Покровители и демоны Флоренции

      Утром Чезаре неохотно плёлся к универу — не выспался настолько, что даже забыл сесть на велосипед. Мысли, тревоги, догадки рвали его бедное сознание в разные стороны, как жвачку, и не дали уснуть. Мотивировало только одно: всего две пары в расписании и сдобные сахарные улитки, которые продавались в их столовой и могли кое-как скрасить это дрянное серое утро, взятое Флоренцией из самого затхлого уголка своего набора.       Чезаре всё ещё не понял, почему не забрал документы из университета. Хождение сюда уже не приносило удовольствия, мысли занимало совсем другое. Но он чувствовал, что, возможно, его упадническое настроение пройдёт, как только разрешится проблема с демонами и городом. Вопрос в том, когда это случится и случится ли вообще… А до тех пор он решил заставлять себя ходить на пары и делать минимум, чтобы не вылететь отсюда со свистом. Наверное, будущий Чезаре — спокойный, знающий, чего желает, — поблагодарит его за это. А Чезаре нынешний себя пока что ненавидел.       Он думал о будущем и ничего радостного не видел. Вот они с Джузеппе придумали план — неплохой, логичный, сопоставимый с их силами. Но неидеальный. Он не решал проблему, лишь только обещал — может быть, в конце они придут к гениальной идее, как спасти город. Если не умрут раньше, конечно же. Чезаре уже раздумывал над вариантом обратиться к совету Флоренции — если не ему, то Джузеппе они поверить должны. Можно будет даже запечатлеть Марцио на фото, рассказать про мир демонов… Но, едва подумав об этом, юноша с отвращением отверг эту мысль. Глупость какая! Он прекрасно знал о том, что совет работал безответственно и ненадёжно; они едва справлялись с защитной сеткой для города (которая, кстати, уже давно затрещала по швам), что уж тут говорить про исследование нового мира? Они о таком наверняка даже не подозревали…       Придётся им с Джузеппе стать первооткрывателями. Это отнюдь не радовало Чезаре, лишь взваливало на его сердце новую тяжесть. Он совсем не хотел такой роли, но как будто жизнь давала ему выбор!       В общем, все пары прошли в раздумьях, и, даже оставшись наедине со сладким капучино и булочкой, он всё не мог вырваться из колеса тревоги и отчаяния. Он так замкнулся в себе, что не расслышал, как его окликнули по имени. Очнулся только тогда, когда прямо перед ним на другой стул уселся взволнованный и хмурый Карлос.       — Чезаре, что с тобой, в самом деле? Я кричу тебя как полоумный ещё с того конца кафе, а ты не слышишь! — он тут же замолчал и пригляделся к нему — слишком хорошо знал его, чтобы одним проницательным взглядом охватить уставшее лицо. — Так, кто-то не спал всю ночь… Выглядишь ты паршиво!       Чезаре усмехнулся и допил кофе. Джузеппе утром сказал ему то же самое, но от него удалось сбежать в университет. А Карлос сбежать никуда не даст.       — А у тебя сегодня… тоже пары? — Чезаре совсем забыл его расписание и теперь надеялся перевести разговор в удобную тему. Взгляд за очками блеснул подозрением, но друг подался уловке:       — Да, а работа только во второй половине дня. Решил съездить к тебе, пока у нас обоих есть время. А то мы давненько не встречались просто так… — Чезаре уловил в его голосе упрёк — и упрёк справедливый. Раньше они с Карлосом, невзирая на сложную учёбу, несколько раз в неделю встречались где-нибудь и делились новостями, жаловались на дурацких «преподов» и суровую студенческую жизнь и просто наслаждались обществом друг друга. Всегда находилась тема, даже если во вкусах на фильмы, книги, игры они расходились. А с тех пор, как Чезаре вспомнил себя настоящего, они стали общаться реже, чаще всего у Карлоса в библиотеке — так уж вышло. И это было грустно — Чезаре не хотел терять единственного после Джузеппе человека, который искренне считал его другом. Не всякий потерпит его рядом с собой, и бывший принц это прекрасно понимал. Как будто по жизни у него было много друзей!       — Прости, нелёгкая неделя выдалась. Я не хотел тебя обижать… — Чезаре посмотрел на Карлоса, а тот на него — испытующим взглядом, будто хотел добиться правды. — Давай сходим куда-нибудь, куда ты захочешь.       — Чез, у тебя точно всё в порядке? Очень похоже, что ты терзаешься всякими тяжёлыми мыслями.       Ох уж этот проницательный Карлос — читал его, как открытую книгу, и, кажется, уже сам о многом догадался. Но видно, лезть в душу не хотел — так у них было заведено: если один из них созревал для разговора, то делился переживаниями. Они не давили друг на друга, ждали момента откровения.       — Всё в порядке, — соврал Чезаре с улыбкой, и Карлос это понял. — Не переживай.       Друг не поверил ни одному его слову, но давить не стал — понадеялся на его благоразумность. Только недовольно фыркнул, отломил от его булочки кусок и нагло съел. Чезаре только усмехнулся его поведению — порой оно ничем не отличалось от ребяческого.       — Я уверен, что это так или иначе связано с делами сердечными, но больше ничего говорить не буду! — почему-то Карлос произнёс это совсем без шутливого выражения и даже нахмурился, но потом, тряхнув белобрысой головой, быстро улыбнулся: — Что ж, пойдём туда, куда я захочу, говоришь? Тогда давай ко мне! Я уж найду, чем тебя отвлечь.       