Пиши, говорю!       Джордж почти с наслаждением наблюдал за своим братом. Эти двое стали выходить из своей раковины, оказавшись рядом друг с другом, какое совпадение. Раненые души и правда притягиваются. Пока Фред помогал Гарри писать записку Лорду, Джордж допивал чай в стакане и, достав лежащую рядом книжку, привычно начал читать. В разочарованных криках Фреда и тихих словах нежелания Гарри была своя атмосфера. Домашняя.       Как когда-то у них дома, в родной Норе. Джордж улыбнулся. Черная полоса когда-нибудь сменит белую, но явно не сейчас, а значит есть время наслаждаться этим прекрасным моментом.       Этим же вечером Том получил эту записку. Время слегка перевалило за семь вечера, ужин уже прошел, и он собирался вновь просмотреть план по увеличению Уэльской школы. Однако, появившаяся из ниоткуда слегка помятая записка нарушила все его планы. Он сразу отложил чертежи Дома магии, скорее, небрежно смахнул в передний ящик, потому что явно узнавал почерк на пергаменте. Идеально ровный, под наклоном, с редкими завитками и мелкими пятнами клякс сбоку. Том немедленно прочел записку и так же немедленно отослал свой ответ.       «Я приду завтра после обеда, если ты хочешь. Я с радостью с тобой поговорю.       Том.»       Он с довольной улыбкой разлегся в кресле. Гарри хочет его видеть! Он соскучился! Видимо, планеты выстроились в ряд, а в Сахаре пошел дождь, раз он сам написал ему такое. Том догадывается, кто ему помог, и мысленно сказал им спасибо.       О чем не догадывался, так это о том, что двумя этажами сверху, на чердаке, Фред и Джордж прыгали по комнате, схватившись за руки, пока Гарри сидел на кровати, закрыв лицо руками. Фред кричал что-то про огневиски, и, видимо, смог убедить эльфа им его принести. Гарри лишь упал на кровать, явно не желая пить вместе с ними, но ему они взяли сливочное пиво, так что у него не было возможности отнекиваться.       Поттер не мог поверить, что это и вправду было так легко!       Близнецы уже начали кутить, заставив его рояль играть какой-то джазовый мотив. Клавиши бодро нажимались, пока Джордж крутил Фреда по чердаку. Вскоре они утянули с собой и Гарри, втроем схватившись за руки.       Ему было весело и приятно, так что он даже и не заметил, как его закрутили в танце.