Пленительный цветок — природы дикой дар

Нечасто Рэю приходилось задумываться о том, как бы сложилась его жизнь, останься он в родном городе. Какими были его шансы стать нормальным членом общества? Из странного ребёнка с экзистенциальными проблемами и философскими мыслями о пригодности себя в обществе вырос такой же странный взрослый с абсолютно теми же вопросами. Но что с ним стало бы, не встреть он Пирсона? Или свою бывшую жену? Можно ведь сколько угодно говорить о том, что окружение не делает человека. И врать самому себе. Рэймонд знал, подкоркой знал о том, что из подобных отморозков, к коим он себя причислял, не вырос бы никакой профессор, поэт или достойный образованный человек. У Ронни вот было образование. Не весть какое, но высшее ведь. И как ему это помогло в жизни? Живёт в маленьком домике, постепенно спиваясь от нереализованных мечт, отсутствия перспектив и наличия жены с двумя детьми. А ведь старшему его племяннику уже должно было стукнуть восемнадцать. Смит пожмурился болезненно. Последний раз он видел его десятилетним пиздюком, мечтающим играть в высшей лиге. Вряд ли этим мечтам удалось сбыться. Как и любым другим максималистским мечтам подростка. Сколько его собственных мечт сбылось? Одна. У него был свой дом. Всё остальное уверенно послало его нахуй. Семья? Друзья? Непыльная умственная работа? Высшее образование? Стабильность в жизни? Впору было заводить тридцать кошек и запирать все двери. Возможно, он не смотрел на своё будущее так угрюмо: когда Пирсон решится на вторую продажу, подушка бабла безопасности под Рэем могла бы обеспечить ему замок размером больше Сайзерга и весёлую старость. Но с такой весёлой жизнью хочется спокойствия, свой садик, домашнее хозяйство с курами да овцами, долгие прогулки по зелени холмов и, желательно, облюбованное острое плечо для проявления своей нежности и заботы. В магазин он по пути всё равно завернул. Не хотел приезжать с пустыми руками и выбрал любимые отцовские зефирки в шоколаде. Были у него с утра порывы приготовить что-нибудь любимое семьёй, тот же пан хаггерти по маминому рецепту, но в поездке бы всё это сильно мешалось. Так что к родительскому дому он подъехал с надеждами, лёгким волнением и коробкой зефира. Родные запахи и виды забили его разум ноткой ностальгии. У него ведь ещё были не самые плохие родители. Да, игнорировали, да, не смогли справиться с его бешеной припиздью по малолетству. Но будем честны, с такой припиздью разве что несколько психотерапевтов смогли бы справиться, и то в какой-нибудь исправительной колонии для малолетних. Дом у них был не весть какой. Рэй помнил, какой дикой радостью для него было, когда брат уехал в универ. Даже если их большую братскую комнату отдали сестре, ему досталась маленькая, полностью своя! Правда, если сложить все ночи, которые он там провёл, то получится не больше пары месяцев.  Отцовской машины не было на месте, и Рэймонд похмурился. Куда тот мог уехать посреди дня? Да и как его отец мог позволить довести дверные петли до такого ужасного состояния? Тяжело вздохнув, он решился и позвонил в дверной звонок, немного помявшись на пороге. Ступенька жутко скрипела. — Да? Смит пристально осмотрел мать, открывшую ему дверь. Немного осунувшаяся, очевидно постаревшая, с руками в грязи (несложно догадаться, откуда была любовь к садам у самого Рэя), она не сразу подняла на него взгляд, пока вытирала руки от земли и сорняков. — Привет, мам, — выдавил он неслышным голосом, моргнув, чтобы сдержать подступившую слезу. Чёрт подери, он скучал. — Рэймонд? — женщина смотрела на него с не меньшим количеством эмоций на лице. Она сдержать слёз не смогла и бросилась обнимать своего сына. — Это такой сюрприз, боже, расскажи мне, что ты здесь делаешь? — Был неподалеку, — глухо отозвался он, замерев в тёплых объятиях. — Я привёз к чаю. А где папа? — Ох, — мать отклонилась