Вэй Усянь сбежал.
Закат полыхал алым заревом пожара. До места назначения оставалось меньше ли – впереди уже была видна линия города. Это расстояние было ничтожно малым по сравнению с тем, что он уже прошёл. На слабых ногах ему удалось одолеть более 1242 (1) ли, и это всего за 10 дней! Его тело всё еще о-го-го! Всё происходящее казалось сказкой: даже с этого расстояния он чувствовал запах озёр и специй. Всего один ли до цели - но каким огромным путём это казалось для уставшего организма, работающего на пределе своих возможностей
Он дома
Ничего не бывает задарма: За время пути Вэй Ин ещё больше ослабел и очень сильно замёрз –
Он держал его в одних нижних одеяниях. Усянь уж и не думал дойти до Юньмена живым. Но ни остановиться, ни передохнуть нельзя:
Он скоро вернётся с ночной охоты,
Он скоро пойдёт его искать. И
Он найдёт его, если Вэй Ин не доберётся до безопасного места раньше. Возможно,
Он уже летит по его следам, учитывая, сколько времени пленник шёл. Нет, останавливаться нельзя ни в коем случае. Какая-то его часть просила одуматься и вернуться – может тогда
Он не будет его слишком сильно наказывать – но разум твердил: вперёд, вперёд, как можно дальше от
Того места, как можно дальше от
Него.
Мысли его уже который раз сами собой возвращались к моменту побега. Столько лет бесплодных попыток вырваться, выбить ту проклятую дверь – и тут она сама волшебным образом поддаётся. Такого быть не может – только если кто-то не открыл её специально. О, кем бы ни был этот безвестный спаситель – Вэй Усянь костьми ляжет, но отблагодарит. В первые минуты свободы он ничего не видел – отвыкшие от света за несколько лет жизни в полумраке глаза судорожно пытались адаптироваться. То же самое и с руками – их слишком долго держали связанными. Тогда он натурально лёг и разрыдался – он свободен, он наконец-то свободен. Затем накрыла паника, на смену которой, спустя некоторое время пришла решимость.
Этот человек вернётся только через несколько дней. И их надо использовать, чтобы как можно скорее уйти из белой клетки с четырьмя тысячами замков.
Вдруг его резко повело в сторону. Десять дней беспрерывного, голодного, жутко утомительного пути сделали своё дело – мужчина упал на четвереньки. Но сразу же вскочил как ошпаренный – нельзя останавливаться, надо бежать. При остановке он буквально почувствовал, как слишком сильные руки хватают за талию и тянут, тянут назад. А когда он упал вот так – на колени и локти – его буквально поглотил бессознательный страх.
Тот человек , как бы ласков и нежен он ни был,
всегда причинял боль…
Вперёд, только вперёд. Нельзя дать догнать… нельзя...
«Интересно, как там поживают Цзян Чен и Шицзе? – спрашивал беглец сам себя и сам же давал ответ. – Конечно счастливы, ведь тебя, окаянный Старейшина, там нет». Перед глазами сразу встал образ брата. Наверняка сейчас он набрался мужественности и стати. Избавился от той юношеской мягкости, что ещё оставалась на лице Цзян Ваньиня, когда Усяня заперли. Боги, как же давно он не видел этого лица вживую. «Хватит, - оборвал себя путник, - Цзян Чен тебя наверняка ненавидит». Но мысли нет-нет да возвращались к этому светлому облику. Что же А-Чен сделает? Сразу убьёт его или прежде сгноит в пыточных застенках? Всяко лучше принять смерть из любимых рук, чем от
Его.
Не останавливаться!
Наконец, почти к ночи, беглец дошёл до города. Медленно-медленно он шёл по знакомым с детства улочкам, полагаясь даже не на зрение – на память рук и ног.
- Мама, мама, смотри! А вон тот дяденька он кто? – раздался звонкий голосок маленькой девочки.
- Не обращай внимания Жо-эр, должно быть какой-то бродяга – ответила дочери женщина. Вопреки своим словам она посмотрела на указанного человека. Он был… странным. Да, определённо так. Явно когда-то статная фигура теперь будто уменьшилась в размерах. Тело было таким истощённым, что, казалось малейший порыв зимнего ветра переломит хрупкую фигуру напополам. Часть прядей в густой и слишком длинной гриве волос была седой и вряд ли это случилось от возраста - лицо бредущего было достаточно молодым. Из одежды на теле лишь два тонких нижних халата. Мужчина явно замёрз и очень сильно устал, но продолжал идти вперёд на негнущихся ногах, всё повторяя словно мантру: «Дойти… Надо, дойти… Не… не дать поймать…. Нельзя остановиться…».
Проводив странного бродягу взглядом, женщина, схватив покрепче руку дочери, поспешила домой. Они и так слишком задержались на пристани, ожидая отца семейства. В голове крепко засела мысль рассказать о сегодняшней встрече мужу-заклинателю, который этой ночью возвращался домой на побывку.
Тем временем, шаг за шагом Усянь дошёл до пристани. Уже была даже не ночь, скорее очень раннее утро, когда он ступил на доски мостков. Вот он перед воротами. Тело охватила дрожь. Он дошёл, успел, Он его не поймал, где-то здесь рядом живой и здоровый Цзян Чен.. Прямо перед ним сейчас раскинул все свои девять лепестков клановый Символ Клана Цзян. На душе стало так спокойно. Видимо недаром лотосы славятся своей способностью умиротворять.
Усянь покачнулся и ничком упал на стылые доски пристани. Звук упавшего тела привлёк проходящих неподалёку адептов. Те кинулись к пострадавшему человеку.
Перед тем, как провалится в темноту Вэй Ин выдохнул.
Он дома.
