The Chosen End

Санкт-Петербург, Россия. Сентябрь 1814 года. Дверь была воистину впечатляющей. Добрых двадцати футов в высоту, вся в позолоте, с православными крестами и небольшими завитушками в стиле рококо. Америка пнул ее с такой силой, что правая створка отскочила от внутренней стены и чуть не врезалась ему в лицо. Он заблокировал его предплечьем, заорал от боли, затем ворвался в покои России и разразился гневной тирадой. - Я так устал от этого дерьма! Россия, наполовину приподнявшись на стуле, опустился обратно. - Ты только что сломал мой замок, - отметил он. - Прости… Я заменю его… Но я так больше не могу! Англия до сих пор не хочет садиться за мирные переговоры! Какого черта он от меня хочет? Теперь, когда Наполеона сослали, вся война бессмысленна, какого черта он не оставит меня в покое… - Может, хотя бы закроешь дверь? – Россия склонил голову и вздрогнул, когда Америка пнул расщеплённое дерево обратно в косяк. – И что у тебя с рукой? - Что? – Америка посмотрел на шину на правом запястье. Он покраснел от потока воспоминаний. – Мы подрались в Вашингтоне неделю назад. Он скрутил меня, а я сказал ему, что он паршивый мудак. Погоди – а, нет, я сказал ему, что Франция трахается жестче, чем он дерется, так что он сломал мне запястье, - он поднял взгляд на Россию и продолжил. – Возможно, был не самый подходящий момент. - Не скажу, что могу дать комментарий по этому поводу, - ответил Россия. Он подался вперёд, чтобы лучше рассмотреть поврежденную конечность Америки. – Впрочем, не представляю, каким бы, по-твоему, оказался его ответ. Америка взвизгнул, когда пальцы другой страны задели его запястье. - Думаю, я гнался за впечатлением. - Разве ты не всегда так делаешь? - Он был в моей столице. Он сжег мою столицу! Это был гражданский объект! Из-за него Первая Леди вынуждена была бежать одна с портретом Джорджа Вашингтона в своем исподнем ауууу, - он бросил на Россию полный боли взгляд, когда тот эксперимента ради загибал и разгибал его пальцы. Он отдёрнул руку. – Да, она правда сломана, спасибо. - Твой правящий класс не перестаёт меня изумлять. Насколько большим был портрет… Америка упёрся свободной рукой в подлокотник кресла России, изо всех сил придавая себе угрожающий вид. - Это не смешно, Россия! Красное дерево скрипнуло, когда Россия вывернулся из-под Америки и встал на ноги. - Я и не говорил, что это смешно. Я просто благодарен Господу, что все мои ценности можно перенести. - Он даже не был особо большим, - пробормотал Америка. – Она вырезала его из рамы. И я не смотрел, как именно она, мм, прятала его. Я уверен, она сделала это, как настоящая леди, - он отступил на шаг и осторожно помассировал запястье. - Я не совсем понимаю, что ты здесь делаешь, - заметил Россия из-за плеча, двигаясь к винному шкафу. – Возможно, это моя ошибка. Или, возможно, ты забыл объясниться, - стекло мягко звякнуло, и Россия вытащил из глубины шкафа тёмно-зелёную бутылку. Он одарил Америку полуулыбкой. – Мадера? - Ох, - Америка моргнул. – Эм, извини. Да, спасибо, давай. Я просто… я надеялся, что ты дашь мне совет. Россия наполнил два бокала, один – больше, чем другой, и осторожно взболтал янтарную жидкость в хрустале. - Урожай 1740 года, насколько я помню, - сказал он и передал Америке более полный бокал. Поднял свой, будто провозглашая тост. – Ты тогда был очень юным, да? Тогда было невозможно представить, что однажды ты станешь воевать со своей метрополией. - Он больше не моя метрополия, - он уставился в свой стакан, затем вздрогнул и поднял взгляд на Россию с запоздалым «Спасибо». Любезность была соблюдена. – Он просто ублюдок. Россия усмехнулся и сделал небольшой глоток. - Англия – точно не тот, с которым я стал бы проводить досуг. С ним бывает довольно… сложно. Америка фыркнул. - Сложно? Да он войну со мной спровоцировал просто… из вредности. Это похуже, чем «сложно». - «Очень» сложно, в таком случае, - вино в бокале России мягко плескалось, когда он поставил его на стол. – Говоря откровенно, я его не выношу. - Почему? Что он тебе сделал? – Америка вдохнул букет, поболтал вино в своём бокале, затем сделал небольшой глоток и просиял. – Эй, оно отличное. - Португальское, - Россия улыбнулся Америке. Он поиграл ножкой своего стакана, затем его лицо потемнело. – Я толком не знал Англию, когда был молод. Вообще-то, мы впервые поговорили друг с другом лишь пятьдесят лет назад. Когда он поддержал этого поганца Пруссию, что заставило