***
Облака постепенно сгущались. Дровосек стоял на крыше дома. Так-то герой из прошлого вызвался стоять на стрёме, но в минуты задумчивости отвлекался и наблюдал за темнеющим небом. - Вы здесь? По настоянию Рея, Дровосек надел странный прибор-браслет, делавший его невидимым, так что вопрос Дороти был понятен. - Здесь. И можешь обращаться ко мне на "ты", правда. Ты не видишь, но я приветливо улыбаюсь. - Хаха! Но Вы же прям... герой! И правитель Фиолетовой Страны! И-- - И друг. Девочка поморгала. Она вспомнила то, что видела в Книге Записей. Момент встречи её прабабушки и Дровосека. Ржавый и обросший травой и мхом, он стоял в одиночестве, застыв в одном положении. Такие параллели... Юная Гейл зажмурилась. Она боялась причинить боль своими словами. - Я... Я не та Дороти. Вы же понимаете? Пять секунд молчания. Затем шаги, сопровождаемые тихим лязгом. - Позволишь положить руку тебе на плечо? Дороти немного оторопела. Обычно о таких вещах не спрашивают. Но он был невидимым, не хотел случайно испугать. Или дело не только в этом? Она чуяла, что не только. И кивнула. Прохладная ладонь опустилась на её плечо. - Конечно же понимаю. Те времена прошли так давно... И хотя я тоскую по ним, и по твоей прабабушке, я научился не оглядываться на прошлое с грустью и с радостью смотреть в будущее. Ты не "та" Дороти. Но это не значит, что я не хочу дружить и с тобой. Она даже не заметила, как прослезилась. Дороти не думала, что Оловянный Дровосек и в реальной жизни говорит так проникновенно, а не только в фильмах. Она думала, что сейчас будет утешать его, но вышло каким-то образом наоборот: он её утешил. Заметив влажность у глаз, девочка засмеялась, сняла солнечные очки и утёрла слёзы рукавом. - Ой, только не плачь, я ведь тоже заплачу, - он тоже засмеялся и заскрипел. Как предположила Дороти, это он вытирал слёзы. "Откуда они у него берутся?". Так они и стояли, плакали от радости и смеялись со своих слёз под уже тёмным, полным туч небом. - Вам... Тебе... Вам лучше спуститься. Может начаться дождь. - Да... Да, ты, пожалуй, права. Я не смогу помочь Оз, если снова заржавею, - череда лязгов прошла мимо Дороти к двери, ведущей вниз. Его немного расстроило, что Дороти так и не обратилась на "ты", но он принимал, что от одного разговора друзьями не становятся. Даже если это разговор по душам. Уже в подвале Дровосек отключил браслет, и все взгляды невольно приковались к нему. - Здравствуйте! - Оджо сиял от одного присутствия героя в одной комнате с ним, даже в такой напряжённой обстановке. - Мы тут как раз думали насчёт стратегии. - Эх, я за Глинду со Страшилой переживаю... - Уэст покачала головой. - Если мы выступим против Джюса и даже малость ошибёмся... Кто знает, что он с ними сделает! - Ну, скорее, со Страшилой. Глинда бессмертна, а вот наш Главный Советник... - поправил Рей и искривил рот. Одна мысль об уязвимости Страшилы беспокоила их всех и рисовала в воображений ужасные исходы. Но Дровосека удивили эти слова. Он посерьёзнел. - Джюс ничего не сделает. Ни с Глиндой, ни со Страшилой. - Слушайте, я понимаю, что вы со Страшилой старые друзья и не разлей вода, но не стоит тешить себя обманными надеждами, - Уэст скрестила руки на груди. Никому не нравится, когда его беспокойства списывают со счетов. Оджо закрыл рот руками, ошеломлённый таким обращением к самому Оловянному Дровосеку. Но тот совсем не рассердился, его выражение лица даже смягчилось. - Это не надежды, друзья. Я знаю, что Джюс их не тронет, потому что он не тронул меня. Как бы Дровосек ни старался, он не мог пошевельнуть и пальцем. Ржавчина очень быстро заморозила все его суставы. Он не мог говорить, но ещё мог мычать и стонать, да только здесь до никакой помощи не дозовёшься. И как он не догадался, что всё шло подозрительно хорошо? Что они знали, что он идёт по их следу, и только ждали, пока он, увлечённый поиском, попадёт в западню? ... Так и знал, что забрался слишком далеко. Слишком далеко, чтобы его нашли. Слишком рискованно... Но риск был самым плодотворным вариантом: ведь перед ним стоял тот, кто заправлял всем магическим кризисом. Или так Дровосек думал. - Ну же, не медли! - прогремел филин на плече Урфина. - Избавься от него, и дело с концом! Страх блеснул в оловянных глазах. Если его, Дровосека, сломают, то его можно будет собрать