Чезаре покорно склонил голову, и они одновременно рассмеялись. Карлос помог ему доесть булочку (хотя Чезаре и не то чтобы просил), а потом отвёл на велостоянку, где оставил свой велосипед. С ветерком они пролетели по всей Флоренции.              Время, проведённое с Карлосом, помогло Чезаре отбросить лишние мысли и насладиться отдыхом. Они немного погуляли по городу, который уже знали досконально, и всё равно обожали его, каждый раз находя что-то новое. Потом накупили самой вредной еды, завалились к Карлосу домой и зарубились в приставку: друг недавно скачал новую игру.       Возвращался Чезаре уже после обеда. Джузеппе с нетерпением ждал его и, едва ли он перешагнул порог квартиры, сказал собираться: они идут на тренировку! Чезаре удивился, но быстро сообразил себе одежду полегче, чтобы заниматься было не так жарко, и прихватил меч. Но Джузеппе повёл его вовсе не вниз, к подъездной двери, а наверх. Не успел Чезаре ничего спросить, как они вышли на плоскую широкую крышу.       — Вот здесь мы и будем заниматься! Только надо аккуратнее быть во время атак, а то можно и сорваться, — усмехнулся Джузеппе. Чезаре огляделся и понял, что друг просто иронизировал: упасть отсюда было сложно из-за высоких бортов. А так место казалось отличным: проветриваемое, много площади, ровный пол и никто в ближайшей видимости не смог бы за ними наблюдать.       Первые тренировки всегда проходили тяжело и чуточку безнадёжно. Чезаре думал, что опять всё забыл, тело задеревенело после стольких лет сидячей жизни, а прежняя ловкость испарилась без следа, но всё же оказался не прав. Видимо, те жёсткие тренировки с Джузе в двадцатом веке пошли на пользу, и тело вспомнило всё быстро, пусть на это и понадобилось несколько часов. Даже в тот день Чезаре не ощутил безысходности — в бою на полсилы они с Джузе разошлись с ничьей.       Во время тренировки они сняли куртки, оставшись в одних тёплых кофтах, чтобы совсем не облиться по́том и не замёрзнуть — физические упражнения при такой погоде были коварны. Тучи сгустились до терпко-гранитного цвета, а сумерки натягивали свой бледно-лиловый чехол на город, когда Джузе и Чезаре закончили. Юноша устало привалился к выступу в стене и попытался отдышаться. На его плечи сразу опустился плед, и стало невыносимо жарко. Он попытался его сбросить, но ладони требовательно накрыли его ещё раз.       — Не стоит, а то быстро простынешь. Ветер здесь сильный. Сначала остынь, — Джузе весело подмигнул, и Чезаре пришлось смириться. Друг сел рядом и тоже накрылся пледом. Перед их глазами разбегались застывшие волны черепично-терракотовых крыш, открытых роскошных веранд и узеньких балкончиков. Вдалеке зажигалась сеточка домов, лёгкой вуалью наброшенная на тёмные холмы. Чезаре глубоко вдохнул холодный обжигающий воздух и убрал меч в ножны. Джузеппе молчал и смотрел вдаль. Чёрная прядь волос прилипла к его влажном лбу, и для кого угодно это зрелище было бы обычным, только не для Чезаре. Казалось, он готов восхищаться любой мелочью, запечатлённой в этом прекрасном человеке.       — Ты сегодня был не слишком-то разговорчив, — заметил Джузе и скосил на него взгляд. Чезаре сразу же отвёл глаза, смущённо пожал плечами и подпёр голову ладонью.       — Когда я начинаю разговаривать во время тренировок, мы непременно ссоримся, так что, видно, лучше не стоит, — они оба тихо усмехнулись. Чезаре научился понимать, когда Джузе говорил совсем не о том, о чём хотел, и сейчас был как раз такой случай. Только молчание могло разжечь уверенность в друге, и, спустя долгие минуты, когда тело уже порядком остыло, он спросил:       — Ты уже… свыкся с мыслью, что твой брат оказался не тем, кем ты считал?       — Я пытаюсь принять это ещё с прошлого века, — улыбнулся Чезаре и подавил в себе тяжкий вдох. — Вроде бы, неплохо получается. Я ведь уже тогда что-то подозревал… Теперь глупо искать оправдания. Сейчас всё выглядит так, будто он виновен, и я не собираюсь потакать своим братским чувствам. Надо выяснить правду, — Чезаре посмотрел на Джузеппе откровенно, потому что знал — тот переживал не зря; всегда трудно осознать, что близкий тебе человек — не тот, кем казался. Джузеппе боялся, как бы эта снисходительность не сыграла с ними злую штуку. Но Чезаре помнил про это и был готов. — Обещаю, что не буду думать о нём как о брате, если нам предстоит встретиться. Справедливость превыше.       — Что ж, а я не буду думать, что мы с ним встретимся лицом к лицу. На самом деле, это плохой вариант событий, — Джузе перевёл тяжёлый разговор в шутку, и Чезаре вопросительно улыбнулся. — Потому что в таком случае Марцио сразу поймёт, как мы попали в его мир, и будет чудом, если не прихлопнет нас на месте. Но даже если отпустит живыми — лазейку точно скроет. И мы снова останемся ни с чем. Так что лучше нам осторожно исследовать тот мир. Не дать ему понять, что мы его нашли…       В словах Джузе, как и всегда, звучали только правда и рассудительность. Чезаре поёжился от налетевшего ветерка и завернулся в плед сильнее. Небо совсем сгустилось до густого ежевичного джема, но на вкус было горьким и тоскливым — кожу покалывало от первых холодных капель. Джузеппе спохватился, вскочил с места и подал Чезаре ладонь.       — Нам уже пора! Иначе простудимся в первый же день.       