…
Мужчина не поменял своего решения и вызвал врача на дом. Битмейкеру, это, конечно совсем не понравилось. Во-первых, врачей он боялся и совсем не любил. Особенно после того, как во время сдачи крови, так сильно прокололи палец, что кровь шла фонтанчиком и долго не останавливались. А во-вторых… «можно попить горячий чай и всё норм будет» (p.s всегда ходите к врачу, если заболеваете). Через час, когда приём, наконец-таки закончился и врач уехал, Моргенштерн начал изучать список лекарств. — Граммидин, стрепсилс… — вслух читал кареглазый, поправляя свои волосы, собранные в хвостик. — Антигриппин, какая-то нечитаемая хуйня, римантадин два раза в день… — Что такое «римантадин»? — спросил Слава, прижимая к себе 2D тян. — Впервые слышу… — Ну бля, в аптеку сгоняю сейчас и узнаешь. Я сам хуй знает, на самом деле.…
Слава, как и утром, снова лежал на диванчике, подмышкой держа градусник. Моргена всё не было. Наверное, стоит в очередной двухчасовой пробке. По TV — тоже ничего интересного. Даже те самые смешарики как-то не затягивали своим сюжетом; наоборот, хотелось только сильнее заснуть. И вот, он увидел, как чёрный кадилакк заехал во двор. Алишер вышел из машины, вытащив все нужные лекарства. «Наконец-то, боже ты мой, » — подумал Марлоу, облегчённо вздыхая. Сейчас он спокойно выпьет прописанные таблетки и уйдёт спать. — Всем болеющим привет, — когда Хефнер положил пакет с лекарствами на столик у дивана, там что-то звякнуло. Младший сразу же сменил позу с лежачей на сидящую, начиная изучать содержимое пакетика. Таблетки, дохуя дорогие таблетки, ещё таблетки и… стеклянные бутылочки, с какой-то жидкостью внутри, подписанные «римантадин». — Это пить, что-ли? — поинтересовался Славик, покосившись на тёмноволосого мужчину. — Это, вообще-то, дозы для уколов. — В смысле? Я не хочу никакие уколы! — Выпивай уже свои таблетки, — безразличным взглядом окинув парня, тот начал медленно подниматься по лестнице на второй этаж. — Жду у себя в спальне, после того, как закончишь с лекарством. Не забудь взять дозу со шприцом.…
Старший сидел на кровати, делая всё так, как и показывали на видео. Слава спокойно лежал на кровати, тихо шмыгая носом и недовольно что-то бурчал под нос. Его, похоже, совсем не устраивала вся эта ситуация с уколами… хотя… кого-то она типа должна радовать? Заканчивая с вводом лекарства в шприц, Алишер стянул с мелкого низ до самых колен и достал спиртовой ватный диск. Вообще, ему нравился Слава. Весь такой миленький, за язык цапнуть может и поддержать в трудную минуту. Рэпер всегда склонялся к версии, что он похож на ребёнка: не очень большого роста, любит смотреть какое-нибудь сопливое аниме, постоянно у себя в комнате, пищит, когда видит маленького котёнка или щенка. Но Моргенштерн только сейчас понял, что к Марлоу его тянет совсем не по-дружески… Хотелось прям заботиться, не давать выходить на улицу без шапки, всегда орать, если не в тапочках (и плевать, что пол с подогревом). Ночью обнимать его в постели, не давая возможности хотя бы на секунду вынырнуть из объятий… Тёмноволосый помотал головой, отгоняя мысли. Так, сейчас ему нужно поставить укол в просто ахуительно-прекрасную задницу, которую, по-идее, противозаконно так мучить. Алишер протёр спиртовой ваткой место, где собрался уколоть. Тут же он почувствовал, как Слава дрогнул. — Знаешь, я, что-то, боюсь, — проблеял младший, прикусывая нижнюю губу. — Давай лучше не надо… — Так, — начал тот. — Я сейчас вообще Азиза позову… А рука-то, у него тяжёлая. Потом вообще не сядешь ближайший месяц на задницу свою. На личном опыте, Слав. — Не нужно, — сразу засмущался кареглазый, заливаясь красным цветом. «Вот и хорошо, » — подумал Морген, несильно прокалывая шприцом пухлую ягодицу, медленно вводя лекарство. Он услышал, как битмейкер тихо простонал от неприятного ощущения и прикусил край подушки, пытаясь хоть как-то отвлечься. — Слав, а я тебе говорил, что не нужно выходить на балкон в одной Футболке. Что ты сказал? 8 — процитировал его Алишер. — А что в итоге? Я буду целую неделю ставить тебе уколы. — Спасибо, поддержал, — хмыкнул он, и, когда иголку вытащили из задницы, натянул на себя штаны. Мужчина аккуратно выкинул шприц в мусорку, что стояла возле тумбочки и сел рядом с русоволосым. И сам того не заметив, как начал гладить рукой по пояснице. — Извини, если больно сделал. — Знаешь, как-то раз я лежал в больнице, и мне ставили уколы, — вздохнул Слава, потирая сонные глаза. — У меня чуть жопа не отвалилась сразу же, после первого укола. Парень встал с кровати, как сразу же почувствовал сильную усталость и какое-то недомогание. Сделав пару шагов, у него закружилась голова. — Блять, — впервые за день сматернулся он. — Что-то меня после твоего укола хуёвит, пиздец… — Марлоу чуть не упал на пол, но татуированный быстро среагировал, успевая поймать его руками, укладывая в кровать. — Я пойду воды принесу тебе, а то бледный какой-то. Не сдохни здесь, окей? Я быстро.…
Алишер недовольно вздохнул, поднимаясь по лестнице на второй этаж. В правой руке была кружка с водой, в другой — градусник. Вот зачем люди болеют? Это неприятно, неудобно и плохо. — Ты там не сдох, мелкий? — ухмыльнулся Моргенштерн. — Не хочу с твоим тру… Он ещё толком не успел зайти в комнату, как в нос врезался стойкий аромат карамели и… бананового мороженного? Странное, но возбуждающее сочетание. Аж мурашки по спине пробежали. — Ты чё, потёк? — уточняюще спросил рэпер, аккуратно подошёл к тумбочке и оставил на ней стакан с градусником. Омежка простонал что-то непонятное, вжимаясь своим миловидным личиком в подушку. Точно не понятно, что было в голове: сильное желание потрахаться с кем-то, или сдержать себя; уйти, делая вид, что ничего не произошло. — Слава, блять, — мужчина надвис над ним, успевая совсем потерять разум. — Скажи, чего ты хочешь… — Мх-х, Алишер, — пискнул русоволосый, отрываясь от мягкой подушки на секунду, чтобы учуять аромат альфы: словно коньяк, смешанный с крепким кофе. — Купи мне подавители, пожалуйста, — кажется, эти слова были последними, перед тем, как трезво суждение покинуло Славу. Моргенштерн перевернул битмейкера к себе лицом, заглядывая в его карие глаза. В горле застрял ком. Марлоу почувствовал, как горячее дыхание Алишера обожгло шею, а ладони вжались в плечи, не давая сбежать.