обратно без какого-либо вреда. Но так он не сможет всех предупредить... И что если этот человек задумал что-то более ужасное и надёжное, чем поломка? Чувствительный правитель мигунов уже готовился к худшему, а его сердце изнывало от необходимости мысленно прощаться с друзьями и чудесной страной Оз, как вдруг... - К чему такие крайности? - Джюс осмотрел героя и ухмыльнулся. - Он нам и так не помешает. - Ты с ума сошёл?! - встрепенулся филин. - Это не крайность, это буквально при-- Он осёкся и бросил взгляд на Дровосека. - ... Это буквально лучшее решение! - продолжила птица. - Только так ты сможешь гарантировать, что он не помешает нашим планам! Однако Урфин только отмахнулся от филина, который всё говорил о том, как Джюс об этом пожалеет, если кто-то узнает. Память Дровосека сохранила последний взгляд Урфина. Ухмылка казалась фальшивой, злоба и коварство - напыщенными. Что за ними скрывалось? "Искренность", подумал застывший правитель, "Он не желает причинить мне вреда". - Вау... Это всё ещё звучит как наивные надежды. - Уэст! - не выдержал Оджо. - Нет-нет, она права! - вступилась юная Гейл, но тут же пожалела о подобранных словах, потому что Дровосек посмотрел на неё так, будто сказанное разбило ему сердце. - В смысле, при всём уважении, мы не можем быть уверены в милосердии тирана-захватчика. Надо быть осторожными, - она оглянула всех присутствующих. - Мы не имеем права на ошибку. - Абсолютно согласен, - лев сложил руки у подбородка, как злобный гений. - Поэтому не будем опрометчивыми. Нам нужно продумать многоступенчатый, надёжный, просто идеальный план! - Звучит очень долго, - Оджо затеребил шнурок своей толстовки. Прошлые два раза Изумрудный Город захватывали совсем ненадолго, но неприятные воспоминания были ещё живы в его голове. Ему не хотелось, чтобы в этот раз тирания затянулась. - Что поделать, - Уэст развела руками, а затем легонько ударила жевуна по плечу. - Ты только не переживай так. Сам же говорил: Оловянный Дровосек с нами! Это действительно помогло, и Оджо улыбнулся. Дровосек выступил вперёд, выпрямив осанку и подняв голову. Скудный свет лампы отражался от него, как будто герой сам освещал комнату. Он был для всех символом надежды. Дороти почти ощутила груз ожиданий во взглядах присутствующих, и этот груз показался знакомым. И в этот момент она почувствовала, как эмоциональное расстояние между ней и Дровосеком сократилось.***
Смиту было тревожно. Конечно, когда обстановка в стране меняется так внезапно уже в который раз за его жизнь, сложно чувствовать себя спокойно. Особенно после многих лет стабильности. Ужасной, но стабильности ведь! Но помимо этого было как будто что-то ещё. И из-за этого беспокойства Смит только расхаживал по своей рабочей комнате, не в силах заставить себя продолжить работу над картиной. Стоит ли начать новую? Нет, ничего не идёт, да и не пойдёт в такой… обстановке. Звонок в дверь заставил Смита дёрнутся и вскрикнуть. Художник тут же закрыл рот рукой. «Что ж ты такой пугливый, Смит?», подумал он, а затем неохотно и осторожно поднялся по ступеням к двери на верхнем этаже. Мигун сглотнул, прежде чем отворить её. К сожалению, за дверью оказались не те, на чьё появление он надеялся. Это был Урфин Джюс в сопровождении пары здоровенных солдат с пугающими злыми лицами. Солдаты загородили своими массивными фигурами солнечный свет, который теперь был виден только где-то за Урфином, что эффектно затеняло его лицо. – Джюс! В с-смысле-- В-Ваше Величество! – художник, будучи более высоким, инстинктивно пригнулся и сжался, хотя это действие не замедлило оставить у него во рту неприятный привкус. – Здравствуй, Смит. Как живёшь, как работа? Впрочем, опустим фамильярности, – новоиспечённый правитель прошёл мимо хозяина дома/мастерской и кивнул в сторону лестницы. – Ты всё ещё хранишь картины внизу? – Д-да, где ж ещё… – художник было прижал руки вдоль туловища, чувствуя, что широкоплечие солдаты тоже намереваются войти, но Урфин жестом остановил их, приказав стоять у входа. – Стоять! Вы что, думаете, что мне здесь понадобится защита? Два солдата переглянулись и синхронно пожали плечами. – Да вы вообще не думаете, – Джюс махнул рукой и по-хозяйски неторопливо пошёл вниз по ступеням. Только тут Смит сообразил, что этот визит мог означать. Внезапная смелость вспыхнула