Визжащая Хижина
27 декабря 2000, 23:05
Когда Гарри очнулся, первое, что он увидел — пепельное лицо склонившегося над ним лучшего друга. — Гарри! — облегчённо выкрикнул Рон. — Ты как?! — Нормально, — простонал тот, растирая гудящие уши. Рон присел на корточки и робко на него посмотрел. — Слава Мерлину, ты очнулся! Прости, Гарри! Я не знал, что так получится... почему ты так поступил? Почему?! — Рон, прошу тебя, успокойся... Сначала расскажи мне, что произошло, — пробормотал Гарри и с трудом сел. Казалось, кто-то врезал ему по голове бейсбольной битой, а потом от души попинал в живот. Воспоминания возвращались к нему как-то хаотично и спутанно. — Я не хотел! — опять заскулил Рон. — Клянусь! — Рон! Мне нужно знать... Гарри застыл, неправдоподобно выпятив глаза, и секунду погодя переместился на четвереньки, а потом встал на колени, лихорадочно осматривая комнату. — Где он? С ним что-то случилось, Рон? — спросил он, втайне страшась ответа. — Он... ушёл, — с отвращением выплюнул друг. — Ушёл?! Что значит — ушёл?! Ты ведь не убил его?! Гарри подташнивало от накатившего страха. Он не знал, что сделает, если друг скажет «да». — Нет, нет, конечно, — покачал головой Рон. — Ты за кого меня принимаешь? Хотя, когда я сюда зашёл, мне очень хотелось использовать одно из Непростительных и... и... Его голос дрогнул. — Поверить не могу, что ты так поступил, Гарри! — надломлённо выкрикнул он. — Почему ты заслонил его?! Я ведь мог... я мог... Мерлин! Я же убить тебя мог! Гарри прикрыл глаза, секунду наслаждаясь облегчением, разлившимся по телу. — Я, кажется, просил тебя держать себя в руках, Рон, — произнёс, наконец, он. — Прошу тебя, в следующий раз прислушивайся к моим советам! Совсем не такого ответа ожидал друг, и Гарри прекрасно это понимал. — И я поступил так, чтобы защитить тебя, Рон. Отчасти его слова были правдой. — Если бы ты промахнулся — он бы убил тебя за это глупое, безрассудное нападение. А если бы твоё заклинание попало в него — за эту боль. — Он и так чуть меня не прикончил, — пробурчал Рон. — Что? — выдохнул Гарри. Друг пожал плечами. — Когда я оглушил тебя, я... понимаешь... оцепенел. Просто не мог сдвинуться с места. Даже думать не мог. А он... ээ... — Рон закашлялся, перевёл взгляд на свои ладони и стал тереть ими ткань брюк. — А он?.. — подтолкнул его Гарри. — Слушай, я знаю, что должен был остановить его. Но я не смог! Клянусь! — Остановить его? — осторожно переспросил Гарри. — Ну, он бросился к тебе и... гхм... упал рядом на колени, а потом... — Рон запнулся, нахмурился и принялся теребить пуговицу на манжете своей рубашки. — Скажи мне, Рон, — надавил Гарри. — Хорошо, только не злись на меня, — пробормотал друг. — Он прикоснулся к тебе. Я так и не понял зачем. Но... чтоб мне провалиться, со стороны казалось, будто он проверял, всё ли с тобой хорошо, но... зачем бы это Сам-Знаешь-Кому? И за это я тоже прошу прощения. Я был бесполезен. — Я не сержусь, — успокоил его Гарри и усмехнулся ошарашенному выражению на лице Рона. — Не сердишься? Правда? — с надеждой переспросил он. — Правда. Но важнее другое: что он с тобой сделал? Рон тут же поник и снова замялся, правда, только на секунду. — Это было... как самая настоящая пытка. Хуже неё было только... когда Лестрейндж пытала Гермиону... и то, что потом произошло с Джинни... и Фредом... и когда Хагрид вынес твоё тело из леса. Если бы ты только видел, как он на меня посмотрел... Я думал, умру на месте. Его взгляд... я даже описать его не могу без содрогания. Рон на самом деле вздрогнул и смахнул с бровей несколько капелек выступившего пота. — А потом он просто ушёл. Как раз перед тем, как я чуть не испустил дух. — Но самое главное, что с тобой всё в порядке, — громко выдохнул Гарри. — Мне так не кажется. Я больше не смогу спать без кошмаров. — Просто не думай об этом, Рон. — Легко тебе говорить: ты-то к этому привык. А я нет! Я вижу этот безумный, ужасающий взгляд всякий раз, как закрываю глаза. Если в следующий раз у меня будет выбор — хочу взгляд василиска. Гарри подавил смешок. — Нет, не хочешь. Поверь мне, — усмехнулся он, но реакция Рона была ему понятна. Взгляд Волдеморта всегда так действовал на людей; он испытал его на собственной шкуре. Гарри поднялся на ноги и приготовился очистить свою одежду от пыли, когда заметил на рубашке и джинсах несколько влажных пятен. — Почему я мокрый? — он повернулся к Рону и посмотрел на влажный пол. — Я тушил огонь, — передёрнул плечами друг и тоже встал. Гарри удивлённо округлил губы. — Какой огонь? Рон посмотрел на него с таким же удивлением. — Только не говори мне, что не заметил, как разбил банку! — Банку Гермионы? Нет... не заметил. Гарри был совершенно честен: его внимание занимало нечто совсем иное. — Странно, — почесал ухо Рон, а Гарри быстро отвернулся, чтобы друг не заметил его смущения. Ему повезло — он на самом деле не заметил. — Просто когда я сюда пришел, пол возле дивана уже горел. Когда Сам-Знаешь-Кто ушёл, я использовал Агуаменти, чтобы затушить пламя, и Репаро, чтобы починить банку. Потом я собрал остатки огня и вытер воду. Рон обвёл глазами пол. — А потом я попытался привести тебя в чувство... — он закашлялся, прочищая горло. — Готов поспорить, тебе до сих пор хреново. — Я в порядке, — через силу усмехнулся Гарри. Голова раскалывалась, а в желудок, казалось, набили камней, но Рону незачем было об этом знать. — Прошу тебя, не говори ей, хорошо? — неожиданно робко прошептал Рон. — Не говори Гермионе, что я оглушил тебя. Если она узнает, что здесь произошло, она меня так сглазит, что я от её проклятия и за век не избавлюсь. Гарри подошёл ближе и сжал плечо друга. — Не переживай, Рон. Я ни слова не скажу. — Спасибо, дружище, — облегчённо выдохнул тот. Он расправил плечи и вдруг рассмеялся. — Ты только посмотри! — Что? — Гарри посмотрел на свою частично обнаженную грудь, в которую Рон увлечённо тыкал пальцем. — Выглядит как засос! — усмехнулся Рон, указывая на круглый синяк. — А тут ещё один. Гарри вспыхнул и лихорадочно запахнул рубашку. — Действительно. Забавно, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, хотя внутри всё помертвело от ужаса. — Я просто пошутил, Гарри, — ухмыльнулся Рон и закатил глаза. — Я не имел в виду, что Сам-Знаешь-Кто втихаря понаставил тебе засосов. Фу, гадость какая, даже представить такое не могу. Наверное, ты прав, иногда мне не нужно открывать рта. Извини, приятель. Что ж, по крайней мере, Гарри узнал, о чём подумает Рон, когда узнает правду. Впрочем, его выставленное напоказ отвращение не удивляло; на самом деле он ожидал чего похуже. — Где моя палочка? — сменил Гарри тему. Ему и вправду нужно было побыстрее привести свою рубашку в порядок. — Ты хотел сказать, его палочка? Потому что я никогда бы не назвал её своей, — заметил Рон и достал из кармана волшебную палочку. — Я спрятал её на случай, если он вернётся, — добавил Рон, держа тисовую палочку так, словно она была испачкана чем-то очень противным. — Не понимаю, как ты можешь ей пользоваться. Гарри принял из его рук палочку и огладил гладкое дерево. — А почему нет? Она великолепна. Почти так же хороша, как моя из остролиста. Может, дело в сердцевине, которую они делят... делили, — голос Гарри дрогнул от уныния, но Рон, казалось, этого не заметил. — Да, но ты только представь, для каких ужасных преступлений её использовали! Помнишь, что она сделала с тобой? — В этом виновата не палочка, Рон. И вспомни, Дамблдор пользовался Старшей Палочкой, Палочкой Смерти. Представляешь, сколько на ней крови, раз её так прозвали? Несравнимо больше, чем на тисовой палочке Волдеморта. И опять же, у Дамблдора не было проблем со Старшей Палочкой. Так почему я должен отвергать эту? — Хм, может, ты и прав, — передёрнул плечом Рон. — Просто я думаю, что пользоваться ей рядом с ним — не лучшая идея. Наверное, его это бесит. И хотя Гарри очень хотелось с ним не согласиться, он не мог. — Думаю, эта ненависть — одна из его ненавистей-развлечений, — пожал плечами Гарри. — Это как? — растерялся Рон. — Волдеморт всегда что-нибудь да ненавидит. Так он обходится со всем, что ему не нравится. Я уже привык. «Но я не привык к его привязанности, — тут же добавил про себя Гарри и порозовел от смущения. — И это выбивает почву у меня из под ног. В прямом смысле». Необходимость, мгновенная, непреодолимая необходимость увидеть его завладела всеми мыслями Гарри. Ноги жгло от желания выбежать из комнаты и отыскать Волдеморта. Огромным усилием воли он заставил себя стоять на месте и лишь нервно переступил с ноги на ногу. Он слышал, как Рон о чём-то говорил, но не слушал. Не мог. Особенно сейчас, когда Гарри надеялся на следующую встречу с Тёмным Лордом, и желательно без вмешательства Рона. — ...