Чезаре коснулся тёплой руки и желанно переплёл их пальцы. Он бы, пожалуй, пожертвовал и своим здоровьем, только бы задержать это их хрупкое, терпкое мгновение близости. Теперь они часто были рядом, но не всегда от этих минут душа замирала в сладком вираже: тебя понимают, тебя чувствуют даже лучше, чем ты сам! В последние дни Чезаре так запутался, что отчаянно прыгал с головой в любую нежность, пусть даже и небрежно кинутую ему Джузеппе.       А Джузеппе не знал о его любви и потому разбрасывался лаской даже хуже, чем в предыдущие столетия. Они стали вести себя так, будто бы им нечего было терять…              Чезаре обожал свою жизнь — и это правда, без сарказма. Ведь стоило хоть капельке лишних мыслей отравить его привычное равновесие, как в распорядок дня врывалась тяжёлая работа. Вот и сейчас его занимали только усиленные тренировки и университет. Всё свободное время они с Джузеппе уделяли занятиям с мечом; Чезаре теперь сам жаждал стать отличным мечником, чтобы больше не позориться перед другом, чтобы, столкнувшись с демоном, дать ему отпор. Но вместе с тем юноша осознал: как много он упустил! Слишком выделялись в его стиле владения мечом те мелочи, которые он недоработал давным-давно и которые сейчас охватить целиком просто не получалось. Только в те дни Чезаре понял: будь он поусидчивее, не нашлось бы во Флоренции, после старших братьев и Джузе, мечника лучше!       Но вот он опять пожинал плоды своей горькой лени и всё пытался наверстать упущенное. Что ещё смогло бы описать его жизнь точнее?       Наконец, настал день икс — Джузеппе подошёл к нему вечером и предупредил: завтра они идут в мир демонов до палаццо Питти. Прошло всего две недели, как они начали тренироваться с мечами, и Чезаре, хотя чувствовал себя уже уверенней, всё равно едва подавил колючую тревогу, вставшую в горле. Времени оставалось всё меньше, и неважно, был ли кто-то из них готов. Джузеппе тоже кое-как вернул себе форму, но вовсе не прежние кондиции.       «Откладывать дальше уже нельзя, — понимал Чезаре. — Иначе однажды мы можем осознать, что просто не успели».       День выбрали специально выходной, чтобы Чезаре не думал об университете. Джузеппе хорошо наточил их мечи, а бывший принц приготовил целый мешочек мраморных камней, пропитанных созидательной энергией, чтобы распихать их по карманам, и набор карандашей, листов бумаги и кусочков угля — для создания защитной сетки на месте. Его ладонь почти полностью зажила, и он придумал, как защитит свою руку от высасывающей энергию двери в следующий раз: наденет толстую перчатку! Ожога не избежать, но он будет хотя бы не таким сильным.       Вооружившись и попрятав всё по широким карманам, они выдвинулись днём к миру покровителей, а оттуда — к знакомой церкви. При блеклом свете внутреннее убранство засияло так воздушно, как именно и представлял себе Чезаре, но теперь он даже не хотел поднять взгляд и насладиться изумительными фресками — в голове сновали совсем другие мысли…       Сегодня внутри собора даже ходили люди, но они ничуть не могли помешать Джузе и Чезаре ловко нырнуть в боковую галерею, за алтарь, и забраться в подсобку. Гобелен висел на стене — тронутый или нет, трудно сказать, Чезаре не научился замечать такие мелочи. Если Марцио и понял, что они сюда ходили, то никак на это не отреагировал. Скорее всего, ему было даже интересно, что они решат сделать.       Высасывание энергии — самое унизительное, что случалось с Чезаре за всю жизнь. Ладонь будто припаивали к этой каменной плите, и он терял контроль над силами: сколько камень захочет, столько и вытащит из него. Чезаре ненавидел то, что в те секунды становился таким слабым и уязвимым, но без этой платы вход в мир демонов был им заказан. Перчатка спасла его ладонь отчасти, но при этом прогорела до основания сама. Кожа слегка пунцовела от жара, но это были уже не волдыри. «И на том спасибо», — насмешливо подумал он.       Ему всё ещё не нравилось разглядывать узоры на плите. Не нравилось, что он нарисован в конце этой истории, будто Флоренция закончится на нём и после исчезнет навсегда. Чезаре старался отводить взгляд, но глаза сами соскальзывали к центру камня, где нерадивый скульптор выточил его. Знать бы ещё, чьих это рук дело! Неужели сам Марцио взял в руки молот и долото?       Первое, что поразило их, стоило им перейти границу миров, то есть перешагнуть порог другой подсобки, это непривычная темнота. В мире покровителей вовсю разгорался тусклый день, а здесь церковь, как и в первый заход, утопала в сумраке. Джузеппе осторожно вышел на середину залы, а Чезаре поглядел за окна: на улицах и правда стояли густые, предвечерние сумерки! И дождь лил так же, как тогда, и, наверное, даже ни разу не прекратился — так почувствовал Чезаре. По спине лизнуло колючим холодком.       — Здесь всегда сумрак и дождь… — прошептал он, когда подошёл к Джузеппе. Друг изрядно побледнел — эта новость отнюдь не воодушевила их, но делать нечего: надо было собраться с силами! Ходить по миру демонов, когда вокруг светло и прозрачно, — это одно, а бродить здесь, едва разбирая дорогу от стены дождя, лёгкого тумана и тьмы, — совсем другое… Они специально выбрали дневное время, чтобы точно отслеживать демонов и вовремя прятаться. Новое открытие усложняло задачу…       — Ладно, что теперь делать. Будем осторожно и не спеша передвигаться по городу. Но сначала — план «Церковь», — уверенно выдал Джузе и подбодрил его, тронув за плечо. План «Церковь» — это сделать из Санта-Мария-дель-Кармине безопасное убежище, чтобы в любом случае они могли прибежать сюда и спастись. К тому же, здесь был выход — по сути, их единственная ниточка с внешним миром. Если всё пойдёт не так, эту нить никто не должен им оборвать. Разве что сам Марцио, но в последние дни Джузеппе нигде его не видел.       