Связанные чернилами

      Весь вечер Хармон делал две вещи: проклинал себя и бился головой об подушку. Нет, ну это ж надо было, а?! Это Хармону-то, который в свое время клялся и божился, что «ни в жисть» в чужое личное пространство влезать не будет никоим образом. А тут что? Здравствуйте, доброе утро! Не просто нарушил границы, он на эту границу едва ли не нагадил, когда мимо пролетал, подобно барону Мюнгхаузену, которого из пушки в никуда запустили. «Львиное Сердце» вряд ли был таким уж прям не-натуралом, это точно… Русоволосому было чертовски стыдно за свой поступок, пусть даже в тот момент он едва осознавал, что делает. Для парня это было настолько гадко, настолько противно и омерзительно, что он изо всех сил пытался забыть об этом. Но сообщения от Ричи ничуть этому не способствовали. Пока Хармон пытался максимально эффективно отмазаться от разговора на тему неловкого поцелуя, он матерился как типичный российский электрик, которого случайно шандарахнуло током. Парень отчаянно пытался быть максимально милым, ну, или хотя бы вежливым, тем не менее, как он считал, отказ об обсуждения этой темы прямо сейчас получился грубым.       Хармон не мог сказать, что был склонен к рефлексии. Напротив, он частенько хвастался, что любую проблему он пережуёт, поглотит, переварит и выплюнет. Но словосочетание «романтические отношения» порой вызывало у русоволосого крохотный приступ паники, что уж говорить о ситуации, когда в вышеупомянутых отношениях ты умудрился неслабо налажать… Остаток вечера Хармон провёл за ручкой и бумагой, пытаясь придумать извинительную речь, в которой сперва проклинал себя трижды, потом каялся и изъяснялся, а в конце падал на колени, воздевая руки к небу и умоляя о снисхождении. Как итог, всю ночь парень не спал. Опять. Но сейчас-то у него была конкретная причина. Даже не позавтракал — почему-то Хармон надеялся поесть в каком-нибудь кафе или в буфете. Прийти на занятия он решил пораньше, потому из дома он вышел на час раньше, чем обычно. Он спустился по лестнице вниз, вышел из дома, вдохнул свежий утренний воздух…       …и влетел в невысокого парня в тренче и беретике.       — Я прошу прощения… — буркнул русоволосый, собираясь, было пойти дальше.       — Панк? — услышав знакомое прозвище, Хармон обернулся. Парнем в тренче оказался не кто иной, как Ричи, чтоб его, Львиное Сердце. — Что ты здесь делаешь в такую рань?       — Что ты здесь делаешь в такую рань, вот в чем вопрос. Да еще и у моего дома.       — Ну я… мимо проходил просто… — блондин осторожно пожал плечами.       «Тоже мне, мимо проходил…» — подумал Хармон. Врать Ричи явно не умел, судя по его бегающим глазам и неловкому «перебиранию» своего головного убора. Наверняка узнал адрес, приперся черт пойми зачем… Впрочем, парень догадывался, что его соулмейт объявился по совершенно конкретной причине: Хармон же отказался от обсуждения произошедшей неловкости вчера, так что Ричи решил взять все на себя, не полениться, прийти и, уперев, как сейчас, руки в бока, проговорить все от первого и до последнего.       — Нам обязательно это обсуждать? — русоволосый поджал губы, — Все понимаю, осознаю, каюсь…       — Да я не злюсь, ты не подумай! — выпалил Ричи, — Я ж просто… ну… Офигел немного, вот и все! Не ожидал! То есть ну… Я же не… Ты меня понял!       — Господи, помилуй… — прошептал Хармон, — Так, мне это делать или нет? Я уже понял, что налажал, но… Почему мы вообще это обсуждаем? Все, неожиданно и без разрешения вторгаться в личное пространство не буду. А вообще, в целом, тебя целовать или нет? — и брови Ричи взлетели буквально до линии волос, — Слишком рано спросил, извини, все, тему закрыли.       — Нет, не закрыли!       — Понеслось…       — Не закрыли, кому говорю! — блондин ткнул пальцем в грудь Хармона, — Ну… Если хочешь — можно! Только ты это… ну…       Хармон буквально чувствовал, как уголки его губ расплываются в улыбке умиления, а перед глазами возникает пелена глупой и наивной влюблённости. Когда Ричи приобнял его за плечи, взъерошив небрежно лежащие волосы, парень даже покраснел. Возникшее недоразумение было буквально высосано из пальца, поэтому обсуждать его дальше Панк и Львиное сердце не стали. Договорились вместе позавтракать — Ричи обьявил, что задушит Хармона, если он не возьмёт себе что-то кроме кофе, — поиграть в карты в перерывах между занятиями, а потом погостить у русоволосого, который обещал своему соулмейту познакомить его с кактусом по имени Георг.