Что думаешь? ...Гарри! Ты меня слушаешь? Он тряхнул головой и повернулся к Рону. — Прости, я просто... Что ты сказал? Рон вздохнул и понимающе кивнул. — Ничего. Тебе нужно отдохнуть. Тем более, сейчас моя очередь стоять на страже. — Хорошо, — тут же согласился Гарри. — Я останусь здесь. — Я буду внизу, — ещё раз кивнул Рон. — И не волнуйся, я прослежу, чтобы он к тебе не приближался. С губ Гарри сорвался нервный смех. Это могло намного всё усложнить.Лондон, Министерство Магии
28 декабря 2000, 22:35
— Отдел Тайн, — раздался холодный женский голос, и лифт остановился с негромким щелчком. Оттуда выступил Драгомир Люциан Негура и вдохнул приятный, холодный и немного горьковатый запах подземелий. Он запнулся лишь на долю секунды — заминка, едва ли заметная человеческому глазу, — а потом свернул налево и, минуя проход, начал бесшумно спускаться по каменной лестнице. Его инстинкты были куда острее инстинктов его детей, поэтому он тихо произнес: — Нестор. — Мой Лидер, — из тени выступил невысокий привлекательный молодой человек, как всегда безукоризненно вежливый. — Остальные уже ждут нас. Прошу вас, следуйте за мной, — серые глаза на секунду встретились с тёмно-синими, и Нестор учтиво склонил голову. Драгомир отрывисто кивнул. — Хорошо, — он подошёл к замаранной двери, которую услужливо распахнул перед ним Десалмадо, и вошёл. Внутри оказалось немного теплее, и Драгомиру это не понравилось. Он любил лишь то тепло, которое несла с собой горячая кровь во время его трапез. Кроме одного этого недостатка, комната оказалась неплохой: большой, с тёмными стенами и пустыми скамьями, которые тускло освещали факелы. На первый взгляд казалось, что здесь никого не было, но своим чутьём Драгомир распознавал каждую деталь. Его драгоценные дети уже были в сборе. Бывшие могущественные тёмные лорды ждали его, готовые выполнить любой приказ. Их было четверо, оставшиеся два выполняли задания за границей, но и этих сил должно было хватить. Нестор опустился на ближайшую скамью и с безмолвным ожиданием посмотрел на Негуру. А Драгомир обвёл всех присутствующих внимательным взглядом и сел в кресло с цепями, что стояло посреди комнаты. То самое кресло, которое обычно занимали осуждённые, стало для него троном, и эту иронию невозможно было не оценить. Не обратив внимания на тихое дребезжание цепей по полу, он вытянул длинные ноги и устроился поудобнее. — Я знаю, как необычно для меня созывать вас так скоро после предыдущего собрания, — торжественно начал Драгомир. — Но признаюсь, мне нужна рука помощи. Моё положение вынуждает меня быстро принимать решения. Волдеморт будет моим — это не подлежит сомнению, но тревожит меня кое-что ещё: я уже попытался подчинить его себе, но это дорого мне обошлось. Гораздо дороже, чем я готов был заплатить. — Вы, должно быть, недооценили его, Драгомир, — раздался глубокий тихий голос с заметным французским акцентом. — Из того, что мне стало известно, за последние десятилетия Волдеморт заметно поднабрался сил. Негура тут же перевёл взгляд на говорящего. Им оказался мужчина с длинным, бледным, бородатым лицом, обрамлённым седыми волосами до самых плеч. Его светлые глаза сияли. — Даже себе во вред он будет делать всё, чтобы избежать пленения. Мы можем прочёсывать эту страну веками, но ни одному из нас не хочется этим заниматься. Драгомир поднялся и спокойно ответил. — В отличие от твоей жены, Гастон, я не думаю, что Волдеморт попытается спрятаться. По комнате разнёсся тихий смех, больше всех слова Лидера позабавили Нестора — он веселился громче остальных. Гастон медленно обернулся к нему и обнажил в отвращении длинные заострённые зубы. — Не понимаю, что тебя так развеселило. Она в бегах более пятидесяти лет — несравнимо больше, чем Лорд Волдеморт. И за это время она доставила нам массу неприятностей. Если ты хоть немного подумаешь над этим — тебе будет не до смеха. — Ну уж извини, — насмешливо протянул Нестор. — Я просто никак не могу понять, как ты мог жениться на магглорождённой. И что ты за тёмный лорд? — Наверное, тот самый, который ненавидел чистокровных. Но забавно другое, Нестор, как ты — ты, тот, кто служил Алкандру, можешь говорить такое? Кто-то мог бы счесть тебя самым преданным слугой, но ведь твоя верность была всего лишь притворством? Мы-то все знаем, что ты тайно мечтал убить его, хотел ударить в спину как самый настоящий подлый маленький предатель... — Я не предатель! — зло прорычал Нестор. — Я признаю, что служил Алкандру только для того, чтобы преумножить свои силы, но я хотел убить его в честной дуэли! — Господа, я уверен, вы сможете обсудить всё это позже, — остановился перед ними Драгомир, он говорил вежливо, но его тёмно-синие глаза были холодны, как никогда. — Я нахожусь здесь, чтобы принять решение, а не выслушивать ваши споры. Мне кажется, сейчас самое подходящее время для нападения. Волдеморт использовал запрещённое зелье и на несколько дней лишился магической силы. Я должен ударить до того, как он вернёт свою мощь. Чем сильнее он становится, тем больше увечий может мне нанести. Лидер посмотрел на Брутуса, и тот согласно кивнул. — Я хочу быстрее со всем этим разобраться. И не хочу, чтобы эта охота закончилась тем, чтобы каждый в этой стране узнал, кто я такой. Итак, мое задание для вас несложное: используйте любые средства, чтобы найти их, а потом сообщите мне. С остальным я разберусь сам. Все присутствующие поднялись словно по команде. — Это правда, что Волдеморт соблазнил своего злейшего врага, чтобы гарантировать себе безопасность? — с любопытством спросил подошедший ближе Нестор. — Да, Поттер с ним, — отрезал Драгомир. — И мальчишка на его стороне — это неоспоримо. — Я хотел бы получить этого ребёнка, если вы не собираетесь сделать из него первую трапезу для Волдеморта, — хрипло произнёс Брутус и слегка склонил голову. — Я пока не решил, но если ты найдёшь его раньше — он твой. Однако у меня одно условие: убей его. Он не должен стать одним из нас. — С удовольствием, — ожесточённо усмехнулся Брутус и вышел из комнаты. Гастон, не проронив ни слова, последовал за ним, но Драгомир смотрел вовсе не на него, а на своё последнее дитя; оно ни разу ещё не заговорило. Этот вампир всегда был молчалив и держался от остальных поодаль, капюшон скрывал почти всё его лицо. — Рассчитываю на тебя, Катберт, — тихо произнёс Драгомир. — Используй авроров и не забывай, что у Волдеморта всегда есть запасной план. Если не сделаешь ни единой ошибки — поймаешь их в течение десяти часов, — холодно, едва слышно ответил незнакомец и растворился в темноте.Визжащая Хижина
28 декабря 2000, 4:05
