The Chosen End

Москва. 27 декабря 1979 года. Внезапного порыва холода, когда Россия открыл дверь, было достаточно, чтобы заставить его вздрогнуть. Его лицо и руки все еще были теплыми от огня в камине. Он моргнул, увидев Америку. - Сейчас середина зимы. Почему ты никогда не надеваешь перчатки? - У меня от них руки чешутся, - сказал Америка. Он поправил прижатую к груди картонную коробку. – Можно зайти? Здесь реально холодно. Россия отступил в сторону. Прищурился, посмотрев на коробку. Снежинка опустилась ему на ресницы. - Что ты там принес? Америка протиснулся мимо него и захлопнул дверь бедром. Он растер руки, по одной, о свои джинсы, затем смахнул снежинку. Россия рефлекторно отдернулся на дюйм. - В основном твои вещи. В животе тяжело и по-свинцовому запульсировало. Что ж. Это не заняло у Америки много времени. Советские войска лишь несколько часов назад взяли под контроль Кабул. - Полагаю, вместе со всеми подарками, что я когда-либо тебе дарил, - проворчал он и направился к камину, повернувшись к Америке спиной. Америка стряхнул снежинки с волос и последовал за ним. Он уронил коробку на кресло России. - Нет, это неправда. Это просто вещи, понимаешь? Россия скрестил руки. Задняя часть его шеи одеревенела. - Просто вещи. Америка опустился на одно колено перед камином и протянул руки к решетке. Кончики его пальцев алели. - Но я реально, мать твою, не могу поверить, что ты сделал это в сочельник, - продолжил он. – Ты что, просто... ненавидишь радость, или типа того? У тебя что, от неё сыпь? Россия нахмурился, глядя на сияющий ореол вокруг волос Америки. - Я не праздновал Рождество десятилетиями. Ты хочешь, чтобы я рассчитывал свои войны так, чтобы они не мешали твоим праздникам? Америка ухмыльнулся ему через плечо. - Да, вообще-то. Было бы круто. Россия сузил глаза. - Уверен, пребывая здесь, ты пропускаешь очередное собрание дисфункциональной семьи, а мне бы очень хотелось вернуться к своей книге. Так что я был бы признателен, если бы ты перешел к делу, - он бросил взгляд в раскрытую коробку. Сглотнул. Америка принес всё, не так ли? Америка расстегнул куртку и встал. Его очки отпотели. Он склонил голову к коробке. - Что ж, я реально принес тебе твои вещи. Со всем этим вводом войск, что ты затеял, какое-то время нам будет, скорее всего, проблематично проводить много времени в гостях друг у друга. Мы могли бы зависать в нейтральных странах? Хотя, знаю, их не так-то много осталось, но мы что-нибудь придумаем... – голос Америки затих. Он перенес свой вес на правую ногу. – Я просто подумал, что тебе бы захотелось получить свои вещи обратно, прежде чем всё станет неловко. Лишь малая часть слов Америки дошла до ушей России. Он нахмурился. Опустил руку на спинку кресла. Вдохнул. - В нейтральных странах? Я... – он последовал за взглядом Америки, устремленным на коробку, почувствовал дрожь в горле. – Ты всё ещё хочешь меня видеть?.. Потому что если ты думаешь, что я поменяю свои планы в Афганистане... - Нет, нет-нет-нет, - Америка с улыбкой потянул за один из концов шарфа России. – Это... это же работа, правильно? А мы профессионально относимся к работе. Знаешь, типа, по-деловому? Россия моргнул, глядя на него, один раз, медленно. Мягкий красный гул рос у него в ушах. Америка с ухмылкой закатил глаза и добавил: - Я имею в виду, эта война меня даже не касается. Россия почти услышал пока. Он вздохнул. - А ты ведь известен тем, что очень хорошо умеешь избегать конфликтов, которые тебя не касаются, - он скользнул по воротнику куртки Америки тяжелыми кончиками пальцев. Подумал, не закружилась ли у него голова. - Знаю, да? Локтями всех расталкивать, чтобы влезть третьей стороной в маленькую грязную войну, в которой ты участвуешь, - разве ж это на меня похоже? – Америка сплел их пальцы вместе и прижался лбом ко лбу России. – Стало полегче? Ты иногда такой глупый, как будто я бы бросил тебя из-за Афганистана... Россия пожал плечами. Но его пальцы сжались меж пальцами