The Beatles — Here comes the sun
Утро выдалось солнечным и теплым. Асфальтные дорожки были усеяны огромными лужами, в которых отражались массивные стволы почти уже голых деревьев. С крыш домов и уличных магазинчиков падали капли, отстукивали какой-то неизвестный прекрасный ритм и сливались на земле с остальными отголосками ночного ливня. Впрочем, утро субботы было бы добрым даже в условиях урагана или снежной пурги, особенно для с ног до головы оптимистичного Ричи. Проснулся после ночи с бурными обсуждениями он уже один, почти не осознавая, что вообще происходит вокруг. Кажется, он пил сидр… или что-то потяжелее? Этого он уже не помнил, но, как бы то ни было, отлично протрезвел, когда утром у него буквально чуть не остановилось сердце от ужасно громкого телефонного звонка. Почему на телефонном контакте Стэна стояла какая-то песня жанра хэви-метала, Ричи вспомнил, когда уже менял ее обратно на стандартный рингтон айфона. Тогда же он просто инстинктивно снял трубку, хотя проснулся около пяти секунд назад. — Стэн, чо тебе надо? Ты время то видел вообще?! — Привет, прости, что разбудил, просто тут такое… Блять, мне нужно тебе рассказать, давай встретимся в этой твоей кофейне утром? Черт, щас же и так утро… ну, в общем, через несколько часов. Сейчас вообще слова не вяжутся.— Голос Стэна звучал взволнованно и как будто бы невнятно. Слова дрожали, будто лист на ветру, и половина букв прожевывалась, поэтому сложно было разобрать его и так промямленную речь. Тяжелое дыхание в телефонной трубке не предвещало ничего хорошего. — Так… с тобой все нормально? — Ричи все еще был ужасно сонный, мозг не хотел врубаться, сердце все так же отстукивало сумасшедший ритм. Лишь только пугающий голос друга заставлял понемногу приходить в себя. — Да нет, со мной-то все нормально. — А с кем тогда ненормально? И ты вообще куда делся? Что с голосом? Сейчас пять утра, и, вроде бы, несколько часов назад ты был у меня дома. — Не так много вопросов сразу! Я пошел подышать свежим воздухом, когда ты резко завалился спать, а вот тебе, кстати, не стоило открывать так много сидра. «Фуф, так все-таки это был только сидр», — про себя подумал Ричи с усмешкой, но решил никак не реагировать на это замечание, чтобы не уводить тему в ненужное русло. — Так, ладно… ты сейчас вообще где? — У магазина той злобной старухи аптекарши, который круглосуточный, помнишь? — У аптекарши? Блять, ты меня пугаешь, с тобой точно все нормально? — Я утром тебе все расскажу, обещаю. История долгая, а ты, видимо, только что глаза открыл. — Конечно только что, сейчас пять утра! Суббота! Я ж не такой пришибленный на голову, чтоб как ты по аптекам шляться в такое время! — Да не ори ты так. У меня причина была, ясно? Я тебе все объясню. Давай в кофейне через…через два часа, окей? Хотя нет, давай даже через три, мне нужно кое-что уладить. — Хорошо. Надеюсь это не что-то противозаконное. — Противозаконное — это скорее был бы твой случай. Пока, расскажу все при встрече. Стэн первый сбросил звонок, а Ричи вообще отбросил телефон в сторону на мягкое одеяло. За окном было еще темновато, глаза все еще закрывались сами собой, но одновременно с этим желания продолжить спать не возникало. Настигло то самое отвратительное чувство, когда вроде бы на тело наваливается заманивающая сонливость, но уснуть снова просто не выходит, потому что все вокруг уже прояснилось, мозг включился в будничную деятельность и не собирается ее прерывать. Поэтому Ричи просто пришлось смириться с этим неприятным положением, оставить пустовать теплую постель и пробубнить, что он прибьет Стэна при встрече. Прибьет только после того, как узнает, во что Стэн успел влезть с утра пораньше, но обязательно прибьет! Утро у Ричи всегда было уникальное. У него была твердая установка, что первый утренний час – показатель, как пройдет дальнейший день, поэтому каждое утро в доме громыхала самая заряжающая музыка из всех, в душе уже с вечера были заготовлены все нужные мочалки, шампуни и крема, до последних складочек проглаженный спортивный костюм