Долорес 3.

-- успокоилась? – Пятый зажимает её нос хрен знает откуда взявшимся платком и убирает со взмокшего лба чёлку заботливыми лёгкими касаниями. В глазах читалось лёгкое непонимание вперемешку с тревогой, никак не проявляющей себя вне зелено-синих омутов. Движения чёткие и отточенные - он легко поднимает её на ноги, придерживая за талию, чувствуя, как напряжённые мышцы отдают дрожью во вспотевшие ладони. Долорес едва заметно кивает. Она всё ещё не ощущает себя достаточно крепко, чтобы самостоятельно встать на ноги. Ей кажется, что она тут же упадёт, если попробует установить равновесие без сторонней помощи. Однако дыхание стало куда спокойнее. Соображать было гораздо легче, а с глаз спала кровавая пелена. Она не понимала, почему так взбесилась. Что стало причиной...? – в норме, я... Я в норме. – что за твою мать это было? – я не знаю– их тихий диалог прервал топот нескольких ног сразу. Восприимчивый к способности слух сразу отдал эти звуки надоедливой ноющей болью в виски, настолько сильной, что она едва не теряется вновь, опираясь головой о подставленое плечо. Дверь с характерным стуком открывается, и в комнату заглядывает сразу три пары глаз. Две-жутко перепуганные и одна-возмущенная до невозможности. – твою мать, Долорес, новая рубашка – сипит Дэвид, обтирая подбородок домашним полотенцем. – ебать ты в отруб ушла – Клаус как обычно пытается шутить, несмотря на то, что держащие край двери пальцы подрагивали. – ты в порядке? – Диего всегда был как на ладони, а главное, что Пемберли всегда в нём подкупало- никогда не стыдился своих эмоций и даже не пытался прятать страх за какой-нибудь нелепой ширмой. – да, нормально. Всё супер – боль чувствовалась уже на зубах, она чуть осела в крепких объятиях, пугаясь такого напора. В последний раз такое было в доме у Пибоди, когда Эллисон... – только голова жутко болит. – у тебя кровь минут десять не останавливалась– цокает Скаут, передавая слабеющую девушку в руки стихийника , исчезая после в синей вспышке. – за рубашку... Извини– шепчет девушка, чувствуя, как её тряпичной куклой ведут к кровати и усаживают на неё спиной к стене, чтоб не свалилась и не стукнулась о неё же головой ненароком. – да хрен с ней– отмахивается мужчина, поправляя воротник её свитера – тебе бы в душ сгонять. Голову проветрить, да и вообще... – и поесть нормально. Прошло почти двое суток, а моё мнение ни капли не изменилось- выглядишь дерьмово – Диего присаживается рядом на корточки, укладывая большие, тёплые ладони на острые коленки, успокаивающе поглаживая. – соглашусь с ним, карамелька. И пахнет жутко, действительно в душ по... Ай, да что? – тычок под рёбра от экс-возлюбленного Сеанс воспринимает как личное оскорбление, насупившись и отвернувшись – я просто говорю правду. – а можно говорить правду деликатнее? – на дворе двадцать первый век, к хренам деликатность, она с шестидесятых стоит у меня комом в горле. – как будто в шестидесятых ты был деликатнее – закатывает глаза Ло,после прикрывая их -от побочных особенностей способности Пятого может вновь разболеться голова. – пей – в этот раз Харгривз даже не отпинывает ногами Диего, протягивая ей чашку с чем -то дымящимся. – Боже, надеюсь это яд? – притворно -восторженно спрашивает девушка, без задней мысли отпивая четверть от приятной на первый взгляд жидкости. Не отравят же её, ну в самом деле. И черт его дери, как же она ошибалась. На деле напиток оказался сахарным сиропом с отзвуком мелиссового вкуса-самый отвратительный чай в её жизни, о чем она не приминула сказать вслух, силясь не выплюнуть глоток обратно в чашку. – бля, что ты там намешал, мне аж интересно – Дэвид не церемонясь выхватывает чашку из её рук, предусмотрительно делая глоток поменьше. И так же не церемонясь выплёвывает бурду на пол, смешивая её с мутноввтой водой из недавно разбившегося стакана – ну и дерьмо, Пятый. – зато здесь много сахара, поможет быстро восстановить силы – хмыкает мальчишка, снося все недовольства родственников и не очень с равнодушным лицом – пей, херли ты её взглядом гипнотизируешь. – это только самоубийца выпьет