Второй шанс

      Тэхен, утирая слёзы всё ещё не мог сдвинуться с места, хоть опасность вроде бы и миновала. Всё, на что его хватило, это дрожа пробраться к лестнице. Подслушав разговор, Ким понял, что это полиция, есть шанс заявить о себе, но… Мэнди? Он?       Тэхен широко открывает глаза и закрывает рот руками, чуть не падая. Собственные воспоминания больно бьют по мозгам, и парень почти задыхается, быстро поднимаясь по лестнице наверх, запирая ванную изнутри. Он кидается к зеркалу, включая дрожащими руками воду, и смотрит в запотевшее зеркало. «На кого ты похож, господи?!» Тэхен смывает кровь и слёзы с лица, и достаёт припрятанные седативные. Юнги предупреждал не перебарщивать.       — Прости…       Ким горстью запихивает в себя несколько капсул, откашливается и закрывает глаза. Все касания, все взгляды и бесноватые ухмылки Чонгука в перемотке. Нет, это не он. Его словно подменили, Чонгук был добр ко нему, он не мог притворяться. Тэхен смотрит на свои забинтованные ладони, и чуть не начинает плакать снова. В этой самой ванне он обнимал его, пытаясь успокоить. «Нет, Чонгук не виноват, нет!» — твердит себе Тэхен как сумасшедший, отказываясь принимать суть вещей.       Ким зарывается пальцами в волосы. Он не представляет, что делать. И хоть его психическое состояние улучшилось от седативных, он всё ещё испытывал страх от неизвестности. Поэтому, Тэхен решает отпереть дверь, и пройти по коридору в комнату старшего. Чонгук был внизу, поэтому он решил не терять времени, и прихватив трубку стационарного телефона, снова закрыться в ванной. Кому звонить? Юнги и так отдал ему свой телефон, но тот внизу, остается Чимин. Тэхен нервно сжимает трубку, слушая продолжительные гудки.       Чимин снимает трубку, находясь в полудреме, хоть и крики снизу его мачехи были намного громче звонка. Он не смог разобрать кто звонит, глаза слиплись, поэтому он лишь устало поднял трубку, перекатившись на спину.       — Мм, кто звонит?       — Чимин, это Тэхен. Прости, что рано, ты сегодня идешь в школу? — дрожащие нотки в голосе всё ещё были слышны.       — Мм? Ну сегодня только внеурочка, я не планировал, — приподнявшись в постели, парень потирает глаза, уловив тревогу в голосе говорящего, — Что-то случилось? Чонгук тебя обидел?       Тэхен отчаянно запротестовал.       — Нет-нет! Совсем нет… — Ким боялся, что Чимин узнает, ведь теперь Тэхен и правда не знает Чонгука, но решать пока этот вопрос не хочет, поэтому решает зайти с другой стороны, — Приехала полиция, Чимин, они что-то говорят о брате Чонгука…       Теперь Пак точно проснулся, и его ноги коснулись холодного пола в спальне.       — Что? Мэнди? Черт… Тэхен, жди меня, я приеду как можно скорее!       Сбросив вызов, Чимин быстро летит к шкафу, и почти что прыгает в зауженные джинсы, подпрыгивая разве что для верхней части. Футболку он надевает наспех, также и умывшись, уже топотом летит со ступенек вниз, к входной двери, но кухню ему не удается пробежать незамеченным.       — Пак Чимин! Стой где стоишь! — худая, но представительная на вид женщина — мачеха Чимина, поймала его в коридоре, — Ты опять спишь до обеда, почему мне вчера звонил ваш староста и сказал, что ты пропускаешь занятия?! Ты вообще слушаешь меня? — Она смотрела на то, как парень спешно шнуровал кроссовки, — Ты понимаешь, что о тебе бы сказала твоя мать?       На этих словах Чимин останавливается, и встает со скамьи, накидывая на одно плечо куртку. В его потухших глазах играет усмешка, но добрая, ведь о нем как никак заботятся, даже зная, что он не исправится. Он нежно берет женщину за руку, и целует в щеку, странно улыбаясь.       — Мама, не волнуйтесь, в отличие от вас, ее бы это не интересовало. Я побежал!       