желто-оранжевого цвета висел на спинке стула, а на телевизоре была запись со спортивной программой 80-х по ритмике. Когда Ричи иногда рассказывал Стэну, как прошло его утро, то тот буквально катался по полу со смеха только лишь от рассказов о занятиях ритмикой по старым программам, так еще и под песни ABBA. Обычно Ричи очень сильно хмурился и надувал губы, но другу от этого становилось еще смешнее. — Ну, извини, просто так смешно представлять, как ты прыгаешь с ноги на ногу под «Dancing Queen» и розовую картинку в телеке, что сложно не засмеяться! — он виновато чесал рукой затылок, но все равно в сдерживаемом смехе поджимал губы. — А ты не представляй тогда! — Кто виноват, что ты так красочно описываешь свою ритмику? Кстати… не найдется еще одного костюмчика? Я бы присоединился, — брови друга насмешливо поднимались вверх, а Ричи на это заявление еще больше хмурился. — Да иди ты. — Да блин, Рич, я ж не со зла! Ритмика — это здорово, просто очень смешно. Что ты так близко к сердцу то все? — Может и смешно, зато полезно, и настроение всегда хорошее. — Не спорю, эти спортсмены выглядят очень подтянуто, — Стэн поднимал руки вверх в знак примирения, на что получал недовольный взгляд, а после — улыбку и фразу вроде: «Ты — идиот, знаешь об этом?» Так или иначе, но Ричи очень любил утро, даже если оно внепланово начиналось в пять утра. Уже через несколько минут по дому разнесся приятный треск винила, а за ним полилась музыка. Было непонятно, откуда у Ричи такая богатая по наполнению и разнообразию коллекция пластинок, чтобы каждое утро ставить совершенно разную музыку, но парень и сам не мог ответить на этот вопрос. Просто со временем полки пополнялись новым винилом, а сердце — новыми исполнителями и жанрами, а где были взяты те или иные пластинки, он уже и не помнил. В этот раз колонки разорвал энергичный темп песни Aerosmith — «Toys in the attic». Это была первая песня на пластинке с одноименным названием, которую Ричи крепко любил. Он был очень горд своей коллекцией и тем, что мог наизусть назвать последовательность песен на тех или иных пластинках. Для всего их многообразия был выделен целый шкаф, где винил бережно распределен по первой букве названия или имени исполнителя в алфавитном порядке. Каждые три дня все полки протирались, а иногда, если очень повезет найти какую-то редкую винтажную рок-атрибутику, то нижняя полка, не занятая винилом, пополнялась желанными находками. Этот шкаф одним своим видом излучал такую сумасшедшую энергетику, что хотелось прикоснуться к каждому узору на дверцах, к ручкам и полкам, рассматривать яркие обложки. Он был главным трофеем в комнате Ричи и оберегался по высшему разряду. Как только песня началась, пустой дом заиграл красками и наполнился живостью. Ричи съехал по перилам на первый этаж, где находилась кухня. Тело само начало заменять обычную походку на ритмичные пританцовывания, поэтому в процессе приготовления клубничного смузи часть немного пролилась, уж очень порывистым было движение рукой вверх. Проходя мимо холодильника и злясь на свою неосторожность, Ричи уже рефлекторно взглянул на записку. На маленькой бумажечке, которая висела на дверце холодильника, были написаны всего пара строк: «Сынок, мы снова уехали в командировку, будем через неделю, не скучай. Мы любим тебя!» и криво нарисованное сердечко, явно дело рук папы. Парень улыбнулся, смотря на размашистый почерк, и провел рукой по листочку. Прошло всего три дня с тех пор, как они снова уехали, а он уже скучает, вопреки словам на записке. Родители часто уезжали в командировки, особенно теперь, когда Ричи стал самостоятельным и взрослым, а работа требовала отъездов. Они бывали дома от силы неделю в месяц, в остальное же время их огромный дом был в полном распоряжении лишь одного человека — их сына. Первое время эта свобода опьяняла Ричи. Каждый день был шумным, наполненным событиями, словно не заканчивающийся праздник. Но постепенно все это надоедало, и на смену безграничному веселью приходила такая тоска, что больше совершенно ничего не