добровольно– не сдаётся Спэрроу, оттирая уже загаженной кровью рубашкой уголки рта, и, кажется, язык. – дай сюда – в этот раз чашка переходит в руки Диего, который под скептический взгляд рыжеволосой делает внушительный глоток. И, на удивление, проглатывает даже не морщась. – интересно, у него сработал рефлекс, или...? – шепчет Пятому Клаус, но ему даже не дают закончить. – нормальный чай, заебись даже, че вы приебались – закатывает глаза мужчина под три удивлённых и один самодовольный взгляд. – да уж, ты знаешь толк в извращениях – хохочет девушка, с удовлетворением замечая, что ей действительно стало лучше. Из-за чая, или из-за приятной компании-хрен разберешь. – ладно, Диего, приятного тебе, можешь весь допить. И да, все на выход. – че это? – ниче, Харгривз. Просто я хочу принять душ, и столько мужиков на метр квадратный не способствуют моему комфорту. – поняли, принцесса, исчезаем – первым спохватился Клаус, прекрасно однако понимая, что дело тут далеко не в стеснении. Они могли часами разговаривать, пока она принимала душ, даже временами засекали, через какое время вода остынет. Ей просто необходимо дать возможность побыть с собой один на один, а вот для чего ей это понадобилось-совсем другой вопрос, который ему предстоит выяснить. *** Горячие струи воды бились о кожу. Только зайдя в ванну она выкрутилась краники на кипяток, не боясь обжечься-на ней всё заживало, как на собаке. Пар окутал небольшое помещение, мешая видеть, что происходит вокруг, но ей и не нужно было. Глаза сверлили стену, находящуюся в нескольких сантиметрах, с ресниц каплями стекала подостывшая вода, словно слезы, а из головы одна за другой вылетали тревожные мысли, расфасовываясь по ступенечкам, составляя наконец единую, понятную схему, а не хаотичную выборку. Пятый был прав-ответ всегда крылся на поверхности, она могла узнать имя крысы несколько дней назад, если бы не запрещала себе думать о том, что её мог быть кто-то из её родных. Родных ли? Она ничерта не помнит о прошлой жизни, только обрывками, только самые яркие счастливые моменты. Даже не может объяснить, в чем причина её привязанности, не может вспомнить, насколько сильно они были близки. Раньше она думала, что очень - так слаженно они прикрывали друг-друга во время заданий. Однако вспоминая битвы с Харгривзами понимала, что всё это было не то. Рвение прикрыть другому спину было не желанием защитить самое дорогое, а отточенным движением выдрессированного гениального солдата, знающего план и имеющего представление о своей роли в нём. Не больше, не меньше. Тогда почему её разум отчаянно не желал вставлять логичное имя в пропуск? Почему она рыдала в объятиях новоявленных братьев и сестёр, почему убила своими руками уродов, которые хотели застрелить Лютера на её первом после стольких лет задании? Что с ней происходит? От размышлений её оторвал деликатный стук в дверь, в тишине комнаты прозвучавший как гром в чистом поле – Долорес, ты скоро? Завтрак почти готов, тебя просят спуститься– голос Клауса -как ниточка, связывающая с реальностью. – уже выхожу – в панике она вначале выкручивает краны до ледяного, ежась и покрываясь мурашками от контраста температур, а после вовсе выключает воду, будто мыться под кипятком в её состоянии -преступление. Смотреть на себя в зеркало -волнительно, она этого уже дней десять не делала-всë никак не было времени. Теперь два месяца, что они ошиваются здесь пролетели как один миг, рыжая порою дышать не успевала. Дрожащей ладонью она опасливо стирает с поверхности конденсат, тут же натыкаясь на смотрящие прямо в душу глаза. Под ними залегли такие тени, что, казалось, в них можно спрятать всех сотрудников комиссии, её оружие и печатные машинки -ещё и место останется. То тут, тот там виднелись точки прыщей, губы были бледными, с мелкими ссадинами и ранками, скулы проступали куда чётче, чем раньше -видимо, в попытках просчитать все исходы не заметила, как потеряла в весе. – сученок не соврал, действительно херово выгляжу – пробормотала, подмигивая зеркалу. Благо, в верхнем ящичке нашлась базовая декоративная и уходовая косметика-спасибо