nirvana

В последние дни она всё чаще ощущает себя подавленно и разбито. Желания едва пересекаются с обязанностями, а их с каждым днём всё больше и больше. Ещё этот концерт висит на хвосте, прицепленный на большую цепь. Дженни задыхается. Ей правда сложно жить. Эта неделя проходит в тумане, если раньше она хотя бы наполняла её важными для души и нормального состояния репетициями с Лисой, то под конец этой пятницы ей хочется повешаться на люстре, в которую бездумно смотрит уже полтора часа без остановки. Мысли в голове сплетаются в прочный узел, а расплести его не получается ни с первой, ни со второй попытки. Как-то всё пассивно-прогрессивно на душе настоящая мусорка. Там столько всего лишнего, что воротит. От еды так и вовсе. Она не помнит, когда последний раз ела так, чтобы это был полноценный завтрак или обед или ужин. Сейчас всё обходится в основном кофе по утрам, который скоро вызовет, если не расстройство желудка, то сбой нервной системы и вместе с этим язву, потому что Дженни вполне ощущает, как плохо изо дня в день переносить этот несчастный стаканчик из старбакса у школы, и как сложно делать глотки, потому что ощущения в миг сбивают и дыхание и желание жить дальше, тоже. Внутри словно всё скручивает и тошнит невыносимо, поэтому Дженни думает, что лучше будет отказаться на пару дней и от кофе. Она читала на недели, что вполне можно заваривать зелёный чай и облепиховый помогает точно так же. Но искать не хотелось, а девушка на кассе в кафе сказала, что у них нет облепихи и, наверное, не будет ещё долго. Дженни вполне согласна, что и её желания закончить это дело тоже больше никогда не будет, поэтому вернувшись домой она едва смогла добраться до кровати и вот теперь лежит здесь без каких-либо сил. Очень интересно осознавать, что желание жить это настолько хрупкий хрусталь, который вполне может разбить отсутствие в ней, например, какого-нибудь очень важного человека. Вот только Дженни всё равно мало понимает тот факт, что раньше вполне жила без неё. И ведь всё относительно нормально было и прыгать из окна не хотелось и аппетит был хоть и не большой, но всё же. Теперь словно отрезало. Вот так одним движением ровно пополам. Так, что жизнь разделилась на две большие части, проблема только в том, что Дженни почти не помнит ту, белую, важную и самую главную. И даже когда усердно вспоминает и прокручивает в голове моменты, стараясь занять себя теми же привычными вещами, всё равно ничего не выходит. Печально, а главное поделать ничего невозможно. По крайней мере, у Дженни не получается. Любые из попыток как-то мгновенно становятся тщетными, когда она смотрит на фортепьяно, когда держит в руках телефон с открытым чатом и когда едет в метро, монотонно прослушивая Нирвану. Она её раздражает, правда, такой голос у этой Розе отвлекающий, он впился куда-то под корочку мозга, в то время как Лиса маячит на горизонте со своей милой улыбкой и глазами ярко-янтарного оттенка. Дженни мало с чем справилась за жизнь, но эти обстоятельства берут все права на то, чтобы так и остаться в голове надоедливыми паразитами. Они как вредная привычка. Как удар под самые рёбра. Как улыбка сквозь боль в разбитой губе. Как тёплый дождь в самую пасмурную погоду. Как раздражающий запах растворителя. Как яркий свет включенного поздней ночью телефона. Как выжигающая из человека всё живое болезнь. Как едкий и отвратительный привкус на кончике языка. Как бестолковая песня, заевшая в голове. Как воплощение всех отстойных черт этого мира. Не думать не получается, хоть она так сильно старается себя переубедить. Дженни слишком импульсивна и слаба, по всей сути, если ей нужно сказать всё прямым текстом, а не тянуть до последней капли, не выжидать полного разрушения её нервной системы под давлением сотни факторов. Дженни, оказывается, намного слабее, чем