Америки. - У тебя в руках была коробка. Шел снег. Ты принес мою зубную щетку. Разве не так это обычно бывает? - В Москве всегда идёт снег, - Америка приподнялся на цыпочках и поцеловал Россию в уголок губ. – А ещё в коробке твой рождественский подарок. Россия опустил ладонь ему на затылок и крепко прижал к себе. Поцеловал немного сильнее и немного глубже, чем собирался. Спазмы проходили по его пальцам в волосах Америки, и когда он наконец отстранился, дыхание его было прерывистым. - Я же говорил тебе, что Рождество не праздную. Америка захихикал и снова закатил глаза, запустил кончики пальцев в волосы России. - Тогда это внеконфессиональный марксистско-ленинский подарок в знак добрых намерений, хорошо? Просто открой его. Россия на мгновение закрыл глаза от теплой дрожи. - Что там? - А ты реально давно Рождества не праздновал, я погляжу, - Америка запустил руку в коробку и вынул оттуда нечто в неаккуратной ярко-красной упаковке, что едва держалась благодаря золотой ленте. – Ты не должен спрашивать, ты должен открыть его. Россия отстранился от Америки и нерешительно взял подарок. Упаковка затрещала в его руках. Он порвал её одним длинным движением, сверху вниз. Вгляделся в свете огня. Наконец... - Америка, кто такой Эрик Клэптон? Америка уперся бедром в ручку кресла и засунул большие пальцы в карманы джинс. - Его музыка играла у меня, когда ты зашел ко мне на прошлой неделе, и ты притворился, что не слушаешь его, но всё постукивал ногой под столом. И... – Америка склонил голову набок, пока Россия перебирал столпку пластинок. – «Fleetwood Mac» – группа, которую я поставил следующей, и ты всё продолжал придумывать поводы, чтобы отлучиться в гостиную и получше вслушаться, а «Aerosmith» - парни, которые написали песню «Walk This Way», ты напевал её себе под нос три дня подряд на последней конференции... - Ты первый начал её напевать, - запротестовал Россия. – А я возвращался в гостиную, потому что думал, что ты забыл выключить телевизор. Четыре раза. Америка несколько мгновений смотрел на него с улыбкой, затем рассмеялся. - Хорошо, хорошо, конечно, ты ведь терпеть не можешь мою музыку. Ты просто постоянно её слушаешь, чтобы напомнить себе, как сильно ты её терпеть не можешь. О, о, а ещё здесь есть пластинки Глории Гейнор, знаешь, той самой, которая – And now you're back, - Америка вскинул руку. – From outer space, I just came in to find you here with that sad look upon your face... Словно электрические разряды пробегали, когда певучий голос Америки наполнял комнату. И воздух всегда застревал у России в легких. Он приблизился достаточно, чтобы вдеть пальцы в петлю для ремня Америки и притянул его к себе. - У тебя получается гораздо лучше, чем у неё, - усмехнулся он. Затем вздрогнул, когда осознал, что произнес. Глаза Америки распахнулись от восторга. - Значит, ты всё-таки слушаешь диско, - возликовал он и обнял Россию за плечи, прежде чем тот успел отшатнуться. – Эй, эй, скажи-ка, а ты смотрел «Лихорадку субботнего вечера»? - Нет. Несмотря на всё это, у меня ещё осталась капля достоинства, - Россия по привычке обернул руку вокруг талии Америки и почувствовал, как его тепло просачивается в его тело сквозь одежду. Америка растворился в смешках. - Ты смотрел. О Боже, да ты точно смотрел! – он поцеловал Россию за ухом. Спина его выгнулась от этого поцелуя. - Америка, - ахнул тот. – Я скорее оккупирую Афганистан в одиночку, чем высижу полтора часа, глядя на твоих людей, танцующих в кожаных штанах. - Ты и так оккупируешь Афганистан в одиночку, - блеск зажегся в глазах Америки – а затем он исчез. – И Траволта был очешуенен в этих штанах, признай это. Россия сглотнул и вновь расслабился. - Я ничего не признаю, - он вдавил пальцы в поясницу Америки. – Но... было очень щедро с твоей стороны принести мне подарок. Даже... хороший подарок. Америка отступил на достаточное расстояние, чтобы Россия смог увидеть его улыбку. - Некоторое время всё будет неловко, как я и сказал. С