Все бывает в первый раз

— Джордж, пожалуйста! Понимаю, как это все выглядит, — голос задрожал. — Мне очень стыдно. Ты наверняка думаешь, что я была тобой одержима или что-то в этом роде. Но я всего лишь была влюбленной девочкой, которая как могла справлялась с переходным возрастом и безответными чувствами… Вот и фантазировала, писала всякие глупости… Он поджал губы и нахмурился. — Ты писала только обо мне, или мне стоит знать о ком-то еще? — Только о тебе… — Врешь! Кто такой этот Леонардо ДиКаприо? На каком он был факультете? — парень потряс перед твоим удивленным лицом одним из листков бумаги. — Чтооо? — глаза и так уже были размером с галлеон. — Лео? Да это просто популярный актер магловского кино. Тогда только вышел «Титаник»… — Ясно. Хорошо. Поговорим завтра у тебя. Попрощайся за меня с родителями. Джордж вихрем пронесся вон из комнаты. Еще через несколько секунд хлопнула входная дверь. Он ушел. Ты с всхлипом осела на пол: «Глупая, отчаянная помешанная извращенка. Да какой вообще мужчина в своем уме согласился бы быть с тобой?» Неужели это все? Это конец? Рыдания сотрясли дом, напугав родителей в гостиной. Утром мама с папой проявили чудеса тактичности и не стали доставать вопросами. Твое состояние и так говорило само за себя — опухшие от слез веки, красные глаза и трясущиеся руки. Ты практически не спала — в сознании отпечаталось хмурое лицо Уизли. Поговорим завтра. Надеялась что «завтра» так и не наступит и отчаянно тянула время, всю ночь наблюдая за тем, как фары проезжающих мимо машин на стене рисуют жутких монстров ветками деревьев. После возвращения в родную квартиру, стало немного легче. Завернулась в любимый старый халат, умылась ледяной водой и поставила кофе на плиту, раздумывая не достать ли початую бутылку вина из шкафа. — Т/И! Вздрогнула от неожиданности. Глаза снова начали наполняться влагой. Моргнула. — Что случилось? — Джордж развернул тебя за плечо и обеспокоенно вскинул брови. — Вы что, снова умудрились поругаться с Маргарет после моего ухода? Отрицательно замотала головой. — Тогда что произошло? — Не строй из себя благородного рыцаря! Делай то, зачем пришел! — подбородок предательски дернулся. — Давай, скажи, что нам надо расстаться. Я не дура и прекрасно все понимаю. — Что? Черт, Т/И, ты и правда подумала, что я хочу тебя бросить? Из-за эротических рассказов? — А разве нет? Ты вчера убежал от меня как от прокаженной! Парень со стоном облокотился на комод, зажмурился и пару раз стукнул затылком по деревянной поверхности. — Блииин, прости меня. Я чертов дурак. Родная, все совсем не так, как ты подумала. Вчера я нашел эти… истории… И, признаться, совершенно ошалел от нахлынувших впечатлений. Остаться я просто не мог, так как накинулся и взял бы тебя прямо на глазах у изумленных родителей, — хихикнул. — Пришлось спасаться бегством, прикрывая свою сумасшедшую эрекцию листочками пергамента. Но мне пришла в голову одна идея… И я пол ночи искал свою старую квиддичную форму, а утром договаривался с нужными людьми в школе… Ты слушала его затаив дыхание и разинув рот. Кофе начал с шипением стекать из турки на плиту. — В общем, даже не мог представить, что ты меня настолько неверно поняла. Я же сказал, что приду к тебе сегодня… — близнец одной рукой ловко переставил емкость с кофе на подставку, смущенно улыбнулся. — То есть ты не считаешь меня сумасшедшей извращенкой? — Конечно считаю, — он расхохотался, наслаждаясь реакцией. — Но ты МОЯ любимая извращенка. Уизли притянул тебя к себе и собрал губами все слезинки с кожи. — Прекращай рыдания, приводи