Час и сорок минут. Большинство людей сочли бы, что это очень мало. Но не Гарри, которому это время казалось бесконечно долгим. Он ждал его с тех пор, как выпроводил Рона. Но он не пришёл. Волдеморт снова его сторонился, и Гарри оставалось лишь строить сотни предположений — почему. Выводов было много, но самым разумным был один: Тёмный Лорд просто передумал и больше не хочет иметь с ним ничего общего. Точка. Гарри теребил нижнюю губу, пока не сорвал струп, тут же ощутив металлический привкус крови. Уже в десятый, или может, даже в одиннадцатый раз он порывался вскочить на ноги, ворваться в комнату Волдеморта и узнать, в чём, чёрт подери, проблема. И лишь понимание того, что он выставит себя идиотом или и того хуже — всё испортит, останавливали его. Гарри вздохнул и подхватил скучную книгу, снова пролистывая её страницы. В попытке немного отвлечься он даже смог вникнуть в сухой текст. Поэтому когда в комнате неожиданно прозвучал высокий холодный голос, ему было чем оправдать свою реакцию. — Основы продвинутой магической защиты, первая глава? Она куда интереснее второй. Хороший выбор. Хотя я и подумать не мог, что ты увлекаешься такой высококачественной литературой, Поттер... Гарри. Гарри выронил книгу, вскочил с дивана и вскрикнул, тут же зажимая рот ладонью. Как он умудрился не услышать чужих шагов?! Непростительная невнимательность, особенно для того, кто старался быть настороже. — Большинство волшебников пренебрегают теорией. Им отчего-то кажется, что практика куда важнее, и в этом их ошибка. Ты со мной согласен? Волдеморт стоял в паре футов от Гарри, переводя полный неподдельного интереса взгляд с него на книгу, что валялась на диване. Гарри был к этому не готов. Он уже не ждал, уже не надеялся. — Что... что ты здесь делаешь? — выдавил, наконец, он. — Значит ли это, что ты не рад меня видеть? — задал встречный вопрос Тёмный Лорд и с любопытством склонил голову набок. — Нет! То есть да! То есть я счаст... рад, что ты пришёл. Я просто не понимаю... — Гарри глубоко вдохнул, собираясь с мыслями, — ...почему ты так долго, — закончил он, разглядывая носки своих ботинок. Тёмный Лорд подошел к столу и обхватил длинными пальцами банку с пламенем. — Уизли следил, — он снова повернулся к Гарри, — и только сейчас заснул. Напряжение медленно отпускало Гарри. Многое стало понятным: Том не пришёл не потому, что не захотел, а потому что не мог. Удивительно, одна короткая фраза вмиг развеяла все его сомнения... кроме одного. — Итак... — Гарри беспокойно переступил с ноги на ногу. Волдеморт внимательно на него посмотрел, по его лицу ничего нельзя было прочесть. — Итак, — повторил Гарри и глубоко вздохнул, набираясь храбрости, — ты... эм... ты жалеешь? Он посмотрел на Тёмного Лорда и тут же отвёл взгляд — не хотел, чтобы Волдеморт видел его лицо, когда скажет «да». Гарри задержал дыхание, ощущая, как снова сводит напряжением мышцы. Тихий шелест одежды подсказал, что Волдеморт подошёл ближе. У Гарри желудок свело от тревоги. С каждой секундой он сжимался всё сильнее, пока Тёмный Лорд медлил с ответом. Нет ничего хуже ожидания. И в ту секунду, когда Гарри подумал, что больше не выдержит, Риддл заговорил. — Нет, не жалею, — его голос был сдержанным и спокойным. — Что случилось, то случилось. С плеч Гарри тут же свалился огромный груз. Он выпрямился и посмотрел прямо на Волдеморта. — Хорошо, потому что я тоже не жалею. В ярко-красных глазах мелькнуло удивление, словно Волдеморт ожидал, что Гарри начнёт сбивчиво извиняться и объяснять, что всё произошедшее между ними — недоразумение. — Поттер... — начал Тёмный Лорд, но Гарри решительно его перебил. — Гарри! Просто Гарри, ладно? — он потянул из длинных пальцев банку, которую Волдеморт невольно отпустил, и отнес её обратно на стол. А потом вернулся и обхватил чужую ладонь своими руками, согревая, поднося её к губам. Их глаза встретились, и Гарри зашептал прямо в мягкую бледную кожу. — И да, я знаю: то, что мы делаем, безответственно... — он поцеловал выпирающую костяшку жемчужно-белого мизинца, — ...безумно... — скользнул по безымянному пальцу, осторожно его прикусывая, — ...непреодолимо... — губы мимолётно коснулись середины ладони, — ...непристойно... — кончик языка лизнул основание указательного пальца, — ...невероятно... — нос уткнулся в большой палец, — ...безрассудно, впрочем, как и всё, что я делаю, — рот спустился ниже по запястью и с силой втянул в себя кожу, оставляя маленькую метку. — Но я мужчина, и я устал отрицать свои желания. Гарри выпрямился, неотрывно вглядываясь в поражённое лицо Тёмного Лорда. Заметив, как Волдеморт силится удержать хотя бы остатки безукоризненного самообладания, Гарри отпустил его руку и успокаивающе улыбнулся. Очень быстро прохладные пальцы вернулись к его губам, огладили в неторопливой ласке, скользнули по челюсти и ниже, прослеживая линию шеи. — Мальчик-Который-Выжил — уже не мальчик, но мужчина, — Волдеморт шептал так тихо, словно разговаривал сам с собой. — Очень красивый, к слову, мужчина. Такой, какому почти невозможно отказать. — Так не отказывай мне, — Гарри обхватил его за шею, притягивая ближе. Быстрое, поверхностное дыхание коснулось лба, спустилось ниже, минуя нос, к губам. Их лица приближались друг к другу медленно, пока робко не встретились губы. Прикосновение невероятно мягких и прохладных губ оказалось воздушным и очень осторожным. Гарри закрыл глаза и расслабился, всего себя отдавая ощущениям. Ему нравилось неторопливо узнавать друг друга; в прошлый раз эту часть они сразу пропустили. Поддавшись неожиданному порыву, Гарри обвёл тонкие прохладные губы кончиком языка. Когда-то давно эту хитрость с ним проделывала Джинни, но сам он никогда никого так не ласкал. Тихий вздох и дрожь Тёмного Лорда дали понять, что его жест оценили. Гарри оглаживал твёрдые плечи и спину и даже через слои одежды ощущал каждый их изгиб. С каждым его движением дыхание Волдеморта становилось всё тяжелее и жаром опаляло губы Гарри. Тёмный Лорд что-то пробормотал на выдохе — он не разобрал. Впрочем, смысл и так был ясен: ему нравилось. Тело Гарри сотрясла почти болезненная дрожь возбуждения. Он ближе притянул к себе Волдеморта, надавил кончиком языка на сомкнутые губы и неспешно проник внутрь. Его снова встретило знакомое влажное тепло, и Гарри едва не растворился в этом ощущении. Он мог поклясться, что земля ушла из-под его ног, когда их языки встретились друг с другом в неспешном, ласковом прикосновении. Это ощущение было сравнимо лишь с первым полётом на метле, который познакомил его с бесконечным небом. Словно оголодавший он смаковал чужой запах и вкус, чётко отпечатывая в памяти всё: от каждого восхитительного соприкосновения их тел до прохладных пальцев, ласкающих его лицо. Если бы Гарри знал, что целоваться с Тёмным Лордом так невыносимо хорошо, он бы уже давно зацеловал его до смерти. Сейчас его ничто не в силах было остановить. Ничто, кроме... Холодные пальцы обхватили его затылок и потянули назад, заставляя отстраниться. — Гарри... — жарко выдохнул ему в губы Волдеморт и лизнул их. — Постарайся держать себя в руках, если, конечно, не хочешь, чтобы Уизли вломился сюда с очередным дружеским визитом. И только тогда Гарри понял, что его стоны чересчур громкие, а его тело ведёт себя слишком непристойно — особенно это касалось рук, которые сейчас находились там, где им не место. Он неохотно отступил, и в голове немного прояснилось. — Рон не знает о происходящем, — прошептал Гарри. — То... что недавно случилось... Он просто пытался защитить меня. Волдеморт быстро разгладил измятую мантию и удобно устроился на пыльном диване. — Ты не знал, какое проклятие он собирался использовать, — констатировал он. — Не знал, — неохотно признался Гарри. — И это в очередной раз показывает, насколько ты безрассуден, — презрительно прошипел Тёмный Лорд. — Твой поступок кажется мне бессмысленным. Ты не обязан прислуживать мне, Поттер. — Гарри. И ты ошибаешься, — он медленно сел рядом с