Двойник

      Было неприятно, немного ревниво и одновременно безразлично. Как будто тебя поглощает теплая и в тоже время густая черная жижа. Сначала тебе не страшно, пока она не начинает мешать дышать. Первым делом ты пытаешься сделать вдох, а потом понимаешь, что вместо воздуха твое горло заполняется чем-то склизким и до тошноты теплым. Глаза закрываются под напором неизвестности, руки перестают бороться. Тадаши никогда не был сильным. Лишь хвостиком ходил за своим единственным героем жизни. Героем, который никогда не замечал его, но был частью жизни, спасительным кругом в океане безответной любви. Ямагучи был с ним всегда с самой первой встречи. И лишь недавно признал, что любит не просто как друга. Но, видимо, слишком поздно.       Стоило увидеть его взгляд, особый взгляд, на другом человеке, сразу стало дурно. Захотелось одернуть его, закрыть собой обзор, чтобы Тсукишима не смел отвернуться от него. А потом вцепиться в него и поцеловать. Так, чтобы в ушах звенело. Так, чтобы навсегда. Чтобы до последнего вздоха. Что Ямагучи и сделал бы тогда, в спортзале. Если бы имел на это хоть каплю смелости. Но слишком большой был риск. На который парень не готов был пойти.       — Тсукки, ты чего так внимательно пялишь на Иду? — тихо проговорил рядом Ямагучи. Вышло немного скованно от смущающих и непривычных мыслей. Кей встречался с разными девушками и наверное, это единственная причина, заставляющая Ямагучи дышать спокойно. То, что им мешает всего лишь ориентация блондина. Ида не был девушкой. Да, может немного женственный, но не девушка, это уж точно. Ямагучи был уверен! И знать то, что Кея неосознанно тянет к нему. Это уже совсем не то. Знать, что Кей не совсем натурал, оказывается, но все равно не посмотрит на тебя. От этого чувства ревности и поражения еще до боя, начинает слегка потряхивать, словно при лихорадке. Но, конечно, Тсукишима совсем не обращает на это внимания. Никогда не обращал. Ямагучи рядом с ним всегда такой. Смущенный, милый и тихий.  — Влюбился, наверное, да? — хохотнул рядом Танака, услышав слова своего кохая. И не смог удержаться от возможности подколоть бесившего его очкарика. От этих слов Ямагучи заметно вздрогнул и неосознанно взял лучшего друга за рукав. Будто Кей может мгновенно сказать «Да, влюбился» и исчезнуть. Исчезнуть навсегда. Потому что такими словами Кей никогда не разбрасывался просто так. Тсукишима мигом вздрогнул всем телом, а щеки предательски заалели. Но стоило ему поправить очки, как блондин снова пришел в себя. «Умеет же успокаиваться, чертяка» — недовольно пробурчал про себя Рюноске.  — И в мыслях не было. Меня просто напрягает этот пацан рядом с ним и Куроко, — спокойно отвел все подозрения от себя Кей. Слова блондина успокоили его, но красные щеки отпечатались в памяти неприятным, жирным следом. Как синяк после сильного ушиба. Как сигаретный ожог на коже.  — Меня тоже. В конце концов, он член команды АобаДжосай. Но Ида ему доверяет. Будем надеяться, что не зря, — вставил свое слово капитан команды, которое оказалось точкой их разговора. Но не точкой в мыслях Ямагучи.       Разум как некстати подвернул самые разные воспоминания их прошлого. Счастливые и не очень. Хотя Ямагучи даже их ссорам придавал значение праздника. Ведь он рядом с ним, дружит, общается, знает его. И этого было достаточно, чтобы быть счастливым и идти мириться всегда первым. Даже если он не виноват.       Ямагучи приоткрыл глаза, надеясь, что Тсукишима уже убрал руку от сидения Иды. Ха-ха. Нервы натянулись, словно тетива лука, того и гляди, дадут трещину на его сознании. Руки перестали слушаться и полезли совершенно не в свое дело. И осознание пришло лишь тогда, когда шершавые пальцы почувствовали тепло ладони, гладкой и, на удивление, мягкой кожи. Длинные пальцы завораживали своей красотой и эстетичностью. Хотелось сфотографировать их себе на память. Запечатлеть навсегда.       — Ямагучи? — Тсукишима даже наушники снял свободной рукой. Взгляд выражал крайнюю степень недоумения ситуацией.       — А? — только и смог выдавить из себя Тадаши, немедленно краснея, — П-прости, Тсуки, я просто… Ну…Эм… Рука затечет, а нам еще долго ехать, — кое-как выдал парень, отпуская его руку, словно она была могла его убить. В душе нарастала жгучая паника, растворяя в себе все остальные чувства, пожирая всю душу и тело.       «Зачем?! Зачем я сделал это?! Какой я идиот! Он точно сейчас догадается! И перестанет со мной общаться!» — Ямагучи едва сдерживал свою дрожь, чтобы не казаться слишком уж жалким. Мигом отвернулся от друга-которого-любил-уже-не-первый-год и зарылся в свой шарф, как в спасательный жилет, моля всех богов, которые существуют на свете, чтобы все было хорошо.       Тсукишима растерянно глянул на него, чуть наклонив голову в бок, будто так он смог бы понять Ямагучи. Но спустя несколько мгновений лишь пожал плечами и надел наушники, отвернувшись к окну. Думать совершенно не хотелось. От кучи мыслей и так болела голова. Поэтому сейчас хотелось уставиться куда-нибудь и просто перестать думать, полностью отдавшись музыке.

