Пленительный цветок — природы дикой дар

В завершение своего вечера Лора перехватила пару бокалов шампанского. Без алкоголя в себе ей точно было не разобраться. Рэй тянулся к ней. Смотреть сквозь пальцы на не самые приличные поглаживания больше было невозможно. Как и отступать назад, пытаясь обратить всё в шутку, стоило Смиту склониться пониже. Надо было решить раз и навсегда, что она собирается делать дальше со своими чувствами и эмоциями Рэймонда. Позволить себе? Запретить? Забыть и перетерпеть или поддаться, закрыв глаза на все проблемы, который мог принести один только намёк на то, что после наркомана, едва ли певца и сплошного разочарования она решила поступить не менее пиздецово и выбрала себе превосходную замену в виде бандита в возрасте. Но хотелось поддаться. Наплевать на всех этих уёбских аристократов. Наплевать на родителей. Решимость переполнила её чуть за полночь: Прессфилд лежала на спине, с телефоном, зажатым в руках. Подумай родители посмотреть её переписки, то пришли бы в ужас. В особенный ужас, который настигает родителей при осознании, с кем могла связаться на этот раз их маленькая «Лорла». И плевать, что маленькая «Лорла» ругалась откровенным матом на нескончаемые запреты и падала в депрессию от очередного дня, проведённого в поместье. Та жизнь, к которой она вернётся после этого маленького чудного ивента, устроенного отцом. Накинув на себя шёлковый халат и сжав его лацканы рукой, Лора выскользнула из спальни. Признание Прессфилд будоражило рэймондово сознание слишком сильно. Буквально, мучило своим присутствием, намекая, что они, два долбоёба, поддались на все уловки и сошлись ближе, чем того позволяла работа и здравый смысл. Смит ругал себя, ругал телефон, сообщения, жизнь, Пирсонов, Прессфилдов — но не Лору. Она молодая и наивная, могла и не знать, как отреагирует на открытие друг другу с ним. Это его вина. — Мудоёб, — прошептал он сам себе, покрепче обняв подушку и закрыв глаза. Заснуть не получалось довольно долго, пока он вслушивался в своё ровное дыхание и стабильное сердцебиение. Почему он не мог взять себя в руки и отказаться от всего этого? Забыть о Лоре, перестать отвечать на её сообщения при первой же возможности, не выделять ей время в своём забитом графике? Не смеяться с её глупых шуток. Не щуриться недовольно, когда она умничала. Не восхищаться её голосом. Было ли это возможно без погружения себя в алкогольно-конопляно-коматозное состояние? Это была отвратительная мысль перед сном. И всё бы ничего, но скрип двери разбудил его, заставляя напрячься и не выдать своего пробуждения. Смит строил в голове много предположений о том, кто решил заявиться в его спальню. Вспоминал, где лежит оружие, пока не ощутил, как это нарушающее все приличия тело занырнуло к нему под одеяло, прижалось крепко к его голой спине своим шёлковым халатиком. И особенным ощущением осознания, что под халатиком ничего не было. — Это не спина, — дыхнула ему Лора шампанским на ухо, пройдясь ладонью вдоль его позвонков, — это ебаное произведение искусства. — Лора, — грозный тон потерялся за тихим придыханием и совершенной растерянностью. Поворачиваться он боялся. Как и двигаться в принципе. Вместо ответа он получил влажный поцелуй за ухом, с трудом сдержал стон где-то в груди. А потом наглая рука скользнула на его живот, прорываясь через любую защиту, и мозолистые пальцы, которыми он так восхищался, огладили его вдоль резинки пижамных штанов. В этот раз стон в груди не задержался, потрясая холодные стены комнаты своим звуком. Заглушенным, тихим, но звуком. Приняв это, как разрешение к любым дальнейшим действиям, Прессфилд зарылась носом в мягкий пшеничный затылок, ощущая мурашки на его шее под своими губами. Она хотела занырнуть ладонью сразу под бельё Рэймонда, но он поймал её прямо напротив едва заметной дорожки волос, уходящей