Все цветы мира

БИТВА

— Нападение! Нападение! — кричали пернатые дозорные. Аой почувствовала, как напряглись руки Зеницу, обнимавшие ее. Даже спиной она ощущала тревожный стук его сердца, но сама могла думать лишь о холоде и о том, что, похоже, им не придется этой ночью вернуться в тепло. Уже потом, спустя еще несколько ударов сердца возлюбленного, ее накрыла тупая растерянность и страх неизвестности. Что происходит?  И когда Зеницу стащил ее с энгавы и устремился к Танджиро, Аой заметила лишь спешащих в их сторону Иноске и Незуко. Лица остальных охотников потеряли для нее индивидуальность, слившись в одну картину общей паники. — Демоны, около сотни, двигаются через лес в сторону деревни, — коротко изложил Танджиро под карканье огромного черного ворона, сидящего у него на предплечье. — Медлить нельзя! Думаю, цель демонов вовсе не жители деревни, это попытка выманить нас. Иноске, собирай истребителей, ты возглавишь атаку. Мы с Канао уведем тех, кто не может сражаться, в особняк Узуя и подготовимся к обороне. Зеницу, твоя задача предупредить семейство Убуяшики и помочь им добраться до поместья Тенгена, затем ты тоже присоединишься к битве. — Я не пойду без Аой! — сразу же заявил Столп Грома. Аой чуть не вскрикнула оттого, как сильно юноша сжал ее пальцы. — Зеницу, нет, она лишь замедлит тебя, — печально, но твердо возразил Танджиро, — к тому же каждый мечник сейчас нужен на поле боя. В поселке женщины, дети, старики — представь, что будет, если демоны прорвутся туда? — Черт! — Аой впервые услышала, как любимый выругался в ее присутствии. Зеницу беспомощно обернулся к Иноске. — Умоляю, береги Аой! Сделай все, лишь бы она не пострадала. Если с ней что-то случится, я никогда не смогу тебя простить. Столп Звериной ярости кивнул, и только лишь в этот момент Аой поняла, что происходит: они с Зеницу расстаются, долг заставляет их двигаться дальше друг без друга. А сможет ли она? Сможет ли он? Аой даже проститься не успела, когда Зеницу исчез. Она заметила его отчаянный взгляд и поджатые губы, прежде чем юноша сорвался на бег. Иноске рискнул и потратил несколько драгоценных секунд, чтобы взять ее за подбородок и заставить взглянуть на себя. Аой увидела его другим. Не красивым мальчиком с завораживающими зелеными глазами, тонкими бровями и нежным румянцем, а бесстрашным воином, сильным лидером — тем, кем он на самом деле и являлся. Свирепый зверь, способный защитить свою стаю. Убедившись, что она в норме, Иноске отпустил ее и замахал руками, привлекая всеобщее внимание. — Минута на сборы! Всем приготовить клинки! Вместе с толпой Аой вбежала в особняк и помчалась в свою комнату. Распахнув шкаф, она схватила лежащий на дне ничирин и замерла, когда желто-оранжевая юката Зеницу коснулась ее щеки. Время было на вес золота, но Аой погладила мягкую ткань, прошептав ей то, что не успела сказать возлюбленному: — Я так люблю тебя, мой идиот… Не обращая внимания на слезинки, застывшие в уголках глаз, она вернулась на улицу, нашла Иноске и остановилась рядом с ним. Аой заметила два клинка, крест-накрест закрепленных за спиной Столпа, и то, каким азартом и жаждой боя лучится его лицо. Иноске слегка покачивался, словно хищник, которому не терпелось ринуться на охоту. Как только Аой подошла, парень сразу же схватил ее за руку. Привычная прохлада ладони Иноске чуть успокоила и помогла сосредоточиться на его словах, обращенных к собирающимся вокруг охотникам: — Внизу, под горой, ждут сотня демонов. И пусть нас всего двадцать, ничего не бойтесь! Рубите их чертовы головы! Я Иноске-сама, и я не дам вас в обиду. А вскоре к нам присоединится мой прихвостень, и мы разделаемся с чертовыми отродьями еще до рассвета. Вперед, зададим ублюдкам жару!  