Он оставляет женщину на пороге, а сам бежит к остановке, набирая Намджуну. В нем до сих пор присутствовал вчерашний трепет, поэтому он не без волнения вслушивался в гудки.       Джун отвлёкся от мыслей и криков Элли, только когда увидел на экране знакомое имя.       — Мне нужно ответить, — схватив смартфон, парень скрылся в ванной.       — Ты совсем обо мне не заботишься! — крикнула та вдогонку, когда Ким уже отвечал на звонок.       — Чимин? В чём дело?       — Джун-и… мне звонил Тэхен. У Чонгука копы, но не спеши с выводами. Тэхен что-то упоминал о Мэнди, думаю там что-то стряслось, он был напуган, — Чимин отдаленно слышит крики в трубке, — Всё в порядке? Я тебя не отвлек?       — Всё нормально, я скоро приеду. Если этот засранец себя выдаст, я ему бошку откручу! — Ким сбросил, и провёл всё остальное время в сборах под крики Элли и дороге до дома друга.       — Чонгук! Чонгук! — мужчина пришедший с полицейским потряс того за плечо, — Вы как? Понимаю, вам сейчас сложно, но нам нужно задать вам пару вопросов, для следствия. Если это был все же не несчастный случай, любая информация будет нам полезна.       Чон через силу отступает внутрь дома, приглашая тех войти. Гости расположились в зале, где собственно и начался их разговор.       — Помимо вас, с Мэнди жил кто-то ещё?       — Сейчас со мной живет мой друг, он наверху. К Мэнди часто приходили девушки, с ними я его и видел в последний раз.       — А когда это было? — мужчина делал записи в блокнот, — Простите, я не представился. Местный следователь Чон Хосок. Я занимаюсь только подобными случаями, поэтому вы могли обо мне не слышать, — но он тут же будто засомневался в своих словах.       — Пару дней назад, я уходил в школу. Когда вернулся… Его не было дома, — Чонгук смотре перед собой, иногда поднимая взгляд на следователя.       — У Мэнди были враги?       — Я не знаю, мы не родные братья, и не были так близки. При мне он редко с кем то ругался.       — Как вы можете описать ваши отношения с ним? — следователь следил за реакцией Чонгука.       — Вы думаете, что я убил брата? — словно насмехаясь над вопросом, переспросил Гук, — Нет, даже если мы и не были с ним близки, убить его я бы не посмел! Я по гроб жизни обязан его отцу! Они моя семья, и я бы ни за что, не убил свою семью…       Последние слова прошлись болью по самому нутру.       Телефон Ким вернул на место, но спускаться не решался. Он был слишком потрясен происходящим и снова прочувствовать это не торопился. Но снизу послышались звуки, должно быть полицейские ведут допрос. Тэхен выдохнул — ему ничего не угрожает.       Блондин осмелился выйти на лестницу, и сразу снизу увидел Чонгука, но не того, кого он видел десять минут назад. Это был Чонгук, которого он знал, только ещё более погруженный в себя. Тот, ради которого Тэхен ввязался в драку. Чонгука, у которого отняли родного ему человека. Тэхен кусает губы, борясь с возникшем желанием подойти и обнять. Кима словно разрывает на части: одна сторонится парня, а другую так и влечет, и от этого ещё хуже, чем от пережитых издевательств.       В очередной раз, подняв глаза, Чонгук замечает Тэхена на лестнице. То как он смотрит — маленький оленёнок, любопытный и пугливый, крадется к волку, который напугал его, и теперь не в силах даже на ногах стоять. Чон грустно улыбается своим мыслям, пока улавливает следующий вопрос.       — У Мэнди были проблемы с наркотиками?       — Нет, по крайней мере дома он не употреблял, это точно.       — А какие-то таблетки, он лечился от чего-то?       — Все лекарства в доме — мои. Мне прописал их психиатр. Если будете проводить обыск, то в протокол можете так и записать. Я пью их довольно давно.       Следователь удивился.        — Для чего они, если не секрет?       — Посттравматическое расстройство личности, — холодно констатировал Гук, смотря как следователь что-то подчеркивает в блокноте.       — Ордер на арест нам выдадут в случае вашей виновности, ордер на обыск или изъятие, в случае недостающих деталей или в подозрениях на вас. Пока… ни то, ни другое не требуется, — Хосок поднялся с дивана, — Но позвольте заглянуть в его комнату, прямо сейчас…       Чонгук недоверчиво глянул на знакомого офицера, потом на следователя.        — Ладно, пойдемте…       Он поднялся с кресла и повёл следователя в комнату Мэнди. На лестнице они столкнулись с Тэхеном. Чон вежливо представил следователя и Тэхена друг другу, и повел старшего дальше.       Тэхен смотрел Чонгуку вслед, но его эмоции уловить не мог. Всё о чем он сейчас настойчиво продолжал думать — это то, что сказал Чон внизу. Значит, это могло быть причиной всех изменений? Черт, ведь он живет с этим!       Ким вспоминает про найденные в ванной таблетки и зарывается пальцами в волосы. «Но если все это время симптомы не появлялись, почему сейчас? Или все дело во мне?» У Кима в голове каша, разобраться в ней сложно, слава Богу таблетки всё еще действуют или бы Тэхен точно бы слетел с катушек.       Оставалось ждать того, что копы закончат осмотр, и сюда влетят другие, не менее важные персоны.       В комнате Мэнди царило его присутствие. Все его вещи лежали так, как их положил хозяин. И нет, Чонгук не то чтобы скучает, он просто разбит. Он не хочет стоять возле могилы, слушать молитвы и слова покойному. Он уже надышался могильной пылью, насмотрелся на сухие кресты и безмолвные серые плиты кладбища. Он не хочет туда.       — Чонгук, попробуйте вспомнить, с кем за последние несколько дней говорил или виделся ваш брат.       — Говорю же, это были девушки, я их не знаю. Вы можете проверить его телефон, там они все есть.       Следователь обошел кровать.        — Загвоздка в том, что телефона при нем не было. Были права и паспорт.       — Как он умер? Мэнди не мог разбиться, он не садиться за руль пьяным.       Хосок покосился на пару пустых бутылок из-под пива на полу.       — Он не был пьян, к тому же, не был за рулем. Машину его нашли в службе эвакуации. Забрали ее позавчера вечером. А вчера утром, по всей видимости, он и оказался на трассе, или же его туда вывезли нарочно. Тело подверглось столкновению, по всем параметрам похожим на аварию. До его отца мы уже дозвонились. Уверен, он захочет забрать тело сына…       — Дядя Чан, он так любил его… Мэнди был его единственным сыном… Не представляю, что он сейчас чувствует…       Следователь записал это по видимому в блокнот и сложил руки за спиной.       — Если дело будет иметь весомые улики, мы еще не раз увидимся. А пока что, спешу оставить вас, все же у вас траур.       Чонгук кивнул и проводил следователя к двери, где уже стоял полицейский и Тэхен.       — Чонгук, соболезную тебе. Зная, через что ты прошёл, никому не пожелаю такого! — пробормотал старик и похлопал того по плечу.       — Чонгук, будьте бдительны. О любых подозрительных вещах сообщайте мне. Я на вашей стороне, и желаю разобраться в этом. Держитесь!       На этом оба покинули дом. Закрывая дверь, Чон подсознательно ощущал взгляд Кима на себе и не спешил поворачиваться.       А Тэхен всё ещё не решался подойти. Он хотел понять все чувства Чона, хоть даже тот и был сначала против, но как, если парень сам ему не разрешает и делает такие вещи? Блондин осторожно делает шаг вперед, даже если ему будет больно, он сердцем желает быть рядом и ему кажется, что Чонгук этому не препятствует.       — Чонгук, я знаю, слова здесь излишни… — Тэхен опускает голову, сжимая побитые руки, — Просто знай, что я не отвернусь от тебя. Я попытаюсь всё понять…       Ким припарковал машину на гаражной дорожке и легко хлопнув дверью поспешил к дому. Уходящие без Чонгука в наручниках копы его успокоили. Ох, как не сладко теперь будет Чону. У парня никого не осталось, а до выпускных экзаменов пару месяцев.       