Чезаре сам разработал схему, как расположит мраморные кусочки внутри церкви. Вокруг всего здания он планировал сделать не слишком сильную защитную сетку — такая бы с лёгкостью отбила несколько десятков обычных демонов, задержала бы огромную толпу, какой те обычно любили нападать. А внутри, чем ближе к комнате с выходом в другой мир, тем сетка толще и мощнее — это задел под сильных, больших тварей, которые разжуют первую сетку, как хворост. Алтарь, скрывавший подсобное помещение с каменной плитой, Чезаре огородил самой искусной защитной сеткой. Её наличие никак не должно было ощущаться посторонним покровителем, разве что он сам знал о её нахождении. Поэтому Марцио едва ли поймёт, что они здесь устроили.       Создание всех слоёв защитной сетки украло у них часа полтора, не меньше. Чезаре многое подготовил дома, а теперь проверял плотность сетки и устранял прорехи, если находил. К тому же, даже внутри церкви они двигались осторожно и подсвечивали все тёмные углы, чтобы не упустить случайно притаившегося демона. Своим чувствам они уже не верили — вибрация могла легко заглушиться о вечно бренчащий по крыше дождь!       Чезаре точно знал, куда и какой камешек ляжет среди этих мраморных колонн, но иногда мысли панически путались и сомнения грохотали в мозгу: вдруг что-то неправильно? Он понимал, что это всё волнение. Местная атмосфера, вкупе с мерзостной погодой, давили на него. А эти фрески с выколотыми глазами… Джузеппе, хоть и не мог помочь ему с созиданием, подбадривал его и внушал спокойствие. Порой от одного блеска его тёмных синих глазах внутри Чезаре раскалывались тяжёлые кандалы.       Но, наконец, он справился. Последний камешек замкнул сильную защитную сетку вокруг подсобки — последнюю, и Чезаре облегчённо выдохнул. Изо рта даже валил пар — настолько зябко было внутри старой церкви! Они ещё раз проверили, как выглядит вся сетка, и золотые нити плотно окутали пространство. Чезаре остался доволен, но скрывал сетку с сожалением: уж так хорошо и уютно становилось от этого мягкого свечения! Купол задохнулся в темноте, и Джузеппе кивнул ему: пора к выходу!       Они пересекли дворик, прошли под аркой и аккуратно выглянули из-за стены. Улицы, залитые дождём, подёрнутые рябью, выглядели совсем заброшенно. И никаких демонов! В ушах не дребезжало, как в прошлый раз, и Чезаре немного успокоился. Они с Джузе вытащили мечи — на всякий случай, и быстро двинулись через маленькую площадь к улице. Каждый клубок нервов у Чезаре трещал, будто заряженный электричеством. Внимание обострилось, но он всё думал, что этого мало, что сейчас на них со спины нападёт незаметный сильный демон и раскрошит к чёрту. Меч в руках опасно подрагивал. Джузеппе заметил это, но ничего не сказал, только легонько прикоснулся к его локтю. Не то чтобы это простое движение развеяло все страхи Чезаре, но дышать стало чуточку легче.       Перед тем, как свернуть на улицу, они остановились и выглянули из-за дома: сумерки, пусть и с трудом, но позволяли разглядеть много и хотя бы отличить демона от тёмной ниши. Но и улица сегодня пустела. Дождь уже начал раздражать, стукая по капюшону и лицу крупными каплями. Они совсем не подумали, что здесь так всегда. Чезаре на скорую руку соорудил им дождевики, но помогали те мало. Джузе вытер глаза от воды и кивнул; лёгкой рысцой они побежали по улице — та должна была вывести их прямиком к палаццо Питти. Но путь даже в лучшие времена занимал минут десять, которые теперь обещали растянуться в вечность…       Джузе иногда останавливался, чтобы убедиться: впереди нет демонов. В такие моменты Чезаре жадно разглядывал мир вокруг и всё больше находил его тоскливым, мрачным, опустошённым. Дома, расположение улиц, дворы — всё те же, но, глядя на них, будто переносишься в какой-то апокалипсис из тех фильмов, которые так обожал Карлос. Стены, некогда окрашенные в приятные желтые, оливковые, охряные и кремовые цвета — цвета солнечной Италии, теперь серели трещинами и дырами. Черепичные крыши кое-где нещадно обвалились. Окна казались мутными и опасными порталами в другой мир, ещё более коварный, чем этот, и Чезаре старался не задерживаться на них взглядами — боялся увидеть злые шутки своего разума и поверить им. Внутри домов угадывались запустение и беспорядок; в дверных проёмах покачивалась паутина. Что уж говорить о кафе и магазинах, которых на этой улице водилось больше, чем жителей! Чезаре нигде не разглядел даже знакомой потёртой вывески — не то что столики или веранды! А ещё некоторые дома казались гораздо старее, чем их прототипы в других мирах. Там, где, Чезаре был уверен, стоял выхолощенный панельный дом, здесь одиноко высился каменный кирпичный. Но он не стал проверять догадку — голова и так шла кругом от впечатлений и тревог.       