этим вторжением. Эта разрядка, знаешь ли, она закончилась. Но... мы же сможем вести себя по-взрослому, правильно? – Америка сжал пальцами шарф России. – Я не хочу скучать по тебе снова, ненаглядный. Россия сжал губы, услышав это слово. Он никогда к нему не привыкнет. Но он нежно провел костяшками по шее Америки и кивнул. - Да, я уверен, что сможем. • Афганская война началась 24 декабря 1979 года, когда советские войска вошли в Афганистан после того, как Демократическая Республика Афганистан обратилась за к Советскому Союзу, чтобы помог оказать сопротивление моджахедам (Америка называет эти события вторжением, а Россия – нет). Она длилась почти десять лет. Америка не остался невовлеченным (см. Операция «Циклон»). День, когда советские войска вошли в Кабул, считается окончанием периода разрядки международной напряженности. • О более позитивных вещах: рок-музыка в Советском Союзе, наконец, набрала популярность в 1970-х годах из-за растущего культурного влияния с Запада. • Примечание переводчика: глава отсылает к актуалочке, которая лучше бы не была актуалочкой. Вот просто «ммм, отвлекусь-ка я от бед этого ущербного мира, поперевожу ТСЕ, так-так-так, что у нас здесь, ммм, АФГАНИСТАН))». • Примечание переводчика: в посте со ссылкой на главу (https://vk.com/lorelinasjewelbox?w=wall-197046025_586) прикреплена музыка, которая упоминалась в главе, среди неё - мужской кавер I Will Survive, чтобы можно было представить, как Америка её напевает. Комментарий к главе: Этой главой авторы пытались показать, насколько выросли персонажи и как по-взрослому они себя ведут, и в очередной раз капитально обосрались. Потому что если раньше Америка с Россией хотя бы психовали из-за новых витков международной напряженности, то теперь произошло целое вторжение в Афганистан, а им на это АБСОЛЮТНО ПОЕБАТЬ. Ну точнее как поебать – оно явно не стоит того, чтобы прекращать их любяшки. - Что ж, я реально принес тебе твои вещи. Со всем этим вводом войск, что ты затеял, какое-то время нам будет, скорее всего, проблематично проводить много времени в гостях друг у друга. Мы могли бы зависать в нейтральных странах? Хотя, знаю, их не так-то много осталось, но мы что-нибудь придумаем... – голос Америки затих. Он перенес свой вес на правую ногу. – Я просто подумал, что тебе бы захотелось получить свои вещи обратно, прежде чем всё станет неловко. Лишь малая часть слов Америки дошла до ушей России. Он нахмурился. Опустил руку на спинку кресла. Вдохнул. - В нейтральных странах? Я... – он последовал за взглядом Америки, устремленным на коробку, почувствовал дрожь в горле. – Ты всё ещё хочешь меня видеть?.. Потому что если ты думаешь, что я поменяю свои планы в Афганистане... - Нет, нет-нет-нет, - Америка с улыбкой потянул за один из концов шарфа России. – Это... это же работа, правильно? А мы профессионально относимся к работе. Знаешь, типа, по-деловому? Ебаный ж ты сука пиздец, а. Деловые вы пидарасы, блять. В прошлой главе Россия был настолько зол из-за шахматного турнира, что готов был запихать Америке фигурку в жопу, а здесь, блин, речь идёт о жизнях советских солдат и военном конфликте, они даже делают акцент на том, что Америка обязательно в него вмешается, но как они обращаются с этим? Как с «деловой проблемой»! Это не персонажам похуй на военно-политическое противостояние, и жизни своих людей, это они просто выросли! И больше не ссорятся из-за всякой фигни! Вот ответьте мне, пожалуйста (это крик в небеса), зачем, зачем писать работу по мотивам реальных исторических событий, если войны в вашей вселенной имеют ровно нулевой вес, а?! Америка отступил на достаточное расстояние, чтобы Россия смог увидеть его улыбку. - Некоторое время всё будет неловко, как я и сказал. С этим вторжением. Эта разрядка, знаешь ли, она закончилась. Но... мы же сможем вести себя по-взрослому, правильно? – Америка сжал пальцами шарф России. – Я не хочу скучать по тебе снова, ненаглядный. Боже, просто убейтесь нахуй.