Мотнув головой, Намджун бесцеремонно заходит внутрь и чуть не врезается в Чонгука. Он стоит весь не свой, а рядом Ким, испуганный и бледный. Оно и ясно от чего!       — Привет ребята… Чимин позвонил, сказал стряслось что!       А Чимин уже бежал неподалеку с остановки, рядом с домом Чона. Припаркованная машина Намджуна, да и сам Намджун, дали понять, что он как раз вовремя, если это можно так обозначить.       — Намджун, ребята, — Чимин смотрит на Чонгука и на позади продрогшего друга, понимая, что случилось что-то серьезное, — Мэнди, он… — по лицу Чона было понятно, что случилось именно то, чего все боялись — ещё одна смерть.       Ким не думая прижимает Чонгука к своей груди. На фоне его широких плеч, Чон кажется маленьким и хрупким.       — Я с тобой, мы все с тобой. Главное, держись! Чон, слышишь, все будет хорошо…       Намджун не знал, что ещё сказать, ведь всё это Чонгук уже слышал, много лет назад, когда родители его друга так же успокаивали его.       Чимин смотрит на них, гулко вздыхая. Совсем ничего не хочется говорить, тем более его язык, даже если он попытается сказать что-то ободряющее, то сейчас это будет не кстати.       Парень водит Чону по плечу и без слов кивает поставленным на него глазам, перемещая взор на Тэхена. Странно, тот стоит словно чужой, или ты, дурак Чимин, забыл какой парень застенчивый, хотя в этом определенно есть что-то странное.       — Тэхен, — в глазах, на смену испугу, приходит какая-то другая эмоция, но Ким словно скрывает её стеной из грустной улыбки. Чимин без слов обнимает парня просто потому что чувствует, что именно этого он и ждал, — Мы со всем справимся, вот увидишь…       Ким принимает спасительные объятия Чимина. Он всегда удивлялся тому, что несмотря на то, что Чонгук к Чимину относится с неким неодобрением, всё равно Пак это игнорируете и старается быть рядом при любой возможности, возможно даже пряча настоящие эмоции под своей чеширский улыбкой.       Тэхен смотрит на Чонгука и прикрывает глаза. Если он так может, то и Тэхен тогда справится.       Намджун отстраняется, и смотрит на бледное лицо Чона.       — Думаю, доп занятия сейчас лучше не посещать. Если хочешь, я останусь, помогу с похоронами. Или его заберёт дядя Чан?       Чонгук через боль вздыхает, и смотрит на собравшихся. Даже Чимин, которому Чонгук всегда не доверял, тоже примчался. Их что, всех Тэхен собрал? И когда он только успел?       — Да, дядя Чан уже знает. Скорее всего, он и заберет Мэнди, — Чон смотрит поочередно на Намджуна, затем на Чимина, после на Тэхена, задерживая на нём взгляд, — Спасибо, что позвал их…       Тэхен почти надеется, что Намджун и Чимин не заметят дрожащих рук, когда он слышит от Чона эти слова. Чонгук выглядит по обычному и говорит с прежним спокойствием.       «Неужели я схожу с ума, и всё это мне мерещилось?»       — Я не мог иначе… — и правда, ведь Ким был практически уверен, что им наедине пока не стоит оставаться, потому как и без того шаткое состояние Тэхена пока не пришло в норму.       Сегодняшний день можно было бы назвать хорошим — погода была отличная, но события не давали ей насладиться. И все же, Чимин увел Тэхена во внутренний дворик, пока Намджун был с Чонгуком, стараясь с ним поговорить.       — Знаешь, я всё ещё не могу поверить, что эти вещи не перестают проходить. Словно кто-то играет злую шутку со всеми нами, неужели четыре парня не могут нормально и весело провести последний школьный год? Я привык ко всему, что творится в этом городе, но даже за последний месяц, это переплюнуло все мои ожидания…       Чимин раскинув ноги, подставляет лицо полуденному солнцу, сидя на скамье у одинокого большого дерева в палисаднике Чона.       