Вопреки ожиданиям, они не встретили ни одного демона, пока шли по улице. Это даже начало напрягать: а вдруг здесь творилось нечто сумасшедшее, отчего даже демоны разбежались? Но Чезаре прятал поглубже свои сомнения и смотрел на Джузеппе: тот тоже боялся, но, переступая через себя, сминал все слабости.       Чтобы выйти ко дворцу Питти, следовало обогнуть пару домов, окаймляющих площадь. Чезаре даже расхрабрился и подумал: как же неплохо всё пока идёт! Но всё же поторопился с мыслями.       Они едва выглянули на площадь и тут же резко свернули обратно, к домам. Прижавшись к мокрым каменным стенам, они оба тяжело дышали, и вовсе не бег так утомил их. Это была паника — самая отборная и настоящая. Потому что площадь перед мрачным, громадным дворцом Питти кишела демонами. Много, слишком много. Пару десятков. Небольших, но крепких. В ушах ещё не звенело от вибрации, потому что они стояли далеко от них, но сердце уже зашлось от страха.       Чезаре едва переборол его и выглянул ещё — на этот раз осторожней, не высовываясь полностью. Демоны бессмысленно бродили по площади, двигались медленно, текуче, будто состояли из гадкого желе. Никуда оттуда уходить они не спешили и опасности пока не несли. Но проблему всё равно создавали.       — Да не задерживайся ты там! — шикнул на него Джузе и потянул обратно за рукав. Чезаре послушно вернулся и прочитал на его лице смесь тревоги, сомнения и заботы. — А то мало ли, заинтересуются… Мы ведь до сих пор так и не знаем, чувствуют они людей специально или нападают на них, только если те им мешают?       Чезаре вспомнил того огромного, высотой в целый дом, демона, который просто нёсся по улицам покровительской Флоренции и пожирал людей. Сложно сказать, ощущают ли они их присутствие издалека, но что не откажутся ими перекусить — это точно. Хотя, насколько Чезаре знал, разорванные покровители вовсе не увеличивали их сил…       — Что будем делать? Через главный вход мы точно не пройдём.       — Можно через сады Боболи, но я не знаю, лучше ли там, к тому же, идти придётся дольше… — задумчиво произнёс Джузеппе и отбросил мокрые пряди со лба. — Но, кажется, мы на правильном пути, если их здесь собралось так много. Вполне возможно, тут скрывается что-то интересное… Надо постараться зайти во дворец через запасной вход. Но не будем рисковать: при малейшей опасности придётся закончить с этой идеей.       Чезаре кивнул, и они пошли в обратную сторону. Ближайший вход в сады Боболи лежал на той же улице, что окаймляла дворец. Только она немного изгибалась, а сады, как клин, приближались к ней параллельно. Демонов здесь не было, только прежнее опустошение и мрак. Наконец, показались ворота в сад. Джузеппе заглянул через них и не рассмотрел ничего подозрительного. В мире людей эти ворота запирали на замок, потому что вход находился с другой стороны, но здесь на эту жалкую ржавую рухлядь было даже жалко вешать замок — всё равно скоро испортится, под вечным-то дождём! Дверца легко подалась, недовольно скрипнув, и под ботинками зашуршал гравий.       Чезаре ещё долго не мог привыкнуть к здешней тьме и всё приглядывался. Только потом вспомнил: сады казались сумрачней из-за растений! Он уже успел позабыть, что те росли чёрными. Жуткое ощущение: идти мимо стены чёрных кустарников и напрягаться от каждого шороха и дуновения ветра! Курчавые, трепещущие листья напоминали демонов, и Чезаре стискивал липкий холодный спазм каждый раз, как он на них смотрел.       Но, кроме чёрной зелени, сады больше ничем не поразили. Как и весь остальной город, они выглядели запущенными и убогими: беседки разрушены, статуи разбиты, аккуратные клумбы затоптаны, а длинные колосья сорной травы проросли везде. Фонтаны выглядели покоцанными, а живые арки из вьюнов просели и обрушились. Чезаре трепетно любил город, в котором родился, и это зрелище уже давно вызывало в нём тоску и безнадёжность. Тот, кто создал это место, обладал изощрённым умом: понимал, что преданные покровители впадут в отчаяние, узрев, во что превратился их любимый город. Пока они шли по тропинкам, юноша оглянулся пару раз назад. Заретушированный туманом и осколками дождя, вдалеке виднелся серый купол главного собора. Что-то опасное ёкало в груди Чезаре, когда он смотрел на него. Хотелось и не хотелось одновременно попасть туда и выяснить, что же происходило за его стенами…       С задней стороны дворец Питти выглядел уже не так сурово — массивная каменная кладка сменялась отштукатуренными стенами и нежными завитками колонн. В мире демонов, правда, всё это выглядело по-прежнему печально — полуразрушенные одноэтажные домики, примыкавшие ко дворцу. Джузеппе разглядел сохранившееся крыло, откуда, Чезаре знал, они точно пройдут внутрь дворца, ведь здесь не стояли контролёры и выходы не были затянуты цепями. Но могло там быть и что-то похуже проверяющих и замков…       Старая гнилая дверь сорвалась с петель, когда они начали раскачивать её, чтобы открыть. Пришлось прислонить её к стене и отмахнуться от облака пыли, которое сразу взметнулось с пола. Внутри пахло горько и затхло. Узкие тёмные коридоры вовсе не напоминали о величественном богатом дворце Эпохи Возрождения. Но вскоре они вывели в первую залу, и Чезаре едва ли узнал в этом упадническом интерьере роскошное палаццо Питти.       