The Chosen End

Вашингтон. 22 мая 1945 года. Англия уставился на него. - То есть как это ты не хочешь вторгаться в Россию? Звучало так же, как если бы тем же тоном он произнес «То есть как это ты не хочешь приходить на вечеринку на мой день рождения?». - Англия, затея идиотская, - Америка захлопнул желтую папку. – С какого черта мне этого хотеть? Англия стоял напротив него, по другую сторону стола, скрестив руки. - Ты не можешь отрицать наличие у него имперских амбиций. - Я не могу этого отрицать с тех пор, как впервые встретил его, - согласился Америка. - Не будь легкомысленным. - Кто здесь легкомысленный? И... Тебе ли вообще говорить об имперских амбициях? – он склонился над своими бумагами и продолжил подписывать контракты на производство и поставку военной продукции: США, США, США. - Это... Я согласился с принципом самоопределения в начале войны, так что по крайней мере ты должен признать, что я намереваюсь пересмотреть свое поведение относительно... - Но Россия его не признавал, - указал Америка. Он толкнул папку Англии обратно к нему, и она заскользила по гладкому столу. Озаглавлена она была метко: «Операция “Немыслимое”». – Так что не знаю, чему ты удивляешься. - Я не говорил, что удивлен. Но ты согласился с тем, что Россия расширяет границы своего влияния, и... - Почему ты ведешь себя так, как будто такого раньше вообще никогда не случалось... - Сталин неблагонадежен, - закончил Англия. Америка постучал ручкой по столу, и Англия продолжил. – Уверен, ты не станешь отрицать. - Сталин – сукин сын. - В целом это и есть моя точка зрения, да, - Англия развернулся, откинулся назад и уперся обеими руками в край стола Америки. Америка смотрел ему в затылок. – Я считаю, что Россия представляет угрозу для Западной Европы. - Ты с ума сошел, если думаешь, что сейчас он хочет ввязаться в еще одну драку, - сказал Америка. Он взял свою кружку для кофе и снова опустил её, когда вспомнил, что она пустая. Керамика звякнула по дереву с характерным пустым звуком. – После того, через что мы все прошли? - Сталин? - ...Что? - Ты не думаешь, что Сталин хочет ввязаться в драку? – Англия все еще не смотрел на него. Он ораторствовал в воздух. - ...Нет, Россия, - Америка нахмурился незаметно для собеседника и пробормотал. – Кто знает, чего хочет дядюшка Джо. - ...Прекратил бы ты его так называть. - Оу, но мы так близки. Англия вернулся к обсуждаемой теме. - Россия никогда не уклонялся от конфликта, - он стряхнул с рукава невидимую пылинку. Америка кисло скривился и уронил ручку. Она стукнулась о поверхность стола. - Он только что закончил воевать с Германией. Мне кажется, даже Россия сейчас малясь выжат, - проворчал он. – Он в раздрае, Англия. Прямо сейчас он хочет сосредоточиться на том, чтобы привести к послушанию своих новых «друзей» и, может быть, сделать что-то, чтобы некоторые из его людей не так сильно голодали. Он не хочет новой войны. Он даже тянет резину с прибытием на вечеринку в Японии. - Думаю, это больше связано с нежеланием тратить его ресурсы и жизни его людей, чтобы помочь нам, чем с каким-либо особым отвращением к войне. - Он в раздрае, - повторил Америка. Англия оттолкнулся от стола, прошел несколько шагов по ковру, засунув руки в карманы. Он выдохнул, остановился и сказал наконец: - На мой взгляд, в Ялте он выглядел достаточно здоровым. Я бы даже сказал, открытым к экспансии. - Естественно, так он и ведет себя с нами, на конференциях, но... - Держался прямо, активный, энергичный, и никаких тебе чертовых синяков – я бы не хотел вступать с ним в схватку... - ...