вниз. Лора почесала его легонько пальцами, расслышав и сбитое дыхание, и переход на попытки отдышаться ртом. — Ты в курсе, что это называется домогательством? — Смит всё ещё не думал разворачиваться. Он понимал, что, развернувшись, проиграет. Проиграет и поддастся. — Только если ты против, — отозвалась она шёпотом и прикусила мочку его оттопыренного уха, всем телом ощущая, как Рэю нравилось это внимание. И как много сил у него уходило на сдерживание себя. — Не делай мою жизнь сложнее, — взмолился он, — пожалуйста. — Я не делаю её сложнее, — выдохнула Лора, — я просто хочу тебя, — призналась она, вызывая у него ничего, кроме стонов. — Пока у меня есть эта возможность. — Лора, — Рэймонд и сам шептал слишком интимно, крепче прижимая её ладонь к своему животу, — я не могу. — Это из-за моей внешности? — чуть грустнее спросила она, немного отодвинувшись назад и уткнувшись взглядом куда-то между лопаток Смита. — Что? — выдать что-то более осмысленное не удалось: Рэй развернулся, теряя остатки самообладания ещё в момент поворота. В темноте комнаты он видел не так уж и много, больше ощущал, как скользкая ткань опасно сползала с Лоры, открывая вид на небольшую грудь. Едва нахмурившись, он дотянулся свободной рукой до светильника у изголовья кровати и включил его. Озаренный тёплым светом, Смит изо всех сил старался смотреть только на лицо Прессфилд, даже прижал её к себе рукой, делая только хуже. Да, он так не мог посмотреть на приспущенный халат, но ощущал. Слишком хорошо ощущал её тело рядом с собой. Во всех его изгибах. — Я не очень-то женственная, — выдала Лора с кислой усмешкой, так и не найдя в себе сил посмотреть в глаза Рэю. — Менее возбуждающей тебя это не делает, — возразил он, облизнув нижнюю губу и лориной рукой поправил позицию растущего напряжения в штанах. — Моё «не могу» касается моральной стороны вопроса, — как отговорить её от принижения себя, он совсем не знал. Но Прессфилд так и не подняла взгляда, так что Рэй взял всё в свои руки — а точнее, освободил её ладонь и обеими руками ухватил её лицо, направляющим, но не заставляющим движением приподнимая его к себе. Думать о чём-то другом не выходило: мысли ускользали из головы, заменяясь непрерывным потоком внезапного прозрения по поводу наличия у себя тянущего все внутренности возбуждения. Смит всматривался в зелень лориных глаз, будто частичка дикой природы с усыпанными травой холмами отражалась в цвете её радужки, словно смешанный лес на горе, которую хотелось покорить, забраться на самый верх и рассматривать ночное небо, усыпанное звёздами, как эти созвездия родинок вокруг её глаз. Говорят, если надо принять решение, нужно подкинуть монетку. Не за тем, чтобы дать всё решить случайности, а затем, что от своей реакции на тот или иной вариант можно понять, какой ты сделал выбор. Свой выбор Рэймонд сделал, ещё пока поворачивался с бока на бок, прекрасно осознав, что оттолкнуть от себя Лору он не сможет. Он не был способен сформировать конкретное и жёсткое «нет». Только пичкал себя уёбской ложью о том, что это будет один единственный раз. Ни больше ни меньше. — Такой же единственный, как твоя ложь моим родителям? — с лёгкой усмешкой отозвалась Прессфилд, и Смит не нашёл ничего лучше, чем заткнуть её бахвальство поцелуем. Его бесило то, насколько легко Лора умудрялась его читать, насколько просто понимала, что именно происходит в его голове и душе. И восхищало. Он навалился сверху, жадный до прикосновений, жадный до ощущений, жадный до всего, что вызывает податливое женское тело в кровати. Рэй вдавил её в матрас, совершенно объёбанным взглядом уловив то, что халат, не имеющий и намека на пояс или завязки, почти спал с острых плеч.  Разве он должен это делать? Разве он сможет выбраться сухим из болота, в которое он себя так успешно затягивал?  