хотелось. Точнее, хотелось лишь одного — поиграть с родителями в настольные игры, посмотреть вместе комедию, как они всегда делали в вечер пятницы… Родители почти каждый день звонили по скайпу, спрашивали, как прошел день, и как они скучают и любят, но это ни капли не заменяло касание рук и возможность положить голову на плечо в конце тяжелого дня. Возможно, если бы еще дом не был таким большим, то ощутимое одиночество давило бы меньше, но множество пустых комнат казались грузом. Именно тогда Ричи стал часто звать домой Стэна. Он и раньше это делал, но сейчас у них была полная свобода действий, а в три часа ночи можно было только начать веселиться, а не ложиться в постели, потому что мама и папа хотят спать, и им мешает музыка. Но совершенно ничего не меняло того факта, что Ричи часто очень скучал по семье, и с особенным трепетом ждал их приезда домой. Именно поэтому на дверце холодильника все еще весела та записка, как напоминание, сколько дней еще осталось до их семейного ужина.***
Через несколько часов Ричи, улыбаясь теплу, шел к месту встречи. Солнце путалось в его непослушных черных кудрях, отражалось в натертых до блеска витринах небольших магазинчиков. Парень, словно маленький ребенок, весело перепрыгивал лужи, по пути собирал мокрые листья клена в большой желто-оранжевый букет. Он не сдерживал счастливой улыбки, ведь сейчас утро, еще и утро субботы, тепло, а совсем скоро он закажет свой любимый кофе. Целых четыре повода для радости! Дойдя до кофейни, Ричи быстрым движением подбросил вверх букет осенних листьев, и они салютом разлетелись вокруг него. Мимо проходили хмурые люди, которые не оценили этот порыв хорошего настроения, но парень лишь одарил их улыбкой и отворил двери кофейни. Напевая мотив какой-то из песен Queen, он приземлился на лавку перед излюбленным угловым столиком, вдохнул запах кофе и удовлетворенно прикрыл глаза. Ричи специально пришел раньше назначенного времени. Он очень любил эту кофейню и уже несколько лет был ее постоянным гостем. Его заказ был всегда одинаковым — чашка эспрессо и пара ломтиков молочного шоколада. Как он сам объяснял — кофе, чтобы окончательно проснуться, а шоколад для хорошего настроения. При таком раскладе, это был довольно бессмысленный заказ, потому что Ричи как раз таки постоянно приходил в кофейню уже бодрым и с замечательным настроением, но он все равно был непреклонен и повторял его раз за разом. Ричи в два счета подскочил к стойке выдачи заказов, и легонько постучал по деревянной поверхности пальцами. Его взгляд бегал по кофейне в поисках знакомой макушки с розовыми волосами — Стефани. Стеф была его давней подругой и работала в этой кофейне уже около года. С Ричи они подружились сразу же, завидев издалека похожую на самих себя яркую натуру. Девушка одевалась во все цвета радуги и в такие же цвета постоянно красила волосы. Ричи даже шутил, что она моет голову тоникой вместо шампуня, но за это сам легонько получил по голове. Сегодня в кофейне была ее смена, это Ричи знал точно, ведь каждую субботу он специально приходил рано, чтобы поболтать с ней до того, как зал наполнится людьми. Именно поэтому его неподдельное удивление вызвал парень с русыми волосами в фирменном фартуке, опирающийся о дверной косяк и полностью погруженный чем-то в своем телефоне. Парень даже не заметил на себе чужого взгляда или чужого присутствия, равнодушно смотря в экран, поэтому Ричи пришлось негромко кашлянуть, привлекая к себе внимание. Незнакомец тут же поднял на него незаинтересованный взгляд, но его глаза, казалось, слегка округлились при виде Ричи. — Вы хотите сделать заказ? — парень слегка приподнял бровь, но его лицо оставалось все таким же — без тени заинтересованности. — Э-э-э… — Ричи протянул эту букву, не зная, что именно он хочет сказать, но тут же собрался и ответил, — Вообще я хотел спросить о девушке-бариста по имени Стефани. Она сегодня должна была работать и… — А, да, — парень бесстыдно его перебил и оперся рукой о барную стойку, — она сегодня работает, просто ненадолго отошла, типа гостей с утра в