себя в порядок и надевай квиддичную форму Пуффендуя. Знала бы, чего мне стоило ее раздобыть! — А, а зачем все это? — в голову закрались первые подозрения. — Мы отправляемся в Хогвартс, глупая! Время воплощать фантазии в жизнь. *** — Как ты это устроил? — удивлению не было предела. Ты до последнего сомневалась в происходящем, пока вы не оказались в центре школьного поля для квиддича. — Скажем так, у меня остались связи, — Джордж тащил за собой по полю тяжелый ящик со снарядами. — Мы что, правда устроим тренировку? — А тебе лишь бы сексом заниматься, извращенка! — закатил глаза парень. — Надо же оправдать наличие формы и размяться. Тебе, кстати, очень идет… Даже жаль, что в школе ты не играла за сборную факультета, — окинул восхищенным взглядом с ног до головы. — Зато я могла ходить с тобой и Фредом на дружеские тренировки по вечерам. И, между прочим, еще тогда вместе с Джинни надирала вам задницы! — ты привычно закинула биту на плечо и перехватила метлу в другой руке. — Ну, тогда проверим, насколько ты не потеряла хватку, дорогая, — парень отстегнул ремешок одного из бладжеров и взмыл в небо. Вы носились над полем, хохоча и вспоминая позабывшиеся за годы движения: разворот туловища, резкий выпад от плеча — мяч с глухим стуком отскакивает от тяжелой биты. Ветер бьет по ушам, треплет волосы. Очки впиваются в кожу. Сердце сжимается от ностальгии при взгляде на шпили замка в июньских грозовых облаках. Близнец в последнюю минуту уклоняется от удара, делает резкий разворот, со свистом подсекает воздух и точным взмахом отправляет бладжер к облакам. Навстречу сверху уже несутся первые капли. — Эй, сворачиваемся! — Уизли машет тебе рукой и направляет метлу к земле под хлынувшей с небес стеной дождя. — Привычным движением ловит грудью снаряд и отправляет обратно к остальным мячам. Твое приземление выглядит не так изящно — буквально соскальзываешь с метлы и плюхаешься ботинками в свежую лужу на газоне. Чувствуешь, что промокла насквозь. Волосы липнут ко лбу, холодные струи дождя стекают по шее за воротник. Поднимаешь ваши метлы и бежишь с Джорджем до раздевалок. Внезапно он дергает тебя за запястье и резко останавливается. — Кажется мы кое-что забыли, — его руки в грубых кожаных перчатках обхватывают твое лицо. Палец нежно проводит по мокрой от дождя щеке. Он наклоняется ближе и запечатывает рот жарким поцелуем. Сминает губы, оттягивает их по очереди зубами. Посасывает кончик твоего языка. В школе ты сотни раз прокручивала этот момент в голове — как целуешь его на поле для квиддича, потного, разгоряченного после игры. Как его сильные руки прижимают тебя крепче у всех на глазах. А сейчас все по-настоящему. Ярче, сочнее, откровеннее. Жаль только, что на трибунах нет завистливо вытянувших лица конкуренток. В ответ со стоном обвиваешь его шею, притягиваешь сильнее, будто пытаешься выжать досуха потяжелевшие от воды свитеры между вами. Глотаешь жадно грозовой воздух вперемешку с каплями и его обжигающим дыханием. Он утягивает тебя за собой дальше к мужским душевым комнатам. Снимает один предмет формы за другим — сначала панцири защиты, затем свитер, брюки… Пока вы не остаетесь полностью обнаженными. И вот ты уже стоишь у стены, прижавшись лопатками к холодному кафелю. Джордж включает воду и помещение моментально окутывает клубами горячего пара. Его руки тянутся к сиротливо валяющейся рядом с горой одежды на полу шнуровке, и ты тут же чувствуешь, как грубые веревки оборачивается вокруг твоих сведенных вместе запястий, затягиваются сильнее. Струи душа отскакивают от его