назад, приняв коробку в свои руки. Сразу же поджала губы, переведя взгляд с Рэя на машину за ним. — Разве Ронни тебе не рассказал? Он умер, — заметив, насколько побледнел Смит, она замолкла на секунду и продолжила только после вытирания слезинок тыльной стороной ладони. — Четыре года назад. Инсульт. У Рэймонда не нашлось никаких слов. Он стоял, едва сам не подкосившись от таких новостей. Почему? Почему ему никто не сказал? Почему он так беспечно забыл, наивно подумал, что уж с родителями-то ничего не случится? Почему? — Не рассказал, — холодным тоном отрезал он, отступая на ступеньку назад. Как и обычно. Как и всегда, лишний средний ребёнок. — Какое кладбище? — Бентон, — мягким голосом отозвалась мама, — ты же не поедешь сейчас, ты только приехал? — Я поеду сейчас, — уже уходя бросил он, сел в машину и с громким хлопком закрыл дверь. Блять! За рулём он сидел несколько секунд, не двигаясь, пытаясь понять, как же так вышло. В голову влезла дикая мысль написать Лоре, чтобы она приехала к нему, чтобы побыла рядом, когда ему так нужен кто-то возле. Естественно, он написал. Это была маленькая радость, когда он увидел от неё сообщение, что она уже выехала. Только после этого он завёл Мерседес и поехал в сторону названного кладбища. Добрался он туда достаточно быстро, успел обсудить с викарием несколько услуг, а точнее их стоимость, окончательно убедившись в том, что всё ёбаное захоронение было за его деньги. За его, сука, деньги, но сказать ему об этом никто не поспешил. — Прости меня, — выдохнул Рэй, аккуратно коснувшись ладонью холодного каменного гранита, — я столько всего не рассказал, я так и не попрощался, — он стоял над могилой в каком-то странном оцепенении, склонив голову и размышляя о том, что вот это уже была самая настоящая карма. Настигшая его в тот уёбский светлый и хороший момент. Из машины Лора выскочила быстро. Задержалась всего лишь на секунду, обратившись к Банни: — Я обратно поеду с Рэем. Можешь возвращаться, и скажешь там, если спросят, что я с ним в городе.  — Хорошо, милая, — кивнул громила, отсалютовав рукой, и направился на обратный курс. Прессфилд же поспешила на кладбище.  Почему-то шестое чувство говорило ей, что Смита она найдёт тут. Пришлось ещё задержаться на пару минут у обширной карты, выбрать путь к новым захоронениям. Наверняка.  Её догадки были подтверждены мрачной фигурой Рэймонда напротив чьей-то могилы. Он стоял, как сломанный оловянный солдатик, который внезапно потерял всю свою оловянность и был готов развалиться на части прямо сейчас. Руки он держал в карманах брюк, так что Лора аккуратно оплела его локоть обеими руками, обозначив своё появление этим мягким жестом. Рэй заметно перекосился в её сторону, но ничего не сказал. Он был на грани. Он не знал, как держаться дальше.  Пробежавшись взглядом по надгробию, Прессфилд чуть поджала губы и положила голову на опущенное печально плечо.  — Так значит, ты не Смит, — негромко нарушила она тишину.  — Нет, — его голос был настолько глухим, словно это уже говорил не человек. Оболочка, всего лишь пустая оболочка с человеческим видом.  Больше сдерживаться у него не было никаких сил. Рэймонд сгорбился, утыкаясь лицом куда-то в лорину шею, тяжело вдыхая носом тонкий и такой приятный по своему знакомству шлейф смеси имбиря, перца и бергамота на её коже, прежде чем сотрясся в беззвучном плаче.  Не став ничего говорить, Лора крепко обняла его в ответ, сцепляя руки за его шеей, и просто позволила ему выплакаться в себя, принимая всю его боль, разочарование и ярость, наплевав на то, что разделит всё это и ощутит сама. Ему это сейчас было нужнее.  — Пойдём на скамейку, — предложила она некоторое время спустя, и Рэй согласился, в абсолютном молчании утянув её на ближайшую свободную лавочку. Выглядел он паршиво. Хотелось ему свернуться в клубочек и кричать от боли, материться так громко, чтобы услышали все. Правда, Смит вообще никаких звуков не произносил, просто убрал очки в нагрудный карман и вновь, как скошенная трава, завалился на Прессфилд, пряча своё лицо подальше от всех. Не прерывая молчания, Лора прижалась носом к этой светлой макушке, мягко гладила по плечу и прикрыла глаза вместе с ним. — Четыре года. Четыре блядских года назад, — прошептал Рэймонд в дикой смеси печальной ярости. — А ведь он приезжал всё это время. Уёбок. Даже не подумал рассказать мне. — Может, не знал, как? — попыталась смягчить ситуацию она. — Хочешь сказать, как брать деньги на надгробие и полное мероприятие, он знал, а как сообщить мне о смерти отца — нет? — ответ вышел едким, но Прессфилд ощущала, что это был лишь защитный механизм, направленный совсем не на неё. — Ладно. Ты прав, уёбское поведение, — согласилась она, устроив на этот раз щёку на макушке Рэя, и открыла глаза, рассматривая ряды ухоженных надгробий. — Расскажешь мне о нём? — О Ронни? — удивился Рэймонд, отрывая голову от заплаканной джинсовки. Он даже не сразу потянулся вытирать рукой остатки слёз. — Об отце, — Лора пояснила с лёгкой улыбкой, не позволяя Смиту отодвинуться слишком далеко. — Он, — Рэй замер, задумчиво почесав под подбородком. Было так сложно говорить о нём в прошедшем времени. Понимать, что последний раз они расстались не на самой хорошей ноте. И что после отец тщетно пытался до него дозвониться и достучаться, но Смит всё это проигнорировал. — Думаю, он научил меня, как драться. — Твой брат об этом говорил, — припомнила Прессфилд, позволяя ему снова уложить голову на её плечо. — В более широком смысле, — добавил он погодя. — Как бороться за свои идеалы, идеи и не сдаваться, даже если весь мир против. Я стал часто думать о своей молодости, — выдохнул Рэй, скрыв то, что эти мысли навещали его только из-за наличия такой молодой девчонки рядом. Это помогало ему сравнивать свои собственные ошибки, находить родительские проёбы и понимать, как всё было завязано на его дикости. — Я всегда восхищался им. Он брал несколько раз меня с собой в паб, и это было так странно, когда толпа пьяниц почтительно пропускала его вперёд. Это сейчас я понимаю, что он, скорее всего, был связан с какими-то местными бандитами. И поэтому так ненавидел то, что я выбрал работу на Микки. — Что бы ты ему сказал, если бы смог провести это время рядом? — Лора водила пальцами за его ухом, опускаясь иногда на бороду. Смит, тяжело вздохнув, только отвернулся сильнее. — Какая разница. — Для тебя есть разница, — возразила она с лёгкой хмуростью. — Я не верю в эту загробную муть. В ад и рай, в томящиеся в ожидании души и слушающих нас предков, — отмахнулся он, весь напрягаясь. — Иногда нам надо во что-то верить. Что где-то там, в бескрайнем безмятежном космосе, они слышат все наши обращения к ним, позволяя нам выговориться, вспомнить на ещё какое-то время об их присутствии в нашей жизни, — Рэймонд машинально задрал голову вверх, поглядывая за бегущими по небу облаками. Глупые это всё россказни и пиздёж. Нет там никого и никогда не будет. — Ты не туда смотришь, — она улыбнулась, уложив ладонь прямо напротив сердца Смита. Он опустил взгляд, будто заново изучал эту прохладную ладонь. — Здесь. В этом космосе они живут и ждут наших слов. — Иногда ты слишком лирична, — совсем легонько улыбнулся Рэй, накрывая её ладонь своей. Он бы попросил прощения. За всё то, что творил в юношестве, подгоняемый максимализмом, амбициями и гормонами. Он бы рассказал о своей жизни. О её плохих моментах, о низких желаниях утопиться в бутылке. Он бы поделился тем, что считал себя разбитым человеком, пока не повстречал неугомонную задепрессованную проблему. И на самом деле, после таких мыслей ему стало немного полегче. Будто он правда мог поговорить с отцом. — Я рада, что ты решил поделиться с ним своими печалями, — только и отозвалась она, на