Волдемортом. — Я не прислуживаю тебе, я не один из твоих Пожирателей Смерти. Я защитил тебя по другим причинам. — В таком случае, объясни, — отрезал Волдеморт. Гарри печально улыбнулся и осторожно коснулся мягкой бледной щеки. — Ты должен лучше всех знать, на что я способен, когда пытаюсь защитить дорогих мне людей. Мускулы напряглись под его ладонью, когда Волдеморт стиснул зубы. — Что? Его голос прожигал словно кислота, и Гарри убрал руку. — Я никогда не обдумываю своих решений; у меня всё на инстинктах. Но одно я знаю точно: я не мог просто стоять и смотреть, как Рон пытает тебя или убивает. Мне было легче поставить на кон собственную жизнь. На секунду лицо Тёмного Лорда исказила такая злоба, что Гарри невольно отшатнулся и на всякий случай нащупал тисовую палочку — вдруг Волдеморт набросится на него. Потому что сейчас Тёмный Лорд обнажил стиснутые зубы в неподдельном бешенстве. Длинные пальцы с такой силой впивались в белоснежную кожу, что вспороли её до крови. С бледных губ срывалось быстрое, хриплое дыхание, а когда Волдеморт заговорил, его голос превратился в яростное шипение. — Никогда больше так не говори! Никогда! Ты понял меня, Поттер?! Гарри так растерялся, что и не вздумал возражать. Такое несдержанное бешенство было за пределами его понимания, и он хотел знать причины. Ведь обычно людям полагалось радоваться, когда они узнавали, что настолько кому-то небезразличны. И почему Волдеморт оказывается вечным исключением из правил? В комнате повисла напряжённая тишина, и Гарри никак не мог набраться решимости нарушить её. Он сходил с ума; он не понимал, где опять ошибся. В конце концов, Тёмный Лорд сам ответил на его невысказанный вопрос. Теперь его голос был куда спокойнее, правда, всё таким же холодным и ядовитым. — Я прекрасно понял, что ты задумал. И если ты всё это сделал только ради того, чтобы я почувствовал себя виноватым, тогда, уверяю, у тебя не получится так просто от меня избавиться. Гарри оцепенело замер на месте, когда до него дошёл смысл слов. Так вот что вывело Тёмного Лорда из себя. Он, должно быть, думал, что своим самоотверженным поступком Гарри пытался пробудить в нём раскаяние. Немыслимо. После всего, что они говорили о пророчестве, после их близости Волдеморт до сих пор считал, что Гарри желает ему смерти, просто выбирает самый унизительный из всех возможных способ. Гарри мучительно застонал и с такой силой вцепился в волосы, что вырвал несколько. Он пытался и никак не мог придумать, как заставить Риддла — человека с таким извращенным осознанием человеческих чувств — понять. Решив, что стоит хотя бы попытаться, Гарри медленно поднял голову и тихо, ровно спросил: — Как думаешь, я — эгоист? Убийственный взгляд кроваво-красных глаз дал понять, что Тёмный Лорд не настроен на разговоры, но он всё же ответил тем же ядовитым шипением. — Пытаешься пошутить? Гарри покачал головой. — Нет, просто ответь на мой вопрос: я — эгоист? — Ты самый бескорыстный идиот, с которым мне довелось встретиться, — отрезал Риддл. — И снова неверно, — прошептал Гарри. Он поднялся, оседлал Тёмного Лорда и изо всех сил вдавил его костлявое тело в спинку дивана. Волдеморт с неподдельной свирепостью попытался вырваться, но Гарри лишь сильнее сдавил его плечи и решительно заглянул в алые глаза. — А теперь послушай. Я не хочу, чтобы ты раскаивался, если это чувство угрожает твоей жизни. Мне плевать, что так было бы честно по отношению к тем, кого ты убил, потому что я хочу, чтобы ты жил! Именно это я чувствую, так что, прошу тебя, ПОЙМИ — ты очень важен для меня! Утратив дар речи, Тёмный Лорд смотрел на него с неприкрытым замешательством. Гарри чуть отстранился, удобнее устроился на твёрдых коленях и склонил голову, словно от смущения. — Понимаешь... я довольно эгоистичный человек, потому что много делаю ради того, что мне хочется, а не ради того, что правильно. Разве это преступление, раз я не хочу, чтобы всё это заканчивалось, раз не хочу потерять тебя? Возможно, преступление... Гарри пробежался пальцами по чёрной мягкой ткани и с тихим вздохом уткнулся лбом в костлявую грудь. — Ты... действительно веришь в каждое своё слово, — прошептал, наконец, всё такой же озадаченный Тёмный Лорд. Гарри поднял голову, встречаясь со значительно потеплевшими алыми глазами. — Верю, — выдохнул он. — Ты самый невозможный... Но Гарри прервал его речь поцелуем, тут же получая пылкий ответ. Внизу вдруг что-то тихо упало, и они замерли. Гарри вскочил на ноги, посмотрел на дверь, а потом снова на Тёмного Лорда, который тоже внимательно прислушивался. Но прежде чем он успел спросить, идёт ли к ним Рон, Волдеморт расслабился. — Наверное, мы слишком шумели, — прошептал Гарри, снова усаживаясь на диван. — Ты шумел, — поправил его Тёмный Лорд. Гарри рассмеялся, но кивнул. Около минуты они сидели бок о бок в тишине, но уже совсем в другой — уютной, успокаивающей. — Можно, я задам тебе вопрос? — Гарри протянул руку, проиграв своему желанию коснуться бледной ладони. Волдеморт мельком посмотрел вниз, ощутив тепло чужих пальцев на своей коже, и повернул голову к Гарри. И он воспринял это как знак, что его слушают. — В Хогвартсе, перед тем, как мы пришли освободить тебя, я слышал в голове твой голос. Как ты это сделал? — Магия, Гарри, — усмехнулся Волдеморт и опять посмотрел на их соприкасающиеся руки, казалось, они гипнотизировали его. — Но как? Ведь тогда у тебя не было магии. — Но это не значит, что я не научился пользоваться твоей, — важно ответил Тёмный Лорд. — И я только потрачу время, если попытаюсь объяснить тебе это — в твоей голове нет даже знаний об основах управления магией. — Ты прав, нету. Вот поэтому мне казалось, что ты снова пытался завладеть моим разумом. Тёмный Лорд окинул его раздражённым взглядом, и Гарри не сдержал улыбки. — Я пошутил. Но сейчас ты чувствуешь себя лучше? К тебе уже вернулась хотя бы часть магии? — спросил он как бы невзначай. — Очень маленькая её часть, — отозвался Волдеморт, внимательно наблюдая, как переплетаются их пальцы. — Это... здорово. Так... может, ты хочешь получить свою палочку? — немного нервно спросил Гарри. — Я заберу её, когда придёт время. Не то, чтобы ему понравились эти слова, но и угрозы он не ощущал. Особенно сейчас, когда они сидели рядом и держались за руки. Возможно, это ощущение безопасности было фальшивым, но Гарри было всё равно. Следующий вопрос вырвался неожиданно даже для него самого, раньше он и подумать не мог, что осмелится спросить о таком вслух. Но профиль Тёмного Лорда очень отчётливо подчеркивал его отличия от других людей. — Что произошло с твоим лицом? Гарри пожалел о своих словах почти сразу же, но забрать их назад уже было нельзя. Чёрт бы побрал его любопытство. Волдеморт непонимающе на него посмотрел и коснулся своего виска, скользнул ладонью по щеке и ниже, по подбородку. Не ощутив ничего необычного, он спросил: — Что ты имеешь в виду? Гарри прикусил ноющую нижнюю губу, лихорадочно стараясь придумать, как сгладить собственную грубость. — Я хотел сказать, не сейчас, а раньше. В молодости ты выглядел... эм... немного иначе. Волдеморт заметно расслабился и даже усмехнулся, когда услышал нерешительные, почти извиняющиеся объяснения. — Я сделал это сам, — спокойно ответил он. — Сам изменил свою внешность. А вот это оказалось неожиданным. Гарри всегда думал, что внешность Тёмного Лорда — нежелательный результат создания такого количества хоркруксов, но никак не его собственное желание. — Но зачем? — озадаченно спросил Гарри. Ещё один неудобный вопрос, который мог взбесить Волдеморта, но тот ухмыльнулся ещё шире. Гарри почему-то показалось, что его вопрос позабавил Тёмного Лорда. Риддл высвободил руку из чужой хватки и поудобнее устроился на диване. — Мне казалось, — начал он, — что