раскрасневшихся плечей, когда он одним движением поднимает твои связанные ладони вверх, следующим — закидывает на себя девичьи ноги. Выпрямляется в полный рост — и ты уже висишь на крючке лейки душа, заботливо придерживаемая только одними мужскими руками. Поймана, обезоружена. Губы мужчины медленно двигаются вдоль внутренней стороны бедра, слизывая пот и потоки воды. Зубы нежно прикусывают кожу. — Оооо, — стоны гулко отдаются в помещении. Мысли о том, что в любой момент кто-нибудь может зайти, распаляют тебя еще сильнее. Резко дергаешься, когда язык близнеца касается твоей изнывающей промежности. Углубляется и двигается снизу вверх. Пальцы аккуратно раздвигают половые губы, его рот жадно впивается в нежную кожу. Губы посасывают клитор, острый язычок метко жалит складочки, дразнит узкий вход во влагалище. Ты извиваешься и царапаешь кожу о сколы старой казенной плитки, пытаешься обхватить крепче его шею бедрами, выгибаешься навстречу обжигающим струям воды. Боль в руках и ощущение полной беспомощности только добавляют остроты. И, когда сразу два его пальца резко входят в тебя, уже не сдерживаешь криков. — Да, да, да! Еще, сильнее, быстрее! Дааааа, — тебя будто бьет током, но Уизли крепко прижимает твои бедра к своему лицу и продолжает вырисовывать дьявольские пентаграммы на клиторе, не давая отстраниться. Скулишь и извиваешься, пока оргазм мощными волнами накрывает твое тело. Близнец медленно выпрямляется и твои затекшие запястья соскакивают с металлического крючка. Связанные руки безвольно падают на его широкие плечи. Он перехватывает скользкие бедра в своих руках поудобнее и резко опускает тебя на возбужденный член, прижимая к стене. Охаешь от неожиданности, когда твердая плоть оказывается в тебе полностью до самого последнего миллиметра. Дрожащие ноги из последних сил сжимают мужскую талию, отчаянно цепляясь друг за друга. Грубый поцелуй, вкус крови на языке. — Т/И, как тебе твоя фантазия наяву? — шипение Джорджа и болезненный укус за нежную мочку уха. — Готова кончить для меня второй раз, моя развратная загонщица команды Пуффендуя? Его пальцы крепче стиснули нежную кожу ягодиц, с силой поднимая тебя и насаживая обратно. Низ живота снова тянет от возбуждения. Горячий пар обжигает легкие. Связанные руки царапают мужскую спину до крови. Там, где могут дотянутся. Ритм движений становится беспорядочным, и ты в последний раз судорожно стискиваешь мужское тело в своих объятьях. Шипишь от боли и наслаждения. — О да, Т/И, вот тааак… — протяжно хрипит Уизли, уткнувшись носом в ключицу. Еще крепче прижимает хрупкое дрожащее тело к себе, выравнивая дыхание. — Кажется, мне всегда будет тебя мало. Непроизвольно снова сжимаешь мышцы влагалища, и его член дергается в ответ. *** По пути до Хогсмида младший близнец громко рассуждает о своих дальнейших планах: — Что ж, поле для Квиддича можно вычеркивать… Остался Хогвартс-экспресс и кабинет Зельеварения… — Прекрати, ты снова меня вгоняешь в краску! — возмущаешься скорее из принципа, после тренировки и эпизода в душе сил уже ни на что не осталось. — Дорогуша, мы только что занимались страстным развратным сексом в мужской душевой. Заметь, наяву, Т/И, не в воображении! И продолжаешь смущаться? Вот это реально странно! — он довольно хмыкнул и бережно притянул к себе за плечи. — Знаешь, когда закончатся эти рассказы, я, пожалуй, заставлю написать тебя новые. И сюжет с этим дурацким Капри тоже попробуем, обязательно. — ДиКаприо, Джордж, его зовут ДиКаприо, — устало смеешься в ответ. — Да какая разница, он мне все-равно уже не нравится.