С боевым криком Столп Звериной ярости бросился в лес, резко дернув Аой за собой. Речь Иноске и правда подбодрила ее. Подумаешь, сборище рядовых демонов. Последняя безумная попытка насолить истребителям. Хитрые твари выбрали удобное время, когда глициния не цветет, а охотники расслабились праздничной ночью. Но нет, не зря они тренировались больше трех месяцев! Демоны узнают, что Корпус истребителей еще жив! Она понимала, что слишком тормозит Иноске, а вместе с ним и других охотников, не желающих обгонять предводителя, поэтому плавным движением вырвала ладонь из его руки. Успокаивающе улыбнувшись, Аой дала юноше понять, что все хорошо, и чуть замедлила бег, позволяя группе лидеров оторваться. Передвигаться в узком кимоно было неудобно, и она подумала, что поступила не очень умно, предпочтя обниматься с юкатой Зеницу вместо того, чтобы переодеться в форму. Зеницу… как он? Добрался ли до поместья Мастера Убуяшики? Наконец первые бойцы достигли противника. Аой услышала крики, лязг оружия и достала из ножен клинок, приготовившись к сражению. Зажмурившись, она попробовала прочувствовать, что скрывается впереди. Слепая техника не сильно помогла ей, показав лишь хаос и мельтешение теней. К счастью, благодаря пышному белому снегу под ногами, в лесу было светло. Аой боязливо раскрыла глаза и замерла, ожидая ужасных сюрпризов, что приготовила ей эта новогодняя ночь. Пальцы, вцепившиеся в рукоять клинка, онемели, но разжать их было выше ее сил. Мечники, идущие рядом, тоже несмело обнажили катаны. И это случилось. Самые шустрые и юркие монстры прорвали линию обороны истребителей и кинулись на отстающих. Демоны бежали быстро, но Аой наблюдала за ними, словно в замедленной съемке. Она успела разглядеть разнообразие следов на девственном снегу, пугающе блестящие глаза тварей. Собственное сердце, стучащее где-то на грани инфаркта, ей казалось до неприличия спокойным. Через его размеренные «бум-бум» она шагала вперед, пытаясь предугадать, кто же из опасных существ нападет на нее. Но все они проносились мимо, заставляя испуганно дергаться. Аой словно вновь оказалась на финальном отборе. Разница была лишь в том, что тогда ее окружали незнакомцы. Она не знала никого из мальчишек и девчонок, погибающих около нее. Но сейчас Аой сражалась среди своей семьи. Каждый стоящий рядом был другом, тем, с кем она еще совсем недавно делила праздничный стол. Эта мысль заставила ее отбросить панику и твердо стать на широко расставленные ноги, закрывая собой тех, кто был слабее, свой дом, свою комнату, желтую юкату Зеницу в шкафу.  Мелкий пронырливый демон попытался прыгнуть сверху. Аой уклонилась и пронзила спину промахнувшегося монстра клинком. Не самый честный прием, но сейчас не до правил приличия. Выдернув меч, она снесла демону голову, и та откатилась в сторону, словно снежный ком. Почти моментально от маленького тельца не осталось ни следа, а Аой уже спешила дальше, туда, откуда доносились яростные вопли Столпа. Интуитивно она чувствовала, что Иноске наиболее близок ей среди охотников, и хотела быть рядом с ним. Не глядя, Хризантемовым венцом она разрубила пополам еще одного демона, надеясь, что его добьет кто-то идущий следом. Аой боялась замедлять ход, потому что впереди уже видела Иноске. Пылающий гневом юноша сражался как истинный Столп. Зазубренные лезвия клинков едва можно было разглядеть, так быстро они вращались вокруг стройной гибкой фигуры. И вот Аой уже бежала к нему, поняв, что парень не может биться в полную силу.  