да вот только ты хочешь... - Похоже, его выздоровление произошло довольно быстрым и устрашающим образом, - отчеканил Англия. - Что ж, да, такой уж Россия по жизни – устрашающий. Но он все еще вымотан, и чувствует себя так же, как каждый чувствовал бы на его месте, - Америка откинулся в кресле. Англия тяжело опустил ладонь на его стол. - Откуда столько уверенности? - Да потому что я видел его без одежды, – вырвалось у Америки. Красная, зудящая тишина повисла между ними. Мышца рядом с глазом Англии дернулась, пальцы его сжались на столе. Он вымолвил мягкое: - Ох, теперь я понимаю. - Не начинай, - предупредил его Америка. Англия пересек комнату, приблизился к двери, и Америка подумал, что он сейчас уйдет. Но нет: он опустил на стену вытянутую руку, пригнул голову – лица его было не видно с места Америки. С минуту он ничего не говорил. Америка заерзал в кресле. Он опустил взгляд на документы. Он подумал о том, чтобы снова взять ручку и вернуться к подписям – и ничего не сделал. Пальцы дрогнули у него на коленях. - Что ж, - вздохнул Англия. – Я восприму это как настоящую причину того, что ты не хочешь ему противостоять. Даже притом, что на кону – безопасность Западной Европы. Америке хотелось указать, что по поводу судьбы Восточной Европы Англия слез совсем не проливал, вспомнив выражение лица того белобрысого паренька, когда Англия осторожно сообщил ему пришедшие из Ялты новости, но – сейчас это было неважно, и Америка подавил эту мысль. - Нет, Англия, мои личные отношения с Россией – не причина того, что я не хочу нападать на него. Я не хочу нападать на него, потому что это идиотская затея. Идиотская, ненужная затея, - он двинул челюстью. – Я в состоянии разделять свою личную и политическую жизнь, ты это знаешь. - Правда? – прошептал Англия. - Мой флот мне нужен в Японии, чтобы победить в войне, в которой я уже сражаюсь. А оставить его в Средиземном или Северном морях, чтобы, возможно, защитить тебя, если Россия нападет, просто на всякий случай, это... это... – он выдохнул. – Я не твоя нянька. Я вступил в эту войну, чтобы защитить тебя... Америка захлопнул рот, как только произнес слова вслух. Ох, черт. Он спешно добавил: - ...И Францию, и всех остальных, потому что, ну знаешь, так было правильно, и для меня было бы отстойно, если бы место свободных рыночных экономик заняли... заняли фашисты, и вообще... Англия продолжал смотреть на него. Америка раздраженно прочистил горло и продолжил: - Ну, ты в курсе. Вообще. Как бы то ни было... эту войну я закончу. Но потом с меня хватит, окей? Англия открыл рот, закрыл его, затем уставился на свою поднятую руку. - Как бы тебе ни хотелось верить, но амбиции России, эм, он может не допустить... - Он в раздрае! - О чем ты не устаешь мне напоминать, но разве ты думаешь, что Сталину есть дело до состояния здоровья собственной страны? – Англия бросил на него режущий взгляд, глаза его были сужены. – Если Сталин хочет войны, значит, до тех пор, пока Россия физически будет в состоянии сражаться, Сталин заставит его это делать. Америка отвел взгляд вниз и в сторону, сжав зубы. Ладони неожиданно сжались в кулаки. Холодная дрожь вспыхнула в его горле. - Сталин осознает преимущества мира, - произнес он. – Он... он допустил Россию к участию в Организации Объединенных... Англия отмахнулся от его слов. - Да, и как ты верно указал, освободил себя от обязательств относительно принципа самоопределения, - холодные зеленые глаза пронизывали его. – Не думаешь, что это кое-что говорит о его намерениях? - Он сказал, что хочет мира, - Америка не мог выдержать его прямого взгляда. – Я должен ему довериться – по крайней мере пока не стало ясно обратное. - Ты принимаешь желаемое за действительное. Я надеялся, что ты перерос подобную наивность. Америка поморщился. - Ты сотни лет зовешь меня наивным. И у меня до сих пор все в порядке. - Потому что твой изоляционизм и твое, откровенно говоря, незначительное положение... - Прости, моё что... - ...