Милее только звезды

Мы свернули у Гринвича, пошли по мосту. Я заметил, как внизу у побережья кто-то кормил уток. Потом поспешно нашел глазами его спину. Он шел все время на два шага впереди, не оборачиваясь. Я понимал, что слился еще в том кафе и, не зная, чего ждать дальше, придумывал темы для разговора. Мне хотелось узнать его ближе. К тому же… Я ведь заинтересовал его? Вскоре меня уже занимал этот вопрос. Я вновь бросил взгляд ему под ноги. На нем были все те же берцы и клетчатые светлые штаны. В конце концов я прибавил шаг и пошел рядом, решив говорить все, что придет в голову. — У тебя красивое имя. Его звали Лев… Он посмотрел на меня, будто видел впервые. Я точно чувствовал напряжение между нами. — Я не люблю свое имя. Это меня удивило. Но я не стал расспрашивать его. Мое положение и так висело на волоске. Помолчали. Я заметил, как он придирчиво разглядывал меня, начал нервничать. Он спросил: — Ты еврей? — Что? Нет. А что? — Волосы темные и вьются. Есть у меня один тип. Вы с ним похожи. Вот и подумал… Он сплюнул. Я улыбнулся. — Нет. Вряд ли у нас есть с ним что-то общее. Мой дедушка родом из Литвы, так что... — Литвы? — Да. Я спохватился и выставил руку. — Мы ведь по-человечески не познакомились. Я Александр. Медник. Он посмотрел на меня холодно, нахмурил брови. — Я же видел твое имя вконтакте. Рука мне не пригодилась. Я, смущенный, почесал голову. Он усмехнулся. — Медник… — А ты? — Я местный. Он смотрел на меня, то с любопытством, то с отвращением и говорил резко. — Ты не похож на парня, который слушает рок, — сказал он. — Я все слушаю. Кстати, те песни, что были в твоем плейлисте — практически все мои любимые. — Шутишь? — Нет. Серьезно. — И в клубы ходишь? — Иногда. — Ясно. Разговор не клеился. Я видел, как он хмурится, в его тоне скользил холод. Он резко остановился. Одинокий трамвай промчался мимо нас… — Ты ведь не такой, верно? Он прищурился. — В смысле? Он, облизнув губы, объяснил: — Ты не станешь трахаться с первым встречным. Я готов был провалиться под землю, но устоял от соблазна и бодро выдал: — Смотря с кем. Он хмыкнул и пошел дальше. Я понимал, что ему нужно и на что он меня проверяет, но не понимал одного: — Зачем тебе это? — Что? Секс? — Зачем так скоро? Разве ты не хочешь узнать человека ближе? — Нет. От этого одна головная боль. Он даже поморщился. — Неудачные отношения? — Не лезь не в свое дело. — О'кей. Разговаривать с ним было сложно. Все время мне казалось, что он хотел от меня избавиться… Настолько я был зажатым? Или просто наскучил ему? Я не знал и надеялся, что ситуацию еще можно спасти. Спросил: — Как ты хотел провести этот вечер? Лев с ухмылкой ответил: — Думал встретится с милым парнем. Позвать его к себе. Заняться сексом, а дальше… Он сделал мину и развел руки в стороны. — Ясно. — Да-да, знаю, что ты скажешь, — он выставил палец: — не спи с первым встречным, мальчик, в козленочка превратишься. Я фыркнул: — Нет. Я так не скажу. Это твоя жизнь, и не мне в нее лезть. Тут он одобрительно присвистнул. — Такой фонтан мудрости я не ожидал. Он посмотрел на меня с улыбкой. — А ты не так безнадежен. — Спасибо. Я помолчал, потом все же спросил: — И часто ты спишь с парнями? На что он не раздумывая ответил: — Каждую пятницу, могу еще в субботу. По будням я обычно работаю, а в воскресенье занят — хожу в церковь замаливать грехи. Я улыбнулся и попытался шутить в ответ: — Значит, ты тоже не так безнадежен. Он не отозвался на мою реплику, только закатил глаза. Кажется этот парень умел по-особому закатывать глаза на все случаи жизни. Мы шли вдоль улиц. Я уже не следил за дорогой — ноги вели сами. Периодически я забывал, что иду с кем-то, настолько было тихо. Я знал, что все испортил этим вечером. Но мы все еще зачем-то шли вместе. Не было придуманных мной диалогов о музыке, ни расспросов о жизни. Только молчание… Первые звезды появились над городом, но я на них смотрел. Я разглядывал деревья, увешанные розовыми гирляндами. Думал, как такие маленькие лампочки могут создавать праздничное настроение. Лев вскинул голову и заметил: — Снег. Я тоже посмотрел в небо и в свете фонаря различил снежную пыль. — Первый снег. Он взглянул на меня и тихо спросил: — Зачем ты согласился на встречу? В его тоне я слышал разочарование. Мне показалось, что именно сейчас все закончится. Красиво и холодно. Я не смог ответить, только опустил голову, взглянув на носы своих ботинок. — Ладно. Забей, — сказал он и прикурил. Оранжевый огонек на мгновение осветил его лицо, после затяжки от сигареты разлетелся серый дым. Подумав о чем-то, он сказал: — Доброй ночи. Я смотрел, как он уходит. Стоило оставить все как есть, но я упрямо шагнул вперед и сказал ему в спину так, чтобы он слышал: — Ты мне нравишься. Он остановился. — Я как-то встретил тебя в метро и начал следить за тобой, и подумал, что это классно, что ты пригласил меня, потому что сам бы я не решился написать тебе. А теперь мне очень жаль, что твой вечер прошел зря. Лев подошел ко мне, оценивая каждое слово, а я говорил, не зная, куда смотреть. — У меня не было планов на вечер. Разве что… — Что? — Дома у меня есть проигрыватель, — неуверенно сказал я, — и пара затертых пластинок. Ну как… На самом деле их много, — я усмехнулся — не время было быть скромным, — и подумал, что тебе было бы интересно их послушать. Наконец я поднял глаза и увидел выражение на его лице. Он смотрел на меня с милой улыбкой. Кончик его носа и щеки покраснели от холода, он показался мне ребенком. — Ладно. Он кивнул, улыбаясь шире. — Ты, конечно, поц. Но твое предложение звучит круто. — Серьезно? Ты пойдешь ко мне? — Да. Давай послушаем твои пластинки. Он пошел мимо и задел меня плечом, после обернулся. — Не переживай, я не стану лишать тебя девственности. Я начал оторопело оправдываться: — Да я вообще-то давно уже не… Подожди. Тут мне стало неловко и, пересилив себя, я все-таки уточнил: — А если я… ну… Он подошел. — Что? — А что если я захочу продолжения? Он подумал и с ухмылкой ответил: — Тогда ты точно придурок. — Почему? Я насторожился. Разве он сам не этого хотел? — Oh, you sweetheart, — ласково пропел он, — я разобью твое сердечко. Он скуксился проводя пальчиком по скуле, изображая слезу. — Я готов рискнуть. Я говорил серьезно. — Тогда пошли уже, Казанова. Я замерз. Для эффекта он натянул рукава куртки на пальцы. Я пошел рядом. Снег запорошил сильнее. — Попробую растопить твой лед. Мне показалось что это звучит дерзко, но в ответ получил ироничное: — Отвянь. — Ладно. — Куда идти? — Вон та высотка. — Мы давно ее прошли, а ты только сейчас догадался пригласить меня? — Прости…