Иви, которая разрешила выпотрошить свою косметичку и стащить оттуда пару продуктов. Губы было уже не спасти, так что на них был нанесён слой гигиенички, а вот с синяками можно было сделать хоть что-то-замазать консиллером, например. Когда она выходит из комнаты, сеанса в ней уже нет. Зато есть аккуратно уложенная в стопочку одежда, пахнущая его духами и стиральным порошком. Улыбка от такой ненавязчивой заботы сама расплывается на лице, а чёрные джинсы и водолазка в тон идеально ложатся на тело, позволяя ощутить контраст между собой и той неудобной, но несомненно шикарной одеждой из шестидесятых. Да уж, повязать волосы чёрным платком, и получится полный комплект. Отчего-то она вспоминает похороны Мерелин, отстукивая небольшим каблуком по деревянному паркету дома. Много же там было людей, она умерла совсем молодой... – ты опоздала, номер пять – холодный голос отца стал первым, что она услышала, войдя в столовую. Неловкая улыбка Диего – первым, что увидела. – прошу прощения – почтительно кивнув, она поспешила занять своё место по правую руку от отца. Есть хотелось куда больше, чем пререкаться или набивать себе цену. Кажется, даже Реджинальд удивился такой покорности, но высказывать своего удивления не стал. – сегодня после завтрака Пого будет ждать тебя, ему нужно проверить, насколько стабильно своё состояние после недавней выходки – начинает глава семьи, методично разрезая стейк остро заточенным ножом. – да, окей – кивнула девушка, накладывая пригоршню салата в тарелку, тут же отправляя одну ложку в рот. – такие выходки недопустимы, Долорес, ты понимаешь это? Что произошло? – девушка почти физически почувствовала напряжение Пятого, что сидел по диагонали, через три человека после сидящего напротив Бэна. – всё супер, пап, просто слишком много поспала и выпила. – женский алкоголизм... – ... Не лечится, да, знаю – в рот торопливо отправился кусок мяса. Кажется, старшего Харгривза её ответ вполне устроил, а младших - заставил наконец расслабиться и не сидеть деревом, боясь опустить столовые приборы. – вижу, у тебя проснулся аппетит? – казалось, неподобающее поведение его вовсе не раздражало. Наоборот, он наблюдал за её торопливостью, почти прожорливостью с каким-то странным, едва зарождающимся удовлетворением. – да, невероятно хочется есть. – ты это.. Не... Ну, ты поняла.... – слух показывает то на свой живот, то на неё, то зыркает с подозрением на Скаута. До него же её намёки дошли куда быстрее, и даже возымели эффект -если бы Лютер не похлопал его вовремя по спине, можно было бы выдавать очередную премию Дарвина за самую нелепую смерть. – Боже упаси, Эллисон. Не в этой жизни – фыркает Долорес, относясь к намёку куда спокойнее -Клаус уже успел подзаебать подобными шутками и даже выработал к ним иммунитет – передайте жюльен, пожалйста.. Ага, спасибо – Терри, протянувший ей порционную пиалу смотрел с интересом, анализировал. А после , склонив голову на бок, сказал недовольно : – прекращай гробить своё здоровье, хреново кончится. Иначе буду кормить тебя с ложки, как маленькую. – о Боже, не надо, мам, я уже боюсь – вскинув руки в притворном ужасе пропела девушка, в три вилки прикончив грибы в сливочном соусе, явно не желая останавливаться. Однако дальше все ели молча, лишь иногда перебиваясь на разговоры, в которых Пемберли, больше занятая едой не учавствовала. *** На выходе из столовой её буквально перехватили -Пого небольно сжал запястье, требовательно ступая в сторону своих лабораторий. Спуск на лифте всегда был самой интересной частью процесса для Долорес. Она не раз спрашивала, сколько в особняке нижних этажей, однако шимпанзе изворотливости не занимать -он вмиг мог вывернуть разговор на нужный ему лад и заставить забыть о неудобном вопросе. Вскоре Ло, заинтересованная чисто из лёгкого природного любопытства отстала, при поездке рассматривая кнопочки, и разный раз, как в первый удивляясь сканеру сетчатки глаза. – ложитесь – первое, что настораживает её. Не типичная команда присаживайтесь. Она, конечно, знала, что её сюда не на обследование ведут, однако не ожидала такого поворота. Но всё же покорно легла, позволяя тёплой ладони закатить рукав до локтя. – слышал, что сегодня вы хорошенько поели. Проснулся аппетит? – да, очень хотелось есть. Но я всё ещё не чувствую насыщения... Так и должно быть? – спрашивает немного взволнованно. А ведь Правда-ли сегодня она попробовала всего, что стояло на столе, и точно не по немногу, однако голод свой утолить так и не смогла. – да, вы давно отвыкли питаться нормально, организму нужно время на адаптацию... Сожмите руку, вот так. Да, спасибо – Пого лукавил, это было видно даже по глазам.