Его поцелуй недолго задержался на губах. Рэймонд продолжил изучение её тела, принимаясь выцеловывать каждый доступный ему сантиметр бледной кожи.  И Смит не торопился. Его губы и щекотная борода посылали толпы мурашек по всему телу. Он дорвался. Развел обеими руками ёбаный халатик, который не справлялся со своей обязанностью прикрыть тело от чужих взглядов.  Лора успешно выскользнула из рукавов, но все её попытки перевернуть Рэя на спину подавились его руками и угрожающими рычаниями куда-то в бедро. Он не собирался останавливаться и уже привстал на колени, порывисто дергая свои штаны вниз. Смит щурился близоруко, пытаясь охватить взглядом лежащее под ним тело. Не смотря на всю остроту, Рэймонд не мог налюбоваться лёгкой округлостью девичьих бёдер, не мог оторвать взгляда от нежной груди.  Кто-то очень пьяный поделился с ним мудростью в пабе: «Сиськи, друг, это сиськи. Они как вода и воздух — да, со временем ты привыкаешь, но ты никогда не потеряешь виду, насколько они на самом деле ценны». Рэй был более чем согласен ещё тогда, но сейчас всё его тело тянулось в согласии с этой мудростью и не держать свою ладонь, не сжимать её легонько, не ласкать пальцами бархатность тонкой кожи он тоже просто не мог.  Момент, когда рука Прессфилд всё же скользнула в его трусы, он успешно проебал. Лора гладила его плечо и шею, иногда забиралась пальцами в растрепанные волосы на затылке, словно отвлекала от главного покушения на его член.  — Тоже ходишь на воск? — посмеялась она ему на ухо, не подав своего удивления невероятной гладкости под рукой. Смит слабо кивнул. Единственные волосы, которые он мог себе позволить — это дорожку внизу живота, которая во время приступов бесила его тем, что блондинистые волосы выглядели скорее как грязь; и оставленная после короткого триммера маленького размера лужайка на лобке.  Рэй инстинктивно толкался в её руку, создавая больше давления. Он всё ещё никуда не спешил, игнорируя влажность в своих трусах, сосредотачивая все свои движения на ласке лориного тела. Она тоже сдерживалась с трудом, обкусывала нижнюю губу, царапала его плечо, оставляя красные полосы.  — Откуда? — на подсунутый под нос презерватив Рэймонд отреагировал слишком сильным удивлением. Каким образом у Прессфилд имелись те самые резинки? Те, которыми пользуется он, да ещё и его размера? — Я перепутала и взяла не те? — Лора приподнялась на локтях, намного нахмурившись. — Откуда ты знаешь, какие — те? — прищурился он, подцепляя пальцами резинку её белья и касаясь в абсолютно неподобающих местах. — В гостевой спальне валялась пачка. Валялась. Как же. Смит громко хмыкнул, зная, что упаковка презервативов лежала в одном из отделов тумбочки. А значит, эта титулованная проблема копалась в его вещах и ковырялась в той спальне, в которой была… В его день рождения. Блять. Неужели ещё тогда захотела проникнуть в его спальню и не дать никакой возможности отказать? — Ты уверена? — он приспустил резинку чуть ниже.  — По поводу использования резинок или их наличия в гостевой спальне? — Прессфилд улыбнулась, тоже поймав пальцами резинку рэймондовых боксеров. И приспустила ровно на то же расстояние.  — Лора, — ну что мешало ей быть немного серьёзнее? Рэй продолжил ворчание. — Уверена, что хочешь? Ты не моего поля ягода.  — Ягоды, розы, поэзия — это круто, но можно ты уже займёшь свой рот чем-то более приятным, чем разговоры? — Прессфилд подключила вторую руку, стянув с Рэймонда трусы и ожидая от него того же действия.  Ответив хриплым басовитым смехом, он отбросил бельё в сторону, сдаваясь окончательно. Лора считала, что прелюдии как-то слишком затянулись, можно было бы обойтись и без этого. Но Смит не был бы собой, не продолжи он тщательную подготовку: толкнулся уверенно пальцами, едва успев прикрыть свободной рукой рот Прессфилд, чтобы не стонала так громко.  — Тише, — шепнул он на ухо и, широкими движениями облизывая её шею, прикусил, ловя кожу на зубок. От этих острых клыков Лора слабо подрагивала. — Мы же не хотим, чтобы нас услышали, — продолжил Рэй, пристраиваясь между её ног с мягкостью и осторожностью. Его движения были медленными, он будто и сам приноравливался, вспоминая забытое и задвинутое в шкаф умение расслабиться и отдать как можно больше удовольствия партнёру.  Потянувшись навстречу, хотя бы руками оглаживая это ёбаное произведение искусства природы и нацеленности, Прессфилд издала стон чуть громче, кусая ладонь Смита. Но ему важна была интимность. Близость, бьющая в голову, как ёбаные пузырьки шампанского. Близость, лишающая возможности дышать носом и заставляющая сердце отбивать нечёткий, сложный ритм где-то поближе к глотке. — Ш-ш-ш, — второй рукой, упёртой предплечьем в кровать, Рэймонд придерживал Лору за плечо. — Тебе комфортно? Кивни, если да, — попросил он едва различимым голосом, склоняясь настолько низко, что между ними не осталось и миллиметра свободы. После кивка он заметно расслабился, но спрашивать продолжил. — Вот так хорошо? Или лучше так? — толчки стали глубже, сильнее, намного отчетливее наполняли изнутри, одаряя тело яростной пульсацией. И эти постоянные просьбы признания своего удобства сначала показались Прессфилд очень милыми. Но потом они попросту заебали и, найдя возможность, Лора толкнула Смита на спину и моментально уселась на него сверху, и только закушенная губа помогла не застонать громче.  — Вот так хорошо, — она уложила руку на его рот, убыстрив темп, и с комфортом упёрлась второй ладонью в его грудь. Рэй наградил её обиженно-строгим взглядом, но потом и сам отдался наслаждению влажными шлепками.  Ей пришлось замедлиться, чтобы сдержать растущие стоны, так и рвущиеся наружу, зарождающиеся где-то в районе диафрагмы. Смит прошелся ласковой ладонью вдоль её рёбер, поднимаясь наверх, но пальцами второй намеренно спустился ниже, ухмыляясь в закрывающую его губы руку.  От такого радушного приёма Прессфилд содрогнулась, откидываясь назад, едва удерживая равновесие на дрожащих мышцах. Окончательный стон ей удалось сдавить только прокушенной до крови губой и зажмуренным, хмурым взглядом, пока она сдалась течению, поддалась умелым рукам и глубоким толчкам.  — Блять, — выдохнул Рэймонд, когда её рука соскользнула с его лица, — какая же ты красивая.  Лора улыбалась, зализывая оставленную собой же ранку на губе, когда Смита перекосоёбило, сбивая мощным потоком эмоций. Но он пришёл в себя немного быстрее, тут же поймав Прессфилд в свои объятия, и уткнулся носом в её макушку, на удивление, пахнущую терпким цитрусом. Пути назад больше не было.  Он молчал долго, переваривая произошедшие события в своей голове. Надумывал, зацеплялся, зацикливался на том, насколько ему было нельзя всё это делать. — Теперь твой отец точно спустит на меня всех собак, — выдохнул Рэй, продолжив наглаживать её лицо пальцами.  — Рэй, — она усмехнулась, приподнимая голову и щурясь довольно-довольно.  — М? — У нас лабрадоры. Твоя жопа в безопасности, — посмеялась Лора, под свои слова устроив ладонь на очень сочной его части тела.  — Я уверен, он нацепит на меня кучу фазаньих перьев, чтобы ваши лабрадоры мечтали принести мою мёртвую тушку к его ногам, — он перевернулся на спину с горестным вздохом.  — Тогда у нас есть немного времени, потому что сезон на фазанов открывается только в октябре, — Прессфилд похлопала его по животу, вызвав несколько заглушенный смешок.  — Что ж. Всегда знал, что умру не от старости, — Рэймонд сполз на кровати пониже, чтобы иметь возможность прильнуть к шее Лоры с влажными поцелуями.  Она, правда, смеялась приглушенно и извивалась от его действий. Борода всё ещё казалась ей щекотной, но приятно щекотной. Резво приподнявшись на локте, Прессфилд перешла в наступление, нависнув над Рэем и ухватив его лицо в той же манере, что любил делать он: прижав ладонь к уху, а большим пальцем поглаживая его щёку.  — Я бы тоже хотела, чтобы всё было не так сложно, — Лора прильнула к его губам с поцелуем. Шёлковым, осторожным. Она, конечно, привыкла к тому, что её положение будет вызывать сложности, кого ни выбери. К газетам, мечтающим порыться в чужом белье, и журналистам, действительно роющимся в этом белье. Со Смитом сложность пробивала все границы, ставя рекорды в том, насколько надо быть скрытным. Но как можно сопротивляться этому жару, который Рэй излучал, что ёбаная переносная печка? Это был не жар сексуального желания, не заявление о мечтаниях овладении её телом. Это была неприкрытая ласка. Желание быть нежным и заботливым.  Как все его поцелуи, как сбитое дыхание напротив её бледной кожи. Смит поддавался её ласке довольно легко, всё ещё надеясь на то, что Прессфилд забудет о нём, как только перешагнет порог его спальни. Только вот часть его разума хотела продолжения. Хотела видеть Лору в своей кровати. И этому желанию он поддавался ещё сильнее, пугая её своими надеждами. — Не уходи, — прошептал он в каком-то почти ощутимом отчаянии. — Побудь ещё немного. Лора натянула халат, пока сидела на кровати, сама едва находя в себе силы оторваться. Но она вернулась в объятия Смита, навалилась на него сверху с такой счастливой улыбкой, что у него снова защемило где-то в груди. Его дыхание в норму так и не собиралось приходить. Будто его избили в грудину и бросили подыхать на этих роскошных подушках.  — Я могу остаться ненадолго, — подтвердила она не менее хриплым шёпотом. — Жаль, что не на всю ночь, — Рэй вздохнул протяжно и тяжко, не в силах остановить свои руки от беспрестанного блуждания по телу Лоры. — Жаль, — согласилась она, поддаваясь на ласку так спокойно и просто, словно всё это не было не на один раз. Ёбаный один единственный раз.  — Скажи, а ты специально мне все ноги в вальсе оттоптала? — Рэймонд решил отвлечь себя от плохих мыслей и застрявших размышлений.  — Нет. Я человек-косяк, ты ещё не понял этого? — усмехнулась Прессфилд, почёсывая пальцами завитки бороды на его челюсти. — И нет, не тот косяк. — А как же там балет, пачки, па, это вот всё аристократическое? — посмеялся он. — Я ходила на фехтование, — пожала плечами она, — тыкать людей шпагой было веселее и проще. Да и мамин препод балетный сказал, что за мной невозможно ни уследить, ни заставить что-то делать больше двух раз подряд. — Почему-то я даже не удивлён, — Рэй задумчиво помычал, скользнув пальцами под ничего не скрывающий халатик. Хотелось удержать Лору на секунду, минуту, на мгновение. Но у него ничего не вышло.  — Где резинка? — Прессфилд свесила ноги с кровати, усевшись на краю. Она тщательно подавляла все лишние мысли о том, как бы хотелось остаться вместе с ним. И тискать его полночи, чтобы любоваться такой красивой и такой редкой улыбкой.  — Я сам выкину, — вздохнув, Рэймонд прошёлся пальцами по спине Лоры и уложил ладонь. — Поцелуешь на прощание?  — Мы увидимся за завтраком, какое прощание? — прищурилась Прессфилд, но наклонилась, обеими руками упершись возле его головы. Смит пялился на её грудь и даже не видел смысла этого скрывать.  — Я сомневаюсь, что у меня будет шанс облапать тебя за завтраком, — усмехнулся Рэй, после чего крепко обхватил Лору за пояс, перекручивая через себя и отодвигая подальше от того края кровати, на котором она сидела. Ещё секунда — и он уже спустил руку с пояса на бедро.  — Что-то это мало похоже на поцелуй, — её взгляд всё ещё был прищуренным, чуть дотошным, и Рэймонд потерся кончиком носа о широкую скулу.  — Ты всегда так торопишься? — он гладил большим пальцем её лоб, наклоняясь мучительно медленно. Просто потому что надо было как-то задержать её на ещё одну блядскую минуту.  — Ты забыл о моей гиперактивности? — приглушенно заметила Лора ему в губы, прежде чем сама подтянулась, делая это прощание невыносимо игривым.  Но её пришлось отпустить. Из рук, из кровати, из спальни. Но не из головы и сердца.  За завтраком Прессфилд очень старалась вести себя, как обычно. И не засматриваться на Рэя, вспоминая о том, что под всеми этими жилеточками, прямыми чиносами и отглаженными воротничками имелось такое тело, что его можно было бы поставить в Британском музее в отделе древней Греции и Рима и никто бы не заметил разницы.  Омлет с красной рыбой и трюфелями уже настолько заебал, что она перешла на мюсли. Матери это не очень нравилось, но Лора не хотела ни спорить, ни что-то доказывать. Она ела? Ела. Какие ещё вопросы.  — Рэймонд, — услышав голос своего отца, Прессфилд чуть не вздрогнула. Смит же отвлёкся от разговора с Розалинд и поспешно перевёл взгляд на герцога. — Я знаю, за завтраком некрасиво об этом говорить, — лорд только начал, а у Рэя уже всё внутри похолодело.  Нет, внешне он ничего не выдал. Так и сидел, вдумчиво глядя на герцога, и слушал его. Но внутри всё его существо кричало диким криком в просторном поле. Кто его выдал? Как его выдали? Пирсоны? Микки бы ни за что не стал такого делать, даже если и услышал их. Роз тоже не стала бы делать жизнь мужа тяжелее.  — Но мы с Энн посчитали, что тебе не стоило так потакать Лоре, — сама же Лора пила кофе и сверлила отца таким тяжёлым взглядом, что ему стало немного неуютно. — Если ваша выходка с танцем больше не повторится, мы будем очень благодарны, — наконец-то пояснил Чарльз. С души максимально быстро свалился камень. Боже, это всего лишь по поводу танца! Он себя так легко давно не чувствовал. Прессфилд тоже заметно расслабилась, продолжив свой негромкий разговор с дядей.  — Ты сегодня выглядишь на удивление живой, — заметил приглушенно Берти. — Может, помесишь днём грушу? И нормально замотаем руки в этот раз.  — Не знаю, — Лора поджала губы. — Посмотрим, чем буду занята днём, ладно? — она провела ладонью по плечу дяди, и тот кивнул в принятие её слов, прежде чем кинул взгляд на Рэя.  — Конечно, — пообещал Смит, поправив очки, — больше никаких выходок.  Посматривая на отношения отцов и детей у аристократов, Рэймонд задумался о том, как давно он посещал своих родителей. Не то чтобы это было проблемой, но он скучал. Скучали ли родители — это был уже совершенно другой вопрос.  Но когда от дома отделяла всего лишь дорога в два часа, Смит не удержался. Он решился. Может, стоило начать свои сорок лет с хорошего шага и как порядочный сын навестить родителей хоть раз в десятилетку. Может, помочь деньгами или какой-нибудь работой, обсудить свою и их жизнь, узнать, как идут дела? К тому же, это сильно отвлечет от уёбских мыслей о том, насколько он не подходит Лоре.  — Босс, — поймав Пирсона после завтрака, он решил предупредить о своём отъезде. Мало ли, какие планы на него были у босса. — Я ведь сегодня не слишком нужен? Я бы хотел съездить в Ньюкасл.  — Что-то забыл купить? — Микки посмотрел на него внимательно, но всё же сразу было видно, что он не собирается отказывать.  — Хотел бы навестить родителей.  — Поезжай, — кивнул Пирсон. Большего ему знать и не надо было.  Лора бродила по замку в молчании. Мысли и возвращение к ним вызвали состояние безнадёжной прострации: хотелось свернуться в клубочек после долгих отчаянных криков и лежать, переживая за свои голосовые связки.  А ещё Рэя нигде не было.  Спрашивать про него было бы пиздец как тупо, учитывая все обстоятельства. А к Пирсонам подходить ещё и боязно было: Розалинд всё утро кидала на неё осуждающие взгляды. Лора предпочла думать, что эта криминальная парочка ничего не слышала и осуждение вовсе не за то, что она не удержала свои чувства в узде, а дала им расплескаться по всей поверхности.  