тебе многое известно. Что ты знаешь о хоркруксах, Гарри? «Так значит, дело всё-таки в них. Дамблдор был прав». — Только в общем, — пожал он плечами. — Но ты знаешь, для чего их создают? — насмешливо спросил Волдеморт. Гарри уставился на него почти с недоверием — он не понимал, что так развеселило Тёмного Лорда. Если бы тот столько раз не повторял, что всегда серьёзен, он бы подумал, что Волдеморт пытается завязать шутливый разговор. — Чтобы стать бессмертным, — ответил Гарри довольно подозрительным голосом. Он хотел понять, что происходит. — Очень хорошо, — Волдеморт смотрел на него всё с тем же весельем. — А теперь скажи мне, когда я создал свой первый хоркрукс? Гарри нахмурился. Может, он и не понимал правил этой игры, но решил подыграть. — По-моему, ты тогда ещё был студентом. Тебе было... семнадцать? — Шестнадцать. Мне бы следовало подождать ещё пару лет, но я не мог. Представляешь, что произошло бы с моими планами стать величайшим волшебником всех времен, если бы меня случайно убили в приюте во время очередного набега нацистов. — Представляю. Но я не понимаю, как всё это связано с твоей внешностью, — задумчиво размышлял Гарри. Волдеморт откинулся на спинку дивана и изящно опёрся головой о раскрытую ладонь. — Ну же, Гарри, эта задачка не так уж и трудна для твоих дедуктивных способностей, — насмешливо улыбнулся он. Недоумение Гарри преумножилось. Это что, проверка такая? Может ли он поделиться с Волдемортом догадками Дамблдора? Но какое ко всему этому имеет отношение первый хоркрукс, который Том создал ещё в юности? — Ну, — Гарри попытался соединить воедино все известные ему кусочки, — кроме того, что ты совершил такое ужасное преступление, когда ещё был несовершеннолетним... полагаю, с помощью хоркрукса можно менять свою внешность? Волдеморт наклонился к нему так близко, словно хотел поцеловать. — Это с какой стороны посмотреть... Как думаешь, разве может бессмертный повзрослеть или состариться? И всё вдруг повернулось совсем иным ракурсом. Гарри никогда о таком не задумывался, и вывод, который неожиданно пришёл на ум, казался невероятным. — Только не говори мне, что ты... — прошептал Гарри, в зелёных глазах плескалось изумление. — Не может быть, чтобы с тех пор ты перестал взрослеть! — О да, ты правильно меня понял. Тайная мечта заурядных дураков стала моим кошмаром, — медленно кивнул Волдеморт. — Сначала, чтобы никто ничего не заподозрил, я принимал Зелье Старения, но оно пригодилось лишь на первых порах. Я был единственным ребёнком, который создал хоркрукс, поэтому нигде не было литературы, решающей мою проблему. Я понимал, что в теле юнца мне никогда не достичь расцвета своих истинных сил, и неважно, как мастерски я старил свое тело. Поэтому я начал экспериментировать, с помощью своих обширных знаний и изобретений я пытался побороть этот неудачный побочный эффект. Прошло много лет, прежде чем я достиг своей цели. Волдеморт гордился собой, понял Гарри. Он считал свою внешность величайшим своим достижением. Может, Гермиона была права, когда заметила, что Дамблдор необязательно всегда делал верные выводы. В чем же ещё он ошибался? Гарри прекратил ошарашенно пялиться на него и рассмеялся. — А я-то думал, ты изменил внешность, потому что тебе не нравилась ваша с отцом похожесть. Какая глупость с моей стороны. — Вовсе не глупость. Наше с ним сходство действительно было мне отвратительно. И это тоже стало одной из причин, по которой я захотел изменить себя, хотя, конечно, не главной. А еще я понимал, что могут возникнуть сложности с влиянием, раз уж я собирался командовать магами, которые выглядели впятеро старше меня, не говоря уже о том, что их очень скоро насторожила бы моя неменяющаяся внешность. Он протянул руку и прикоснулся к подбородку Гарри холодными пальцами. — Теперь, надеюсь, ты понял причину моего веселья. Я едва ли мог позволить себе оставаться в теле подростка. Это было то же самое, как если бы я попросил тебя не взрослеть с той ночи, когда я отметил тебя этим шрамом. Холодные пальцы скользнули на лоб и огладили контур известной на весь магический мир метки. Гарри вздрогнул — прикосновение разбудило воспоминания, которые он хотел забыть. Кладбище. Боль. Заметив его смятение, Волдеморт отдёрнул руку и посмотрел в сторону. Словно от раздражения или чего-то похуже. Чтобы разорвать повисшее в воздухе напряжение, Гарри тихо произнёс: — Но я всё равно взрослел, хотя в ту секунду и стал твоим хоркруксом, правильно? — Нет, ты никогда не был моим хоркруксом, Гарри. Я пришёл к этому выводу, когда размышлял о тех словах, что ты сказал мне в пещере, — невыразительно отозвался Тёмный Лорд, вглядываясь куда-то вперёд. — Но я был, — прошептал Гарри. — Иначе я бы не выжил после того, что произошло... в лесу. — Повторяю последний раз, — Волдеморт повернул к нему совершенно равнодушное, словно маска, лицо. — Ты не был моим хоркруксом, потому что я не произносил нужного заклинания. Потому что не запечатывал в тебя частичку своей души. Я создал между нами связь, это верно. То, что ты выжил, — прямое тому доказательство. Ты, конечно же, знаешь: чтобы уничтожить хоркрукс, нужно безвозвратно уничтожить его вместилище. Значит, ты должен был умереть вместе с осколком моей души. Этого, очевидно, не произошло. Волдеморт нечасто побеждал в их спорах, однако в этот раз победа не принесла с собой радостного ликования, лишь развеяла ту лёгкость, которая наполняла их разговор. Гарри уже жалел, что вовремя не сменил тему и теперь пытался исправить свою ошибку. — Так значит, ты пятьдесят лет провел в теле шестнадцатилетнего подростка, — улыбнулся он. — А раз с Битвы за Хогвартс прошло три года, тебе сейчас девятнадцать. Ну надо же, получается, ты младше меня! Уничтожающий взгляд алых глаз, казалось, мог живьем снять с Гарри кожу. — Я ни в коем случае не младше тебя, Поттер! Но Гарри лишь проказливо ухмыльнулся. — А как насчёт физиологии? Потому что мне двадцать. А это значит, что подросток у нас здесь ты. — Я не подросток! — резануло по воздуху ледяное шипение. Длинные пальцы сжались на горле Гарри, и Волдеморт наклонился ближе, его шипение переросло в смачные ругательства на парселтанге. Но он не пытался по-настоящему причинить боль, Гарри чётко ощущал эту разницу. Именно поэтому он решил продолжить свою игру. — Хватит! Я же не... сказал... что тебе... всего лишь шесть... что кстати... тоже... отчасти правда... хотя это выставляет меня... как законченного... извращенца... — выдавил Гарри. Его план разозлить Тёмного Лорда и отвлечь его от предыдущей темы сработал на удивление хорошо. Но, прежде чем Волдеморт успел потерять остатки терпения, Гарри подался вперёд и прижался к прохладным губам. Хватка на горле тут же ослабла, и Тёмный Лорд притянул его ближе, углубляя поцелуй. — Невыносимый ребенок, — прорычал он, как только их поцелуй прервался. — Ты мне тоже нравишься, — улыбнулся Гарри прямо в сердитое лицо, разглаживая маленькую морщинку на бледном лбу. — Как бы то ни было, у тебя через несколько дней день рождения. Как ты хочешь его отпраздновать? — Я никогда не трачу время на идиотские праздники, — ожесточённо прошипел Риддл. — И я хочу, чтобы ты перестал вести себя как трёхлетний ребёнок! — Ну и пожалуйста, — пробурчал Гарри и отстранился, наблюдая, как Тёмный Лорд подсел ближе к столу и, подхватив с него Прибор для Обнаружения Темных Сил, начал внимательно его рассматривать. Тот тихо загудел, но остался совершенно неподвижен в его ладони. Они не обменялись друг с другом ни словом, но их взгляды сказали почти все. Волдеморт вернул устройство обратно на стол и в глубокой задумчивости откинулся на спинку дивана. — Теперь ты мне доверяешь? — тихо спросил Гарри, но ответа так и не получил. Вместо этого бледная рука легла на его