так сильно хочет казаться. И когда приходится в один из дней почти в девять ехать на занятия, когда приходится подниматься по той лестнице, и встречаться с знакомыми глазами, она отворачивается в другую сторону. Хоть и смотреть хочется на неё до беспамятства, и прижаться к телу, чтобы спросить о многом, что произошло за эти дни, узнать, как она там справляется с написанием альбома и как, наверное, счастлива, что эту неделю никто не тревожит слух непонятными звуками. Дженни так много хочется у неё спросить, но она набирает полные лёгкие, кажется, углекислого газа и поджимает дрожащие губы, стараясь пройти как можно быстрее и ни при каких условиях не остановиться. Лиса снова выглядит как неземное воплощение этого мира. И с какой стати ей так сильно идут кожаные куртки, с какой стати она так идеально вливается в этот образ холодной девчонки, что у Дженни невольно подкашиваются колени. Лиса не такая упрямая и гордая, поэтому в ответ смотрит долго и провожает до самых дверей здания, пока Дженни подобно беззащитному зверьку юркает в помещение и прячется в собственных мыслях, лишь бы ничего не вырвалось на поверхность. - Всё в порядке? - Джису смотрит обеспокоенно, однако у Дженни всё хорошо, она улыбается пряча в самой душе невыносимый вопль и подходит ближе, расстёгивая подолы фетрового пальто. У Дженни всё хорошо. У Дженни всё просто прекрасно. Занятие, на удивление, проходит очень быстро, наверное, потому что Дженни не вникала ни в одно произнесённое слово. Ей вообще всё это время было абсолютно всё равно, хотя бы потому что на любое от Джису "повтори, получается не верно" у Дженни в голове прокручивается "перестань зацикливаться на ошибках". На очередное "Дженни, работай усерднее" в голове навязчивая улыбка Лисы "Хватит думать, когда играешь" твердит Манобан и у Ким правда двоится в глазах, вот только не от разности мнений, а от того, что едва получается усидеть на месте. Голова идёт кругом. Слова Джису неожиданно словно под толщей воды и говорит она немного не на корейском. Дженни выворачивает наизнанку, но ощущения снова захлёбываются собственным усердием. Она поднимется на ноги и стоит так, пока Ким смотрит непонимающе. - Дженни? - спрашивает она, придерживая девушку за плечи, - тебе не кажется, что ты очень похудела за это время? С тобой точно всё хорошо? - Конечно. - глаза в ответ едва не плачут, но Дженни улыбается. - Можно закончить урок? - Он закончился пару минут назад, - у Джису голос такой, словно она всё понимает. Смотрит насквозь, но пока не может быть в этом уверена, а говорить лишние слова, тем самым нагнетая ещё больше, тоже не собирается. - Ты можешь идти. - тихо добавляет она и отходит в сторону, в то время как Дженни больше ничего не говорит в ответ и медленным шагом идёт к двери. Ладно, тогда было слишком плохо, сейчас немного полегчало, так что Дженни не жалуется на жизнь, пока пытается собрать в мыслях хоть что-то. И Голова уже не кружится и потерять сознание уже не такая привлекательная цель. Сейчас намного лучше, правда. Поэтому она даже решает подняться с кровати и занять себя чем-нибудь полезным. Но проблема в том, что сил на это нет, даже в мелкую дрожь бросает от лёгкого страха, что тело напрочь отказывается как-либо реагировать на желание. Самое простое действие вдруг оказывается самым тяжёлым на свете и по голове мгновенно проходит схожий с клаустрофобией эффект. Ей кажется, что кто-то держит. Мешает пошевелиться, сковывает все движения от чего она не в состоянии себя контролировать. Самое паршивое, что случалось, наверное. Дженни едва может различить этому причину, но думать о том, что это последствия истязаний, не хочется. Небольшое переутомление, не больше. Она считает, что раз не может подняться насильно, то это неплохая отговорка. По крайней мере, видеть во всех вещах плюсы она ещё