в нём, и мигун с быстротой молнии метнулся вслед за Джюсом и, пока тот рассматривал мольберты, загородил ему дорогу. – Если ты хочешь вернуть Лэнгвидир, т-то я тебе этого не позволю! – страх никуда не делся, его выдавало заикание и периодически ломающийся голос, но смелость на то и смелость, чтобы превозмогать страх. Урфин в ответ на сие поведение сначала поморгал, а затем наклонил голову набок. – Ну хорошо, – правитель не сдержал усмешки, – и зачем же мне, по-твоему, это делать? Тут уже Смиту пришлось хлопать глазами. Мигун просто полагал, что Урфин верен своей начальнице. Смит редко видел Джюса, но из тех встреч художник не помнил, чтобы тот демонстрировал какую-то непокорность. Очевидно, он ошибался. Или исчезновение Лэнгвидир так повлияло на него? Пока Смит рассуждал, Урфин заглянул за него и увидел мольберт, прикрытый непрозрачным полотном. – Она там? – спросил он. Смит осторожно опустил руки и издал безнадёжное «Угу». Он всё ещё не был уверен, чего ему ожидать. Но узнать ему этого, очевидно, не предстояло: Джюс приказал удалиться. Художник подчинился, но прежде незаметно ухватил баночку с волшебным растворителем. Мало ли что у этого Урфина на уме. Джюс медленно подошёл к мольберту… и резким движением скинул ткань. Тяжёлые тёмно-серые дома стояли под столь же тяжёлыми тёмно-серыми тучами. И посреди этой масляной мрачности стояла маленькая фигурка ранее столь угрожающей ведьмы. Она прикрыла глаза рукой от неожиданно просочившегося света, а когда увидела человека перед картиной, уголок её губ дёрнулся. – Вы только поглядите… – Лэнгвидир покачала головой. – Ещё разодет как… Только не говори. – Именно, – Урфин злорадно кивнул. Он не почувствовал нужды объяснять подробнее. Рот ведьмы искривился в лёгкой улыбке неверия. Однако все факты были налицо. – Знаешь, в прошлую нашу встречу я поверила, что ты гораздо умнее, чем я думала раньше. Но такого результата… Хм, такого я от тебя не ожидала. – Это потому, что ты всё ещё меня недооценивала. Лэнгвидир сморщилась от непривычного фамильярного обращения. Но ведьма поспешила состроить любезное выражение. – И зачем же ты пришёл? Просто позлорадствовать? Или тебе нужен совет? Может, помощь? – последнее слово она протянула с хищностью рыбы-удильщика. – Мммм, нет, позлорадствовать, – отрапортовал Урфин и спешно развернулся на носках на 180 градусов и пошёл к лестнице, чтобы не оставить бывшей начальнице никакой надежды. – Неужели? И как же долго ты просидишь на троне без помощи опытного и могущественного волшебника? – Лэнгвидир сделала вид, что рассматривает свой уже видавший виды маникюр. – Ну, здесь мне такого уж точно не найти, – Джюс не сдержал насмешливой улыбки, а затем в мгновение нахмурился. – Сам справлюсь. – Это своей маленькой игрушкой из мёртвой магии? Урфин замер. - Тебе же никак иначе с волшебниками не справиться, – продолжила колдунья. – Ну-ну, посмотрим, как долго ты протянешь. Думаешь, я не заметила, как ты прячешь запястье под рукавом? Мужчина натянул рукав сильнее. - Ты строишь из себя такого сильного и независимого человека, Джюс. И у тебя есть потенциал, я признаю. Ты умён. Но этого мало. Подумай: если бы не я, ты бы ничего из этого не добился. Джюс налетел на мольберт, схватив его за края и вызвав маленькое землетрясение под ногами Лэнгвидир. Не смотря на эту реакцию, голос его остался пугающе хладнокровным. – Мне, между прочим, ничего не стоит сейчас разорвать твою темницу вместе с тобой, – тут он, словно опомнившись, сделал успокаивающий вдох-выдох. Урфин отклонился от картины. – Нееет… Ты того не стоишь. Ты хочешь забраться мне в голову… но я не дам тебе этой роскоши. Новоиспечённый правитель небрежно натянул ткань на мольберт, гордо повернулся спиной и пошёл вверх по ступеням. Смит даже не успел ничего сказать, как Урфин быстрым шагом прошёл мимо и вышел наружу. Однако когда солдаты последовали за ним, его слух уловил… шелест бумаги? Джюс обернулся на солдат и нашёл источник звука: на одном из дуболомов висела листовка. - Что это такое? Вы как позволили нацепить это?! - Так Вы же, это… стоять приказали. Урфину оставалось только с раздражением рявкнуть и сорвать листовку с деревянного солдата. Она гласила «Оловянный Дровосек с нами!», с изображением оного. - Тск, - правитель скомкал бумажку и бросил в ближайшую урну.