субботу нет, ага, как же. Незнакомец закатил глаза, всем видом показывая, что он на самом деле знал, что кого-то да занесет сюда с утра пораньше. — Ясно… а она скоро будет? И если сегодня все же ее смена, то… — Ричи запнулся, прикидывая, уместно ли будет обратиться на «ты». Парень был на вид его возраста, но смотрел так, будто был в разы старше. Впрочем, задумываться о формальности не пришлось, потому что он снова перебил Ричи, будто уже давно догадался, что тот собирается спросить. — Я просто стажер. Стеф решила свинтить, пока я тут стою и отдуваюсь, прикинь? Будто я в рабы ей устроился, а не в стажеры. Ричи поразило то, что этот парень перешел на довольно неформальное общение, совершенно его не зная, но зато теперь точно можно обратиться к нему на «ты», раз уж он посчитал это дозволенным. — Понятненько. А тебя вообще ну… зовут как? Ричи заметил, как на его лице появилось секундное непонимание, но потом он хлопнул себя по лбу, отвернулся, и предстал перед Ричи уже с ярким бейджиком на груди. Эдди. — Так, значит ты — Эдди, и ты — стажер? — Рич вопросительно поднял бровь, будто желая полностью удостовериться в личности этого незнакомца. — Вау, как ты догадался? — Эдди нагло ухмыльнулся, сочась сарказмом, но его взгляд уже не был таким незаинтересованным, даже наоборот — Ричи почувствовал, как тот пристально на него смотрит, разглядывает детали одежды. Эдди остановил изучение внешнего вида нового знакомого на лице, а точнее — на глазах. Их взгляды столкнулись. Большие глаза Эдди в обрамлении густых черных ресниц были широко распахнуты и сочились какой-то внутренней насмешкой. Они сразу показались хитрыми, потому что и улыбка у него тоже была лукавая. Ричи хотел было отвести взгляд, но глаза, цвета не то молочного шоколада, не то с янтарным переливом (наверное, из-за солнца) так зацепили, что они так и смотрели в глаза друг другу, пока Эдди первый не перевел взгляд чуть влево, прервав игру в гляделки. Он хихикнул с напускной застенчивостью, чем вывел Ричи из транса и заставил слегка встряхнуть головой. — Ну, так что, есть какие-то пожелания, эм… — теперь уже Эдди вопросительно взглянул на него, желая, может быть, узнать имя..? — Меня зовут Ричи. — Ага… ну я вообще не твое имя узнать хотел, а заказ, но так уж и быть, будем знакомы. Эдди ловким движением запрыгнул на барную стойку, по-хозяйнически уселся на нее, и протянул Ричи руку. Тот неуверенно взглянул в его лукавые глаза, от которых все никак не мог оторваться, пока Эдди не засмеялся, теперь уже заливисто и искренне. — Ну че ты как прокаженный? Надо же как-то знакомство закрепить! Мне конечно понравилось, как ты пялился, но в первую встречу я предпочитаю более медленный темп развития отношений. Ричи опешил и, наверное, даже слегка приоткрыл рот от удивления. Такая прыткость была для него необычна. Эдди все так же сидел с протянутой рукой, выжидающе глядя на него, поэтому ничего не оставалось, как неуверенно протянуть и пожать руку. — Ну, вот видишь, я тебя даже не убил, не зарезал, не закрыл в кладовой или в холодильнике и не утянул в свое скромное жилище на принудительные работы. Я безопасный, так что прекрати так на меня смотреть! Эдди метнул на него взгляд, полный напускной строгости, но небольшие морщинки у уголков глаз совершенно не позволяли воспринять эту строгость всерьез, так как выдавали его веселый настрой. — Эдди! Ричи резко обернулся назад на звонкий голос, в котором, в отличии от голоса Эдди, уже сквозили нотки серьезности. Голос он сразу узнал и выдохнул с таким облегчением, что аж заболели легкие. Это была Стеф. — Да чо сразу Эдди то? Я вообще еще ничего не сделал! — Вот именно, что «еще». Тебя, блин, опасно на пару минут одного оставить! Тебе повезло, что это всего лишь Ричи, если б ты так с другим клиентом заговорил, то твое стажерство закончилось бы не начавшись. Ричи заметил, как карие глаза заметно потускнели и уже норовили закатиться куда-то в другую галактику, но Стефани тут же прикрикнула: «И не смей мне тут закатывать глаза!», и Эдди решил не рисковать