Они передвигались медленно, из залы в залу. Никаких вибраций и уж тем более — демонов. Джузе поставил целью исследовать дворец полностью. На это у них уйдёт добрых два часа, но Чезаре хорошо знал расположение комнат и лестниц, так что сориентируются они быстро.       Роскошь в этом мире по щелчку пальцев обращалась насмешкой. Чезаре всегда восхищался внутренней красотой дворца Питти и замирал от изумления всякий раз, как приходил им полюбоваться. Он вырос в богатстве и изяществе, родной дворец был кладезем позолоты, атласа, дорогих камней и ярких фресок. Но здесь — здесь всё создали с особым шармом эпохи, которая наступила сразу после Средневековья. И Чезаре порой даже жалел, что не родился именно тогда.       Но вместо резных купольных потолков, украшенных массивными фигурами, цветами, узорами, золотом и фресками, здесь над головой разверзалась холодная мрачная бездна. Вглядываться во фрески Чезаре больше не решался, но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: потолки дворца Питти, стоившие больше, чем мог заработать Чезаре за всю свою вечную жизнь, утратили блеск, краски и лёгкость. Теперь там правили слои пыли, подтёки от вечных дождей и уродливые картины.       Однако то же самое коснулось и остального интерьера. Иные залы были богаче и роскошнее других, в них прежние владельцы принимали балы или важных гостей, или же это были их личные комнаты и спальни. Чезаре помнил несколько зал, в которых забывал, что родился принцем, пусть и очень давно — настолько они поражали! Тканевые обои красного или фисташкового цветов, толстые узорные рамы из позолоты для нежных, воздушных пейзажей или портретов, шёлковые кресла и лежанки, широкие мраморные столы, которые поддерживали статуи ангелов, огромные, ростом почти в человека, фарфоровые вазы, искусно расписанные цветами и незамысловатыми сюжетами, комоды из дорогих сортов древесины, выкрашенные в чёрное, с золотыми вставками. Чезаре припомнил только часть. Владельцы дворца жили лучше королей!       Но сейчас от этого ничего не осталось. Обои облезли, по стенам струились тонкие ручейки, лепнина и золото потемнели со временем, мебель разрушилась, ткани изъела моль, а все фарфоровые, стеклянные и мраморные украшения были вдребезги разбиты. В залах царило запустение, хаос; обладая такими богатствами, дворец Питти умудрялся выглядеть нищим и ободранным.       Чезаре старательно заминал свою боль, иначе этот мир грозился свести его с ума. Они внимательно разглядывали каждую комнату, но ничего, кроме разрухи, так и не нашли. За окнами — где-то выбитыми, где-то ещё сохранившимися, — виднелась площадь и рассыпанные по ней демоны. Джузеппе закрывал ставни везде — мало ли, что покажется демонам, вдруг у них зрение острее человеческого?       Спустя час блужданий по мрачному дворцу Чезаре начал чувствовать себя неважно: иногда к горлу подкатывал ком паники и руки сводило судорогой. Он заставлял себя вспоминать, что этот мир — всего лишь жалкая копия настоящего, но никак не реальность. И всё же противный писклявый голос в голове восклицал: «А вдруг когда-нибудь Флоренция превратится вот в это, а вдруг!..».       Им осталось проверить всего одно маленькое крыло дворца. Но они резко остановились перед дверьми и замерли. Кровь отлила от их лиц одновременно, и взгляды понимающе столкнулись в сумраке. Вибрация, они ощутили вибрацию! Лёгкая, но явная. Это точно не от демонов с площади. Демон находился где-то внутри.       — Медленно, возвращаемся в предыдущую залу… — прошептал Джузе и крепче перехватил меч. Чезаре не стал разжимать пальцы, чтобы сомкнуть их на рукояти сильнее — боялся, что не удержит, и звон падающего меча взорвёт тишину дворца.       Джузеппе пятился назад, Чезаре прикрывал его спину — они аккуратно шли обратно, при этом вслушивались. Вибрация угасала, а в дверях старой залы вообще заглохла. Это означало лишь одно.       — Демон в следующей комнате, — выдавил из себя Чезаре — голос совсем истончился и охрип. — Из этого коридора нет никаких выходов, кроме одного. А вокруг — одни толстые стены.       — Наверняка так и есть, — согласился Джузе и опустил меч. — Но вот выбора у нас нет. Придётся как-то пройти мимо него. Или убить. — Жилы Чезаре застыли ледяными иголками, как только он подумал об этом. — Но сначала надо хотя бы посмотреть на него. Может быть, он не один, а может, против него одного у нас не будет шансов.       Они снова направились к двери — уже чуть увереннее, хотя у Чезаре ещё подкашивались ноги от страха. Вибрация уже отчётливо била по ушам. В богатой двери, некогда покрытой позолотой и зелёной краской, виднелась ржавая скважина. Им обоим не хотелось даже чуть-чуть приоткрывать вход в комнату, где засел демон, поэтому они надеялись увидеть что-нибудь через эту дырку. Джузе нагнулся первым и всмотрелся. Его брови тут же хмуро сошлись на переносице. Он поменял угол зрения и теперь разглядывал уже левую половину комнаты.       Складки между его бровей разгладились, и он прошептал:       — Вот он где спрятался! Посмотри!       Чезаре присел на корточки и присмотрелся. Поначалу он едва отличал сумрак той комнаты от очертаний скважины, но затем глаза привыкли. За дверью находилась обычная заброшенная зала, только вот слева находилась глубокая ниша — то ли отдельная маленькая комнатка, то ли вообще личная часовня. И вот как раз в ней застыл демон — крохотный, едва ли с человека ростом, но не менее опасный. Правда, он вёл себя странно (если где-то вообще существовал свод правил для демонов): стоял, «порхал» на одном месте и никуда не хотел уходить.       