Кима опять вспышками настигает прошедшие дни, но на сей раз он не вздрагивает. Он благодарен Чимину, что тот не оставил его одного, это дает ему сил.       — Может это испытания? Мама всегда говорила, что за чередой неудач нас обязательно ждет что-то хорошее…       Чимин открыв глаза, не без удивление смотрит на блондина. Тот выглядит грустным, но при этом, на его губах проскальзывает тень улыбки.       — Должно быть твоя мама очень добрая… Таких людей часто недооценивают и не понимают…       Тэхеновы губы растягиваются в улыбке чуть больше и он смотрит на Чимина.       — Она бы оценила то, что ты сказал о ней. Жаль её больше нет.        Пак осекся и прикусил губу.       — Извини, я не знал…       Ким машет головой. Верно, не хочет, чтобы тот чувствовал себя неловко.       — Даже завидно… Моя бы мать, если бы тоже была жива, то никогда бы не заикнулась о таком. Она каждый день считала своим проклятием, а меня — её личным наказанием! — оба позволяют себе ухмылку и тихий смех, — Серьезно, ты знаешь, она даже не хотела, чтобы я ходил в школу, стал кем-то… Намджуну приходилось утром тайком забирать меня, а придя к обеду, я таких тумаков получал, не представляешь… Правда, наверное сейчас она бы мной гордилась, видя сколько занятий я пропустил.       Тэхен искренне смеется и после остается сидеть в молчание еще несколько секунд, лишь улыбаясь.       — А вы с Намджуном значит тоже лучшие друзья? Просто, я заметил, у вас есть некая связь. Хотя, очевидно, по твоему рассказу, знакомы вы очень давно.       Чимин хмыкнул.       — Да-а, ты прав… Мы знаем друг друга практически с пелёнок. Вместе играли, вместе ходили в садик. Наша любимая игра была в салки. Я всегда проигрывал ему, был таким неуклюжим. А когда он мне поддавался, я так на него обижался! — Чимин снова вскидывает голову и закрывает глаза, вспоминая, — Я, и умом, и сообразительностью не особо то отличался, так что он часто объяснял мне темы после школы, и они всегда были понятнее учительских, почему-то. Можно сказать, что он меня воспитывал, как старший брат. Практически всё, что я знаю сейчас — его заслуга.       Чимин в очередной раз улыбается, а после, подувший ветерок и тень листвы падает ему на лицо, закрыв от солнца.       — Но дети вырастают… И мы тоже выросли. В средней школе я переживал переломный момент, к тому времени моя биологическая мать умерла, а моя нынешняя мама ещё не могла взять меня к себе, и мне пришлось пожить какое-то время в интернате. Местечко — так себе! Там не было того чего я так люблю — свободы… И с Намджуном я не мог видеться. Естественно, мои оценки ухудшились и меня перевели в другой класс, где не было знакомых мне лиц. В школе надо мной стали издеваться из-за того, где я оказался. Хах, словно я этого хотел! Я больше всего нуждался в поддержке, нуждался в Намджуне, но я рассорился с ним до этого, ведь он считал неправильным то, как мне приходилось себя вести, чтобы там выжить.       Чиминовская улыбка меняется на горькую ухмылку, и солнце прячется за проплывавшее облако.       — Я много дрался, научился воровать, много дерзил, чтобы там меня чувствовали своим… Но когда я вернулся, вернулся домой, в школу, в класс, к нам пришел Чонгук, — сжимает пальцы, — Сколько же он шумихи тогда навел, прям как ты, когда пришел в школу… Намджун стал его другом, а меня будто старался избегать… Я не понимал этого, хотел подружиться с Чонгуком, но он очевидно был, что и сейчас, от меня не в особом восторге. И я остался в стороне, но потом пришел ты и соединил нас вместе. Конечно жаль, что при таких обстоятельствах, но сам факт… И хоть сейчас мои отношения с Намджуном не ясны, я рад, что подружился с тобой…