***

      Дорога прошла как никогда скучно и нудно. Да и впереди ничего кроме тренировок не было. Иде уже поднадоели эти постоянные тренировки без капли азарта. Одно дело, играть со своей командой, и совсем другое — с совершенно незнакомой. И до матча с неизвестной Некомой оставалось всего лишь четыре дня. А эти четыре дня еще пережить нужно.       — Эгегей! Мы уже приехали! — Хината выскочил из автобуса первым, посшибав всех семпаев по дороге.       «Иногда мне кажется, что я зря променял баскетбол на волейбол. Это позорно, играть во что-то, к чему тебя не тянет» — подумал Ида, вставая. Он старался даже не смотреть назад, чтобы не пересечься взглядом или чем-нибудь еще с Тсукишимой. То что произошло пару часов назад — было лишь временной слабостью. Поиском поддержки, но теперь, когда Куромо вернулся в норму, ему это не нужно.       «Стыдно признавать, но в чем-то мы похожи на Поколение Чудес» — подумал Куроко, наблюдая за своим лучшим другом. Их взгляды на мгновение пересеклись, но этого хватило, чтобы понять — они думают об одном и том же. Они не ангелы с небес. Они такие же люди, которые используют других. Такие же эгоисты.       — Вай, мы будем жить в этой гостинице?! — прокричали в один голос Нишиноя-семпай и Хината-кохай. Чем заставили вздрогнуть и проснуться добрую половину, заспанной после долгой поездки, команды.       — А Шимизу-чан тоже будет с нами? — спросил, воодушевленный будущей неделей и прекрасным утром, Танака, уперев руки в боки и вдыхая свежий, а может и не очень, Токийский воздух. Город уже кипел вовсю и было непривычно, особенно после тихого и спокойного Тороно. Было ощущение, будто в ушах застряла мошкара, надоедливо жужжа в уши. Но это лишь дело привычки.       — Нет, у нее родственники живут в этом районе Токио. Да и среди вас, увальней, ей будет не очень комфортно, — фыркнул тренер, усмехнувшись, — К слову, Куроко и Куромо тоже не будут здесь жить.       — Почему? — Хината удивленно посмотрел на сокомандников, хлопая глазами.       — Дурак, они же говорили, что из Токио, — Кагеяма шикнул на рыжика и легонько стукнул его по голове.       — Может от центра и далеко ехать сюда, но мы давно не видели своих родителей. Так что это подарок судьбы и мы им воспользуемся, — усмехнулся Куромо, лучезарно улыбнувшись. Он очень скучал по семье. По родителям, которых не видел вот уже почти два месяца. Раньше он никогда надолго не покидал дом. Да и Куроко тоже. Хотя тетя, по сути, также является частью семьи Куроко. Но родители на порядок ближе.       — Ну, если однажды вы все-таки не сможете доползти до метро, то места в гостинице для вас всегда найдутся, — хмыкнул Кейшин, сразу с порога намекая на то, что тренировки будут адскими, — А теперь бегом переодеваться! Чтобы через пять минут были готовы к тренировке! — прикрикнул на них мужчина и спокойно зашагал в небольшую уютную гостиницу вместе с сенсеем. Здание напоминало красивую летнюю дачу в японском стиле. Никакой лишней мебели, просторная кухня и общая спальня на всех, где были только футоны. Несмотря на тонкие стены, к апрелю месяцу в таких домах было не особо холодно. Да и к тому же надышут за ночь, так что не замерзнут точно.       Отскок мяча от связующего. Взмах рук, словно движения крыльев. Прыжок, время будто замедлилось. Удар. Мяч перелетает через сетку, почти не задевая. Сколько тренировок осталось позади, а к странному и непривычному ощущению жжения в ладони, после удара по мячу, все никак не привыкнуть.       — На сегодня закончили! Быстро в душ и спать! Завтра к семи утра чтобы были тут как миленькие! — последние слова были адресованы исключительно Тецу и Иде.       «Будет трудно вставать» — мысленно сокрушался Куромо, смотря на время. Было почти десять часов вечера. Если повезет, то к 11 они будут дома. А вставать уже в 5 часов утра. Хотя они сами выбрали такой расклад, так что теперь остается только кивнуть тренеру и гордо покинуть спортзал самыми первыми, чтобы приехать домой как можно раньше.       