И рыжей это жуть как не нравилось-она тут же вспомнила, как его менее холодная, безразличная версия точно так же недоговорила ей о её же способностях. Шимпанзе же, не обращая внимания на её задумчивость предпочитал не терять время Чуть выше сгиба локтя руку зафиксировали кожаным ремешком, неприятно давящим, заставляющим проступать вены более отчётливо. Отойдя от кушетки, он проделал несколько махинаций, сопровождающихся очень знакомыми звуками, и вернулся уже со шприцом, наполненным чем-то на вид куда более жидким, чем кровь. Видимо, учёный, заметив её напряжение тут же поспешил объяснить – новый наркотик, куда более сильный чем тебе, что мы вкалывали раньше. Посмотрим, как скоро ваш организм сможет от него избавиться – игла почти безболезненно вошла в набухшую вену. И Долорес, перед тем, как погрузиться в тревожное забытие успела вспомнить лишь две вещи. Первая - действие препарата никак не подходит под описание наркотического. Подобное она чувствовала на поле каперов окружённая коконом своих же способностей. Второе - разбирающаяся в наркотиках лучше, чем в математике она не припоминала подобного дерьма. И эта мысль пугала её кула больше всех остальных. Она не чувствовала эйфории, не чувствовала ни-че-го, кроме лёгкого анастезирующего действия. Словно на ней использовали общий наркоз, который действовал хреново. Следующий укол пришёлся по той же Вене чуть выше. Вначале Пемберли подумала, что это у неё глюки такие -ведь предупреждения о двух дозах не было. Однако после того, как новое вещество ввели в кровь, тело начало гореть. Будто эритроциты решили устроить гонку по её венам. Сердце застучало как бешенное, подскочил пульс, тело выгнуло на кушетке с такой силой, что захрустели позвонки. – уносите её– сквозь пелену услышала она сторонний голос. А дальше -только темнота. Очнулась она в странной коробке, посещение не имело ни дверей, ни окон. На ней вместо толстовки и джинс была форменная одежда Академии. – сука, что за хуйня. Эй, какого! – вначале она подумала, что именно в этом место её приказали унести. Паника захлестнула с головой, сдавила костлявыми пальцами горло, заставила руками остервенело бить по стенам, сжимая в кровь локти – выпустите меня немедленно! – они не справятся в одиночку. Ни Пятый, ни кто либо ещё из её семьи не знают, где они оказались и что их ждёт. Эта Чёртова семейка перебьёт их по-одному, и всё из-за того, что она не была достаточно осмотрительна, дала повод для подозрений. Чертчертчерт. – успокойся. Это не реальность – вдруг прозвенел в тишине знакомый голос с хрипотцой – они наблюдают за тобой через приборы, считывающие пульс, дыхание и мозговую активность. Тебя не выпустят, пока ты не выберешься на поверхность. – Диего...? – тихо прошептала девушка. Вначале и не поверила даже. Если эти ублюдки создали херню, которая может отправить её в это место, то что им помешает воссоздать его голос? – да. Ты находишься в поле моего влияния, хотя отец не подозревает этого. И сейчас у тебя есть выбор -поверить мне и выбраться отсюда, или продолжить паниковать, ладно? – голос его был не таким мягким, как раньше. Скорее отрезвляющим-он перехватывает тревожность, как нить и разрывает её голыми руками. Так было временами на миссиях -одним лишь касанием и требовательным «Долорес» мог успокоить и её, и бушующую способность, чем активно пользовался, совсем не стесняясь. –я верю тебе, конечно верю – лукавит -было до усрачки страшно, однако выбора действительно не оставалось. Ей нужно спасти свою семью, даже если она поставит на