Чезаре внимательно рассмотрел остальную часть комнаты и убедился, что этот демон просто выбился из компании и залетел сюда один. Джузе тоже разделил его мнение, хотя добавил, что здесь нельзя верить во что-либо полностью.       Минут пятнадцать они наблюдали за демоном, но тот будто врос в сумрак залы и не желал двигаться. Время уже поджимало, а впереди — ещё целый ряд комнат. Хотя они с Джузе уже перекинулись парой слов о том, что посещение дворца Питти им почти ничего не дало, дело хотели довести до конца. Джузеппе сверкнул решительным взглядом, и Чезаре без сомнения угадал в нём жажду истребить эту тварь. Но вот собственная душа, спустя столько лет почему-то так и оставшаяся загадкой, заставила его произнести совсем другие слова:       — Я хочу потренироваться на нём и убить сам!       Джузеппе вытаращился на него с таким удивлением, будто бы Чезаре сознался ему, что сам оказался демоном. Но, поборов первые эмоции, друг всё-таки совладал с собой и теперь смотрел на него уже пристально, испытующе. Так он глядел на него перед их первой тренировкой в четырнадцатом веке — думал, какой потенциал есть у беспечного принца перед ним и стоило ли ему давать шанс.       — Ты уверен, что хочешь? Что… готов?       Только вот сегодня Чезаре уже вырос из роли младшего принца и заслужил шанс показать себя. Обхватив рукоять меча, он серьёзно посмотрел на Джузе и кивнул:       — Да, хочу! Иначе я никогда не научусь их убивать и всё время буду обузой! А в мире демонов без этих способностей не выжить… Разреши, Джузе, я не подведу!       — Хорошо, только говори потише… — одёрнул его друг и тут же подглядел в скважину. — Демон нас вроде бы пока не услышал, но с этих пор говорим только шёпотом. Никто толком даже не знает, на что именно они реагируют. Каждый на своё.       Чезаре кивнул и смущённо дотронулся до кончика носа. Увлёкшись порывом, он и правда забыл про безопасность…       — Ладно, план будет таким: я его отвлекаю, ты — убиваешь. Помнишь, куда надо бить?       — В сердцевину демона.       — Верно, если у тебя слегка застрянет меч, будто рубит уже не воздух, а нечто погуще — значит, ты на верном пути и надо усилить удар. Демон маленький, но всё равно опасный: может порубить на куски и даже не заметит. Я буду отвлекать его внимание на себя, чтобы он оплетал своими нитями только меня, а о тебе даже не думал. В тот момент, который ты сочтёшь подходящим для атаки, напади на него и нанеси мощный удар — иначе придётся добивать ещё и ещё, а замах требует время. Демон сумеет воспользоваться этим и напасть уже на тебя. Будь смел и знай, что я рядом, — на плече сжалась его ладонь. Чезаре только напряжённо улыбнулся и кивнул, а хотел бы коснуться губами холодной кожи и полушутливо ответить, что, вообще-то, он это знал и так.       Первым в комнату вошёл Джузе и сразу же начал действовать открыто: замахнулся мечом, наступая на демона, и пару раз воскликнул «Хэй!». Демон заинтересовался и, явно недовольный тем, что его побеспокоили, выплыл из своего укрытия на середину залы. Чезаре перед дверью оставил пару камешков защитной сетки — если вдруг придётся отступать или прятаться, ведь такие слабаки, как он, только на это и могли рассчитывать. Затем удобнее перехватил меч и шагнул в комнату.       Джузеппе уже ловко отпрыгивал в стороны от демона, а тот оказался шустрым — быстро нагонял его и ловко оплетал густыми нитями. Джузе только размахивал мечом, чем ещё больше провоцировал тварь, хотя мог бы убить её одним взмахом. Чезаре понял, что откладывать нечего, и вступил в схватку — иначе такой пассивный бой мог только измотать друга.       Чезаре понадобилась ещё пара минут, чтобы поймать момент для атаки. Демон заметил его неудачные выпады с мечом, поэтому начинал бегать за ним, но его внимание на себя тут же ловко перехватывал Джузеппе. Наконец, когда демон разворачивался за другом, Чезаре решил, что это шанс — демон уязвимо открылся. Он замахнулся мечом и прыгнул вперёд. В удар вложил всю силу, но потом понял, что переоценил свой взмах. Однако повезло — этого хватило. Правда, с прыжком он тоже перестарался и теперь стоял близко к демону; тёмные нити неприятно зашелестели по коже и волосам, а перед глазами даже потемнело. Меч ожидаемо застрял в нутре, но Чезаре с усилием продавил его и наконец почувствовал лёгкость. Тёмно-серая масса тут же рассыпалась, оставив на тыльной стороне ладони две лёгкие царапины, будто он только что поиграл со злой кошкой.       Чезаре отдышался, хотя нельзя сказать, что это утомило его физически, и посмотрел на Джузеппе — ещё не верил, ещё не осознал сам. Друг же глядел на него с гордостью, сразу подошёл, ободряюще потрепал по затылку и прошептал:       — Ты блестяще справился, молодец!       Чезаре уже убрал меч в ножны и успокоил отчаянное сердцебиение, но понимание пришло не сразу: он убил своего первого демона! Чувства слаще и приятнее для покровителя было трудно представить, и он теперь это знал.       