Его соперником был могучий мужчина, на голову возвышающийся над довольно высоким Иноске. Тело демона покрывала рваная белая юката, а оголенные руки украшали мышцы не меньше, чем у Тенгена. И хотя человекоподобный монстр вселял ужас одной лишь своей мощной комплекцией, Аой несколько мгновений не могла заставить себя сделать шаг в сторону Столпа, заметив шесть тонких щупалец, выходящих из позвоночника демона и устремляющихся вертикально вверх. Оттуда, с высоты, длинные острые отростки по непредсказуемым траекториям резко бросались вниз, пытаясь пронзить кого-то из нескольких жалко сгрудившихся за спиной Иноске охотников, явно переоценивших свои возможности. Четыре фигурки жались друг к другу, пытаясь дотянуться клинками до врага, но по большей части лишь мешали своему защитнику. Иноске приходилось неотрывно следить, чтобы огромный демон не ранил кого-то из учеников. Наконец сбросив оковы страха, Аой кинулась к перепуганной компании и закрыла их собой. — Уходите, уходите же! Бегите назад, там безопаснее! — кричала она, указывая рукой нужное направление. Но растерявшиеся мечники только тупо смотрели на нее, не предпринимая никаких попыток спастись. До того как отвернуться от бесполезных коллег, Аой мельком успела заметить красное кимоно и темные волосы. Одна из сестренок Мизуки оказалась в этой дезориентированной группе. Потеряв надежду помочь соратникам, Аой продвинулась вперед и стала возле Иноске. Возможно, если она поддержит оборону, это даст парню хотя бы крошечный шанс на атаку. Аой принялась отбивать уколы тонких лап демона, и, казалось, Иноске разгадал ее замысел, благодарно кивнув в ответ. Он рванулся, проскочил под взметнувшимися над головой плетями и быстрым взмахом обоих клинков отсек по одному щупальцу с каждой стороны. Противник заревел настолько звучно, что Аой на миг стушевалась, испытав желание отступить и спрятаться за спиной Столпа. Этот демон гораздо сильнее Мийи, может, она тоже переоценила себя? Аой набрала воздуха в легкие, чтобы найти смелость вновь атаковать демона, пока тот пытался нанизать уворачивающегося Иноске на один из заостренных отростков. Но не успев даже замахнуться, она почувствовала, что земля уходит из-под ног. Следя лишь за щупальцами, Аой упустила из виду сильную, покрытую мускулами руку, и демон-мужчина играючи отбросил ее на несколько метров в сторону. О боги, удар, который она получила от Мизуки, был ласковым поглаживанием по сравнению с этим. Легкие будто насквозь проткнули металлическим прутом, а сердце, казалось, пропустило несколько ударов и сейчас разорвется от недостатка воздуха. Левая рука горела. Перелом. Сквозь пульсирующие яркие пятна Аой увидела перед собой мальчика лет пятнадцати. Бледного, белокурого, с невинными призрачно-голубыми глазами. Что забыл этот ангел среди кровавого побоища? Ее сердце все же не выдержало, она умирает, и он пришел забрать ее в лучший мир?  Острый раздвоенный язык показался среди нежных розовых губ. Аой резко дернулась и перекатилась в сторону. Сломанную руку словно одновременно пронзили десятками кинжалов, и Аой не смогла сдержать стон, едва различимый среди гула битвы. Но через рев монстров, боевые возгласы товарищей и вопли ужаса испуганных мечников Иноске услышал ее. Его обезумевший от осознания собственного бессилия взгляд на миг скользнул в сторону упавшей Аой. Парень не мог оставить учеников на растерзание жестокому демону, который только и ждал, когда бдительность Столпа ослабнет. С душераздирающим криком Иноске бросился на врага, словно в наивной надежде сразить его одним ударом и успеть спасти любовь лучшего друга. Аой видела, как пузырится снег в том месте, куда попала едкая слюна обманчиво безобидного демона. Всего мгновение назад она лежала там, и если бы не сумасшедший рывок, не снег, а ее тело сейчас разъедала кислота. Но, кажется, она лишь продлила свои мучения. Хрупкий юноша облизал губы тонким языком и зашипел. Аой понимала, что боль от медленно плавящейся на костях плоти будет непереносимой, но она не могла убедить себя еще раз потревожить израненную руку. Еще одна попытка увернуться — и сознание покинет ее, не выдержав испытания обломком кости, впивающимся в живое мясо. Странно, в книгах она читала, что на пороге смерти перед глазами проносится вся жизнь. То ли жизнь ее была такой короткой, то ли в ней не было ничего важного, но видений о былом Аой не дождалась. Она видела будущее, которого не будет. Видела, как