колено, и длинные пальцы начали очерчивать маленькие круги на грубой ткани джинсов. Простое поглаживание сотворило с телом Гарри что-то очень странное, его отклик оказался намного сильнее, чем он готов был признать. Он весь напрягся, и Волдеморт тут же это заметил. Узкие зрачки кроваво-красных глаз заинтересовано сузились. — Я хочу знать, — мягко, с изрядной долей любопытства прошептал он, — сколько любовниц у тебя было? Гарри не ожидал этого вопроса так скоро. Но Тёмный Лорд, очевидно, был не из тех, кто любил ходить вокруг да около. — Эм... несколько, — пробормотал Гарри и встревоженно отвёл взгляд. Он с трудом мог представить, как сможет рассказать Волдеморту, что последние два года пользовался услугами проституток. Тогда Тёмный Лорд точно бросится отмываться от чего-то вроде серной кислоты и, наверное, никогда больше не прикоснётся к Гарри. К несчастью, Волдеморт оказался чересчур настойчивым. — Ты ведь не думаешь, что такой ответ меня устроит? Его голос стал холодным и бесчувственным, но Гарри отчётливо слышал скрывающуюся в нём ярость. Он вздохнул и покачал головой. — Всё зависит от того, что ты понимаешь под «любовницей». Ту, что ты любишь, или тех, с кем просто спишь. — Забавно слышать такое от иконы магического мира. Возможно, ты не так уж и непорочен, как считает большинство. — Конечно, я ведь не святой. Если ты внимательно читал «Ежедневный Пророк», то должен знать о моём далеко не благочестивом поведении. — Я читал, но не привык полагаться на «Пророк» как на достоверный источник информации, — отрезал Волдеморт. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Он убрал руку с колена Гарри, но не отвёл взгляда. — Да... Так в каком контексте тебе отвечать? — В обоих. — Хорошо, — устало выдохнул Гарри. — Я спал с десятью-двенадцатью девушками, но любил только одну. Если ты это хотел знать. Теперь могу я услышать причину, по которой это тебя так интересовало? — Её нет, — холодно ответил Волдеморт, и Гарри лишь укрепился в своих подозрениях, что Тёмного Лорда что-то тревожит. — Ладно, а что насчет тебя? Сколько мужчин тебя осчастливило? Волдеморт напрягся на секунду, потом насмешливо ухмыльнулся. Он взял забытую книжку, которая лежала рядом на диване, провёл ладонью по шершавой обложке и произнёс: — Не вижу причин распространяться о моей личной жизни. Лучше скажи мне, что ты узнал из этой книги. Значит, Волдеморт не хотел ему ничего рассказывать. Это было нечестно. Его нежелание можно было истолковать по-разному: либо любовников у Тёмного Лорда было слишком много, либо, наоборот, слишком мало. Гарри склонялся ко второму объяснению, учитывая то, как сдержанно вёл себя с ним Волдеморт, хотя причина могла быть и в том, что совсем недавно они были врагами. Гарри поднял взгляд и, заметив, что Тёмный Лорд до сих пор ждёт ответа, решил подумать об этом позже, а пока сосредоточить своё внимание на книге, текст которой был для него не меньшей загадкой. — Если честно, я запутался, — признался Гарри. — О чём вообще эта книга? Разве ты на самом деле пользуешься этими — как их там... гиперактивной циркуляцией магии, точками высвобождения магии или усовершенствованным магическим самоанализом? Откровенно говоря, некоторые из этих слов больше подошли бы справочнику по сексу, чем древней книге о магии. Как и ожидалось, Волдеморт тут же ощетинился на это остроумное замечание. Его презрительная усмешка жалила. — Неудивительно, что ты так и не набрался ума, если даже при изучении высшей магии не можешь выбросить из головы развратные мыслишки, — насмешливо заметил он, осуждающе рассматривая Гарри. — Послушай, не моя вина, что эта книга меня не заинтересовала, она чудовищно скучная! — возразил тот. — А если я скажу, что в этой книге хранится тайна, которая сделала бы тебя в два раза сильнее, чем сейчас, ты по-прежнему будешь считать её скучной? — Что? — растерялся Гарри. — Ты... ты серьёзно? Волдеморт подался ближе и коснулся прохладными пальцами левой щеки Гарри. — Разумеется, серьёзно, — тихо, холодно ответил он. — Я мог бы научить тебя многому, даже несмотря на все те ограничения, которыми тебя обвешали. Признаюсь, сначала нужно будет выкорчевать то, что взрастил в тебе Дамблдор, но ты не безнадёжен. Всё же легче обучать такого как ты, чем бездарных полу-сквибов, у который нет ни единой возможности стать сильнее. — Ограничения... Дамблдор... Ты о чём, чёрт возьми, говоришь? — растерянно, удивлённо и вместе с тем зло уставился на него Гарри, но Тёмный Лорд только фыркнул. — Твой драгоценный директор на самом деле не доверял тебе, правда? Он ведь так и не показал тебе, что такое истинное величие, он боялся, что ты поддашься соблазну, что уступишь искушению, прямо как он в своё время. Именно поэтому Дамблдор решил сделать из тебя маленького, безобидного козла отпущения. Простым орудием ради своего всеобщего блага. И ты с радостью потакал каждой его прихоти, с готовностью стал его личным безмозглым слугой... — ТЫ ОШИБАЕШЬСЯ! — взревел Гарри и тут же прикрыл рот ладонью. — Ты ошибаешься, — холодно прорычал он, как только убедился, что не слышит шагов Рона. — Неужели? — насмешливо протянул Тёмный Лорд, и Гарри тут же вышел из себя. — Я никогда не был его слугой. Я ничего не делал по приказам, это был только мой выбор! Никто меня не заставлял! Разве ты можешь то же самое сказать о своих слугах? — с негодованием шипел он. — Сейчас мои Пожиратели Смерти не должны тебя волновать. Я предложил обучать тебя. Я даю тебе возможность значительно преумножить свои знания и способности. Ты ведь никогда не пытался найти предел собственной магии, никогда не пытался перешагнуть через него? Ты даже не улучшил своих навыков: по-прежнему сражаешься с палочкой, точь-в-точь как десять лет назад. Но глупо рассчитывать, что один и тот же трюк будет исправно срабатывать из года в год. Ты должен понять это, если хочешь перешагнуть на следующий уровень. Гарри тихо вздохнул и помассировал виски, стараясь принять верное решение. — Почему? — спросил он. — Почему ты хочешь сделать такое для меня? — Считай это своим вознаграждением. — Я не сделал ничего, за что меня можно было наградить! — Знаю, — мягко произнёс Волдеморт. — Но я настаиваю. В тебе есть очень важный, весомый, но не претворённый в жизнь потенциал, и он стоит моего времени. — Во мне нет ничего уникального, — покачал головой Гарри. — Напротив, ты сама уникальность. Если бы ты знал, сколько времени я потратил, пытаясь спланировать твоё убийство, ты бы со мной согласился. Гарри тихо вздохнул. — Прошу тебя, не напоминай мне о том, что я так стараюсь забыть, — он помассировал переносицу. — Ты... мой учитель... Звучит как-то неправильно. Мне нужно время, чтобы всё обдумать. — А мне казалось, что ты пойдешь на всё ради того, чтобы защитить дорогих тебе людей, — ухмыльнулся Тёмный Лорд краешком губ. — Ты понимаешь, что можешь стать по-настоящему великим? Разве ты не хочешь прославиться собственными способностями, а не моими промахами? Гарри хотел было покачать головой, но тут на задворках сознания забрезжило неуютное воспоминание. — Великим, говоришь... Странно. Мне кажется, раньше мне уже говорили подобное, но никак не могу вспомнить... Погоди-ка... ну, конечно! В ту ночь, когда меня распределили на Гриффиндор, Сортировочная Шляпа сказала, что в Слизерине я смог бы стать по-настоящему великим. Нет, немного не так... Она сказала, что Слизерин помог бы мне стать великим. С зарождающимся пониманием Гарри повернулся к своему бывшему величайшему врагу. — Звучит как полное безумие, но что, если Шляпа имела в виду не факультет, а... человека? Но Гарри тут же отмёл эту мысль. «Нет, Сортировочная Шляпа не могла говорить о Волдеморте. Просто совпадение», — тут же решил он. Волдеморт, казалось, его и вовсе не услышал. Его