Связанные чернилами

      Недосып для Хармона уже стал привычным состоянием, а кофе — замена и еды, и воды. Но теперь и из-за переезда Дэйва, и из-за проклятого парня, который, как назло, стал соулмейтом русоволосого, нервы у него были на пределе. Еще и проклятая сессия висела на носу, поэтому что по дороге в универ, что в самом универе парень пытался отвлечься от взявшихся словно из ниоткуда мыслей про соулмейта и подумать про, к примеру, тест по математике, который был у него позавчера. Впрочем, Хармон был уверен, что тест он не завалил, благо в математике он разбирался очень хорошо. Но все мысли, даже про математику, даже про логарифмические выражения, про длиннющие уравнения возвращались к проклятому соулмейту, к этому Ричарду… Пришлось акцентировать внимание на чём-то другом. Считать людей в красных куртках или в зелёных кепках, к примеру. Но это не помогло. Когда Хармон сбился со счета, мерзкое раздражение снова взвилось где-то внутри. Тогда русоволосый зашел на Ютуб и решил посмотреть пару-тройку обзоров на всякие психологические темы, но и это не подняло ему настроение, а только усугубило его состояние, потому что в голову вернулись комплексы и загоны двухлетней давности. Но лекции в универе парня немного успокоили. Все-таки, экономика — крутой предмет, без анализа материала не обойтись, а такие вещи всегда могли привести в равновесие. Хармона, по крайней мере. В каждой ссоре с Дэйвом успокоиться помогало осознание собственных ошибок и анализ собственных поступков и слов. И снова воспоминание про бывшего, судя по всему, парня неприятно кольнуло голову. — Хар… — однокурсница ткнула его в плечо, — Хар, тебя вызвали… — тот в ответ резко поднял голову на препода. Черт. — Хармон Пейдж, на конспект четырнадцатого параграфа, — произнёс, судя по тону, препод уже раз в третий. «Вот же… блять…» — мелькнуло у парня в голове. Ебля-вобля… Какой еще, к херям, параграф? Он вопросительно взглянул на свою однокурсницу, и та кивком головы подтвердила опасения русоволосого. Но Хармон из-за ссоры с бывшим парнем и поиском проклятого соулмейта не просто не подготовился к лекции, он вообще не открывал этот несчастный параграф, даже про сам факт заданной на сегодня домашки он не думал… Впрочем, он был человеком прямолинейным и отвечал всегда строго по существу. Даже если был не готов к чему-то, что-то не сделал, не выполнил, ну а какой смысл-то? Поэтому сейчас он просто поднялся с места и без обиняков произнес: — Я сегодня не подготовился, прошу прощения. — препод в ответ с нескрываемым раздражением закатил глаза и принялся отчитывать парня, говоря что-то про стипендию, потом про средний балл, потом про безалаберность учеников. Русоволосый, который и так был не в лучшем настроении, еле держался, скрипя зубами. Да еще и навязчивый зуд, который подавал сигнал о том, что его находится в серьезной мозговой взбучке, пробудил в сознании Хармона странное злорадство. Он прекрасно понимал, что сейчас этот Ричард непременно испытывал странное ощущение из-за раздражения русоволосого. Наконец с репликой препода «Можете сесть…» парень вернулся на своё место. Ладно, хрен с ним… Ну поносил его препод на чем свет стоит, не привыкать… Главное — сессию ему сдать с должным образом, а так чёрт с ним… После лекций Хармон по обыкновению пошёл в буфет за очередной порцией кофеина. Вернее, даже не пошёл, а помчался, потому что вся эта нервотрепка чертовски выматывала. Поэтому он даже не заметил, как в него влетел паренёк со светлыми волосами, на котором был оверсайз-свитер шоколадного оттенка в цвет классических штанов. «Черт, это же тот самый, который в туалете был…» — мелькнуло в голове, — «Как-то некрасиво в тот раз получилось…». Паренёк уронил свою сумку, из которой высыпались какие-то тетради, папки, файлики и прочее и присел на пол, подбирая свои вещи и бормоча короткое извинение. Хармон чисто из вежливости и угрызений совести наклонился и поднял пару листов, на которых были пронумерованные решённые математические уравнения, что не оставило русоволосого беспристрастным, потому что математику он не просто любил, а прямо-таки обожал. И, конечно, от него не укрылось несколько ошибок в номерах три и четыре. — В третьем и четвёртом знаки проверь, — парень всучил блондину листы с уравнениями и двинулся в сторону столовой.