отворяет дверь своей квартирки в Киото, и Зеницу заносит туда их вещи, щурясь от яркого света, льющегося в окна. Видела храм, в котором они молятся за свое счастье. Точнее, молится лишь Зеницу, искренне, от всей души, а она любуется его профилем в свете красных огней перед алтарем Будды. Зеницу… бедный, как он будет страдать, когда найдет ее изуродованное остывшее тело на грязном снегу… И вдруг ей стало тепло. Руки, горячие, сильные и заботливые, равных которым не было в этом мире, подхватили ее. Со всей своей нечеловеческой скоростью Зеницу вынес Аой с поля боя и бережно уложил под деревом. Она заметила, как дернулись его губы, но спаситель сразу же исчез, спеша туда, где был нужнее. Не прошло и минуты, как Аой невольно вздрогнула, услышав первый раскат грома. — Люблю тебя, идиот, — вновь призналась она пустоте. Может, и Зеницу хотел сказать ей что-то ласковое на прощание, но не позволил себе этой краткой слабости среди боя? Вспышки молний, удары грома сыпались как из рога изобилия, внушая Аой уверенность, что ее мальчик жив. Теперь, когда Столпы объединились, шум битвы начал смещаться, удаляться глубже в лес, словно демоны отступали над натиском воодушевленных истребителей. Аой облегченно выдохнула. Что же ей делать? Лежать и ждать помощи опасно, она может получить обморожение или встретиться со случайно улизнувшим врагом. Надо двигаться, двигаться любой ценой. Ей не остается ничего другого, как сквозь боль пытаться дойти до Поместья бабочки. Здоровой правой рукой Аой коснулась ствола дерева, размышляя, как же ей встать на ноги и не сделать себе хуже. Она уже была готова подняться, но внезапный шорох заставил ее схватиться за клинок. Спустя несколько мгновений перед ней предстали Мизуки и одна из ее сестер, сияя ярко-красными праздничными кимоно среди темноты ночи. — Аой? — голубые, как лед, глаза девочки удивленно расширились. О нет! Зеницу, сам того не ведая, избавил ее от одного монстра, чтобы на блюдечке преподнести другому! Теперь никто не помешает Мизуки довести начатое до конца и отплатить Аой за все унижения, за вынужденное изгнание и за то, что, вернувшись, она обнаружила любимого обрученным с другой. — Не подходи ко мне! — выкрикнула Аой, направив в сторону Мизуки обнаженный клинок. Где-то в подсознании теплилась надежда, что кто-нибудь придет, привлеченный громким криком, и спасет ее от мести беспощадной психопатки. — Похоже, у нее рука сломана, — констатировала Мизуки, переглянувшись с двоюродной сестрой. Отчаянный взгляд Аой скользнул по покрывалу снега. Она вдруг поняла, что белоснежная поверхность была необычайно гладкой. Эту ровную белизну разбавляли лишь ямки, оставленные ногами двух мечниц, и широкие следы Зеницу. Аой с ужасом осознала, как далеко унес ее возлюбленный. В этой части леса не было битвы: сюда не добрались демоны, и незачем спешить охотникам. Здесь только она и эта красивая хрупкая девушка, после столкновения с которой Аой еще неделю не могла ходить без боли. Мизуки вытащила из-под снега толстую гладкую ветку и взвесила в руке, удовлетворенно хмыкнув. Аой почувствовала, что задыхается, когда ножка в легкой изящной туфельке одним ударом переломила хрустнувшую ветвь пополам. Казалось, этот мерзкий хруст и образ того, как изучающе Мизуки осматривала каждый из заостренных концов тяжелой палки, еще долго будут преследовать Аой в кошмарах. Пытаясь спастись, она отползала все дальше, пока Мизуки выбирала из двух обломков, наверняка тот, удары которым будут болезненнее. — Черт возьми, куда ты? — девочка наконец заметила уползающую Аой. В секунду оказавшись возле нее, Мизуки присела в снег, не обращая внимания на направленное в ее сторону оружие. — Ты же врач, какая из этих веток лучше подойдет для твоей руки? Аой молчала, пытаясь понять смысл вопроса. Мизуки терпеливо ожидала, по очереди демонстрируя то один, то другой обломок. — Не знаю, — наконец выдавила из себя Аой. — Ладно, возьму этот, — беспечно махнула рукой девочка, — понимаю, тебе больно, но постарайся не отключаться и помоги мне. Мне еще никогда не приходилось фиксировать перелом. Я, конечно, видела, как это делают, да и сама несколько раз руку ломала… Аой не верила своим ушам и глазам. Та, которую она считала мелкой капризной занозой в заднице, готовой убить ее и спрятать труп в лесу, сейчас сидела перед ней и безостановочно болтала.  — Нужна еще какая-нибудь ткань, чтобы закрепить, — пробормотала Аой, заметив устремленный на нее вопросительный взгляд неопытной сестры милосердия. — Поняла. Харуко, придержи тут, — и вторая девушка сразу же оказалась рядом, сочувственно улыбнувшись Аой. Мизуки тем временем уже отрывала кусок от своего явно недешевого, расшитого золотыми нитями кимоно. — Ну как, так лучше? — спросила она, крепко примотав сломанную руку Аой к туловищу. — Гораздо. Спасибо, — неуверенным голосом поблагодарила спасительниц Аой. — Что вы здесь делаете? Вы же еще не истребители. Почему не пошли в Поместье Узуя? — Чтобы пропустить все самое интересное? Нет уж! Я и так не прощу Нацуко за то, что она потерялась. Вместо того чтобы убивать демонов, мы с Харуко вынуждены искать эту ненормальную. Но она же наша сестра, — с досадой поведала Мизуки о причинах, заведших их в эту глушь. Такой разгневанной девочка больше походила на себя. — Я видела ее. Она и несколько других охотников были с Иноске. Не волнуйтесь, он сможет их защитить. С Нацуко наверняка все в порядке. Если хотите, я могу показать, где встретила ее последний раз, — в благодарность за помощь предложила Аой. — О, с Иноске… — пылающий решимостью взгляд Мизуки потускнел, но уже через мгновение она собралась и протянула Аой тонкую ладошку, помогая подняться, — тогда я спокойна. Нацуко и Харуко не очень сильны, поэтому я за них в ответе. Пойдем, поищем нашу непутевую сестричку, не замерзать же тебе здесь.  Медленно, путаясь в туго затянутых кимоно, Аой и ее спутницы продвигались вперед, туда, где слышались звуки боя. Аой не могла перестать украдкой разглядывать Мизуки. Черт, она словно впервые видела ее. Маленькую, худенькую, в разорванной одежде и со сбившейся прической. Девочку, без устали шагающую вперед, порой по колено утопающую в снегу, но готовую блуждать по лесу хоть всю жизнь, пока не найдет свою сестру. Харуко молча, но непоколебимо следовала за ними. — Аой, прости, что ударила тебя, — внезапно произнесла Мизуки, глядя прямо перед собой. — Я вспылила и не сдержалась. У меня ужасный характер, даже Харуко подтвердит, — ее сестренка действительно активно закивала в ответ. — Просто… просто ответь: почему ты так ненавидишь меня? Из-за того, что я не прошла финальный отбор? — Что? — Аой пришлось переспросить, чтобы удостовериться. Ненависть? Финальный отбор? О чем эта девчонка вообще? — Ну, я замечаю, как на нас с сестрами смотрят… Шепчутся, что мы выскочки, что не имеем права находиться среди охотников… Но пойми, я с детства мечтала об отборе! Я только ради этого и жила! А потом люди победили прародителя демонов, и организацию распустили. Моей мечте не суждено было сбыться… Поэтому я так ухватилась за возможность приехать сюда, на сборы. Сестры не хотели тренироваться, но не бросили меня. И я рада, что они здесь. Без них мне было бы совсем одиноко. Вы все ведете себя так, словно общаться с нами ниже вашего достоинства, ведь мы никогда не встречали демонов. И только Иноске не волновало, прошла я отбор или нет… Какая-то картина постепенно начала вырисовываться в голове у Аой. Это красивая, но свирепая девушка очень уж напоминала своей необузданностью и жаждой сражения Столпа Звериной ярости. Немудрено, что она и Иноске много времени проводили вместе. — Я так завидую тебе, — не останавливалась Мизуки, продолжая яростно месить ногами высокие сугробы, — ты успела дослужиться до