что Смит тяжело вздохнул. — Тебе же будет плохо, да? От всего того, что ощущаю сейчас я? — Как-нибудь переживу. Не всё же тебе одному вытаскивать меня из болота? — Лора попыталась улыбнуться, но вышло не очень убедительно. Нет, она не жалела о том, что приехала. Где-то внутри, за всеми разделенными страхами, болями и печалью имелось чёткое воодушевление по поводу того доверия, что оказывал ей Рэй. Он хотел видеть её рядом. Не боялся показаться уязвимым. Разве может быть что-то лучше, когда с тобой делятся сокровенным? — Мы всегда можем вместе утонуть в болоте, — согласился Смит, посмотрев на свои часы, — и не успеть к ужину. — Похуй, — Прессфилд погладила его плечо, — поесть можно и позже на кухне, а за пропуск очередного дня в толпе лицемерных скотин я только за. Как долго они сидели рядом, Рэй уже и не предполагал. И вроде бы хотелось переговорить обо всём с семьёй. Но умом он понимал, что затея эта не менее хуёвая, чем вообще приезд сюда и выдёргивание Лоры с такого важного вечера. У её родителей теперь точно возникнут вопросы. Была слабая надежда, что Микки прикроет, но полагаться на неё было нельзя. — Мне надо заехать домой, — выдохнул Смит, приведя себя немного в порядок, протерев платком припухшие веки и надев обратно очки. — Что, мне уже надо знакомиться с твоими родителями? — Прессфилд постаралась свести всё злое и печальное настроение Рэймонда в более шутливое. — Ты бы сказал заранее, а то я вообще не представительно одета. — Я думаю, после того, как ты встретила моего брата в моём же халате, тебе совсем не принципиально, в чём быть, — усмехнулся он, усаживая Лору на переднее сидение, и тяжело выдохнул. Втягивать ещё и сюда её было действием паршивым и немного мерзким. Но без неё ему таких разговоров точно не пережить. И не обойтись без криков. Припаркованная возле дома машина Рональда его даже не удивила. Нет, он вскинул брови, хмыкнул протяжно, когда парковался за ней, но понимал, что мать обязательно отзвонилась бы старшему по поводу приезда блудного сына.  — А она что тут делает? — в этот раз дверь ему открыл брат, и Смит не нашел ничего лучше, чем прорычать: — Не твоё блядское дело, — и, ухватив Прессфилд за руку, прорвался вперёд, в гостиную и так и замер на пороге. Такую делегацию он точно не ожидал. Лора среди этой россыпи золотистых волос и голубых глаз чувствовала себя немного чужеродно. Даже поежилась слегка от внимания.  — Рэй! Мы решили устроить ужин в честь твоего приезда, — мама усадила его за стол, заставив снять верхнюю одежду, с удивлением выдала место и Лоре, шугнув Ронни за ещё одной тарелкой и набором приборов.  Рэймонд тупо моргал, глядя на сестру, на брата и на жену брата. Ёбаная делегация. Что, все вместе будут ему мозги компостировать? От вида пан хаггерти на столе стало совсем тошно. Его любимое мамино блюдо казалось какой-то дикой издевкой, мерзопакостным тычком под дых.  — Расскажи нам, как ты, — мягко начала мать, чуть ли не кивая в сторону Лоры. Смит сглотнул. Конечно, она зациклится на пришедшей с ним девушке. К еде на тарелке он так и не притронулся. — Вам вдруг стало не похуй, как я, значит? — Рэй начал негромко, постепенно повышая звук. — Удивительно. Что-то не припомню раньше такой заботы. Или погоди, снова нужны деньги? Кого на этот раз будем хоронить без моего ведома, Ронни? Меня?  — Рэй, — брат пытался не вспылить, — я хотел рассказать тебе всё, но ты всегда выгонял меня слишком быстро.  — О, так это я виноват, что у тебя хватило наглости приехать требовать с меня деньги на службу для отца, ебучий гроб и надгробие, но сказать об этом ты не решился?  — Но Ронни сказал, что деньги были его, — негромко возразила мать. Лора засматривалась на эту женщину, с удивлением подмечая, насколько Рэй был похож на неё лицом. Но точно не ушами.  — Вот значит как. Деньги его? — Смит издевательски вскинул брови. — Может, и Эмми только он деньги выдаёт из своего обширного кармана?  — В отличие от тебя, Рэй, он нас не кинул и помогает! — встряла Эмма в разговор. Ох, зря это она. Совершенно зря. Рэймонд смотрел на всех тем самым взглядом, от которого чайники не просто закипают, а лопаются по швам от перегрева. Лора ощущала, как боль Смита можно было огромной суповой ложкой ловить в воздухе. — Эмми. Милая. Дорогая моя сестра, — он склонился к ней ближе, — ты не охуела ли? Я плачу за твою жизнь! — рубеж пройден. Рэй перешёл на крик. — За все твои проёбы, поиски себя и попытки стать кем-то лучшим, чем вся эта блядская семейка! — Нихуя ты не платишь, Рэй.  — Средняя зарплата здесь сорок тысяч, Эмми. Сколько сейчас получает Ронни? Шестьдесят? Не забудь, что у него двое детей. И Софи, — кивнул он на молчащую жену возле покрасневшего брата. — Каким, блять, образом он достает лишние сорок на твою жизнь, скажи мне? А я скажу. Ко мне он, блять, ездит со слезливыми историями о том, как тебе нужны эти деньги, что всё изменится! — Рэймонд, — строгим голосом начала мать, — ты никогда столько не сквернословил. Не при девушке же!  — А ты не хочешь нас познакомить со своей хмурой подружкой? Или она немая? — съязвила сестра, и Смит отклонился на стульчике назад, тяжело выдохнув. Он перевёл взгляд на Лору, и в его глазах отчетливо было видно «прости за этот цирк». Но сестре он ответил.  — Леди Лора Прессфилд, если ты так жаждешь узнать.  Прессфилд видела, насколько её внешний вид обычно не вязался с титулом «леди». Это добавляло очков к охуеванию всей рэймондовы родни.  — Леди? — удивилась Эмма.  — Прессфилд? — это уже отозвалась молчавшая Софи. — Из тех Прессфилдов, чьё имение под Кендалом?  — Десять очков тебе, Софи, — ответила Лора, вызвав у Рэймонда тихий смешок в усы.  — У вас великолепный сад, — сколько бы Софи не пыталась смягчить обстановку, у неё не выходило.  — Милая, можешь звать меня Пэтси, — Прессфилд перевела взгляд на мать Смита. Почему-то подумала о том, что восхищения Рэя её собственным голосом наверняка брало начало отсюда. У Патрисии (совсем не похожей на ирландку, но кто знает) был такой же северный низкий женский тембр. — Как вы познакомились?  Пиздец как хотелось пошутить «когда он поспособствовал падению моего друга из окна», но Рэй посверлил её взглядом, словно ощутил зародившиеся едкость и сарказм.  — Это было очень романтично. Как в сопливых любовных фильмах. Шёл дождь, — начала Лора совершеннейше томным голосом, — но, скажите честно, вам разве не похуй? — Рэймонд заметно вздрогнул на этих словах. — Вы видите меня первый и последний раз, может, он мне просто заплатил, чтобы я активно делала вид его подружки.  Пока все трое смотрели в очередном припиздении, Смит тихо рассмеялся, прикрывая лицо рукой.  — За секс он тебе тоже платит? — с ехидством спросил Рональд. Он-то её уже второй раз видел.  — Ронни! — возмутилась Патрисия, но Лора только ухмыльнулась.  — О, Ронни, тот самый человек-проёб, из-за которого столько вещей сейчас пошло наперекосяк. Нет, в отличие от тебя, мне он не платит. Но я и не пизжу по поводу того, откуда достаю деньги. Как думаешь, будь ты более честным перед ними, чем бы ты смог выделиться? Элитным жильём в Лондоне? О, я так не думаю. У Рэймонда не было никаких слов. Он был в восхищении от простоты этого уничижительного разговора и того, что, в отличие от него, только что сорвавшегося и оравшего, Лора не поднимала голос ни на тон. Она сама не знала, какой успех оказывала её выдержка, её тихое королевское произношение и метко вставленные между делом маты.  — Эмма, — перешла Прессфилд к его сестре. — Прежде чем говорить, что Рэй вас всех тут бросил на произвол судьбы, может, мне стоит напомнить, что сидящий перед вами человек не просто твой брат, а не менее чем помощник наркобарона? Или ты думаешь, что он просто так фамилию сменил и уехал от вас подальше? Или что, ты считала, он будет приезжать к тебе каждые выходные? С этим, — рука Лоры скользнула за его пояс и успешно стащила пистолет, правда, Рэя крайне удивило, что Лора держала его дулом вверх, не направляла на людей, словно обученная обращению с огнестрелом. Потом он только вспомнил об охотах, — наперевес и отстрелял бы всех мудаков в твоём окружении? Хорошая фантазия, жаль, что фантазия, — она успешно засунула пистолет обратно, заставив Смита сглотнуть погромче. И перешла дальше.  — Не могу я назвать вас Пэтси, извините, Патрисия. Может, вы и не были причиной, по которой Рэй сбежал из дома, — она хмуро сверлила женщину фирменным взглядом, — но, определенно, вы стали причиной, по которой он не вернулся, — ни от одного не ускользнуло то, как Смит накрыл её ладонь своей, переплетая пальцы в поисках поддержки. — Вы знаете, я всегда считала лордские семейки ебанутыми. Нам, можно сказать, положено такими быть. Наши методы жизни далеки от страны в частности и мира в целом. Но вы! Вы, блять, разрушили все мои стереотипы о том, насколько может быть ебнутой одна простая семья. Неудивительно, что Рэй от вас сбежал. Меня удивляет только то, что он способен вернуться к вам. И всё ещё способен вас любить.  — Нам пора, — холодно отозвался Рэймонд, поднимаясь из-за стола. Он набросил на себя куртку и вздохнул. Достал из внутреннего кармана пачку денег и, отсчитав треть, бросив её на стол. — Смени петли на двери. А ты, — обратился он к брату, — можешь больше не приезжать. Если Эмми, — на этот раз он повернулся к сестре, — так захочется моих кровавых денег, пусть приезжает сама. Приятного вам вечера.  Лору он утянул за собой за руку, не дав ей даже попрощаться. Просто затащил в машину и обнял, крепко-крепко, так, что Прессфилд издала какой-то сдавленный хриплый писк, как накуренная мышь.  — Спасибо, — прошептал он, сжав кольцо рук ещё сильнее. — Спасибо, что была со мной сегодня. Я бы не смог без тебя.  — Раздавишь! — услышал он едва различимое слово и тут же ослабил хватку, но ещё не отодвинулся, ещё щекотал своей бородой её шею. — Уф, спасибо, что дал возможность подышать, наконец-то.  — Правда, спасибо, — заверил он ещё раз, пока что не в силах прервать объятия.  — Я просто знаю толк в доёбистых родственниках, — пожала плечами Лора, прижавшись щекой к его щеке, такой забавно заросшей. — Мне жаль, что ты не перестанешь их любить. Не думаю, что они этого достойны. Но теперь я понимаю. Отец научил тебя драться, — Смит только вдохнул громко носом и продолжил за неё: — А мать научила меня любить.  Они посидели так не слишком долго, всё же стоило отправляться уже в лорин дом. Два часа пути предвещали, что приедут они ближе к десяти вечера — как раз когда все начнут разъезжаться по своим отелям. Прессфилд первая прервала объятия, но всю дорогу аккуратно гладила его то по плечу, то по руке, то иногда по коленке. Пока они обсуждали более-менее нормальную ложь по поводу того, зачем именно Рэй увёз её в Ньюкасл, Прессфилд не могла остановить свои мысли от размышлений о семьях. О том, как ближайшее окружение может разрушить тебя, но ты всё равно не перестанешь надеяться, что они заметят тебя, что полюбят в ответ в той же степени, какова сила твоих чувств к ним. И как не повезло Смиту родиться с большим сердцем и любить открыто, сильно, много, разрушая самого себя изнутри каждый раз, когда любовь эта оказывалась отвергнута собственной семьёй. Теперь Лоре удалось понять и всю серьёзность слов Розалинд о том, что её действия могут сделать больно. И она не знала, что было лучше в их ситуации. В чём принципиальная разница боли, которую дарила эта любовь, и боли от разбитого этой любовью сердца? Что так, что так щемило под рёбрами и заставляло ощущать себя не более чем Джульеттой, обречённой заколоть себя? На парковке их ждал Пирсон. Сначала Рэймонд решил, что злость