меня заключить союз с Австрией и твоим французским другом. Позже я был вынужден какое-то время поддерживать их обоих. Это не было добровольным делом, сам понимаешь, но бывают времена, когда страна вынуждена следовать воле своего монарха, какой бы идиотской она ни была. - В смысле, ты говоришь, что был вынужден поддерживать Англию и Прусс… эй, я знаю! Та самая история с Войной за австрийское наследство, верно? Которая шла одновременно с Франко-индейской войной у меня? Помню, Англия какое-то время очень переживал по этому поводу, но затем он сказал, что у тебя взошел на престол новый император. И ты отвернулся от своих старых союзников и… и он насмехался над этим новым императором. Как его звали? - Пётр Алексеевич Романов. Рад знать, что Англии не изменило его чувство юмора, - Россия потянулся к своему бокалу и совершил большой глоток – то, что Франция учил его никогда не делать. - А, Пётр! Точно. А это правда, что он казнил собаку, потому что она съела его игрушечного солдатика? Когда ему было за двадцать? Россия потёр переносицу свободной рукой. - Это была крыса. С собаками… была совсем другая история. В его защиту, это был его любимый солдатик. Америка фыркнул от смеха. Он прислонился бедром к краю стола России. - Знаешь, это хороший пример того, почему я рад, что у меня нет королей. Такого человека никогда не избрали бы на пост Президента. - Ты пока только на пятом, - ответил Россия. Он провёл рукой по волосам. – Зря ты не веришь в разнообразие человеческих характеров. Америка бросил на него взгляд, полный неприязни, над поднятым бокалом с вином. - Я должен больше верить в то, что люди слетают с катушек и принимают дурные решения? Вот уж нет. - Дай людям достаточно времени, и они сделают и то, и другое. Я бы предпочел быть готовым, - стол скрипнул, когда Россия склонился над ним, схватил кусок пергамента и осторожно поставил его под бокал в качестве импровизированной подставки. – Как и тебе следовало бы быть готовым к действиям Англии, - он одарил Америку кривой улыбкой. – В некоторых отношениях страны ничем не отличаются от людей. Америка сморщился и отвернулся. - …Я знаю, - он молчал несколько секунд, затем сделал глоток. – Он всё ещё так зол на меня. - Тебя это удивляет? – ещё глоток – и Россия наполнил оба их бокала, не дожидаясь кивка Америки. – Годами в Европе разносилась молва об удивительной колонии, которую Англия взял под своё крыло. Он вливал в неё ресурсы, ему всегда было что рассказать о том, как она росла. Мы все знали о тебе, Америка. И мы все смотрели, как ты выставил его дураком, - он пожал плечами. – Он ещё долго будет злиться. Америка покраснел и на миг прикрыл глаза. Открыв их, он устремил на Россию пристальный взгляд. - Ему придется попросту с этим смириться, - заявил он. – Я теперь независимая страна, и его жалкие потуги… в запугивание ничего не изменят, - он опрокинул бокал и добротно отхлебнул. Россия мягко постукивал ногтями по бутылке, глядя, как Америка допивал свой вино. - Возможно, тебе следует сделать первый шаг, показать ему, что ты более зрелый, чем он склонен о тебе думать. Ты даёшь ему отпор, но иногда для улаживания споров между странами нужно нечто большее, чем военная сила. Иногда следует прибегать к дипломатии. - Ты прибегал к дипломатии против Наполеона? - Поначалу. - Но затем, когда это не сработало, ты сжёг свои же посевы. - Пусть лучше они были бы уничтожены, чем достались бы французам. Америка моргнул и внезапно бросил на Россию озабоченный взгляд. - Эй, а ты не держишь на меня за это обиду? В смысле… Англия затеял со мной войну, поскольку я не хотел прекращать торговлю с Францией. Но ведь Наполеон…вторгся к тебе. Получается я и тебя разочаровал? - Честно говоря, да, - Америка нахмурился, но Россия продолжил. – Ты мог бы сделать шаг назад и попытаться договориться с Англией, но вместо этого вы затеяли эту нелепую войну, даже как следует не подумав. Тысячи английских солдат были заняты твоими попытками сделать вид, будто ты способен о себе позаботиться, - он указал подбородком на повреждённую руку другой страны. – Ты разбуянился, подрался, получил травму, а теперь ждёшь чего, моего одобрения? – Россия наклонился достаточно близко, чтобы Америка почувствовал запах вина в его дыхании. – Мои крестьяне сжигали свои дома, моих женщин изувечивали, а мои солдаты замерзали насмерть. Воцарилась долгая, ужасная тишина. Синие глаза Америки опустились, и он склонил