Мидзуноэ, сразиться с демоном и даже спасти Столпа! Зачем ты решила забрать моего единственного друга? Как будто тебе мало Танджиро, Канао и Зеницу! Даже в семье Узуев тебя принимают, как свою! Ты вращаешься среди верхушки организации. У тебя есть все. Зачем ты унижала меня? Мне и так никогда не дорасти до твоего уровня! Неужели все было ошибкой? Неужели они своим дурацким планом вот так не за что обидели человека, который хотел лишь искренне служить Корпусу истребителей? Аой здоровой рукой развернула Мизуки к себе и пристально взглянула на нее, требуя честный ответ. — Мизуки, ты влюблена в Иноске? — Что?! Конечно нет! У меня есть жених, я выйду замуж, когда мне исполнится восемнадцать. Родители давно оговорили мой брак. — Зачем же ты целовала этого идиота?! — Аой, ты его видела вообще? Иноске же красавчик! Я бы себе не простила, если бы не попробовала. Целуется он, кстати, средненько. Я ожидала большего. Аой расслабленно улыбнулась. Пресвятые данго, какие же они все глупые! Скольких проблем удалось бы избежать, если бы они просто поговорили. Если бы она отвела Мизуки в сторонку и спросила, что происходит между ней и Иноске. Если бы Незуко честно призналась не умеющему контролировать свои юношеские позывы возлюбленному, что видела его в саду с другой. Да и если бы робкий Зеницу не прятал свои переживания, а сразу рассказал друзьям о том, что слышит их взаимные чувства.  — Мизуки, это все большое недоразумение! — облегченно выдохнула Аой. — Когда мы вернемся в Поместье бабочки, все изменится. Я расскажу о том, как ты помогла мне! Мои друзья будут рады тебе, особенно Зеницу! — Ну уж точно не он… Зеницу пообещал, что добьется моего полного отстранения, если я еще хоть раз заговорю с тобой. — Правда? Вот кретин, я ему… — Чшшш! — перебила ее Мизуки, приложив палец к губам и замерев на месте. Аой еще не успела прийти в себя, но заметила, что девочка достала клинок и вышла вперед, прикрыв своим телом ее и Харуко. Но теперь Аой и сама уловила невнятный шорох, словно кто-то пробирался к ним сквозь снег. И этот кто-то был не один. — Слышишь? — шепотом спросила Мизуки. Казалось, каждая ее мышца была напряжена, натянута, как струна. Но рука, держащая клинок, не дрожала. Девочка напомнила Аой кошку, засевшую в засаде. Не хватало только ходящего из стороны в сторону хвоста. — Это не истребители. Аой тоже слышала странные шаркающие шаги. Казалось, что полдюжины демонов, не меньше, двигались в их сторону. Но внезапно звук изменил направление. Теперь мягкий скрип снега и легкие шуршания доносились из-за спин девушек. Аой развернулась, прижавшись к двум другим мечницам. Харуко выглядела напуганной, но тем не менее крепко цеплялась за свой сине-голубой клинок, а Мизуки неотрывно исследовала взглядом темноту между деревьями. Сама же Аой чувствовала удивительное спокойствие. Да, ей было страшно, но она верила Мизуки. Верила так же, как несколькими часами ранее Иноске. Эта девочка не струсит и не сбежит, Мизуки будет стоять до последнего. И Аой не хотела выглядеть слабой перед той, кто, оказывается, считала ее положение недосягаемым. Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Из-за ноющей руки было сложно, но она справилась. С помощью слепой техники Аой заметила серые силуэты, которые пытались запутать их, скрыться среди голых стволов. Странно, эти демоны двигались синхронно, друг за другом и очень быстро. Она не могла различить их четких очертаний. Вдруг серая пелена скользнула вверх по стволу.  — Сверху! — распахнув глаза, успела предупредить своих соратниц Аой. Девушки бросились врассыпную. Мгновение — и на их месте оказалась огромная мукадэ, многоножка с уродливой мордой, в которой еще угадывалось что-то человеческое. Острые клыки щелкали в воздухе, но демон не нападал, должно быть, пытаясь решить, кого из тощих девчонок сделать первой жертвой. Склизкий красно-коричневый панцирь, края каждой чешуйки которого были покрыты острыми выступами, заставил Аой передернуться от ужаса и отвращения. Мощный бронированный хвост бил по замерзшей земле. Глаза демона сочились злобой и жаждой убийства.   