ошеломило что-то другое. — Как ты оказался в Гриффиндоре, если Сортировочная Шляпа хотела отправить тебя в Слизерин? Неужели Дамблдор?.. — Нет! — Гарри едва не рассмеялся. — Шляпа отправила меня в Гриффиндор, потому что я попросил не зачислять меня на Слизерин! Дамблдор здесь не причем. — Ты отказался... от моего Дома?! Самого благородного и почитаемого из всех четырёх? Что-то было не так. — Ну, да... отказался. Последовавший после его ответа резкий вздох явно говорил об оскорблённости. Тёмный Лорд резко поднялся на ноги, явно намереваясь уйти, и Гарри тут же пожалел о своих словах. — Я отказался, потому что в Гриффиндоре у меня уже появились друзья, а в Слизерине враги, а не потому, что я считал Слизерин недостойным себя, — быстро добавил Гарри, пока Том не разобиделся. Но Тёмный Лорд сделал вид, что не услышал его, и пошёл к двери. — Стой! Пожалуйста! — Гарри нагнал его и схватил за руку. Он не мог вот так его отпустить, ему нужно было всё объяснить. — Не злись. Просто тогда я пошёл на поводу своих желаний... Волдеморт повернулся к нему, на спокойном лице не было ни намека на гнев. — Ты всегда всё делаешь по-своему, да? Я понял это, как только узнал тебя получше. Как бы то ни было, скоро проснётся Уизли. Тебе нужно поспать, Гарри. Гарри вздохнул от облегчения и обхватил свободной рукой Волдеморта за шею. Последовавший за этим поцелуй оказался неторопливым, ласковым, дразнящим и возбуждающим. Именно это сейчас ему было нужно, именно этого он хотел. Этот поцелуй разом прогнал тревогу, от макушки до кончиков пальцев наполняя Гарри парализующим удовольствием. Теперь он ещё сильнее, чем раньше, хотел, чтобы Волдеморт остался. Но это было невозможно. Они, наконец, отстранились друг от друга, и теперь тишину нарушало лишь их слегка сбившееся дыхание. — Пока ты не ушёл, я могу ещё кое-что спросить? — прошептал Гарри, когда Тёмный Лорд потянулся к ручке. Он повернул её и оглянулся. — А что тебе сказала Шляпа перед тем, как выкрикнула название факультета? На бледных губах появилась маленькая улыбка и тут же испарилась, когда Волдеморт ответил. — С возвращением.Визжащая Хижина
28 декабря 2000, 8:12
Когда Гарри проснулся, он не удивился, увидев, что закоптелая комната пуста. Рон, должно быть, до сих пор дожидался возвращения Гермионы внизу. Гарри подошёл к заколоченному досками окну и через узкий зазор выглянул на улицу. Сегодня было облачно, серое небо напоминало тяжёлое, выцветшее от старости одеяло. От этого зрелища бросало в дрожь. С непонятно откуда взявшейся тревогой Гарри отвернулся от окна и направился в уборную. Быстро справившись с необходимыми утренними процедурами, он спустился вниз по ступенькам и увидел одевающегося лучшего друга. Рон, который как раз продевал голову в тёплый, шерстяной свитер, не заметил его. — Привет, Рон. Куда-то собираешься? — тихо спросил Гарри. Странное предчувствие подсказывало, что сейчас происходит что-то очень неправильное. — А, Гарри! — тут же обернулся друг. — Я как раз собирался тебя будить. — Но куда ты собираешься? — Я... прости, Гарри, но я не могу больше ждать. Гермиона должна была вернуться час назад. Я представить себе не могу, что сделаю, если с ней что-то случится... Я возвращаюсь в замок. Я должен её найти. Лёгкая тревога, которая поселилась недавно в Гарри, тут же стремительно возросла. — Я не знаю, Рон... дай ей ещё немного времени. Она обязательно вернётся. — Не могу, — покачал головой друг. — Гарри, пошли со мной, прошу тебя. Я не хочу оставлять тебя с ним наедине. — Я... Со мной всё будет в порядке, Рон, — нервно ответил Гарри, боясь, что друг упросит его оставить Волдеморта для того, чтобы отправиться искать Гермиону. Гарри хотел — отчаянно хотел — узнать, что с ней ничего не произошло, но он не был готов пожертвовать ради этого Томом. К счастью, Рон лишь кивнул и застегнул куртку. Но Гарри не стало легче, что-то подсказывало ему — он не должен отпускать друга. Но как его остановить? — Рон, я понимаю, что тебе тяжело, но, пожалуйста, подожди ещё немного, — попытался отговорить Гарри, но друг лишь покачал головой. — Я, правда, не могу. Она — всё для меня. Я вернусь так быстро, как только смогу, клянусь. А потом он ушёл. Оставил Гарри наедине со зловещим предчувствием. Хороших пять минут он просто глядел на старую высохшую дверь. И лишь раздавшийся мягкий скрип лестничной клетки, подсказавший, что последний обитатель Визжащей Хижины спускается вниз, вывел Гарри из оцепенения. Он обернулся и замер, задержав дыхание. Волдеморт был так же великолепен, как и всегда, но было что-то ещё. Его лицо, поза, весь его вид словно кричал, что он, наконец, почти оправился от болезни. Ярко-красные глаза светились жизнью, а уголки тонких губ приподнялись вверх, когда он внимательно посмотрел на Гарри. Не проронив ни единого слова, Тёмный Лорд подошел ближе и коснулся широкими бледными ладонями его лица, оглаживая скулы. Кончики пальцев вскоре заменили прохладные губы, всего мгновение они ласкали лицо, а потом скользнули ниже, к губам. Их поцелуи уже стали для Гарри самым естественным делом. В них не было ярости, агрессии, не было борьбы за первенство, всего лишь неспешный танец губ и языков, доставляющий удовольствие. Гарри то напирал, то уступал. И хотя губы Волдеморта оказались холодными, он отчётливо ощущал странные притоки чего-то горячего и пульсирующего под кожей всякий раз, когда их губы соприкасались. Гарри не знал, что это было за чувство, зато отчётливо ощущал то удовольствие, которое оно с собой приносило. — Гаррри, — мягко прошипел Волдеморт, перекатывая «р» на языке. — Я всё правильно понял: Уизли ушел? Какой сегодня на диво удачный день, — он озорно улыбнулся и лизнул мочку его уха. — Ну, он... ах! Мысли тут же разбежались, стоило крепкому, высокому телу вжаться в тело Гарри, ясно давая понять, как приятны Волдеморту их поцелуи. И это на какое-то время заткнуло его. Всё-таки видеть возбуждённый член Тёмного Лорда под тканью брюк и ощущать его давление на своём животе — совсем разные вещи. Но что было ещё хуже — его собственный член тёрся о твёрдое бедро, которое он так тщательно ощупал прошлой ночью. — Распутные мысли, Том? — с трудом выдавил Гарри и тут же с присвистом втянул в себя воздух — стройные бедра с силой вжались в его собственные. — Думаю, время от времени, я могу себе их позволить, — прохладное дыхание коснулось его уха, а холодная рука медленно огладила изгиб ягодиц. — П... послушай, мы не можем, — выпалил Гарри, пока ещё мог хоть немного соображать. — Рон и Гермиона должны скоро вернуться. Они могут неправильно понять... Или наоборот — правильно, но я, правда, не хочу, чтобы они... особенно Рон — узнали о нас, так что мы можем... — Что значит «должны скоро вернуться»?! — прорычал Волдеморт, ярко-красные глаза тут же впились в Гарри. — Ох, только не начинай снова! Я знаю, что они тебе не нравятся, но до поры до времени постарайся смириться с их присутствием, — запротестовал Гарри. Он был готов к издевательской усмешке или уничижительному взгляду, но никак не к вспышке неподдельного бешенства. — ВЫ СБОРИЩЕ ТУПИЦ! — взревел Тёмный Лорд и с такой силой оттолкнул Гарри, что тот запнулся и упал. — После всего, что я тебе рассказал! После того, как старался предупредить каждую твою ошибку! Разве я не говорил тебе, что вампиры — великолепные охотники? Разве ты забыл, как легко Негура проник сквозь чары Фиделиус? Неужели ты думаешь, что парочка жалких защитных заклинаний остановят его, если он выйдет на наш след? Скованный ужасом, Гарри едва смог подняться на ноги. — Значит, мои друзья... в опасности? — ДРУЗЬЯ?! — расхохотался Волдеморт. И тут же его смех прервался, сменившись полным равнодушием. — Негуре не нужны твои жалкие друзья, Поттер! Он хочет убить тебя и ещё