жизнью. — Стеф, боже мой, привет! — Ричи сразу же встрепенулся, наконец-то завидев знакомое лицо, и обнял подругу так, будто они были в разлуке больше года, сам удивившись такой своей реакции. — Ой, ты чего так сжимаешь то? — Да скучал просто жуть как, — он со смущенной улыбкой отстранился от нее, а Стеф только усмехнулась. И чего над ним сегодня все смеются? — Мы с тобой конечно о-о-очень давно не виделись, но ладно... Так, ты, наверное, уже успел познакомиться с этим кадром, — она сделала неопределенный жест в сторону Эдди, а тот невинно помахал рукой, — он устроился сюда вчера и находится под моим полным контролем, так что если начнет обижать — зови, и я покажу ему, где зимуют раки. — Да в воде они зимуют, не надо мне ничо показывать. — Не нарывайся. Ричи слушал, как они беззлобно ругаются, и бесстыдно разглядывал Эдди, пока тот отвлекся на пререкания со Стеф. Эдди был невысокого роста, уж явно меньше, чем Ричи, и стройного телосложения. Его волосы непослушно спадали на лоб крупными витками, нос и щеки усыпаны веснушками, а от улыбки появлялись очаровательные ямочки. Ричи надолго задержался на его лице, неосознанно отметив про себя, что Эдди довольно симпатичный. А вот яркостью одежды он особо не отличался — на нем была надета большая белая худи, бордово-зеленый фартук, выцвевшие синие джинсы, явно уже застиранные, и белые кеды с красными вставками логотипа «найк». Его внешний вид был простой, но удивительно ему подходил, подчеркивая на фоне светлых оттенков его темные кудри и большие такие же темные глаза. Снова остановив взгляд на глазах, Ричи вдруг оказался замеченным, потому что Эдди со своим несходящим лукавством покосился на него, но ничего не сказал. Ричи почувствовал, как щеки заливаются краской, и поспешил отвести взгляд, подзывая к себе Стефани, чтобы скрыть неловкость. — Стеф, можешь как всегда — эспрессо и шоколад? — Ой, да, конечно, а Эдди тебе ничего не сделал? — она строго зыркнула на парня, стоящего чуть поодаль от нее. — Да твою налево, почему чуть что — сразу я? Я его, вообще-то, спрашивал. — Стеф, он правда спрашивал, просто я не ответил. Она недовольно покосилась на Эдди, но, согласившись, махнула рукой. — Окей, но тогда слезь с барной стойки, это тебе не стул. А вообще — привыкай стоять. Сегодня суббота и будет куча людей, так что сидеть тебе уж точно не придется. Эдди поддался легкому толчку в спину и спрыгнул на пол, собираясь снова что-то возразить, но потом вдруг остолбенел, обратив взгляд ко входу в кофейню. Ричи уже второй раз за день увидел, как его глаза удивленно распахиваются, поэтому инстинктивно обернулся на раздражителя, что сделала и Стефани. Как только три пары глаз устремились в одну точку, Ричи, тоже уже второй раз за день, ошарашено раскрыл рот, Стеф же наоборот прикрыла его рукой. Повисла тишина, которую нарушил нервный смешок Эдди: — У вас каждую субботу здесь карнавальная вечеринка, и вы просто меня не предупредили, или это реальная кровь? Ему никто ничего не ответил, Стеф — потому что все так же прикрывала рот рукой, не отводя взгляда от развернувшейся картины, а Ричи — потому что горло сдавил ком невообразимого размера, а в голове зароилось множество страшных мыслей, не давая составить связанную речь. Сделав неимоверное усилие, он все же сглотнул ком, и прохрипел: — Стэн, чо с тобой? Кто это? Перед ним стоял его лучший друг с разукрашенным кровавыми подтеками лицом и лопнувшей губой. На костяшках правой руки у него виднелись ссадины и такие же кровавые следы, а левая рука придерживала за талию незнакомого для Ричи парня, который опирался на плечо Стэна. Этот парень, чуть кривясь, когда пытался коснуться правой ногой пола, выглядел не лучше Стэна, лишь руки, пожалуй, были целы. Его темные прямые волосы были до того всклокочены, что, казалось, на улице бушует ураган. Во взгляде Ричи на этих двоих было больше беспокойства, чем вопроса, но тем не менее он всеми силами старался показать глазами, что незамедлительно ждет ответа. — Это… в общем, знакомьтесь, это Билл. И нам тут немножечко нужна помощь.