не разучилась. Поэтому остаётся на месте, чувствуя себя инвалидом. Здоровый человек может оценивать свои действия и может руководить хотя бы собственным телом, для начала. Дженни этот вариант отметает в сторону. Она глубоко дышит, наполняя грудную клетку и потом рывком отрывает тело от постели. Тёмные пятна в голове появляются незамедлительно. Их так много в купе с искрами и едва нормальным состоянием, не теряющим над собой контроль. Дженни хочется кричать, но не выходит. Рпп не иначе, медленно тянущее её на самое дно. Противно, Дженни злиться на саму себя, а потом поднимает глаза на зеркало и там, совсем другой человек. Нет, разумеется, она никогда не была не в своём весе так, чтобы смотреть на себя с отвращением, но человек из зеркала переходит все границы. Он правда на неё не похож и никогда не станет той Дженни, которой она была, поэтому Ким только недовольно морщится, давая себе чёткую цель подняться. Смешно с того, что она не была озабочена именно весом. Он проходил мимо все эти дни точно так же как и любое проявление пищи. Очень прискорбно, что организм не может взять передышку на время замедляясь как и психическое здоровье человека. Дженни было слишком противно и тошно, чтобы хоть что-то есть, в то время как организм настойчиво требовал этого. И вот теперь едва не загибается, потому что не знает откуда больше взять энергию. Не плохо, Лиса даже не присутствуя в жизни меняет её у самого корня. Осталось только купить пару дорожек и пачку сигарет покрепче. А то она как-то забыла об этом в последнее время. Дженни себя совсем не жалко, она едва сдерживает смех. Задатки панически ненормального состояния тоже проходят мимо ушей. Подняться всё же получается, и не важно, что качает в разные стороны. Дженни справляется, медленно направляясь на кухню. Если не еда, то хотя бы вода. Она надеется, что обратного эффекта не произойдёт. В дверь шумно стучат, когда она останавливается возле самого коридора. Потом снова и снова, и Дженни раздражает. Она не в силах сейчас добраться туда быстро и посмотреть грозно тоже не сможет, поэтому семенит ногами и, не спрашивая открывает. - О Господи.. - выдыхает Лиса, в страхе на неё смотря глазами по пять копеек. - Ну что ты натворила.. - выдыхает она и заходит в квартиру без приглашения, пока на лице Дженни смятая и выброшенная на свалку улыбка. - Богохульство.. - шипит она и падает в её объятья, немного притворяясь со своей немощности. Однако Лиса не вкуривает шутку и быстро подхватывает на руки, дыша до такой степени напугано, что это правда получается громко. А потом несёт её в комнату, снова садя на ту злосчастную кровать. Дженни выдыхает с раздражением и прикрывает глаза, потому что ничего добавить не может. Слишком размыто и непонятно. Для неё на сегодня много, она подкожно чувствует, что слишком устала. - Если сейчас отключишься, то я не буду знать, когда ты умрёшь..- Лиса садиться на кровать рядом и берёт её руку в свою, беспрестанно бегая глазами по белоснежному лицу. - А если не отключусь, то умру прямо сейчас.. - в ответ едва различимое с шёпотом звучание. - Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю? - Лиса правда в этом уверена, поэтому и спрашивает с таким энтузиазмом. - Хочу.. - совсем без сомнений Дженни согласно кивает. В её голове полнейший бардак, потому что ещё пару дней назад она думала, что стоит заканчивать, чтобы не терзать ни себе, ни Лисе жизнь и не мешаться ненужным предметом, а теперь внимательно наблюдает, как Лиса в обтягивающей водолазке с широкими тёмными джинсами стоит на её кухне и готовит какой-то суп. Дженни ненавидит супы в любых их проявлениях, но для Лисы готова сделать исключение. В крайней степени, ей сейчас это просто необходимо. Она думает над тем, что эта девушка вообще забыла в её жизни и как нашла дом и квартиру и почему вообще