Первой не выдержала Мизуки. Она с криком рванула в атаку, но мукадэ молниеносно развернулась и ударила девушку хвостом поперек туловища. Хрупкая фигурка отлетела, задев спиной ствол дерева. Не сдержавшись, Харуко метнулась было к сестре, но омерзительное существо перегородило ей дорогу. Потерянный взгляд мечницы наконец вывел Аой из оцепенения. Замахнувшись ничирином, она развернулась и направила клинок на чешуйчатые переплетения между лап чудовища. Ничего. Твердый панцирь выдержал, а Аой упала в снег, потеряв равновесие.  Теперь морда монстра возвышалась над ней. Демон распахнул челюсти, пытаясь ухватить Аой. Она держалась из последних сил, стараясь одной рукой повторить комбинацию защитных движений, которую изучала на тренировках. Но в этой оборонительной технике не было ни единого шанса нанести хотя бы незначительный вред дьявольскому созданию. — Сдохни, тварь! — раздался рядом тонкий девичий голос. Аой заметила стоящую над собой Мизуки. Быстрый, резкий укол — и демон остался без одного глаза, с раздирающим барабанные перепонки рыком ринувшись назад. Мизуки подхватила Аой и помогла ей подняться. Харуко, живая и невредимая, сразу оказалась возле них. Мукадэ вновь медленно пошла в наступление. — Я отрублю ему голову в прыжке, — прошептала Мизуки и бросилась навстречу демону. Не добежав около полуметра, она оттолкнулась от земли и взвилась в воздух, целясь в шею. Мощный удар хвостом по лицу откинул ее назад. Харуко, так и не произнесшая ни слова, устремилась к раненой. На этот раз травмы Мизуки казались серьезнее, снег возле лежащей девушки медленно становился красным. Черт! Аой побежала вперед, прикрывая новых подруг. Ей двигала одна лишь мысль — не дать демону приблизиться к той, кому она обещала свое покровительство. Подгоняемая отчаянием и пульсирующей болью в обездвиженной руке, Аой принялась наносить удары по покрытому броней туловищу. Пионы безмятежности не помогали. Опасная техника могла бы вывести из строя любого человекоподобного монстра, но у огромной гусеницы словно не было уязвимых мест. И хотя Аой удавалось не подпускать демона к девушкам, как долго она сможет продержаться? Аой знала еще одну форму Дыхания, самую мощную — Алые глаза равноденствия. Используя именно эту форму, Канао сражалась со Второй Высшей луной и осталась без зрения в одном глазу. Конечно, сейчас перед Аой далеко не высший демон, но и она не настолько подготовленный боец, как Канао. Готова ли она рискнуть? Если правильно сконцентрировать дыхание и насытить мозг кислородом, можно будет предугадывать действия противника по мельчайшему движению его мышц. Но давление на глаза при этой технике становится неимоверным, заставляя лопаться тонкие сосуды. Стоит Аой перенапрячься, и она никогда больше не увидит россыпь шрамов-молний на золотистой коже Зеницу… Нет, это ее шанс доказать, что она стоит своих наставниц! Ради памяти Канаэ и Шинобу она должна это сделать! И вдруг Аой поняла, что ей вовсе не нужно видеть, чтобы выполнить этот прием! Мукадэ не отличается скоростью, достаточно лишь увернуться от опасного хвоста! Зажмурившись, Аой сконцентрировалась, и давление на закрытые глаза оказалось совсем не таким сильным, как она думала. Пусть боги благословят тот день, когда Иноске обучил ее слепой технике! Силуэт демона маячил серой тусклой тенью, но благодаря тому, что мозг Аой был готов обрабатывать информацию в ускоренном режиме, она без труда увернулась от покрытого острыми пластинами хвоста. Вскочив на широкую спину многоножки, Аой мощным ударом пробила тело чудовища насквозь, пригвоздив его к земле, словно экспонат в каком-то дьявольском музее. Демон завизжал, пытаясь дотянуться до Аой