Защищали тебя от последствий твоего слепого идеализма, - Англия уставился на него, начал ковырять ногти одной руки другой, впадая одну из своих мелких тревожных привычек. - Помнишь, как закончилась последняя крупная война? – потребовал Америка. Он склонился вперед. – Ты и я были союзниками, все готово было улечься, а потом ты использовал наш союз и хорошие отношения, чтобы убедить меня поучаствовать в одной бессмысленной интервенции в Россию? И это было тупо, и мы так ничего и не добились? А следующие двадцать лет я думал, что ты мудак? - А теперь представь, - ответил ему Англия. – Что если бы ты по-настоящему принял эти обязательства и последовал моему совету, то Сталин бы никогда не пришел к власти, и Россия сейчас сидел бы с нами как дружественная свободная демократия. Америка вцепился пальцами в столешницу. - Не– не играй со мной в эти игры. Никто не мог знать тогда... - Я говорил тебе, что система Россия совершенно неспособна к сотрудничеству с Западом, и говорю сейчас, что если мы хоть что-нибудь не предпримем, его теперешнее правительство и его новообретенное политическое влияние непременно приведут к конфронтации с... с тобой... - Россия не хочет со мной воевать! – бессильно выкрикнул Америка. – Его люди, они... они устали... - Отчего ты так уверен, что ему будет позволено что-то решать? – Англия просвистел ладонью в воздухе, будто нанося невидимую пощечину. - Я больше не хочу об этом говорить, - Америка схватил ручку и дернул бумаги к себе. – Я не собираюсь воевать с Россией, а ты с ума сошел, раз предлагаешь такое. Он и я, мы... мы можем... наконец-то снова стать друзьями. - Ты обманываешься, - предостерег его Англия. - Я этого не сделаю. - Прекрасно, - Англия сгреб свою папку и засунул ее под мышку. Он держался слишком прямо, задрал голову слишком высоко и, казалось, вибрировал, как оттянутая гитарная струна. – Это было всего лишь предложение, - он остановился в дверном проеме. – Но запомни мои слова. Лет через десять... посмотрим, как ты отреагируешь на них тогда. - До встречи, Англия. • Операция «Немыслимое»... (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F_%C2%AB%D0%9D%D0%B5%D0%BC%D1%8B%D1%81%D0%BB%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B5%C2%BB) ...представляла из себя британский план «навязать России волю Соединенных Штатов и Британской империи», созданный по приказу Черчилля в конце Второй мировой войны. Поддержка США считалась необходимой: без нее шансы на успех были бы «практически нереальны». • Причины, по которым Великобритания настаивала на вторжении, и причины, по которым США отказывались от него, были примерно такими, какие изложены в фике (за исключением момента с обнаженкой). Англия была обеспокоена воинственным экспансионистским СССР, возглавляемым «ненадежным» диктатором, который, ещё не вступив в войну с Японией, мог вместо этого заключить с ней союз и выступить против Западной Европы. Американцы были ошеломлены этой идеей и считали, что в ней нет ни военной, ни политической выгоды. Их надеждой был спокойный и готовый к сотрудничеству Советский Союз в составе членов-соучредителей ООН. • «...вспомнив выражение лица того белобрысого паренька, когда Англия осторожно сообщил ему пришедшие из Ялты новости» - На Ялтинской конференции Черчилль и Рузвельт согласились признать территориальные приобретения Советского Союза, вытекавшие из пакта Молотова-Риббентропа, и позволить СССР определять политическую структуру Польши. В Польше, а также в других странах Восточной и Центральной Европы этот акт известен как «западное предательство». Вопрос, была ли у Западных союзников реальная альтернатива, до сих пор является крайне щекотливым. Иронично то, что вред, нанесенный Польше и другим восточноевропейским странам, мог бы быть исправлен успешным проведением операции «Немыслимое», но нет никаких признаков того, что эти соображения были решающими в планах Британии относительно вторжения. • Примечание переводчика: к «западному предательству» относят не только уступки Сталину на Ялтинской конференции, но также и Мюнхенское соглашение 1938 года, отказ от военной помощи Польше в 1939 году, отсутствие помощи в Варшавском восстании в 1944 году, а также отсутствие какой-либо значимой поддержки антикоммунистических восстаний времен холодной войны: в ГДР в 1953, в Венгрии в 1956 и в Чехословакии в 1968 годах. Традиционный обзор, на этот раз - с академическим материалом: https://telegra.ph/Kto-vinovat-02-21