решила приехать, если Ким не писала ей все эти дни. Ту встречу на выходе с метро она не считает, потому что даже не смотрела в ответ. Думает, что могла вполне нарваться на плохие слова в свой адрес, например. Наслушаться, какая она эгоистка и как плохо поступает, раз позволяет о себе волноваться. Дженни даже приняла бы всё это вполне заслуженно, но Лиса за всё время очень мало говорила и во всех её речах ни разу не мелькнуло и намёка на "Почему ты забыла обо мне?". Ким если честно тоже хотела бы послушать ответ на этот вопрос. - Ты разве не должна готовиться к выступлению? - прерывает она молчание. Лиса поворачивается спустя пару секунд. - Я должна репетировать с утра и до ночи? - наигранно возмущается она. - Нет, я просто хочу узнать, как всё проходит.. - Дженни подбирает края пледа и кутается в него уютнее, усаживаясь в кресле. Лиса недовольно мотает головой и отходит от плиты к холодильнику. - Мы не помирились с ней.. - выдыхает она, пока пытается приглядеть нужный продукт. - Всё настолько серьёзно? - Дженни вопросительно вздёргивает бровью на что получает утвердительный кивок. - Мы никогда не ругались подобным образом. В смысле, у нас никогда не было разногласий из-за кого-то постороннего.. - она правда не хочет об этом говорить и Дженни решает поставить точку. - И тут появляюсь я, - она усмехается, отворачиваясь к телевизору и смотрит, не вникая в суть. - Почему ты винишь себя в этом? Её никто не заставлял так остро это воспринимать.. просто она напридумывала себе всякого.. - Да, и поэтому уже неделю с тобой не разговаривает, - она переключает каналы, стараясь отвлечь себя хоть чем-то, но Лиса всё равно прекрасно видит эту нервозность. - Послушай, - она подходит ближе и садиться перед креслом на корточки, - если я хочу проводить с тобой время, то она не имеет никакого права вставать между нами. Пусть даже если ей это не нравится, в конечном счёте, её это никак не касается, и я абсолютно не понимаю, почему ты её оправдываешь.. - Лиса цепляется за руку и вынуждает смотреть на себя. Дженни сквозь дрожащие губы и едва не покатившиеся слёзы - не может. - Я не оправдываю её, просто не хочу стать причиной, из-за которой тебе придётся выбирать, понимаешь? - Лиса в ответ прижимает к себе и утыкается в шею, словно не знает как на подобное отвечать. Она так требовательно теснит к себе, что Дженни правда не справляется. У неё глаза на мокром месте. У неё едва стабильное дыхание и прочий набор не совсем красочных чувств. Она скучала по ней. Так сильно скучала, что не отпускает ни через пару секунд, ни через пять минут. В её объятиях настолько комфортно, что Дженни едва различает собственные ощущения. Они граничат с Лисиным образом. Они заседают глубоко внутри, там, откуда Дженни не достать, и остаются в голове самым лучшим моментом за эти несчастные семь дней. На секунду прерывает кипящая вода в кастрюле с почти готовым супом и Лиса нехотя поднимается, чтобы исправить неполадки. Она такая домашняя и красивая, что Дженни совершенно глупо строит в своей голове тысячи ассоциаций того, как они могли бы совершенно спокойно убивать время вместе, как могли бы сидеть долгими вечерами за просмотром кино или сериала, играть вместе, помогать сочинять музыку и прочее, но главное вместе. Дженни другие варианты совсем не нравятся. Есть люди на Земле, которые с первого знакомства становятся заведомо родными. От этого чувства не сбежать, ведь когда такой человек появляется в жизни, всё словно становится на свои места и даже если поначалу плохо и горько, даже если между вами огромные расстояния длиной в полжизни и время, которое строит дополнительные барьеры, человек всё равно остаётся самым важным и нужным. Начинает приходить во снах и дневных мыслях. Начинает посещать, когда слишком много думаешь. Становится настоящим спутником в самую