The Chosen End

Форт Росс, Калифорния. Зима 1823 года. Америка нечасто бывал на Тихоокеанском побережье. Вода здесь всегда была более голубой, теплой и какой-то более дикой, чем та, что омывала его восточные штаты, но когда он возвращался домой, то всегда задавался вопросом, не померещилась ли ему эта разница. Весь этот регион был неизведан ещё только двадцать лет назад, и Америка знал, что он любил неизведанное гораздо больше, чем ему следовало. Ничто из этого не принадлежало ему, пока что, но… этот день был не за горами. А по словам президента Монро, всё это уже было его. Он пробежал мимо деревянных стен и небольших хозяйственных построек к берегу. Прямо у кромки воды он обнаружил того, кого ожидал увидеть. Америка остановился рядом с ним. После минутного молчания он сказал: - Роскошный вид, да? Россия повернулся, бросил взгляд на Америку, а затем – на воду. - И впрямь. Твои воды гораздо ярче, чем мои. И гораздо теплее. Они смотрели, как пена плескалась на песке. - Трудно поверить, что ты проделал весь этот путь лишь для того, чтобы постоять у океана рядом со мной, - Россия направил на собеседника косой взгляд. – И ты, кажется… чем-то воодушевлён. Америка улыбнулся, соглашаясь, но сказал: - Для меня не так уж и странно прийти, чтобы просто поболтать, - морской бриз опустил чёлку ему на лицо. Он счастливо раскраснелся и смахнул её в сторону. - К моему большому разочарованию, - но его плечи задрожали, и Америка понял, что он смеялся, хоть и тихо. Ветер набрал силу, и Россия прищурился, глядя на Америку сквозь свои волосы. – И в чём же цель этого конкретного визита? Поделиться со мной идеей об очередной летающей машине? Глаза Америки распахнулись. - Нет, но ты видел те воздушные шары, которые изобрел Франция? Я слышал, что теперь он почти научился ими управлять. Я хочу заполучить его чертежи – держу пари, я смог бы во всём разобраться. - Уверен, что смог бы. Это всё-таки Франция. Через три месяца ему надоест, затем он сделает вид, что шары его в принципе никогда не заботили, - Россия сделал несколько шагов вперёд, волоча ноги по сырому песку. Маленькие борозды заполнялись позади него. - Жестко, - усмехнулся Америка. - Ты знаешь, что это правда. - Помню, и я когда-то захватил его внимание, а теперь он не может уделить мне даже… ох, чёрт, да что же я здесь делаю, - Америка захотел вернуться к изначальной теме, но умолк. Он готовил эту маленькую речь несколько часов, ещё с самого взгорья, но теперь она казалась какой-то напыщенной. Он облизнул губы, ошутил океанскую соль на них. Он смотрел на Россию, что стоял в нескольких футах от него, на то, как прибой плескался у носков его ботинок, а ветер трепал его волосы. Он дрогнул от легкого чувства вины. – Эм… - попытался он. Россия бросил на него удивленный взгляд из-за плеча. - Что такое? Не в твоем обыкновении изъясняться так невразумительно, Америка, - он поманил его жестом, приглашая встать рядом с ним. – То, что ты скажешь, окажется либо бесконечно важным, либо абсолютно нелепым, и мне не терпится узнать, что это, - левый уголок его рта чуть-чуть приподнялся – Америка уже давно понял, что это признак крайнего любопытства. – Давай же, выкладывай. Америка опустил глаза и подошел к России. Его потертые и выцветшие ботинки разбрасывали маленькие брызги в надвигающемся приливе. - Я хотел… - начал он. Внезапно ему захотелось сказать: «Слушай, забудь. Кажется, у тебя в кои-то веки хорошее настроение. Давай я тебе лучше расскажу про того зверька, похожего на медведя, которого я увидел, пока шел сюда». Но вместо этого он произнес: – Эм, а ты слышал, что сказал мой босс? Про, эм. Про этот континент. Выражение лица России не изменилось, но он глядел на горизонт, где синева моря и неба становились неразличимы. - Ты отрезаешь себе часть мира, правильно? Не даешь Европе предъявить претензии на твою землю, - он сместил вес на