голову. Отступил на полшага. - Нет, я не жду твоего одобрения, - он опустил бокал на самодельную подставку. – Прости… Кажется, я отнял слишком много твоего времени. Россия испустил вздох, закрыл глаза. - Не надо, - проворчал он. – Я сказал, не подумав. Не мне говорить тебе всё это, - он выставил руку. Америка вздрогнул, прежде чем осознать, что Россия потянулся за бутылкой. Он прокашлялся и взял себя в руки. - Может быть и нет… Но в твоих словах есть смысл, - Америка вновь перенёс вес на ноги и посмотрел на свою поднятую руку. – Я чувствовал, что не могу игнорировать угрозы моему, моему суверенитету со стороны Англии, но ты прав, что целостность Европы важнее, чем моя гордыня. У меня… смешанные чувства насчет политической ситуации во Франции. С тех самых пор, как пала монархия. И находись я в положении, когда бы амбиции Наполеона угрожали моим границам, я бы вёл себя по-другому, - он сжал пальцы и поднял взгляд на Россию. – Прости меня за мою бестактность. Россия ответил ему маленькой улыбкой и развёл руками. - Тебе не за что извиняться, - он отошел от стола и пересёк комнату; лениво дотронулся пальцами до треснутого дверного косяка. – Разве не странно, что мы постоянно друг перед другом извиняемся? - Не думаю, что хоть кто-то из нас действительно извинился, - отметил Америка. Рука России замерла. - Думаю, что я извинился. А что, твоя просьба была неискренней? – он бросил на Америку бесцветный взгляд. Америка глядел на него несколько секунд, затем рассмеялся. Звук казался слишком громким в сводчатом помещении, но Россия усмехнулся. - Ты очень странная нация, Америка, - он взял повреждённую руку Америки и осторожно пожал её. Америка улыбнулся и сжал его пальцы, прежде чем отпустить. - А ты – немного сукин сын, но похоже, мне это в тебе даже нравится. - Отлично. Мне бы не хотелось, чтобы мы были в ссоре из-за подобной мелочи, - Россия на миг замолк и сжал губы. – Но то, что я сказал насчёт Англии, остается в силе: ты много выиграешь, сделав первый шаг. - Я не собираюсь извиняться перед ним. Он всё ещё ублюдок. - Уверен, он от тебя этого и не ждёт. И да, он ублюдок. Но всё это не может продолжаться между вами. Ты сам видишь, что количество твоих торговых партнёров сокращается, - он сложил руки за спиной. – И я бы солгал, если бы сказал, что мы не скучаем по твоим мехам. - Кстати, насчёт этого. Сейчас только сентябрь, почему же тут так холодно? – Америка взял свой бокал и допил вино. - Потому что… - Россия замолк, и Америка увидел, как вспышка чего-то, очень похожего на боль, мелькнула на его лице. – Потому что в России всегда холодно, - он отстегнул левую запонку и закатал рукав, предоставляя запястье. Америка взглянул на него, затем коснулся пальцами голой кожи. Когда он убрал их, Россия быстро опустил рукав. – Видишь? Америка потер кончики пальцев друг о друга. - Ты словно ледяной, - протянул он. Он поднял взгляд и открыл было рот – затем замолк, так и оставив слова невысказанными. Россия изогнул бровь. - Да. Но я к этому привык. К счастью, французы – нет, - он оглядел плотную куртку Америки и уголок его губ приподнялся. – Как и ты, я погляжу. Америка пожал плечами. - Я справляюсь. У меня тоже бывает холодно. Англия так и не смог вынести зим в Плимуте, Бостоне и других подобных местах. Какое-то время я думал, что это его отпугнёт и он никогда не вернётся. Конечно, потом он сообразил, что мой берег тянется на юг… - Тебе было всё равно, вернётся он или нет? – Россия крутил запонку между пальцами. – Ты же был совсем маленьким. Америка поставил свой стакан и с несколько секунд шевелил челюстью. - Нет, - признал он. – Если бы он уплыл, только появившись, мне было бы плевать, – Он вытер большим пальцем каплю вина в уголке рта. – Меня бы вырастил Франция, или, наверное, Голландия, - он взглянул на Россию и коротко кивнул. – Я поговорю с ним. Уверен, он скорее вернется к торговле, чем продолжит наращивать свой национальный долг этой бестолковой войной. - Тебе придется убедить его. Думаю, мы оба знаем, что на кон поставлено нечто большее, чем торговые пути, - остатки двери протестующе скрипнули, когда Россия раскрыл её. Он отступил в сторону, когда Америка прошел мимо. Америка скривился и потёр запястье, выходя в гулкий коридор. - Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Думаешь, это возможно? Россия встретился с ним взглядом. - Безусловно, да. И, не сказав больше ни слова, удалился обратно в свой кабинет.