Куроко ушел куда-то вперед, не заметив, что Ида слегка отстал. Последний слишком соскучился по Токио. Только сейчас он ощутил это. Даже не находясь в родных местах, но понимая, что они отсюда не так уж и далеко, сердце защемило от ноющей тоски и какой-то непонятной, но трепещущей радости. Хотелось смеяться и плакать одновременно и от этих чувств буквально рвало на куски. Хотелось кричать от всего подряд и от ничего абсолютно.       Ида вздрогнул, врезаясь в неожиданно остановившегося «брата».       — Тецу? Что такое? — парень пару раз быстро поморгал, будто окружающий мир только-только начал прогружаться у него в голове и нужно было время, чтобы все стало понятно и ясно. Ида обошел Фантома и посмотрел вперед, тут же натыкаясь на знакомый взгляд голубых глаз с проблеском стали. Правда, кажется, последние месяцы сталь в этих, до дрожи знакомых, глазах покрылась мутью. Будто ржавчиной и пеленой тумана. Глаза — это зеркало души. И как никогда, Ида это понял именно сейчас.       — Привет, Ида-чан, — произнес Касамацу, смотря внимательно на них обоих. Конечно, Юкио уже не был привязан к Кайджо и глупо было полагаться на дальнюю расположенность этой школы от Токио. Бывший капитан уже не живет там и поступил в Токийский университет. Благодаря блестящим способностям в баскетболе — ему не нужно было и вполовину напрягаться для поступления. Сильные игроки нужны всем.       — Простите, что так внезапно появился, — слегка виновато проговорил парень, усевшись за столик. Несмотря на позднее время, ребята отложили поездку домой и решили засесть в каком-нибудь круглосуточном кафе. Таких не было на каждом углу, но хорошенько поискав, они все же нашли уютное помещение. Немного мрачное, но уютное. В помещении пахло непривычно. Каким-то древесным запахом. Может елью или сосной. Тусклый свет пропадал в темно-коричневых, словно шоколад, тонах кафе. И гостей было очень мало. Хотя гостями трудно назвать всего лишь одного посетителя, примостившегося прямо за барной стойкой и, кажется, даже похрапывающего.       — Да ничего, Касамацу-семпай. Мы рады тебя видеть, хоть это и неожиданно, — улыбнулся Куроко. Тецу не питал к этому человеку ненависти. Была симпатия к нему, как к хорошему другу. И даже может в этой бочке чувств примешалось немного жалости. Касамацу никогда не винил ни Поколение Чудес ни Кисе, своего лучшего друга и кохая, в том, что они бросили всех.       — Рано или поздно наши пути все равно бы разошлись. Мне жаль, что мы расстались на плохой ноте, но это не делает Рету плохим человеком. Всего лишь тупым, возможно, но не плохим, — любил говорить Касамацу.       А у самого сердце разрывалось на кусочки. Но гордость и вера в своих друзей не давала ему сдаваться. Да и общаться с Кисе, впустить того в свою жизнь его никто не заставлял. И выбор в сторону этого дебила он тоже сделал осознанный. И общалось им легко. Касамацу никогда не пожалеет о собственном выборе. Как минимум вслух. Может иногда, по ночам, когда душа открывает своему хозяину все свои раны. Может тогда, когда Касамацу находит время посмотреть в непрочитанные Ретой сообщения, которые Юкио писал ему еще с отъезда Поколения Чудес. Сначала он пытался писать блондину. Но с каждым днем надежда на то, что Кисе зайдет и прочитает все — медленно угасала. Как и желание рассказывать кому-то о своей и чужой жизни. «Ида уехала сегодня. Хьюга сказал, что она забрала документы вместе с Куроко. Но нам они ничего не рассказали. На самом деле мне страшно. Тецуя хоть и поумнее ее, но они сейчас оба на взводе. Тецу тоже не легко. Не знаю, приходят ли тебе уведомления на телефон. Может я вообще пишу в пустоту. Но если не хочешь мне отвечать — я переживу, но напиши Иде. И Акаши передай, чтобы он связался с Куроко. Они сейчас на грани. Уехали незнамо куда. И мне страшно за них обоих» — это было последнее сообщение, что писал ему Касамацу. Оно так и осталось непрочитанным.       — Я как узнал, что вы приехали в Токио, сразу помчался сюда. От вас ни слуху ни духу не было, — пробурчал парень, закрыв глаза рукой. Даже не пытаясь пристыдить ребят, он все равно это сделал. Куромо прикусила губу, опустив взгляд на стол. Они были так увлечены своими чувствами, что совершенно не подумали о том, что по сути, поступили так же как Поколение Чудес. Просто сбежали без разговоров, бросив всех своих друзей.       — Я не злюсь, просто я очень волновался, — парень поднял взгляд на них спустя несколько долгих секунд. Только сейчас стало заметно насколько Юкио устал и, возможно, сломан. Мешки под глазами размером с Пизанскую башню. Осунувшиеся плечи и усталый взгляд. Парень явно мало спал. Но причина его недосыпаний могла быть вызвана не только Кисе или братьями Куро. Ему просто трудно давалась новая жизнь. В школе было куда проще. А уход этих двоих оказался последней каплей в его трудной борьбе со взрослой жизнью.       Куроко не знал, как продолжить разговор. Говорить обычное «прости», казалось кощунством. Но и без него было не обойтись. Они молчали несколько долгих минут, пока официант не принес им стаканы с водой.       — Мы поступили отвратительно, — начала наконец Ида, не сводя взгляда с воды в стакане, — Время назад не вернуть, но… Мы не хотим терять вас, — пролепетала последнее уже почти шепотом. Это звучало неубедительно и хило. Что Касамацу аж передернуло.       — Да ладно вам. Я же понимаю. Вы ушли чтобы потерять старую жизнь. А я один из кусочков. Наверное, эгоистично было приходить и давить на больное, но я должен был убедиться, что вы живы и в порядке, — он улыбнулся через силу. Улыбка была вымученной и усталой.       — Касамацу-семпай, — Куроко тяжело вздохнул, будто пытался впитаться в воздух и растворится в нем. Но получалось не очень, — Вы все еще играете в баскетбол?

***

      — Тренер, там какой-то парень следит за нами с улицы, — слегка испуганно проговорил рыжий малыш Карасуно, смотря в низкое окошко спортзала. Он заглянул туда совершенно случайно. Обронил рядом кроссовок, пока пытался прицелиться обувью в Кагеяму. Но промахнулся и пришлось доставать его самому. Тобио даже не подумал кинуть одинокую обувку без пары обратно хозяину.       — И правда, странный какой-то тип, — слегка испуганно отозвался Асахи. Несмотря на то, что он был крупнее многих японцев. Парня все равно пробирала дрожь от мысли, что какой-то маньяк следит за ними с улицы.       Кейшин подошел к открытой двери спортзала. Прищурился, чтобы увидеть в ночной мгле происходящее.       — Наверное, знакомый или родственник Куромо-куна или Куроко-куна, — пожал плечами тренер, сразу теряя интерес к происходящему.       — Может стоит все-таки спросить у них? Это же может быть опасно, — решил все-таки уточнить Ямагучи, выглядывая из-за спины Асахи. Все таки крепкая и широкая спина семпая выглядела какой никакой защитой от страха.       — Не кричат — значит все нормально, — фыркнул Тсукишима, вытирая очки. Уж кому как ни ему не составило труда узнать известного капитана Кайджо прошлого года. Сокомандника Кисе Рёты. Он слишком много искал информации о школах, в которые перевелось Поколение Чудес. Поэтому Касамацу он узнал по фотографиям, которые видел на сайте школ и их стенгазет. Хотя этот парень напоминал его лишь отдаленно. Нет, это определенно был Касамацу Юкио, но какой-то…мрачный. Будто сошел с какой-то книги Лавкрафта. Измученный и усталый. Вот каким его увидел сейчас Тсукишима.       — Не стоит им мешать, — пожал плечами блондин на вопросительные взгляды своих сокомандников, совершенно не волнуясь о Куроко и Иде, уходящими вслед за неизвестным.