Но долго почивать на лаврах не пришлось: перед ними раскинулось ещё целое неизведанное крыло. Скрывая дрожащие ладони и безумную улыбку, Чезаре постарался сосредоточить внимание — вышло плохо, но он хотя бы старался.       Исследование дворца Питти завершилось ничем — кроме опустевших, заброшенных зал и площади перед ним, полной демонов, здесь больше ничего не было. Но, думал Чезаре, даже этого уже достаточно на сегодня: есть над чем поразмышлять. Они вернулись к церкви прежней дорогой, оттуда — в мир покровителей, а уже затем к себе домой. Только перешагнув порог квартиры, Чезаре понял, как зверски устал. Тело наконец расслабилось после жутких спазмов, и мышцы теперь горели под кожей. Созидательная энергия тоже истощилась, и нутро жалобно просило передышку. Чезаре упал без сил на диван, едва стянув с себя верхнюю одежду, и с наслаждением прикрыл глаза. Где-то рядом маячил Джузеппе, но юноша вовсе не ожидал, что его ладонь мягко опустится на лоб и ласково отбросит выпавшие из хвоста волосы назад.       Он открыл глаза и увидел лицо Джузе, склонившегося над ним через подлокотник. «Во мне нет ничего, что заслуживало бы такого нежного взгляда от тебя…» — отрешённо думал, толком не вникая в мысль — такие всегда плыли в его голове фоном, на всякий случай. Но Джузеппе улыбался, глядя на него, и не спешил убирать руку.       — Поздравляю с первым уничтоженным демоном! Очень рад за тебя… Ты прекрасный мечник, который только начинает раскрывать свой талант, — Джузеппе всегда говорил искренне, но эти слова звучали по-особенному тепло и сладко, и Чезаре жадно впитывал их, словно мёд.       — Всё благодаря тебе, — откровенностью ответил он и коснулся ладони на своём лбу. — Спасибо, Джузе. Без тебя я был бы никем…       — Глупости!.. — смущённо и взволнованно прошептал друг и теперь не знал, куда девать глаза; Чезаре с удовольствием заметил на его щеках румянец — не ему же одному вечно страдать!       Не вынеся такого стыда, Джузеппе сразу нашёл себе занятие — заварить им чай. Чезаре только разочарованно вздохнул и лениво потянулся на диване — он бы вечно удерживал друга рядом и, кажется, в этом и была его проблема.       За ароматной кружкой чая стало не так заметно, как сильно остыла комната за полдня их отсутствия. Вернулись они уже ближе к вечеру, а в феврале город не стеснялся на холод и унылые дожди. Чезаре поглядывал в мутное от пыли окно на густо-лиловую размазанную картину и думал, что покровитель, создавший мир демонов (был это Марцио или нет), обладал тягой к издевательству и иронией, раз взял именно такую гадкую погоду для основы своего мира.       От глупых мыслей отвлёк Джузеппе:       — Итак, надо зафиксировать, что мы извлекли из сегодняшнего похода, — на столе возник блокнот с ручкой, и друг уже начал быстро исписывать страницу. — Твои мысли?       — Вечные сумерки и дождь. Демоны ходят без цели, не несутся к порталу, как можно было предположить. Разрушенный пустой город, который выглядит так, будто его давно бросили жители, будто… таким он будет, когда демоны возьмут верх, — неожиданно для себя глухо произнёс Чезаре и замолк. Джузе внимательно на него посмотрел, потом всё же записал, но лицо его нахмурилось.       — Я тоже так подумал… — тихо добавил он сквозь горькую улыбку. — Впрочем, — взъерошив волосы, уже более резво воскликнул он, — не будем пока об этом. Всё, что ты сказал, верно, — довольно кивнул он, глядя на листок. — Я тоже заметил странное поведение демонов, особенно когда мы дрались с одним из них: уж очень неохотно он отвечал на атаки. Мы буквально силой вынудили его нападать на нас, — они с Джузе усмехнулись, только подумав, как фантастично бы это прозвучало для другого покровителя. — И это вызывает много вопросов, но ответов на них пока нет…       — А ещё чёрные растения. Ужасные картины и фрески, статуи без голов, — Чезаре поморщился. — Город, вроде, и напоминает заброшенный, но в деталях кроется страшное: его создатель позаботился даже о таких мелочах… Это, Джузе, сделано всё специально и тщательно. Запугать непрошенных гостей. По типу нас с тобой.       Джузеппе прекратил записывать и снова задумчиво поглядел на него. Ребяческое настроение, с каким они подошли к констатированию фактов, сменилось тяжёлым раздумьем. Друг покрутил ручку в пальцах и наконец бросил её на стол.       — Боюсь, что это будет не единственным проявлением гостеприимства в мире демонов, Чезаре, — Джузеппе спокойно и даже равнодушно обернул в слова его самую неприятную догадку. — Надо замечать такие мелочи, но не пропускать их сквозь себя, — произнёс это больше для него, чем для себя, и красноречиво посмотрел в ответ. Чезаре только усмехнулся, потупил взгляд и кивнул. Когда-нибудь он сможет отрешиться от того ужаса, в который превратили его город, и не забывать в другом мире о том, что вокруг всего лишь подделка.       На этом список выводов быстро иссяк — больше ничего особенного они не заметили. Мир демонов так и трещал по швам от загадок, но они не валялись на дороге — их ещё придётся раскапывать. Следующий поход они запланировали через день, чтобы дать силам Чезаре восстановиться и при этом не растягивать задуманное до бесконечности. Когда-нибудь Марцио догадается, что они туда ходят. А если он уже догадался, то только от его шаткого характера зависело, как долго он разрешит им исследовать этот мир и не прикроет ли его одним прекрасным днём.