кон своё благополучие . – пиздишь, зато как красиво – фыркают в ответ – итак, теперь слушай внимательно. Я буду вести себя. Отпусти себя, позволь своим править балом. – как в детстве? – паника медленно опускалась на дно, освобождая место рациональности и желанию выбраться – когда ты провёл меня на кухню.... – да, бинго. Как в детстве. Просто слушай себя, хорошо? – ты хотел сказать слушать тебя? – мне кажется, почти одно и тоже – насмешливость в тоне вызывает улыбку. Она будто наяву видит, как тонкие, родные губы растягиваются в такую же,чувствует,как тёплые руки ободряюще сжимают чуть выше запястья, большим пальцем оглаживая место, где бьётся пульс. – веди, кэп – и он действительно помог. Его стараниями она отыскала небольшую прореху в стене, тут же открывая проход наверх, до которого необходимо было дотянуться. Едва сумев это сделать, девушка выдохнула, оказываясь на лестнице. Ноги сами понеслась по ней вверх, однако уже на середине пути возникла проблема. Несколько голосов, каждый из которых она могла легко различить в одном стройном хоре кричали о том, что она их предала. – не слушай, это иллюзия – голос Диего в этой какофонии звучал спокойно – продолжай подниматься, или тебя отбросит обратно. – я не могу... Там Клаус... И Диего, и Пятый... Ваня... Им хреново, их словно убивают – она головой осознавала, что их просто не могло здесь быть, однако сердце рвалось на части от понимания -она ничем не может помочь. Бесполезная, никчёмная. – они дома, в порядке... Ну же, Долорес, перестань наматывать сопли на кулак, иначе я тоже пострадаю. – мамкин манипулятор – утирая рукавом слезы просипела рыжая, с новыми силами буквально взбегая вверх по лестнице, к свету, даже не зная, какие ужасы её ждут впереди. Второй раз она проснулась всё на той же кушетке. Во рту была пустыня, самая настоящая, и волосатая рука тут же заботливо подала стакан воды, что мигом унял жажду. Запрокинув его в себя до последней капли девушка закашлялась. – как вы себя чувствуете? – записывая что-то на компьютере спросил Пого, наблюдая за ней сквозь линзы очков -половинок. – в целом... Нормально – ответ отличался от всех предыдущих. Обычно она говорила что-то из разряда «по мне будто асфальтоукладчик проехался», однако в этот раз её состояние действительно можно оценить, как удовлетворительное. Больше не болела голова, не ощущалось чувство голода. Единственное, что беспокоило - сушняк, однако это почти не проблема. Вообще не похоже на отходняк. И те ощущения перед отключкой... «–Не спрашивай, он может заподозрить неладное. » Странное, давно потерянное ощущение. Чужой голос в её голове. Словно она вновь вернулась в детство, когда брат оберегал её даже на расстоянии. – с вами точно всё нормально? – завидев ступор переспросил шимпанзе, поджимая губы. – да, всё супер, говорю же. Даже лучше, чем я ожидала... Сколько я спала? – вы справились за двадцать часов. Это второй лучший из результатов. – из чьих? – не берите в голову. – ей подали руку, чтобы помочь встать и терпеливо подождали, пока она установит равновесие – можете быть свободны. Завтрак через три часа, после вас ожидает задание. Рыжая заторможенно кивнула, делая первые неловкие шаги в сторону двери. – и... Мисс Спэрроу. – да? – только из уважения она остановилась, однако, даже не оборачиваясь. – Ваш отец очень доволен Вами. *** Из миссия заключается в устранении склада одного из ублюдков, которые выпускают препарат, способный блокировать их способности. Само помещение находится за чертой города- анонимный доброжелатель прислал слишком уж точную наводку. – ты уверен, что это не засада? – в очередной раз интересуется Долорес, делая глоток энергетика. Она была больше чем уверена - ещё пара тупых вопросов, и Дэвид выкинет её из свой машины. Латексный костюм на теле практически не чувствовался, и параллельно с этим заставлял посмеиваться с самой себя - гнала на Диего, что тот ходит в колготках, а сама разгуливает на заданиях аки супермен в этом обтягивающем чёрном дерьме. Однако дерьмо это было крайне высокотехнологично- устойчиво к огню и воде, в некоторых жизненно-важных