Bar Hobbits

      Первая вылазка в люди прошла довольно успешно. Сокджин был крайне доволен покупками, даже впряг Чимина таскать ему пакеты. Но отчего тот не пользовался интернетом для всего этого, ему было невдомёк. Джинн предпочитал общение с людьми, флиртовал и улыбался в магазинах каждой встречной, поэтому Чимин пришёл к выводу, что тот довольно старомоден в своём предпочтении общаться с людьми лично. Под конец дня от постоянного напряжённого внимания и сотен запахов, которые он пытался сортировать, разболелась голова. Чимин чувствовал себя выжатым лимоном. Как бы ни хотелось сходить к Юнги в гости и притащить обещанную бутылку, он всё же устало поплёлся домой. А наглый кот, получив зелёный свет на траты по карте, вообще совесть потерял. В телефоне числился длинный список покупок из разных магазинов. Лёжа в кровати перед сном, Чимин лениво просматривал сайты, чтобы более-менее иметь представление, что именно покупал Юнги. Разные шмотки, посуду, галантерею, продукты, и даже забрёл в дорогой алкомаркет. Мысль, что тот скупал необходимое и даже немного баловал себя, радовала. Да и потраченная сумма оказалась не такой уж и непосильной. Намджун обещал хорошо заплатить, а остаток на банковском счёте позволял безбедно жить где-то с полгода. Траты Юнги были не больше его собственных. Он в барах, бывало, просаживал состояние, так что, если кота эти покупки порадовали, Чимину было в кайф.       Ночь в этот раз прошла не так гладко, как ему хотелось бы. Мало того, что он ворочался и не мог уснуть, болела голова, так ещё, когда он всё же забылся тревожным сном, в мыслях вспыхнула картина минувших дней. Перед глазами стоял Юнги. В чужом лице скрывалось нечто такое, что, глядя на кота, он всё же осознал реальность — сейчас Юнги во время их встреч смотрел немного иначе. В действительности тот был хмур, иногда задумчив, а взгляд сопровождал некий скептицизм, недоверчивость к людям и неверие в честность их намерений. И в его в том числе. Во сне же кот выглядел игривым, веселым и… Чимин ему нравился. Да, именно эту эмоцию он заметил во взгляде, жестах, касаниях. Юнги то трогал его за плечо, то хлопал по бёдрам, то шутил, заглядывая в глаза, и в привычной манере подтрунивал, играя с какой-то безделушкой в руках. Разговор, который они вели, что-то обсуждая, не имел особого смысла, но куда важнее было настроение между ними, приправленное флиртом. Чимин чувствовал взаимную симпатию, соперничество и… дружбу.       Кадр сменился, а вместе с ним и настроение. В следующую секунду он прижимал кота к живой изгороди где-то в тёмном лабиринте сада, зажав рот, и опасливо поглядывал в направлении проходивших по ту сторону кустов стражников. Таких же полуголых, как и сама Богиня в предыдущем видении. Лишь на голове у охранников громоздко возвышался золотой шлем с кошачьими ушами, украшенный драгоценными камнями, а в руках покоились длинные во весь рост пики. На бёдрах стража носила что-то вроде юбок по колено. Чимин успел рассмотреть, выглядывая из тени, а теперь эти кадры просачивались через ворох воспоминаний. Размеренно шагая, солдаты прошли мимо, а он, притаившись в тени, крепко удерживал Юнги. Как только всё стихло, кот своенравно откинул руку со рта, чуть слышно выругавшись. Взгляды встретились, и Чимин почувствовал, как сжалась грудная клетка от охватившего волнения. Молчание затянулось, дыхание прервалось, а потом Юнги поцеловал его первым. Сердце заполошно заколотилось в груди от таинства встречи, громко отстукивая быстрый такт о рёбра. Чимин ответил с такой же страстью. Они стояли и тайно целовались в тени огромного кустарника, глотая вздохи друг друга и наслаждаясь этим. Соперничество, которое он испытывал, сменилось на страсть, обожание. Чимин во сне впервые ощущал такие чувства и ненасытно хотел продлить их встречу, будто это случалось нечасто, будто возможность ощутить чужое дыхание на губах была под запретом. Он тревожно озирался, прислушивался к шорохам и продолжал целовать кота с неуёмным пылом. Касания, сжатия, зарывшиеся в волосы пальцы и совсем тихие, приглушенные стоны удовольствия — были чем-то сродни вкуса сладкого нектара запретного плода. Но оторваться Чимин не мог, продолжая целовать лицо, шею, губы и жамкать кота за все мягкие места. Он чувствовал взаимность и плавился от собственных чувств, которые впервые в жизни испытывал.       — Юнги! — послышался оклик издалека. Кот в руках встрепенулся, отрываясь от его губ, выскользнул из крепких объятий и сбежал, на ходу поправляя причёску.       Сон оборвался, и Чимин проснулся. Из-под простыни весьма красноречиво выпирал вставший член. Откинув ткань в сторону, он почувствовал, что ему слишком жарко, на лбу скопились капельки пота, а возбуждение внизу живота тянуло. Он рвано выдохнул, пытаясь понять смысл увиденного. Оказалось, Чимин и раньше был в отношениях с Юнги. Теперь он чётко это увидел и… почувствовал. Раньше ворох эмоций был безликим. Сейчас же приобрёл живой облик. Чимин встал с кровати и распахнул окно на проветривание — дабы глубоко вдохнуть ворвавшийся в комнату свежий воздух. Взгляд невольно упал на стену, где висели фотографии, и Чимин, глядя на этих незнакомцев, отчего-то разозлился. Сгребая рамки в кучу, фото, которые были на самом деле подделкой, он не хотел больше видеть у себя в квартире, как и вещи, якобы принадлежавшие его родителям. В мусор отправилось всё, что не имело ничего общего с ним и его прошлым. К концу рейда с чисткой — в пакете набралось довольно много. Когда он вытаскивал эту кучу хлама из квартиры на улицу, в просторном холе на этаже всё так же отчётливо пахло лесом, тянувшимся шлейфом от жилища его друга. И слышались стоны… Хосок наверняка с кем-то развлекался. Но разговаривать с взбалмошным другом пока не хотелось. Чимин был обижен. Чтобы принять ложь, пусть и во благо, — требовалось время.       Вся следующая неделя пролетела почти незаметно. Чимин таскался за Сокджином, пока тот ненасытно рыскал по городу изо дня в день. Вечерами, сопровождая джинна обратно в бар, он уделял время и Юнги. Строптивого кота покорять было сложно — покупал разные мелочи, небольшие подарки, и из раза в раз подсовывал тому свои знаки внимания. Карточку свою Чимин так и не забрал. Предпочёл завести новую, куда Намджун перевёл ему обещанную плату за услуги, точнее аванс, и этого хватало, чтобы баловать не только себя, но и новоиспечённого любовника. После заявленного, что за полукровкой неплохо было бы поухаживать, Чимин так и сделал. Водил в рестораны, даже если тот, не привыкший к публичным местам из-за физических недостатков в виде ушей и хвоста, сопротивлялся. Юнги нехотя, но ходил, и в результате всё же был доволен этими свиданиями. Чимин по запаху, выделяемому кожей, определял, что тому нравилось, хоть и на словах выглядело иначе. Жаркие ночи после таких вот встреч были тому подтверждением. Полукровка с каждым разом раскрывался, подпуская его чуть ближе. Шутил, улыбался, и временами у того на лице мелькало то же выражение, что и во сне.       Ближе к концу недели, в выходной день Сокджину вечером захотелось прогуляться, поэтому, предварительно вызвав такси к выходу из проулка, они отправились в торговый центр. Чимин всё ещё опасался многолюдных мест, не зная, как действовать в экстренных ситуациях. В этом ничего не изменилось. Поначалу всё было довольно привычно. Сокджин флиртовал с консультантами в брендовом бутике итальянской обуви и примерял уже, наверно, с десятую пару туфель, а заодно и присматривал подарок Намджуну. Чимин скучающе сидел на мягком диване, устало прикрыв глаза, и прислушивался к гулу за стеклом магазина. Воркующие влюблённые разговорчики пар, чавкающие поцелуи, хруст поп-корна в кафетерии, звон посуды, плеск воды на кухнях, недовольство уставших мам, выгуливающих своих детей, перепалки мужа с женой о необходимости покупки дорогого атрибута верхней одежды, размеренное пиканье сканера, доносящееся отовсюду из бутиков, сливающееся в мерный писк, и… звуки музыки. Той, что звучала в одном из караоке-баров этажом ниже. Чимин сосредоточился на чём-то приятном, заглушая в голове посторонний шум. Где-то там, на задворках памяти, прозвенел невидимый звоночек, и Чимин распахнул глаза. Тембр голоса, мелодичный звук, идущий волнами из гортани, был довольно знаком. Он слышал его раньше. Полностью погрузившись в имеющиеся скудные воспоминания, Чимин задумчиво потирал подбородок и перебирал обрывки памяти, пытаясь разобраться.       — Эй, ты в порядке? — Сокджин с пакетами в руках осторожно коснулся его плеча, вглядываясь в лицо.       — Идём, надо кое-что проверить, — Чимин вскочил с мягкого диванчика и махнул рукой в сторону выхода, когда джинн расплатился за покупки.       Быстрым шагом он шёл за таинственными звуками из прошлого, будто взял след, а немного обескураженный его поведением волшебник семенил следом.       — Что такое? Ты почуял что-то? — испуганно спросил Сокджин. Стоило Чимину обернуться, чтобы ответить, и он заметил, как от волнения волосы джинна стали немного ярче.       — Эй-эй, ты давай потише с эмоциями. Мы, как бы, в торговом центре, а твой неон на голове привлечёт слишком много любопытных глаз. Притуши, что ли, всё в порядке, — спускаясь по эскалатору на нужный этаж, Чимин хлопнул того по плечу, призывая убавить яркость. Глядя в глаза волшебнику, он впервые осознал одну вещь — Сокджин боялся. Боялся, что их выследили демоны, боялся попасть в плен людской жадности, боялся нападения. Переживший веками издевательства над собой — джинн светился от страха.       — Ну, это сложно контролировать, когда я волнуюсь, знаешь ли, — Сокджин прикрыл глаза на секунду и сделал глубокий вдох в попытке заглушить вспышку страха и сбавить темп биения сердца.       — Просто услышал нечто знакомое мне, и хочу убедиться в этом лично. Так что нечего тут светиться, как новогодняя ёлка в темноте, — фыркнул он, оглядываясь по сторонам. — Не можешь контролировать — носи шапку.       Как только Чимин добрался до нужного крыла здания, звуки музыки оборвались на полуслове, мелодия стихла, и голос исчез из радара острого слуха. Но Чимин уже по указателям знал, где находился бар с караоке, и шёл к своей цели. В помещении с голубой неоновой подсветкой их мило поприветствовал администратор на входе, но Чимин это проигнорировал. Он глубоко втянул носом воздух, и в ноздри забился цветочный аромат. Он принюхался, прикрыв веки. Вишнёвая нота, свежий, обволакивающий аромат, слегка влажный с далёким напоминанием о море, чистый и прозрачный запах. Мягкий, притягательный, изысканный, наполненный радостью и хорошим настроением.       — Сакура, — выдал Чимин, придав неизвестности определение. — Его здесь нет, — и потащил Сокджина за рукав на выход.       Взяв теперь уже чёткий след, Чимин следовал по невидимому начертанному пути. Спускаясь всё ниже, на подземный паркинг торгового центра, он отчётливо различал усилившийся запах весеннего цветка. Безошибочно определил местонахождение владельца. Высокий парень с голубыми немного растрёпанными волосами рылся по карманам в поисках ключей от белого внедорожника, припаркованного среди сотен других машин. Спутанные резкие движения, торопливость — всё это говорило лишь об одном: тот пытался поспешно сбежать. Удушливый концентрат сакуры отвлекал, и Чимин не сразу заметил в ворохе запахов появившуюся горчинку. Не придав этому значения, он подлетел к преследуемому и резко дёрнул незнакомца за локоть, вынудив обернуться. Тот испуганно охнул с ключами в руке, но выражение на лице тут же сменилось на улыбку.       — Чимин? Давно не виделись! — просиял незнакомец и перевёл взгляд на джинна. — Сокджин, боже, тыщу лет тебя не видел! Какая приятная неожиданность! — усмехался тот квадратной улыбкой. — Я уже подумал, демоны нашли, а это всего лишь вы, друзья мои.       — Орфей, — кивнул джинн в приветствии и протянул руку, но незнакомец с голубыми волосами приветливо притянул за плечи и обнял.       — Орфей? Тот самый? — вскинул Чимин брови, разглядывая лицо.        — А ты что стоишь, как неродной? Друга забыл? — притягивая растерявшегося Чимина следом и обнимая.       — Тэхён, он не помнит ничего, — вклинился Сокджин. — Память потерял.       — Интересненько, — ощупывая плечи, Тэхён заглядывал в глаза. — Что, совсем ничего? — поинтересовался он, хлопнув удивлённо ресницами. — Как такое может быть?       — Тэхён… — задумчиво моргая, Чимин смотрел в голубые глаза и на красивое лицо, перебирая образы. — Орфей… — О нём говорил его создатель. Этого парня, который сейчас стоял перед ним, Чимин когда-то без дозволения пропустил в подземное царство. Тот усыпил и проскользнул мимо. Музыкой усыпил. Голосом, который он слышал совсем недавно. Сладкой умиротворяющей мелодией волшебного звучания песни.       В голове снова что-то рвануло, причиняя боль, будто от мигрени, и Чимин скуляще взвыл, хватаясь за виски. Кадры замелькали в разуме новым видением. Парень с голубыми волосами предстал перед глазами. Улыбки, такое непривычное радостное настроение, исходящее от собеседника, дружеские разговоры и слишком много подробностей из личной жизни его хозяина. Человек, который стоял перед ним, столетиями жил рядом с ним и Чонгуком. Был в отношениях с создателем и освещал собой совсем не радужное тёмное царство. Делал счастливым Аида и привносил в подземную жизнь некий свет, исходящий от полубога. Тэхён любил петь, а Чимин любил подолгу его слушать. Да, он действительно был другом из прошлого. За миллионы мелькнувших кадров в голове невозможно было уцепиться, сложив одну историю, но чувства не обманывали. Благодаря Орфею, Чонгук в гневе после кражи Сокджина не забил его до смерти плетью. Кусочек выпавшего пазла из прошлого сна теперь дополнял картину минувших дней. Тэхён тогда вклинился в разговор, перехватил руку Чонгука и одним лишь взглядом погасил полыхнувший голубым свечением огонь на рогах Аида.       Тэхён имел огромную власть в этом подземелье над Чонгуком. Соблазнял, покорял сладкими речами, подчинял и… повелевал. Рядом с этим полубогом его грозный, устрашающий создатель превращался в кроткого агнца, стоило тому чуть надавить. Но пользовался Тэхён своей властью нечасто, как и не показывал посторонним своей важности для Бога смерти. Чимин знал когда-то, что Чонгук любил Орфея всей своей чёрной душой и потакал любому желанию. Вступившись тогда за него — друг спас ему жизнь, пусть и изгнанием. А дальше его отправили к Баст вернуть украденное.       Чимин вспомнил весь тот путь, что прошёл этот полубог — сын музы Каллиопы и бога света Аполлона, он был так же красив, как его отец, и обворожителен, подобно матери. Орфей попросту покорил Чонгука. И его тоже. Но для одного он стал светом в непроглядной чёрной мгле души, а для второго — другом.       Пока Чимин, скрючившись у машины, впитывал в себя отголоски прошлого и переваривал увиденное, горечь запаха усилилась настолько, что привкус гари почувствовался на языке. Он поднялся и затуманенным взглядом пробежался по парковке. Никого. Но чувства не обманывали. За гонкой по своему прошлому он не заметил изменившийся фон ароматов. Смрад горелого отчётливо забивался в нос, пока джинн с Орфеем пытались привести его в чувства.       — А это с ним часто? — обратился Тэхён к Сокджину. — Побледнел весь, лица нет, взгляд потерян. Никогда Цербера таким не видел. С ним точно всё в порядке?       — В порядке, — Сокджин смотрел куда-то над головой Чимина. — Вот тут лёгкие изменения, но я думаю, — указывая в воздух пальцем, — что вот эти участки светлеют из-за возвращения памяти. Вспоминает, вот и болезненно это всё. Аура чистится, но ничего другого я не вижу. Так что да, он в порядке.       — Слава богу, вы не представляете, как я испугался, — теребя амулет на шее. — Вот эта штучка засветилась, а я подумал, что надо делать ноги. Один знакомый мне её очень удобно заколдовал, и она предупреждает, если рядом появляется демон. А это были вы. Фух, — с облегчением выдохнул он, хлопнув Сокджина по плечу. — Как насчёт пропустить стаканчик? Поболтаем, я столько вас не видел, что жуть как соскучился.       — Было бы неплохо.       Пока Сокджин с Тэхёном о чём-то договаривались, Чимин всё вглядывался в тёмные углы огромного паркинга и шумно втягивал носом воздух, пока окончательно не убедился в своих ощущениях. Думать о вспыхнувшей так невовремя памяти было некогда.       — Мы не одни, заткнитесь, — грубо оборвал он дружескую болтовню. — Здесь демон.       Друзья тут же стихли, всматриваясь в том же направлении, куда и Чимин.       — Бля-ать, — икнул Орфей, сжав кулон на груди, а Сокджин вспыхнул свечением и невольно мерцающе засветился слабым светом, на миг исчез и снова материализовался, спрятавшись за спиной.       — Давай, — толкнул Сокджин Чимина в спину, — разорви ублюдка, где бы он ни прятался. — Но Чимин стоял и морщился, не понимая, чего именно от него ждали. — Ну, чего же ты ждёшь?       — Знать бы ещё как, — огрызнулся Чимин.       — Перекинься! — возмутился джинн. — Здесь нет никого!       — Если бы это было так просто, я бы так и сделал, поверь.       Он всё стоял и смотрел в тёмный угол, где абсолютно точно прятался демон. В груди поднималась волна жара, заполняя нутро озлобленной яростью, но дальше этого не заходило. Чимин отчаянно пытался сравнить чувство, которое испытал во сне, где его кости ломались, и он, толкаемый той же яростью, хотел перекинуться в попытке защитить Юнги от богини, но всё было не то. Будто что-то внутри осаждало и тушило эту ярость, не позволяя обратиться, и от этого становилось больно. Подписанный кровью договор вынуждал защищать объект охраны, а заблокированная сущность билась о невидимую стену, причиняя дискомфорт.       Демон вышел на свет, как только понял, что ему ничего не грозило. Гадкая скалящаяся усмешка, чёрные затянутые поволокой глаза и явное желание наживы от подвернувшегося шанса. Чимина скрутило сильнее. Да так, что из горла вырвался хриплый рокот боли от невозможности обратиться и выполнить свой долг. Всё нутро протестовало, противилось, а внутренняя ярость обжигала так, что Чимин чувствовал, как пекли глаза.       — Не могу, — обернулся он к остальным, скривившись от боли. — Надо уходить.       — Какая удача, — прошипел демон, подкрадываясь всё ближе. — За Орфея меня щедро наградят, а вот за джинна с Цербером так вообще поднимут в ранге повыше, — скалился тот от жадности, смело шагая к ним навстречу.       Чимин неожиданно для самого себя же зарычал, гортанно издав невольный звук, и оскалился, выступая вперёд.       — Чур не кусаться, — хохотнул тот, но Чимин кинулся в драку. — Хоть одного, но утащу. И этого будет достаточно, — последнее, что успел сказать демон перед атакой.       В руках появилась огромная сила, которую Чимин совсем не ожидал, и он одним ударом в челюсть с набега отправил демона в нокаут, услышав хруст лицевых костей. Но нечисть быстро очухалась. Демон пошевелил перекошенной скулой, вправляя её на место, и с удвоенным рвением бросился в драку снова, моментально восстановив лёгкие повреждения. Глаза всё так же жгуче пекло огнём, но всё, что Чимин мог делать, это махать кулаками, испытывая боль в каждой клеточке своего тела. Тварь оказалась куда проворнее, чем ожидалось. Вытащив из-за ремня небольшой нож, демон полоснул Чимина по руке и ловко выскользнул из цепкой хватки. Первым делом существо бросилось на Сокджина, желая загнать острый металл в тело и обездвижить одного из соперников, прекрасно зная слабость джинна. Поймать такого, как он, было нелегко, а маленькая иголка, всаженная в волшебника, — делала его пленником ситуации. Но атака вышла неудачной, джинн полыхнул огнём и вмиг растаял в воздухе невидимой дымкой, материализовавшись в тело чуть поодаль. Тэхён же быстро открыл машину и нырнул на заднее сиденье в поисках. А Чимин, словно животное, в прыжке кинулся на спину демона, повалив того на пол, и крепко прижал брыкающегося беса к бетонному настилу.        — В машину, — прорычал Чимин Сокджину, и тот так же, как и секундами ранее, ярко вспыхнул и мерцающей дымкой побежал к внедорожнику.       