хвостом или острыми клыками, но она крепко удерживала вонзенный в мерзлую почву клинок, припав на него всем весом. И пусть она понятия не имела, что делать дальше, по крайней мере, теперь тварь не двинется с места и не дотянется до девочек. Аой казалось, что она либо простоит так до рассвета, либо потеряет сознание от боли — других вариантов нет. — Харуко, хвост! — разнесся в воздухе звонкий приказ. Аой успела заметить женскую туфельку, мелькнувшую буквально у нее перед носом. Подняв голову, она поняла, что это молчаливая красавица, сестра Мизуки, изящно вскочила на спину чудовищу в том месте, где его удерживал клинок Аой, пробежала по узорчатой, словно покрытой черепицей броне и ударом с оборота отрубила хвост демона. Мерзко подрагивающая лапками конечность отлетела в сторону и сразу же начала разлагаться. — А теперь моя очередь! Аой взглянула на Мизуки. Острая пластина демона рассекла юной воительнице лоб, и кровавые струи заливали ее лицо. Стремясь избавиться от них, Мизуки провела ладонью по глазам и волосам. Окровавленные пряди слиплись, а холодные льдинки голубой радужки сверкали, как у богини смерти. — Я запомню тебя навсегда, мой первый демон, — произнесла покрытая кровью девочка. Одно быстрое движение — и голова монстра оказалась у ее ног. Тело огромной мукадэ распадалось, и Аой, лишенная поддержки, опустилась на колени. Она хотела бы лечь и не вставать. Сколько времени уже прошло? Какая бесконечная ночь… Аой прислонилась головой к рукояти все еще вонзенного в землю клинка. Как же она устала. Ничто не нарушало тишину. Звуки отдаленной битвы давно пропали. Где Зеницу? Где его теплые руки, которые сейчас ей так нужны? Мысли о возлюбленном помогли собраться. Медленно поднявшись на ноги, она дернула ничирин, но он не поддавался, намертво засев в снегу. Чужая ладонь легла поверх ее. Харуко охватила меч, выдернула из земли и молча подала Аой. А эта девушка гораздо сильнее, чем казалась на первый взгляд. Что же за семья такая у Мизуки? Черт, Мизуки! Спрятав клинок, Аой кинулась к раненой девочке. Как могла, она снегом обтерла юное личико, пытаясь остановить кровь. Потянувшись к своему кимоно, Аой уже хотела оторвать узкую полосу для перевязки, но рука Мизуки остановила ее. — Не надо, используй мое, его уже не спасти, — растерянно проговорила она, но затем оживилась: — Аой, ты видела, я убила своего первого демона?! Не терпится отправить ворона родителям!  — Да, ты и правда прирожденная истребительница, — с улыбкой похвалила храбрую девушку Аой, бережно закрепляя повязку, — увидел бы тебя сейчас Иноске — влюбился бы без памяти. Мизуки лишь задорно хмыкнула в ответ. Наконец они могли двинуться дальше. Аой мечтала повернуть в Поместье, но знала, что Мизуки не сдастся, пока не найдет сестру. Оставлять девочек одних Аой тоже была не готова. Как ни странно, ей не хотелось расставаться с Мизуки и Харуко. Они долго брели по сугробам, измученные, избитые, окровавленные. Еле-еле, борясь за каждый шаг, Аой стремилась вперед. Несмотря на постоянную ноющую боль двигаться было приятно. Двигаться — значит ощущать себя живой. И хотя ее веки сами собой слипались от усталости, Аой казалось, что становится светлее. Или она все же повредила глаза, и это какой-то обман зрения? Впереди раздавались крики и непонятный гвалт. Девушки ускорились и оказались на утоптанном покореженном снегу в окружении других охотников.  — Рассвет! Мы победили! Ура! — довольные, счастливые лица улыбками встречали их со всех сторон. Аой вытянула шею, пытаясь найти в толпе Зеницу или хотя бы Иноске. Но вдруг кто-то со всего размаха врезался в ее искалеченную руку. — Аой, извини! Что с тобой… Пронзительная боль от смещенной кости была последним, что подкосило истерзанный организм Аой. Она упала, ощущая приятную прохладу колючего острого льда под горячей щекой и тщетную попытку маленьких, но сильных ручек подхватить ее.