В конце концов, забурившись в свою комнату ради бесконечно хуёвой рефлексии, которая всегда делала только хуже, Прессфилд дёрнулась от звука пришедшего сообщения.  «Ты сможешь вырваться из замка?» — висело сообщение от Рэя. Лора задумалась, что она в принципе могла сделать.  «Наверное, да», — набрала она, спускаясь вниз по деревянной лестнице и набросив джинсовку на плечи.  «Я скину адрес. Приедь. Пожалуйста». На улице Лора недолго поразглядывала подъезжающие машины: люди пытались приехать пораньше, к чаю, и потом переодеться в замке на ужин, но глазами она искала кого-то, кто будет готов уехать.  Фигуру Банни она заметила с крайним удивлением, но подошла к нему уверенным шагом. С ним будет проще всего договориться.  — Привет, — поздоровалась она с громилой, и тот почтительно кивнул: — Леди Прессфилд.  — Леди Лора, — поправила машинально она, — но это неважно. Сможешь отвезти меня к Рэю в Ньюкасл?  — Конечно, — кивнул Банни, доставая ключи от внедорожника. — Куда именно едем?  — Он сейчас пришлёт адрес, — сообщила она, уже устраиваясь на пассажирском (пока отец не видит) сидении. Телефон кратко провибрировал. — А тебе как удобнее, адрес назвать или найти, что это за место?  — Место, — выбрал вариант Банни, заведя машину, — интересно. Шеф вроде уезжал к своим родственникам.  — Церковь Святого Варфоломея в Лонг Бентоне, — нашла Прессфилд нужное место по координатам. — А он нечасто к ним ездит? Я так поняла, что брат навещает его периодически.  — Брат? — Банни переспросил с улыбкой, поставив телефон с навигатором на стойку. — Мы делаем ставки на то, что кто-то точно придуманный, либо брат, либо сестра.  — В смысле, делаете ставки? — похмурилась Лора, отвлекшись на секунду на набирание сообщения.  «Я еду», — коротко оповестила она Смита, прежде чем вновь переключилась на улыбчивого водителя.  — Их никто не видел, — пояснил Банни, — и он о них не распространяется.  — Я видела его брата, — заметила Прессфилд и поймала на себе донельзя приёбнутый взгляд. Банни, очевидно, и не думал верить ей. — Ронни, вроде. Они похожи, — кивнула она.  — И почему ты решила, что это был брат шефа?  Лора пальцем постучала себя по уху, слегка улыбаясь. Банни посмотрел на её жест не сразу, а потом рассмеялся раскатисто и громко.  — Ну и он рассказал немного о том, что Рэй сбежал из дома в пятнадцать и больше не вернулся. — Звучит похоже на шефа.  — И никто из вас ни разу не видел ни брата, ни сестру? — это и правда удивляло. Столько лет работать вместе.  — Даже босс не видел. А он на его свадьбе был.  — Ронни упоминал о ней. Раз он её знает, они виделись? — начала прикидывать Лора.  — Шеф чаще уезжал домой раньше. Но потом как-то постепенно перестал, а после развода так вообще, — махнул рукой Банни.  — Перманентно смотрел так, словно хочет при вас залезть в гроб, закрыть крышку изнутри и чтобы никто не беспокоил?  — Именно, — вновь посмеялся здоровяк.  Прессфилд же задавалась вопросом, зачем именно Рэймонд кинул ей адрес церкви. Если он поехал проведать кого-то из своих, то наверняка это надо делать в доме, но он бы скинул адрес дома, а не просто знаковое здание рядом.  Что-то здесь не складывалось. Что-то давило своим мрачным присутствием, своим уёбским грузом.  — А если говорить о ставках, то, подозреваю, сестра тоже настоящая, — Лора поджала губы, не зная, стоит ли говорить, что брат заглядывал за деньгами. — Но её я не видела.  — Как увидишь, обязательно расскажи. Я как раз поставил на то, что воображаемая — она.  — Хорошо, — улыбка задержалась на ней ненадолго. Лора ещё раз открыла карты, чтобы потыкаться по окрестностям этой церкви. Может, там рядом какая-то уютная кафешка? Подземные запасы монашеского винца?  Она медленно потянула карту наверх и чуть в сторону. Тыкнула на парк возле церкви.  «Кладбище Бентон» — высветилось название, и Прессфилд тяжело сглотнула. Блять.