местах не позволяла пулям сделать из тебя решето. – ещё одно слово, и ты побежишь за машиной– предупредил брат, раздражённо постукивая по рулю. Рано утром трасса была пуста-они решили не дожидаться завтрака и поехать сразу же, как девушка освободилась. – грубо. – да похуй мне. Всё следующее время они ехали молча. Стихийник уже не подходе к огромному на первый взгляд складу выжал газ на максимум , практически подлетая к закрытым дверям. Сигнализация сработала практически сразу. – у тебя план был спалиться в самом начале, или ты просто долбоёб? – вскинула брови девушка, шустро выползая из машины следом за мужчиной, который уже держал вытянутую руку на готове.одно движение, и огромная дверь, закрытая на крепкий замок-скан слетела, огибая их по крупной дуге с левой стороны, сбивая, кажется, одно дерево. Долорес с долей страха подумала о том, что если бы перед ними не было щита из плотного слоя воздуха, им бы посносило головы. В следующее мгновение сигналка начала пищать ещё громче, и шум стал уже пищдец раздражающим, почти глушащим. – я поджигаю здание, на тебе - любой, кто может мне помешать – и даже не услышав согласия или отрицания голубоглазый забежал вглубь здания, оставляя её один на один с собственными мыслями и громким топотом ног, перемежающимся с перезарядкой оружия. Вскоре ей на глаза попалось человек с пятнадцать, в руках у каждого -пушка. И если бы не природное умение чувствовать жаренное по периметру, её бы уже давно ранили. Тренировки не прошли даром -она с поразительной шустростью спряталась за недавно отлетевшей дверью, по которой градом полетели пули. В висках отплясывал чечётку пульс и долбила одна-единственная мысль - «умирать слишком рано. » « – они не слышали о тебе и не знают о твоих способностях. Убей их. » – ебнулся?! Стоит мне выйти, меня превратят в решето! – рявкнула она, разучившись отвечать ему так же в мыслях. По подбородку потекла кровь, а напор с той стороны двери стал куда меньше -несколько ублюдков поняли, что она здесь не одна, и, видимо, вычислили его местонахождение. « – тебе не нужно выходить. Сосредоточься на ощущении других людей в радиусе сотни метров и просто обескровь их. » – поняла! – кровотечение стало обильнее. Брат в данный момент работает на износ, пока она прячется, как последняя трусиха. Непорядок. Чтобы успокоиться пришлось пару раз глубоко вздохнуть. «– молодец. Слышишь звук? Это их сердца. Просто подумай о том, как кровь перестаёт поступать к ним, и всё. » Это было сложнее, чем звучало. Людей за дверью было около десяти, и сосредоточиться на всех сразу, а не только на одном было почти невозможно. Потому было решено облегчить себе работу -перебить их по одному. В этот момент она не думала, что кто-то ждёт этих мужчин и женщин дома, что у них, может быть, есть дети, что они всего-лишь выполняют свою работу, которая приносит им доход. Первое тело грузно упало через тридцать секунд под чьи-то вскрики, полные страха. Так, в течении трёх минут она устранила всех - из звуков осталось лишь чириканье птиц, шелест листвы и собственное загнанное дыхание. Под ней, около подошв сапог растеклась небольшая лужа накапавшей из носа крови. «– молодец. Выходи медленно, вдруг кто-то из них жив. » Медленно она встала с карточек, едва держась на дрожащих ногах и вышла за пределы своего укрытия, осматривая местность. Вся охрана была мертва. В здание она практически забежала, на ходу пытаясь разобрать, откуда слышится звук перестрелки. К моменту, когда она добежала до брата оставшиеся пять человек лежали у его ног, истекая кровью. – долго же ты – фыркнул он, брезгливо обходя лужи и тела, хватая её за предплечье – всё в порядке? Выглядишь ебано. – делай свою часть и поехали отсюда – запах крови и пороха раздражал рецепторы. С отвращением Долорес почувствовала, как во рту собирается едкая слюна, а желудок переворачивается . Едва успев отвернуться к каком-то пыльным коробкам она избавила свой организм от батончика, который перехватила по пути к складу и чего-то ещё- смотреть не хотелось. – понял – кивнул брат, ободряюще хлопая по плечу. И пока он