штормовую погоду. Дженни думает, что Лиса вполне может стать именно её человеком, потому что смотря на каждое её движение, слушая голос, и просто ощущая её рядом, на душе становится в разы спокойнее, нежели было пару минут до этого. Остальные часы с Лисой проходят очень волнительно. Хотя бы потому что та читает десятки статей про то, как нужно выходить из рпп, чтобы не навредить организму. Их так много, что у Лисы нервы сдают с каждым новым непонятным термином и рецептом. Она даже записала пару из них на листочек, чтобы Дженни не потеряла, а потом старалась замерить размер порции, ибо желудок Ким мог в любой момент дать заднюю. Лиса боялась этого как огня, потому вымеряла чуть ли не до миллиграмма. Она заботливая, слишком заботливая и Дженни за этот вечер вполне это поняла. Они почти не разговаривали, чтобы делать выводы, но у Ким это впечатление засело глубоко внутри. Теплится и пускает бабочек каждый раз, когда Лиса улыбается или подходит ближе. Дженни бы не составило труда привыкнуть к её постоянному присутствию. Она уже достаточно настрадалась за неделю, чтобы теперь точно заявить, как сильно скучала все эти дни. Они и правда выдались паршивыми и гадкими, но даже это не столь важно, когда Лиса хмурит брови и изо всех сил старается вылечить Ким от страшного недуга. Она даже не думала, просто так вышло. Совсем случайное знакомство вдруг переросло во что-то намного больше и важнее. А они уже далеко от той точки отношений фаната и звезды и между ним так мало расстояния, когда Дженни тесниться с пледом и укрывает им девушку, не потому что мёрзнет, а потому что с Лисой намного комфортнее. У Ким давно сложилось табу на всю жизнь: домашнюю тишину почти никогда не нарушает кто-то посторонний. Она даже отказалась от животных, потому что те требовали к себе внимания. Дженни не может о ком-то заботится, не может уделять кому-то времени именно столько, сколько потребуется и не может перешагивать через себя каждый раз заставляя либо улыбаться человеку, либо спрашивать о самочувствии. С Лисой всё диаметрально противоположно. Это она заботится. Это она учит. Это она приняла в свою жизнь и теперь борется за то, чтобы Дженни не ушла. Дженни не эгоистка, чтобы пользоваться ей. Она просто подкожно боится показаться навязчивой и начать раздражать. Уж лучше забросить общения на неопределённый срок нежели каждый день писать человеку злосчастное "привет. всё хорошо?" Лиса размещает приготовленную еду на столике перед телевизором и садится на место, не желая мешать. Дженни смотрит на всё без желания вообще что-то в себя загружать. - Тебе нужно поесть.. - Я знаю..- стараясь выглядеть непринуждённо она улыбается, но смыкает губы так и не делая встречных движений. - Знаешь, я не буду говорить тебе, что ты губишь своё здоровье.. а главное из-за чего.. - Из-за твоей разбитой жизни. - Ты жизнь разбиваешь только свою, и не говори ерунды, - Лиса жмётся пару секунд, а потом двигается ближе, - Розе не на тебя злиться, понимаешь? Она немного помешалась на выступлениях... - Мы же обе знаем, что это не так. - Дженни прикусывает губу и тянется рукой к стакану с cоком, но отдёргивает её, словно от огня. Лиса на такой жест, недовольно хмурит бровь. - Просто, перестань думать об этом. Розе не тот человек, ради которого именно тебе стоит губить жизнь, ты поняла? - Дженни не поняла. Она вообще мало что разобрала из её слов, но в ответ всё же кивает, - Ну и отлично. А сейчас ты либо ешь через силу, либо я тебе покажу как выглядят отделения для людей с отравлением, - шикает Лиса. - Почему с отравлением? - Дженни вопросительно смотрит, поджимая едва дрожащие губы, пока Лиса настойчиво листает каналы на телевизоре. - Потому что пищу закачивать внутрь будут через капельницу. - заканчивает она, после чего у Ким окончательно отпадает желание выпендриваться.