ногу, что была дальше от Америки. – И Англия поддерживает тебя. - К чёрту Англию, - сразу же ответил Америка. – Это к нему тоже относится, - он скривился в задумчивой, неприятной улыбке. – Думаю, он этого пока не понял. - Кто-то уже осознал, к чему это может привести? – спросил Россия, вытирая морские брызги со щеки. – Должно быть, Франция в ярости, - он повернулся и прошел вверх по пляжу, затем опустился и сел на песок. Опустил руки на согнутые колени. – А что подумает Испания? Уверен, он всё ещё хочет вернуть себе Мексику. Америка остался стоять на месте. Он слегка покачал головой. - Никто пока не разозлился. Все считают, что я это не всерьез. - Правда? – пальцы России выстукивали отстраненный ритм у него на ноге. – Странно. Они думали, что ты и про войну за независимость не всерьез. Надеюсь, они извлекли из этого урок. Впрочем, - он лениво пожал плечами: казалось, на него наконец подействовал ритм волн. – Уверен, на этот раз ты заставишь их запомнить. Америка вопросительно взглянул на него. - Эм, Россия? Воцарилась тишина – казалось, прошло миллион лет, прежде чем Россия моргнул. - Я очень надеюсь, что ты сменишь тему. Ради твоего же блага. Америка отступил на полшага. Его каблук отпечатывал воронки, что исчезали в воде. - Ну, я собирался сказать, что ты не выглядишь расстроенным по этому поводу, но, похоже, теперь не буду. - Пожалуй, не стоит, - сказал Россия ровным тоном. Его плечи напряглись, а пальцы замерли и обмякли на коленях, словно омертвевшие. Америка отступил от кромки воды и сел около него, поджав одну ногу к груди. Он опустил локоть на колено и стал теребить кончики волос. Оглянулся на Россию. - Что не так? - Знаешь, Америка, - Россия распластал правую руку на песке, оперевшись на неё. – Мне не нужно объясняться. Мои люди здесь счастливы. Они могут торговать, у них есть выход к морю. Их немного, но они не сделали ничего, чтобы заслужить изгнание. А между тем ты, кажется, считаешь, что отгородить себе половину земного шара – не только твое право, но и должно быть поддержано теми, кому есть что терять, - он придвинул руку ближе к телу, и Америка увидел, где песчинки оставили следы на бледной коже его предплечья. Америка смотрел на него несколько секунд, а затем прыснул в изумлении. - Россия, о чём ты говоришь? Я не буду никого прогонять. - Почему нет? – вода догоняла их на берегу, лизнула носки их сапог, словно какое-то животное. – Они не приносят тебе никакой пользы. - Что..? Ты иногда такой странный, знаешь, - Америка повернулся, так что теперь он мог сидеть лицом к России, скрестив ноги. – Они и вреда мне не приносят. Президент просто хочет остановить дальнейшую европейскую колонизацию. Мне ничем не мешают люди, которые уже здесь. За кого вообще ты меня держишь? Россия сглотнул и перевел взгляд с прибоя на свои сапоги. - Я не пытался подвергнуть сомнению твою добродетель. Я просто предположил, что ты выберешь наиболее разумный образ действий, - он замолк, метнув взгляд на Америку, будто только что что-то вспомнил. – «Странный»? - Ну да, в смысле… - Америка широким жестом указал на холм, на безмятежные дома вокруг Форт Росса. – Эти люди просто пытаются жить своей жизнью. Они фермеры и охотники, а не… шпионы или солдаты. С чего мне опасаться их? Ветер – Россия откинул назад волосы открытой ладонью. - Не могу сказать. Но учитывая, как ты недавно обошелся со своими коренными жителями, не думаю, что мои предположения слишком надуманны, - улыбка на его губах была ровной и холодной. Америка покраснел, будто ему дали оплеуху. Всё же, он вымолвил: - Это было законно. - Конечно, это было законно. Ведь законы принимаешь ты, - Россия смотрел, как краска на щеках Америки становилась ещё гуще. – И, если я правильно помню, они тоже звероловы и охотники. Америка вдавил кулак в песок. - Какого черта тебя это вообще волнует? – гневно спросил он. Рука России