отходил, забирая один из чемоданчиков с собой, пока поджигал коробки, пытался достучаться до неё и почти силком тянул в машину на спине, она думала лишь об одном. Мысль варилась в её голове всё время по пути домой. К носу была заботливо приложена салфетка, в бардачке лежала выпитая наполовину бутылка с водой. – я убила их... Я... Убийца? – севшим голосом вдруг спросила она, когда они словили очередной светофор. Благо, окна были тонированые, и никто не мог видеть, как они выглядят сейчас. – если бы ты не убила их, они убили бы тебя – жмёт плечами Дэвид, напряжённо посматривая на время. Быстро справились. – они всего-лишь охраняли то, что им сказали. У этих людей ведь была своя жизнь за пределами этой паршивой работы.... – однако они сами выбрали эту работу, думаю, прекрасно зная о рисках. Эти люди охраняли то, что было создано для нашей нейтрализации нашими врагами. Ты не убийца, Долорес, точно нет. – забавно...убивая злодея, ты становишься героем. Убивая героя -злодеем. Неужели человеческая жизнь в идеологии действительно стоит так мало...? этот вопрос остался без ответа . *** Встречают их, уставших, всех в крови несколько членов семьи Харгривз, сидящих в напряжённом молчании. Сталкиваясь взглядом с Диего, Долорес ловит в нём что-то предупреждающее. В следующее мгновение на кофейный столик летит пакетик с порошком, следом за ним два пакета с таблетками. Пятый выглядит разочарованным. Будто она лично предала его. – я... – его голос звучит хрипло, словно он не говорил несколько дней – решил немного прибраться в твоей комнате. Не думай, что я рылся в твоих вещах, их даже не пришлось искать. – он звучал так, словно все тяжести мира вновь свалились на его плечи. Пятерней зарылся в волосы, скрывая взгляд, показывая, что больше говорить не намерен. – о чем ты вообще думала – рыкнул космобой, загораживая брата своей внушительной фигурой. Дэвид хотел было сделать то же самое с ней, однако она протянула руку. Остановила. Ей нужно разобраться самой. – ты не контролируешь себя и при этом закидываешься дрянью, зная, что можешь в любую секунду убить.... Да кого угодно – он, видимо, пытался подобрать имя, стараясь кольнуть побольнее, однако знаний о её связях с другим едва хватило, чтобы понять, что ей хоть кто-то дорог. – ты говорила, что бросила – рявкнула Эллисон , вставая следом – ты просто ебаная лгунья, Долорес. Как нам верить тебе после этого? Может, всё это время ты нам лгала. Она чувствовала, как щиплет в глазах. Как слезы собираются в уголках, и умоляюще посмотрела в сторону Пятого. Поймав такой осуждающий взгляд, что захотелось своими руками вырыть себе могилу и прыгнуть в неё. – так ты продолжаешь... – за спиной раздался тихий голос – я же просил тебя, Долорес. Обвиняющий голос Девида стал последней каплей для неё. Резко сорвавшись с места, она встала в центре комнаты, чувствуя, что закипает. Пыталась зацепиться за что-то, но удалось с трудом. Интереснее всего оказалось окно, по которому задорно стучал едва -едва начавшийся дождь. – если бы не таблетки, я бы давным давно.... – что, умерла? – Лютер звучит чертовски насмешливо. Унижающе – ты слишком сильно любишь себя, сука, ты бы не решилась убить себя. – он прав. Ты просто не можешь контролировать себя, вот и всё. – Эллисон говорит с настоящим презрением, сжимая кулаки, будто собираясь накинуться на неё. – Это уже выходит за любые рамки. Можно ведь просто поговорить с нами, но ты...ты должна понимать,что тут нет Диего!И никто не может залезть тебе в голову! – ситуация начинала напрягать.Пятый как от удара вздрогнул,когда упомянули злополучное имя,а Долорес улыбнулась. Отстранённо,стеклянным взглядом провожая людей,бегущих от проливного дождя в укрытия. – ты права.Вы...