На подмогу кинулся уже и сам Тэхён. К дичайшему удивлению, тот не спрятался на заднем сиденье в страхе, как думалось раньше, будто это его спасёт или укроет от демона, а достал длинный самурайский меч из ножен. Пока Чимин туго соображал и видел, как блеснуло лезвие перед глазами, а брыкающийся под ним демон истошно зарычал, Орфей одним резким точным ударом отсёк тому голову. На бетон струйкой выталкивалась чёрная кровь из рассечённых артерий и растекалась бесформенной лужей. Едва он встал на ноги, Тэхён достал из кармана серебристую металлическую зажигалку с откидной крышкой именитой фирмы Zippo, украшенную какими-то древними символами, и чиркнул колёсиком о кремень. Искра тут же трансформировалась в огонь. На его глазах полубог скучающе присел на корточки, убедившись, что Чимин отошёл от распластанного тела, и поджёг чёрную гущу. Кровь вспыхнула и охватила пламенем труп, включая рядом лежащую голову, а Орфей, как ни в чём не бывало, достал из кармана пачку сигарет, выудил одну и подкурил ее тем же огоньком из зажигалки.       — Заебали, ну ей богу, не угомонятся никак, — бубнил тот, будто это его обыденность, пока тело в ускоренном режиме превращалось в грудку пепла на полу.       Но запах гари не исчез. Чимин острым ухом услышал отдаляющиеся шаги, эхом отражающиеся от стен.       — Он был не один, — подытожил он, прислушиваясь к звукам и чувствуя, как посторонний запах мерно рассеивался в воздухе.       — Кто бы сомневался, — фыркнул Тэхён. — Эти псины редко ходят поодиночке, — и, встретившись с ним взглядом, запнулся. — Ой, прости, это не в обиду тебе, Чимин. Вырвалось, — улыбнулся тот, пожав плечами.       — Так это за тобой? Какого чёрта? — рыкнул Чимин, осматривая кровоточащую рану на руке, и утёр лицо. На ладонях блестела кровь.       — За мной. — Тэхён снова нырнул в машину, зажав между зубами сигарету, и выудил из бардачка салфетку. — На вот, утрись, пока тебя никто не видит, а то всё размазал, — указывая на лицо.       Чимин недоверчиво нахмурился, но снова ощутил, как к уголку носа стекла жидкость. Коснувшись пальцем, он чётко осознал, что глаза, которые до этого так пекли, сочились влагой. Кровавая струйка стекала с уголков к основанию носа. Заблокированная сущность рвалась наружу, так и не сумев преодолеть барьер. Увиденные им ранее картинки из интернета с огненными глазами у Цербера подсказывали, что внутренний зверь, запечатанный внутри тела, выжигал ему глаза, и те кровили. Подскочив к зеркалу, Чимин ужаснулся. Всё лицо было перепачкано кровью, которую он усиленно оттирал кучей салфеток, после выбрасывая те под ноги. Зрачки остаточно подсвечивались янтарно-жёлтым цветом, будто у перевёртыша перед трансформацией. Но ему было не больно. По крайней мере, не так, как во время драки. Порез же на руке, не успел он до него дойти, затянулся коркой. Осталась лишь заживающая на глазах рубцующаяся ткань. Чимин и раньше замечал, что порезы и мелкие ранки на нём долго не задерживались, но в свете новых событий затягивались уж слишком быстро.       — Сокджин, — позвал он испуганного джинна. — Ты как?       — Нормально. Может, уже уедем отсюда? Мне не по себе.       — А, может, этот Василёк расскажет, какого чёрта за ним демоны охотятся? Ой, прости, вырвалось, — передразнивая Тэхёна, скривился Чимин, оттирая лицо.       — Да ничего не случилось. Чонгук немного драматизирует. Подумаешь, погулять ушёл, а он возомнил, что я сбежал. Пусть теперь понервничает, зараза такая. Я предупреждал, что так будет, — докуривая сигарету. — Слушаться в следующий раз надо, может, поумнеет. Ему полезно. Подгреб меня под одну гребенку с Лилит, прикинь? Будто она мне ровня. Тоже мне, — фыркнул Тэхён, откидывая окурок в сторону. — Вот пусть и дальше слушает своих демониц. Будет ценить меня больше. Ничего страшного, — забираясь на переднее сиденье своего внедорожника. — Так что, по стаканчику? — лучезарно просиял он, глядя на красного от злости Чимина.