невольно дернулась в дюймах от руки другой страны. - Я просто не хотел бы видеть, как ты закрываешь глаза на лицемерие. В конце концов, - сказал он мягко. – Мы не должны бояться смотреть на себя со стороны. Разве не так? Америка хмуро взглянул на него и наклонился вперед. - Я ничего не боюсь, - заявил он. – И я не собираюсь прогонять твоих колонистов и сносить твой чертов форт. Мы же друзья, в конце концов, - он стиснул зубы от боли в голосе. Всплеск прибоя омыл сапоги России. Он одарил Америку долгим спокойным взглядом, затем осторожно потянулся и вздернул его подбородок кончиками пальцев. - Друзья ли мы, Америка? Возможно, нас просто загнали в один и тот же угол, - его слова были медленными, размеренными, почти неразличимыми из-за шума прилива. Америка чувствовал тупое биение пульса в груди. Он отвернулся и схватил Россию за руку уже тогда, когда тот уже начал убирать её. Он крепко держал её и не отпускал, даже когда Россия слабо потянул. - Я думаю, - он смотрел России прямо в глаза. – Что если мы и не друзья, то это потому, что ты не хочешь дружить, - обида вновь прорезалась в его голосе. – И я не понимаю, почему. - И я не понимаю, - губы России сжались в жесткую линию, и он совсем не выглядел так, будто услышал, что только что сказал. Он согнул пальцы на руке другой страны. – Я… я не пытаюсь породить между нами вражду. Брови Америки сдвинулись. В голосе России было нечто такое, отчего ему – на какую-то секунду – захотелось бежать. Он опустил их сцепленные руки на песок. - Я знаю, просто… мы всегда обращались друг с другом честно, так? Почему ты не можешь дать мне шанс? Пальцы России вновь дрогнули на его колене. - Я уже дал, - тихо сказал он. Его взгляд метнулся к ладони Америки, почти такой же большой, как его собственная. Америка недоуменно посмотрел сначала на Россию, затем на его руку, затем снова на Россию. - Что ж… хорошо, - сказал он, запоздало отпуская его. У него было такое чувство, что он упустил нечто важное. Надвигался прилив, заполняя места, оставленные их сапогами у воды. Россия бодро встал, стряхивая песок с брюк. - Да, - повторил он. – Это хорошо, - он склонил голову и посмотрел на Америку. – С тобой всё в порядке? Америка тоже встал. Он провёл рукой по волосам и прокрутил в голове последнюю минуту их разговора. Россия заговорил с ним об индейцах – потом он спросил, друзья ли они – затем Россия посмотрел на него и сам спросил его, друзья ли они… а потом что-то произошло, но он не мог точно сказать, что именно, но Россия занервничал, он был уверен в этом. И теперь он… Америка остановился и смерил Россию внимательным взглядом. Теперь он пытался замять тему. Несмотря на то, что это никогда не работало с Россией, Америка все равно попробовал спросить прямо. - Что случилось? - Случилось? – Россия потер руки, отказываясь прерывать зрительный контакт. Он откинул волосы с лица. – Ты не слишком хорош в том, чтобы следить за ходом разговора, так? - Не с тобой, нет; а кто хорош? В смысле, ты правда рассчитываешь, что люди не будут обращать внимание на то, что ты говоришь? Или так только со мной? – в его выражении лица не было шутливости, но Америка почти улыбался. Косая улыбка России вернулась. - Америка, если вдруг обнаружится, что я не владею твоим безраздельным вниманием всякий раз, когда мы общаемся, я очень сильно обижусь. Америка вздохнул и сдался. - Я правда не понимаю, почему ты так сильно мне нравишься. У тебя там найдется, чего выпить? - Не для всех, - пожал плечами Россия. – Но для тебя я сделаю исключение. Возможно. - Может, всё дело в этом. Твоя несравненно щедрая душа, - он взглянул на Россию, когда они оставили пляж позади и направились к крепости Форт-Росс. – Так что, эм, насчёт того, что я, вроде как, заявил права на весь континент. Мы с этим всё уладили, да? - Пока что, - усмехнулся Россия. – Но у нас всегда есть «потом», так ведь?