босса перешла все границы, поэтому готовился к худшему, но когда вышел из машины, то приметил, что Микки не выглядел злым или уставшим. Это позволило расслабленно опустить плечи. — Добрый вечер, голубки, — поприветствовал негромко его босс. Смит вздрогнул. — Банни рассказал мне, что подвёз Лору к тебе, — оповестил Майкл, отнимая изо рта сигару. Он осмотрел обоих с лёгкой усмешкой. — Так ты смогла повидать выдуманную семью Рэя? — обратился он к Прессфилд, и та фыркнула. — Лучше бы они были выдуманные, — Лора сжала ладонь на плече Рэя, вздохнув. — Я попрошу оставить что-нибудь из еды для тебя на кухне, — а потом попрощалась с Микки: — До встречи. Пирсон молчал всё время, пока Прессфилд не скрылась за дверью. Он курил и просто смотрел на своего консильери, сознавая всю нарастающую проблему у него под носом. — Не думал, что эта титулованная пичужка сможет тебя так увлечь, — качнул, наконец, головой Микки. — Я сказал её отцу, что ты слишком правильный и хороший работник, так что уехал с ней в город после того, как тебя отчитали за излишнее потакание. Так она не натворит дел в собственном доме, — Пирсон дыхнул на него дымом. — Спасибо, босс, — Рэймонд стоял, сцепив руки перед собой. Ему было стыдно за то, что Майклу приходилось участвовать в этом заговоре против лордской семьи, но с его поддержкой было намного проще. — Но жду я тебя тут не за этим. Кажется, я нашёл неплохой вариант для нашего нового места посадки. Граф Илифф — немного эксцентричный, но явно нуждается в наличке. — Что от меня требуется?  — Завтра будет охота. Если Розалинд захочет пойти, возьмёшь её с собой. Мне нужно быть с графом, — пояснил Микки. Смит сдержанно кивнул. Понял, что на этом было всё, и развернулся, чтобы найти кухню и хоть раз за день нормально поесть. — Рэй, — позвал его Пирсон в последний раз, заставив развернуться. — А она правда твою семью видела? И как прошло? — Хуёво, — отозвался Рэймонд, потерев тыльную сторону шеи. — Но родственников не выбирают. Микки кивнул, отпуская Смита на кухню, и постоял немного, докурив сигару и рассматривая припаркованный ряд машин у замка. Родственников не выбирают. Но вот жену очень даже. У него была Розалинд, ночные разговоры с которой могли обеспечить внутренним теплом и уютом, да и дела обсуждать с ней было полезно, её взгляд позволял окинуть проблему под другим углом. Правда, в последнее время и уж особенно в этом замке, кроме обсуждения того, к какому графу можно удачно подкатить яйца, их постоянной темой стал Рэймонд. — Роз, ты ни за что не поверишь, где они были, — прошептал Пирсон, проскользнув под одеяло к жене. — Хм? — она оторвалась от разглядывания Инстаграма конкурентов её салона. — Рэй действительно ездил домой. — С Лорой? — удивилась Роз, проводя кончиками пальцев по груди Майкла. — Мне кажется, у него что-то случилось в семье. Он бы не стал вызывать её к церкви просто так. И глаза у него красные были совсем не от травки. — Видимо, всё хуже, чем я думала, — выдохнула Розалинд. — И мы его потеряли. — Но ты не берёшь в расчёт важную вещь, дорогая. Лора к нему приехала. — Конечно приехала, погулять по городу, — в едкой манере ответила Роз. — Банни сказал, что она ломанулась к кладбищу, стоило ему отъехать. Она явно подозревала, что едет не на свидание. — К чему ты клонишь, милый? Что Рэй нашёл утешение в её присутствии? — Нет. Что она не отмазалась словами о том, что их могут засечь, или, поняв, что это будет не миленькая прогулка, отмахнуться своими проблемами, — его рука скользнула вниз, по талии Роз. — Ладно, только ради твоей старой сплетнической задницы я пойду в эту дикую срань в лес и узнаю больше, — выдохнула Розалинд, приглушённо посмеиваясь от бархатных прикосновений ласковой руки. — Я всё ещё удивлена, что Рэй нас не услышал и не понял, что мы тоже всё прекрасно слышали. — Роз, ему по ночам вполне есть кем себя занять.