больше — меня! — выплюнул взбешенный Тёмный Лорд. — Скажи мне, мальчик, скажи, когда должна была вернуться грязнокровка?! Гарри не слушал, его мысли смешались, и голова пошла кругом. Впрочем, это не помешало ему мгновенно принять решение. — Я должен помочь им! — твёрдо произнес он. Холодная рука сжала его плечо. — Ты сошёл с ума?! Или тебе так не терпится умереть, Поттер?! — Я ДОЛЖЕН ПОМОЧЬ ИМ! — взревел Гарри. — Твоя смерть им не поможет! — прорычал в ответ Волдеморт. — НО Я ДОЛЖЕН ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ! — ТОГДА АППАРИРУЙ НАС! Сердце Гарри забилось так сильно, словно готово было расколоться надвое. На плечи легла неподъёмная ноша, и он чуть не упал на колени. Но вместо этого он достал тисовую палочку и кивнул. — Я перемещу тебя в безопасное место, а потом вернусь, чтобы помочь своим друзьям. Хватка на его плече усилилась, когда он начал перебирать подходящие места. Определившись, Гарри приготовился к аппарации: глубоко вздохнул, сосредоточился... и упал на пол, разглядывая потрескавшийся потолок Визжащей Хижины. — Что произошло? Только не говори мне... — выдохнул он и уставился на Тёмного Лорда, который непоколебимо остался стоять на месте. — Всё и так ясно. Негура уже знает, где мы. Это антиаппарационный барьер, значит, авроры только что окружили нас и будут здесь с минуты на минуту. Голос Тёмного Лорда был таким холодным и пустым, что Гарри с трудом его узнавал. — Нет, — прошептал он. — Не может быть... Мы ещё сможем выбраться... мы должны бежать! Волдеморт словно и не слышал его. Он схватил Детекторы — они оба тут же засияли и бешено завертелись — и швырнул их о стену. Но это было лишь начало его поднимающейся безысходной ярости. Та же судьба постигла банку с пламенем, отчего тут же запылал пол, а потом и сумка Гермионы сгинула в огне. — Что ты делаешь?! — закричал Гарри, но Риддл, не обращая на него внимания, кинулся наверх. Его длинная чёрная мантия, развеваясь, летела за ним. Гарри следом влетел в свою спальню только для того, чтобы увидеть, как Тёмный Лорд разбивает очередную банку с пламенем, и его маленький рюкзак постигает та же судьба, что и сумку Гермионы. Единственное, о чём мог подумать Гарри после того, что увидел — Тёмный Лорд окончательно спятил. — Какого чёрта ты творишь?! — проревел он, когда так и не смог понять, чем погром сможет им помочь. Волдеморт, видимо, закончил и поэтому повернулся к Гарри. Его дыхание сбилось, а в глазах разгоралось странное пламя. — Избавляюсь от доказательств, — спокойно и холодно ответил он. — Сейчас только так мы сможем сбежать. Гарри не понял, что он имел в виду, но и времени на то, чтобы спросить, не было. Снизу раздался грохот, словно кто-то пытался выломать окна. Воздух сменил едкий дым, и у Гарри заслезились глаза, хотя он так и не отвёл их от Волдеморта. — Спрячься. Я сделаю всё, что смогу, чтобы защитить тебя, — пообещал он и крепче сжал в руке палочку. В кроваво-красных глазах что-то промелькнуло, что-то до боли напоминающее сожаление. Волдеморт разомкнул губы, словно хотел что-то сказать — и снова закрыл. А потом прикрыл жемчужные веки и глубоко вздохнул. Когда он снова посмотрел на Гарри, в его взгляде отражалась лишь спокойная решимость. — Не нужно. Мне больше не нужна твоя защита. Время уже пришло, — холодно произнёс Тёмный Лорд. А потом он невероятно быстро сдвинулся с места и сделал то, чего Гарри никак не ожидал. Из его ладони вырвали тисовую палочку, а его самого потоком магии со всей силы впечатали в стену. Что-то треснуло, наверное, его же рёбра, и Гарри закричал от ослепительной боли. Он ничего не понимал. Почему Волдеморт напал на него? Если он хотел получить свою палочку — почему просто не попросил? Гарри, конечно же, отдал бы её. Он схватился за ноющую грудь, с трудом открыл глаза и свирепо посмотрел на размытый силуэт. Закашляв, окропляя пол кровью, он хрипло спросил: — За что?.. — Crucio! Худший ночной кошмар Гарри обратился реальностью. И прежде чем его накрыла ослепляющая боль, на секунду он удивился собственной беспросветной глупости. Всё это время Волдеморт просто использовал его. А сейчас, когда Гарри стал ему не нужен, он немного развлечётся, потом убьёт и просто уйдёт. Боль взяла верх, и он закричал. Всё тело пылало в огне, раскалённые ножи пронзали каждый сантиметр кожи, и, в конце концов, Гарри захотел лишь одного — исчезнуть, задохнуться, ничего больше не чувствовать и умереть... А когда боль, наконец, ушла, он, словно пустая дрожащая оболочка, обмяк на полу. Он был жалок. Он чувствовал, что его предали, и от этого ему было хуже всего. Даже хуже, чем от боли, которую принесло с собой пыточное проклятие. Ни разу в жизни Гарри не получал настолько жестокого урока. Он всегда доверял своему сердцу, ведь Дамблдор говорил, что оно защитит его. Как же глуп он был. Гермиона была совершенно права, когда просила остерегаться своих желаний. Он не прислушался, а теперь расплачивался за собственную глупость. Снизу раздавались какие-то звуки и голоса, но Гарри было наплевать. Единственное, что он слышал с пугающей отчётливостью — мягкие шаги, которые подходили к нему всё ближе и ближе, а всё, о чем он мог думать: «не надо, пожалуйста, не надо больше». Гарри был слаб, повержен и сломлен. Слёзы ручейками стекали со щёк; на то, чтобы не зарыдать вслух, уходила вся его сила воли. Волдеморт опустился рядом с ним на колени, и прохладная рука нежно погладила заплаканное лицо. Гарри вздрогнул: сейчас даже самое лёгкое прикосновение приносило боль. Он изо всех сил сдерживал рвущиеся из груди жалкие, полные обиды слова, и у него получилось, за исключением одного: — Почему? Его голос походил на едва слышное скуление. Волдеморт наклонился ещё ниже, и Гарри даже сквозь застилающий глаза туман смог рассмотреть, что на бледном лице не отражается ни взволнованности, ни злобного ликования. Лишь пустота, таким же пустым чувствовал себя сейчас он сам. По дому эхом раздавались шаги, кто-то быстро поднимался наверх. Скоро всё должно было закончиться, Гарри знал это. Знал, что вот-вот умрет. И тогда Волдеморт ответил ему, но его слова были лишены для Гарри всякого смысла. Бледные губы едва шевелились, но сияющие глаза словно пытались передать что-то важное. — Если ты на самом деле умён так, как я думаю — ты всё поймёшь. Потом он поднялся во весь рост и отступил на несколько шагов, держа палочку наготове. В следующую секунду в комнату ворвались авроры, и Волдеморт отшвырнул их всех одним единственным заклинанием. Гарри уже почти потерял сознание, поэтому смог увидеть очень немногое: например, как, не выдержав второго нападения, старая стена Хижины просто разломилась надвое, и в комнату ворвался свежий холодный воздух, который усилил разгорающееся пламя. Потом были слышны лишь крики и взрывы. Наконец, всё заметно стихло. — Быстрее сюда! Здесь Гарри Поттер! — закричал кто-то. — Мерлин! Он ранен! Вызовите целителя! Живее! — отозвался другой голос. К Гарри кто-то подошёл, и он открыл глаза, которые сами собой закрылись во время битвы. Если бы его тело до сих пор не горело от боли, он бы оцепенел от страха. Его голова оказалась на коленях какой-то женщины, и теперь Гарри отчётливо видел того, кто замер в паре шагов от него. Негура. Его синие глаза, полные отвращения и едва скрываемой ярости, смотрели прямо на Гарри, но вампир не двигался. И молчал. — В... Волдеморт... — сбивчиво выдавил Гарри единственное слово, и женщина успокаивающе ответила ему. — Простите, он сбежал. Но сейчас вы в безопасности, Гарри. Мы заберем вас в Мунго... Гарри очень многое хотел спросить о Гермионе и Роне, но его рот больше ему не подчинялся. Поэтому он снова закрыл глаза, пытаясь выдержать разрывающую душу боль, которую не могло причинить простое пыточное проклятие.