вы не Диего. Пугающая широкая улыбка тронула губы, по щекам, срываясь, потекли прозрачные дорожки. – потому что даже находясь в опасности он... Он всё ещё на моей стороне... – она едва шепчет, обнимая себя руками. А ведь правда-только он никогда не попрекал, не боялся жертвовать ради неё жизнью, отдавал всё, что есть. – наркотики проели тебя окончательно, номер Пять – стихийник сделал пару шагов назад, упираясь в стену. Оградился, словно она чумная. – Диего мёртв. Пора его отпустить. – чёрта с два, ублюдок – прошептала она, торопливо направляясь в сторону лестницы. – вы не заставите меня этого сделать, как бы не хотели – она чувствует, как несколько взглядов прожигают в её спине настоящие дыры. Один из них, она уверена, шокирован и печален до невозможного – я надрываюсь, чтобы спасти ваши задницы, а вы вечно повторяете одно и то же. «не твоё дело», «не Бери в голову»... Теперь я понимаю, как чувствовал себя Пятый, когда пытался спасти вас... Мерзость. И в этот раз никто не пытался её остановить. *** Пятый появился в её комнате ровно через час. Она докуривала пачку, смотря в огни бессмысленным взглядом, сжимая пальцами фильтр, а он просто пристроился рядом, вырывая сигарету из рук, затягиваясь. – что-то случилось? – тихо спросила Пемберли, даже не переводя взгляда. – нам нужен перерыв, как думаешь? – бросаешь меня –не спрашивает,а утверждает ,хмыкает, не ожидая от себя такой реакции на слова, которые раньше вызвали бы бурю эмоций. Поджигает очередную сигарету. – беру паузу – испревляет мальчик, ладонью накрывая её свободную и переплетая их пальцы – ты устала. Запуталась. Эти отношения мешают тебе думать. Долорес пораженно замерла, босс двигаться с места, даже выдыхать дым. – я... Ты понравилась мне не из-за юмора или внешности. Не из-за своего поведения, ты понравилась мне... Как напарник в первую очередь. Человек, на которого я всегда могу положиться. Однако сейчас, Долорес, я не знаю чего от тебя ожидать.– слова давались ему трудно, она практически физически чувствовала напряжение – вернись. Мне нужна моя Долорес, не та, которая думает, как бы забыть одного в другом и разобраться в себе. Ты утонула в саможалости. Забудь о том, что мы когда-то были вместе, сейчас ты нужна мне как напарник, не как девушка. Мы в полном дерьме, и нам нужно выбраться из этого дерьма. Вместе. Один я не справлюсь. И раз уж как возлюбленные мы лишь втаптываем друг-друга в грязь, придётся справляться, как друзьям. – да, я... Поняла тебя – она молчала с минуту. Сердце кричало, что это не то, что ей нужно. Однако пятый прав - в последнее время она делала слишком большие ставки на качающий кровь орган и вечно проебывалась. Было больно, очень. Потому что что бы Харгривз не говорил, как бы не пытался её успокоить, на языке горчило осознание того, что это конец. Их конец. Крепкие руки уверенно повернули её к себе, тёплые губы коснулись лба.он плакал - солёная влага капала на накрахмаленный воротник. Она плакала тоже, сжимая своими пальцами его ладони. – я люблю тебя, Долорес. – я люблю тебя – шепчет одними губами в ответ. Это вынужденная мера. Однако в этот раз она необходима,ведь Харгривз прав. пора перестать себя жалеть. *** – он поступил уебищно – Клаус вливает в себя третью рюмку. И по плану с него уже хватит, он наклюкался, ведь пьют они без закуски. Но и Пемберли, и Ване как-то срать - они напились не меньше, потому что разговор был крайне тяжёлым. Удивительно, но именно эти двое, прознав про всю ситуацию ввалились в её комнату с алкоголем и сказали, что до конца будут на её стороне. Белая скрипка обняла её крепко, как только могла, а сеанс кинул на тумбу таблетки, сказав, что ей сейчас просто необходимо хоть как-то избавиться от стресса, и если это единственный способ, то он точно не против, а если кто-то будет против, то на хую они ветрели их сраное мнение. Ваня поддержала, разливая виски по стопкам, и теперь они сидели на горе подушек, обсуждая всё на свете. – он прав, Клаус. Это было... Логично. – но это не значит, что он не сделал тебе больно– сидящая напротив женщина держала её за руку, стараясь успокоить хоть как-то. – это уже не важно, мне... Даже стало немного легче. Мы наконец перестали ходить по кругу. – я всё ещё хочу набить ему морду – фыркнул четвёртый, обновляя – и вы меня не отговорите. – Боже упаси, Клаус, я скорее помогу – скрипка засмеялась, и Долорес засмеялась следом, утыкаясь лбом ей в плечо. Всё же у неё есть семья. И ей есть, ради кого бороться.